СИРИУС БЛЭК НЕВИНОВЕН
Да, мои дорогие читатели, вы правильно поняли. Сириус Блэк, которому было предъявлено обвинение в убийстве двенадцати магглов и Питера Петтигрю, невиновен!
Уголки губ Гарри приподнялись, когда он читал газету. Ситуация начинала налаживаться. Краем глаза он наблюдал за реакцией Дамблдора. Тот совсем не выглядел счастливым. — Мне немного жаль Уизли, — сказал Блейз через два места от него. — Представьте, что вы узнали, что жили с предположительно мертвым парнем, к тому же убийцей. Между судом над Сириусом и публикацией газет в Хогвартс пришли авроры, чтобы забрать Питера Петтигрю. Бедный Рон был так растерян, переживая из-за ухудшающегося здоровья «Коросты» и задаваясь вопросом, зачем министерству понадобилась крыса. Теперь он выглядел больным, тупо уставившись в газету. Но больше всего потрясенным выглядел Перси. Гарри вспомнил, как Джордж рассказывал ему, что именно Перси приютил Коросту, а позже отдал ее Рону. За его спиной Фред и Джордж разговаривали с Ли Джорданом. Лицо Джинни слегка позеленело. — Что ты собираешься делать со своими родственниками? — Драко спросил Гарри. — Уже разобрался с ними, — ответил Гарри. — Они будут в бешенстве, когда поймут, что происходит.***
Вернон Дурсль наслаждался совершенно нормальным днем без своего совершенно чудаковатого племянника, когда раздался звонок в дверь. Встав, он неуклюже подошел и открыл дверь. — Чем могу вам помочь? — резко спросил он. — Вернон Дурсль, вы арестованы, — объявил аврор Кингсли Шеклбот. — Что?! — лицо Вернона побледнело. — Что это за чушь? Я не нарушал никакого закона! — затем его лицо побагровело, когда новая мысль пришла ему в голову. — Это тот самый урод, не так ли? Этот лживый, никчемный урод! Мы приютили его, накормили и дали крышу над головой! Когда я его увижу… Поскольку он продолжал кричать, авроры надели на него наручники и начали оттаскивать прочь, все они были слегка обеспокоены тем фактом, что Вернон немедленно обвинил кого-то другого. Своего собственного племянника. Петуния подошла посмотреть, что за шум поднялся, и на нее тоже тут же надели наручники. Зная, что соседи выглядывают из окон и дверей, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот шум, она тщетно пыталась утихомирить Вернона. — Вернон, пожалуйста… — Когда я доберусь до этого маленького урода… — Вернон, соседи. — К черту соседей! Нас арестовывают ни за что! Они могут… Глаза Петунии, всегда зорко подмечавшие малейшие отпечатки пальцев на ее отвратительной вазе, увидели, как шок на лице соседа превращается в отвращение, когда Вернон продолжил свою обличительную речь. А Дадли, который все еще учился в школе, позже вернулся домой и застал там полицию, готовую отвезти его к тете Мардж, пока все не уляжется. Ну, если все уладится.***
Визенгамоту не потребовалось много времени, чтобы согласиться с тем, что Вернон и Петуния не были любящими опекунами, о которых им говорил Дамблдор. Тирады, произнесенной Верноном, было достаточно, но воспоминания Гарри, безусловно, помогли доказать, что им было все равно на него. Говорил сам Гарри, в основном отвечая на вопросы, чтобы уточнить то одно, то другое воспоминание. — Вы вообще ничего не знали о волшебном мире? — спросила мадам Боунс. — Я не знал, пока не встретил Лазурь, когда мне было десять, — ответил Гарри. В зале суда начался ропот, и многие люди обратили свои взгляды к Дамблдору. Он снова и снова заявлял, что с Гарри все в порядке и его любят. То, что они слышали, противоречило всему вышесказанному. И, основываясь на воспоминаниях, это не Гарри был испорчен донельзя. Ужас охватил Дамблдора, когда он наблюдал за происходящим. Он надеялся разрядить напряжение, но было ясно, что его обычная тактика не сработает. Его мозг работал на пределе, когда он пытался найти решение. Мало того, что Гарри распределили на Слизерин, но если он позволит Сириусу взять над ним опеку, он потеряет Гарри навсегда. Когда Дурсли были приговорены к пожизненному заключению, Дамблдор решил, наконец, заговорить. — Я полагаю, что следующим шагом было бы найти хороший дом для Гарри, — начал он, поднимаясь на ноги. — Поскольку Сириус посещает целителя разума, я обеспокоен тем, что Гарри будет уязвим под его опекой. — Да, — сухо сказала мадам Боунс. — Вы обеспокоены сейчас, но при этом ни разу не проверили мистера Поттера, пока он жил у своих родственников. — Да, но… — Несмотря на то, что в то время вы были его магическим опекуном. Вокруг них поднялось еще больше ропота. В шоке от разоблачений многие забыли, что Дамблдор был магическим опекуном всех волшебников и ведьм, выросших среди маглов. Если он не заботился о Гарри Поттере, их спасителе, значит ли это, что он не заботился и о других детей? Дамблдор едва не отшатнулся назад под яростными взглядами. — Я бы проверил, но я очень занятой человек, — защищался он. Мадам Боунс долго смотрела на него, заставив его попятиться. — Вам потребовалось бы меньше часа, чтобы навестить его, и еще меньше времени, чтобы убедиться, что с ним жестоко обращались. — Очень хорошо, — Дамблдор опустил голову, понимая, что ему это с рук не сойдет. — Но нам все равно следует поговорить о новом доме для Гарри. — Мистер Блэк очень хорошо себя чувствует для человека, который провел в заточении столько времени, — сказала мадам Боунс, ничуть не колеблясь. — К окончанию школы он должен быть вполне способен взять мистера Поттера под свое крыло. Когда Дамблдор ничего не ответил, заседание было закрыто.***
Статья Риты Скитер снова повергла Большой зал в смятение. Даже те, кто уважал Дамблдора, не смогли найти ничего, что могло бы опровергнуть выдвинутые против него обвинения. Ученики, которые не превозносили директора, видя все его недостатки, были больше сосредоточены на жестоком обращении с Гарри. Неудивительно, что он не боготворил Дамблдора и старался избегать его как можно чаще. Лицо Макгонагалл побледнело, и она повернулась к Дамблдору. — Я предупреждала вас, — прошипела она. — Я предупреждала вас, что они худшие из всех магглов. А вы даже не удосужились проверить его. Ни разу! — Я не думал, что это станет проблемой! — запротестовал Дамблдор. — Петуния — сестра Лили. Семья — это все. — Только не для Петунии, — прорычал Ремус. — Вы встречали ее раньше. Не потребовалось бы и минуты, чтобы понять, что она за человек. Дамблдор сглотнул, увидев золотистый блеск в глазах Ремуса. Его волк был очень близко к тому, чтобы показать себя, и не помогло то, что только что прошло полнолуние. — Я думал, Петуния изменилась, Ремус. Ты должен мне поверить. — Ну, а я нет, — Ремус встал и, не обращая ни на кого внимания, вышел из Большого зала. Было неприятно знать о жестоком обращении, но слышать, как Петуния и Вернон выкрикивали ужасные слова в адрес Гарри, когда их уводили, было больнее, чем любое проклятие или превращение. Гарри смотрел ему вслед. — Я собираюсь пойти посмотреть, как у него дела, — сказал он, вставая. Слизеринцы прощались с ним, пока он выходил из Большого зала.***
— Не могу в это поверить, — сказала Гермиона. — Я тоже, — сказал Рон, его лицо слегка позеленело. — Я имею в виду, Рита известна своими не совсем правдивыми работами, но… — Но есть доказательства, — у Гермиона заслезились глаза. — Есть конкретные доказательства того, что Дамблдор сделал это. И я на самом деле… — она замолчала, вытирая глаза. Жестокое обращение с детьми. Она считала, что в мире волшебников такого не бывает — и, надо признать, довольно глупо было в это верить. Рон заерзал на стуле, рассеянно ковыряя вилкой еду в тарелке. — Зачем кому-то это делать? — удивился он. Сначала Короста оказалась взрослым мужчиной, который убил дюжину невинных людей и подставил еще одного, теперь это. Сириус Блэк подарил ему сову взамен Коросты, но это не сильно его развеселило. Гермиона вздохнула и отбросила газету, словно ужалилась. Она попыталась поесть, но едва ли съела несколько ложек. — Мы были так несправедливы к Гарри. — Да, — Рон поморщился, вспомнив, что он был уверен, что Гарри злой. И почему? Из-за того, что тот был змееустом? Потому что это дар Салазара Слизерина? Потому что тот был слизеринцем? И вот Альбус Дамблдор, человек, которому, как ему казалось, он мог полностью доверять, на самом деле оказался мерзким и извращённым. Он посмотрел на слизеринцев. Гарри всегда выглядел счастливым и довольным рядом Малфоем, Паркинсон и всеми остальными змеями. И на этот раз Рона это совершенно устраивало.***
Гарри постучал в дверь. — Лунатик? — он вошел внутрь. — С тобой все в порядке? — Нет, я не в порядке, — Ремус сидел у пустого камина, рассеянно глядя в него. — Да, это был глупый вопрос, — сказал Гарри, увидев чемодан Ремуса у стены, его содержимое разбросано по полу. Он сел рядом с ним. — Что ты собираешься делать? — Прямо сейчас, я не знаю. Что я хочу сделать, так это заставить Дамблдора подавиться этими его дурацкими лимонными дольками, — прорычал Ремус. — Сначала не забудь намазать их цианидом, — предложил Гарри, полушутя. Ремус издал короткий смешок. — Я буду иметь это в виду, — он замолчал, и Гарри остался сидеть рядом с ним. Повторный стук в дверь заставил Гарри обернуться. Это была профессор Макгонагалл, которая вошла с нехарактерной для нее неуверенностью. — На сегодня все занятия отменяются, — тихо сообщила она им. Ремус, казалось, не заметил ее, слишком погруженный в свои мысли. — Я хочу извиниться перед вами, мистер Поттер, — сказала Макгонагалл. — Если бы я знала, я бы сама взяла вас к себе. Гарри озадаченно уставился на нее. — Извиниться за что? Вы ведь не знали, что меня туда поместили, не так ли? — Я знала, — Макгонагалл не собиралась этого скрывать. — Я наблюдала за ними весь день и подумала, что они были очень… нелестными. Гарри фыркнул. — Пять баллов Гриффиндору за недооценку года, — сухо сказал он. — Если вы знали, то почему ничего не предприняли? — Я слишком сильно верила в Альбуса. Я думала, он знал, что делает, — Макгонагалл опустила глаза. «Он определенно знал», — мрачно подумал Гарри. — Я просто подумала, что вы должны знать. — Спасибо, что рассказали мне, — сказал Гарри. Макгонагалл опустила голову и, бросив последний обеспокоенный взгляд на Ремуса, вышла из комнаты.