— Гарри, Гарри, ты слышал это?
Гарри вздрогнул и поднял голову от книги.
— Нет, в чем дело? — спросил он, поймав на себе сияющий взгляд подруги.
Пэнси плюхнулась рядом с ним.
— Сегодня вечером в Хогвартс прибудут представители других школ. Шармбатон и Дурмстранг, — добавила она, когда Гарри непонимающе уставился на нее.
— Действительно? — Гарри закрыл книгу. — А ты знаешь, как именно они прибудут?
— Понятия не имею. Все, что я знаю, это то, что занятия будут отменены, чтобы мы могли спуститься и поприветствовать их.
Тео и Блейз вошли и сели за стол с очень недовольным видом.
— Что с вами двумя? — обратился к ним Гарри.
— Филч, — раздраженно ответил Блейз. — Он накричал на нас за то, что мы не вытерли всю грязь с ботинок.
— Это были даже не мы, — добавил Тео. — Перед нами проходила группа рэйвенкловцев.
Гарри сочувственно поморщился. Это был не первый раз, когда Филч устраивал сцену. Он довел до истерики пару первокурсниц и накричал на Крэбба и Гойла, когда те уронили конфеты на пол.
День, когда представители других школ прибывали в Хогвартс, был наполнен ожиданиями. На уроке почти никто не обращал внимания на то, что говорит преподаватель, даже Гермиона выглядела так, будто хотела, чтобы Зельеваренье как можно быстрее закончилось. Когда прозвенел звонок, все отправились в свои общежития, чтобы оставить там сумки и книги, и вернулись в вестибюль.
Старосты факультетов выстраивали своих учеников в шеренги.
— Интересно, как они сюда добираются, — сказала Дафна, привстав на цыпочки, пытаясь увидеть что-то, стоя за спиной особенно высокого третьекурсника.
— Аппарирование? — догадался Тео.
— В Хогвартсе это невозможно, — напомнил ему Драко.
Первыми появились ученики Шармбатона, прибывшие на большой карете, запряженной лошадьми. Мальчик в бледно-голубой мантии развернул золотые ступеньки с нижней части кареты и отпрыгнул назад. Оттуда вышла крупная женщина с красивым лицом оливкового цвета и большими черными глазами, похожими на слезы. Она подошла к Дамблдору и коротко переговорила с ним, прежде чем увела своих учеников внутрь.
Прошло совсем немного времени, прежде чем Дурмстранг приплыл на большом корабле над озером. Их директором был мужчина с короткими седыми волосами. Когда он улыбнулся, Гарри увидел, что у него были желтые зубы.
Драко резко вдохнул.
— Виктор Крам! — ошеломленно произнес он.
Он был не единственным, кто заметил его. Неподалеку от них Рон, вцепившись в Гермиону, взволнованно указывал на Крама. Группа шестикурсниц лихорадочно шарила по карманам в поисках пера.
— Как вы думаете, он подписал бы мою шляпу губной помадой? — спросила одна из них.
Девочки немедленно набросились на нее.
— Девчонки, — усмехнулась Трейси, когда они проходили мимо ссорящейся группы.
— Ты вообще-то тоже девочка, — заметил Драко.
— Я знаю. Каждый месяц в этом убеждаюсь, — ответила она.
Драко не слышал ее; Крам и его товарищи из Дурмстранга только что уселись за свой стол и снимали пальто. Драко тут же наклонился вперед и начал оживленно болтать.
Гарри наблюдал за другими гостями. Студенты из Шармбатона предпочли сесть рядом с рэйвенкловцами. Они выглядели довольно мрачными по сравнению с ребятами из Дурмстранга, которые осматривали обстановку и с благоговением поднимали кубки.
Как только все ученики расселись, вошли профессора и заняли свои места. Дамблдор остался стоять, лучезарно улыбаясь иностранным студентам.
— Добрый вечер, дамы и господа, призраки и — что особенно важно — гости, я с огромным удовольствием приветствую вас всех в Хогвартсе. Я надеюсь и верю, что ваше пребывание здесь будет комфортным и приятным. Официальное открытие Турнира состоится в конце пришества. А теперь я приглашаю вас всех поесть и выпить. Чувствуйте себя как дома!
Он сел за стол, и на тарелках появились блюда, некоторые из которых Гарри не узнал.
— Что это? — спросил Гарри, глядя на какое-то рагу из моллюсков.
— Буйабес, — сказал Драко. — Попробуй, это вкусно.
Гарри зачерпнул немного себе на тарелку и попробовал ложку.
— Вам нравится Буйабес? — спросил чей-то голос.
Это была девушка из Шармбатона. У нее были длинные серебристо-светлые волосы и большие темно-голубые глаза.
Драко уставился на нее, покраснев. Он выглядел так, словно не знал, что сказать. Тео и Блейз, казалось, находились в трансе. Очевидно, они не собирались разговаривать в ближайшее время.
— Это вкусно, — сказал Гарри, улыбаясь ей.
Она улыбнулась в ответ, обнажив очень белые, ровные зубы.
— Ты закончил?
Когда Гарри кивнул, она подхватила блюдо и осторожно отнесла его к столу Рейвенкло. Несколько мальчиков повернулись, чтобы посмотреть на нее с тем же ошеломленным выражением на лице, что и у Драко.
Драко все еще таращился на девушку, совершенно забыв о Краме, который переключил свое внимание на своих товарищей. Толчок Пэнси вернул его в настоящее.
— Что?
— Ты прольешь суп себе на мантию, — сказала Пэнси.
Драко громко отложил вилку. Несколько студентов посмотрели в его сторону и вернулись к своим разговорам.
— Она, должно быть, вейла, — сказал он, бросив на нее взгляд.
Гарри промычал в знак согласия, глядя на гриффиндорский стол, где с полуоткрытым ртом сидел очень фиолетовый Рон Уизли.
— Эй, смотрите, — сказала Дафна, кивая головой в сторону преподавательского стола, где появились Людо Бэгмен и мистер Крауч.
— Они, должно быть, здесь, чтобы наблюдать за Турниром, — сказал Гарри.
После десерта Дамблдор снова встал. Он представил Бэгмена и Крауча, и Гарри не мог не задаться вопросом, как бы последний отреагировал, если бы узнал, что его сын все еще жив.
Филч поставил на стол деревянный сундучок, инкрустированный драгоценными камнями. Дамблдор трижды постучал по нему, и крышка со скрипом открылась.
— Любой желающий представить себя в качестве чемпиона должен четко написать свое имя и школу на листе пергамента и опустить его в кубок. У желающих стать чемпионами есть двадцать четыре часа, чтобы выдвинуть свое имя. Завтра вечером, в Хэллоуин, кубок объявит имена трех человек, которые, по его мнению, наиболее достойны представлять свои школы. Сегодня вечером кубок будет выставлен в вестибюле, где к нему смогут свободно подойти все желающие.
Гарри посмотрел в сторону гриффиндорского стола при упоминании возрастной границы. Фред и Джордж выглядели взбунтовавшимися и, несомненно, замышляли обойти это препятствие.
— Мне было интересно, сделает ли он что-нибудь, чтобы помешать несовершеннолетним студентам, — сказала Трейси, когда они все встали, готовые направиться в общежития.
— Вряд ли это кого-то остановит, — сказал Гарри. Не только близнецы выглядели так, будто что-то замышляют.
Каркаров подошел и начал направлять своих учеников.
— Тогда возвращаемся на корабль. Виктор, как ты себя чувствуешь, достаточно ли ты поел, мне послать за глинтвейном с кухни?
Крам покачал головой. На протяжении всего застолья он почти ничего не говорил, даже когда Драко обращался к нему.
— Директор, я бы хотел немного виноградной лозы, — сказал другой студент Дурмстранга.
Каркаров с отвращением повернулся к нему, его теплый отеческий тон исчез, будто его и не было.
— Я предлагал это не тебе, Поляков. Я заметил, что ты снова измазал всю мантию, отвратительный мальчишка…
Он замер, когда заметил Гарри.
Гарри нахмурился, когда студенты Дурмстранга уставились на него. Поляков подтолкнул локтем девушку рядом с собой и открыто указал на Гарри.
— Я полагаю, ты загораживаешь дверной проем, — произнес Ремус из-за спины Гарри.
Каркаров поднял глаза. Присутствие Ремуса возмутило его еще больше, чем грязная мантия Полякова. Не сказав больше ни слова, он увлек своих учеников за собой. Ремус уставился им вслед, выглядя совсем не похожим на себя, в его глазах читалась сильная неприязнь.
***
Несколько студентов проснулись пораньше, чтобы спуститься в вестибюль. Гарри, Драко и Пэнси были среди них.
Когда они подходили к вестибюлю, оттуда выбежали Фред, Джордж и их друг Ли Джордан.
— Я так понимаю, зелье старения сработало? — спросил Гарри, разглядывая бороды близнецов.
— Вроде того, — сказал Джордж. — Мы направляемся в больничное крыло.
— С другой стороны, — сказал Гарри, — теперь я могу вас различать.
Трое шестикурсников рассмеялись и продолжили путь в больничное крыло.
Тео уже был там, когда они вошли в холл.
— Кассиус внес свое имя ранее, — сказал он им.
— Кто-нибудь ещё? — спросила Панси.
— Все из Дурмстранга, Анджелина Джонсон с Гриффиндора и Хаффлпаффцы говорят о Диггори, — перечислил Тео. — Но я уверен, что некоторые внесли свои имена после того, как мы все отправились спать.
— Умно. Было бы приятным сюрпризом, если бы их имя прозвучало, — сказал Гарри.
Студенты из Шармбатона вошли через парадные двери с территории. Мадам Максим выстроила их в шеренгу. Один за другим они переступали возрастную черту и опускали свои листки пергамента в кубок. Гарри заметил, что многие взгляды устремлены на вейлу.
Трейси подошла, протирая глаза.
— Доброе утро, — сказала она с набитым тостом ртом.
— Трейси, ты только что пропустила Шармбатон, — сказала Пэнси, когда они вышли тем же путем, каким пришли.
— И потрясающие бороды близнецов Уизли, — добавил Гарри.
— Правда? Черт, как жаль, — но Трейси продолжила, очевидно, больше интересуясь своим тостом.
Все четверо отправились обратно в подземелья и провели остаток дня, обсуждая предстоящий турнир и предполагая, в чем будут заключаться испытания.
К середине дня пошел небольшой дождь. Гарри пытался заплести волосы Трейси, в то время как Драко и Пэнси играли в взрывающиеся карты.
Гарри завязал резинку для волос у основания косы.
— Что думаешь?
Трейси подняла зеркало.
— Неплохо, Гарри. Может быть, позже ты сможешь покрасить мне ногти.
— Звучит заманчиво, — жизнь с другими мальчиками не оставляла места для того, чтобы пробовать традиционно женские вещи. Однажды он украл один из журналов Петунии, но Дадли настучал на него. К счастью, Вернон просто насмехался над Гарри, говоря, что тот хочет быть девочкой. Петуния полностью избегала его в течение недели, даже не заставляла Гарри делать некоторые из его обычных обязанностей.
— Почти пора, — сказала Пэнси, взглянув на часы. — Пойдем.
***
Все с нетерпением ждали, когда Дамблдор закончит есть, а к своей еде почти не притрагивались. Гарри задавался вопросом, какой смысл устраивать целых два пира за такое малое количество дней. Это как бы разрушало смысл пира.
Наконец Дамблдор счел, что кубок готов. Пламя стало красным и выплюнуло кусок пергамента, прежде чем снова стать сине-белым. Дамблдор поймал пергамент и поднес его к огню, чтобы прочитать имя.
— Чемпион Дурмстранга — Виктор Крам.
Крам встал и направился к Главному столу. Он повернул направо, прошел вдоль преподавательского стола и исчез за дверью в соседнюю комнату.
— Браво, Виктор! — взревел Каркаров так громко, что его услышали все, даже несмотря на аплодисменты. — Я знал, что у тебя это получится!
— Чемпионкой Шармбатона, — сказал Дамблдор, — становится Флер Делакур!
Девушка-вейла встала и последовала тем же путем, что и Крам. Две другие девочки из Шармбатона рыдали в отчаянии.
— Чемпион Хогвартса, — провозгласил Дамблдор, — Седрик Диггори!
Все до единого хаффлпаффцы вскочили на ноги, крича и топая ногами, когда Седрик, широко улыбаясь, прошел мимо них и направился в комнату за учительским столом. Действительно, аплодисменты в честь Седрика продолжались так долго, что прошло некоторое время, прежде чем Дамблдор смог снова заговорить.
— Отлично! — радостно воскликнул он, когда, наконец, шум утих. — Что ж, теперь у нас есть три наших чемпиона. Я уверен, что могу рассчитывать на то, что все вы, включая оставшихся студентов из Шармбатона и Дурмстранга, окажите своим чемпионам всю возможную поддержку. Подбадривая своего чемпиона, вы внесете свой вклад в очень значимое…
Он внезапно замолчал, когда из кубка в четвертый раз посыпались красные искры. На мгновение он замолчал, но его взгляд скользнул к столу Слизерина.
— Гарри Поттер.
