***
В течении нескольких недель Дженни была похожа на сон. Эфирная, нереальная на свету, существующая только в темноте, как одна из тех звёзд, о которых ей, казалось, так нравилось говорить, когда она радостно копалась в мусоре Лисе, пока та стояла рядом, восхищённая. Несколько недель Дженни существовала только в определённых местах и только в определённое время. Несколько недель Лалиса спала, а потом вдруг перестала. Это был вечер понедельника, в «Cocoa» ни души. Манобан выносила мусор в переулок за небольшой кофейней, потому что она была добрым сотрудником, всегда готовым помочь. Ну и ещё потому, что уже начинало пованивать, и Лиса проиграла Джису, которая была вторым единственным человеком на смене в тот день, в подбрасывание монеты, так что. Этот переулок был достаточно широким, и «Cocoa» делила его с другими несколькими магазинами по соседству, поэтому тайку никак не насторожил тот факт, что, забрасывая пакет с мусором в их контейнер, краем глаза она заприметила какое-то движение неподалёку. Что заставило её немного растеряться, однако, так это повернуться и обнаружить знакомую фигуру с каштановыми волосами, которая выглядела намного более бледной при дневном свете, склонившуюся над мусорный контейнером находишегося рядом с кофейней мебельного магазина и радостно рывшуюся в его содержимом. Дженни ныряла в помойку. Конечно Дженни ныряла в помойку. — Дженни, — недоверчиво уточнила Лалиса. Позванная подняла глаза, широко улыбнувшись, и в дневном свете выражение её лица выглядело ещё ярче, чем обычно. — Привет! — девушка не выглядела удивлённой появлению Манобан. Лиса уставилась на неё. — Ты... Что ты здесь делаешь? Как ты вообще... — Манобан не припоминала, чтобы она когда-то называла Дженни место своей роботы. Похоже, что ей и не нужно было. — Ты не поверишь, какие вещи люди выбрасывают, — воскликнула Дженни, игнорирую вопрос и не прерываясь от своего занятия. Потом она нахмурилась. — Или, полагаю, ты сможешь. Тайка ощутила смутное чувство стыда, хотя даже не была уверена почему. — Ты видишь это? — спросила Дженни, трясся каким-то предметом над своей головой так беспорядочно, что, честно говоря, нет, Лиса не могла видеть. — Это абсолютно идеальное... абсолютно идеальное... Ну, чем бы это ни было, оно в идеальном состоянии. — девушка задумчиво прищурилась, рассматривая загадочную вещь, тем самым позволив Манобан рассмотреть её. Напоминало абажур для лампы. Лалиса побаивалась, что Дженни добавит бантик и превратит его в своего рода модное украшение. — Ты собираешься оставить это себе? — поинтересовалась она, гадая, какое применение Дженни может найти для сломанного абажура. Если у неё случайно не оказалось лампы без абажура, разумеется. — Конечно! — воскликнула девушка, выглядя возмущённой. — Он в абсолютно идеальном состоянии. — Ты так и сказала, — фыркнула тайка. — Разве? Что ж, я права, — Дженни уронила предмет к своим ногам, где уже насоьиралась небольшая кучка из того, что по предположениям Манобан было её другими сокровищами. А точнее пенопластовый наполнитель для коробок и большой рулон пузырчатой плёнки. — Я уверена, — согласилась Лалиса. На секунду она подумала о том, чтобы спросить у Дженни, что та делала в переулке за её работой, но по сути она рылась в мусоре, что же ещё? А касаемо того, как Дженни нашла место работы Лисы... Любой ответ этой девушки вероятнее всего только породит за собой больше вопросов. — Эй! — вдруг раздался голос позади них. Обернушись, Манобан увидела Джису, которая стояла в открытом дверном проёме со скрещенными руками, её глаза сужены. — Ты не можешь просто оставить меня одну с клиентами, Лиса! Тайка приподняла бровь: — Клиентами? — Ну, клиентом. Но она действительно хотела кофе, и мне пришлось приготовить его для неё! А это была твоя очередь! — это всегда была очередь Лалисы. — Дженни... — начала оправдываться она, обарачиваясь с целью направить указательный палец на другую, однако её встретил пустой переулок. — Кто? — спросила Джису. Манобан вздохнула.***
Стоило Лисе раз увидеть Дженни при свете дня, и девушка начала появляться везде. На заправке она строила глазки конфетам, на рынке опрокидывала витрину с консервами, а в парке сидела на скамейке, запрокинув голову к небу, будто оно могло предложить что-то, кроме тёмных туч и маловероятного дождя. — Ты преследуешь меня, — обвинила Дженни тайка на их четвёртую втречу вдали от её дома. — Это единственное возможное объяснение того, почему вдруг ты оказываешься повсюду. — Так ли это? — спросила Дженни, её взгляд всё ещё прикован к раскинувшемуся небу. — Да, да, это так. Прекрати. — Прекратить что? — девушка не казалась особо заинтересованной разговором. — Что я только что сказала? — потребовала Манобан. — Я сказала: «Прекрати преследовать меня». — Да? — Да! — огрызнулась она, хмуро смотря вниз на собеседницу. — Ты самый раздражающий человек, тебе известно это? — Нет? — ответила Дженни, отклоняясь назад ещё сильнее, тем самым обнажая своё горло перед миром. Этим проклятом, разрушенным миром, перед которым никто и никогда не должен обнажать свою глотку, а особенно кто-то вроде Дженни. — На что ты смотришь? — спросила Лалиса, хотя сама не знала почему. Она была в парке только для того, чтобы сбежать от удушающих стен дома своей покойной бабушки, и, по правде говоря, общение с Дженни, вероятно, только ободряло её. Манобан следует остановиться. Серьёзно. — На бурю, — легко ответила девушка, её голова была по-прежнему запрокинута. Это выглядело головокружительно. В прямом смысле этого слова. Лиса присела рядом с ней. — На тучи? — спросила она. — Нет, на бурю.***
Дождь всё-таки пошёл. В ту ночь лило так, как не лило весь год, заливая все округи скользкой, ледяной водой. Крупные дождевые капли проникли внутрь через открытые окна, а в гостинной протекала крыша, в результате чего на ковре начало образовываться мокрое пятно; Лалиса решила подставить под него кастрюлю и оставить на самотёк. Если бабушка Манобан не особо заботилась об этом, то и она не будет. Однако она задавалась вопросом, не погибнут ли её растения; не заболеют ли её бездомные коты; всё ли в порядке с Дженни. Почему Лису волновало самочувствие Дженни? Тайка не привязывалась. Если у неё была одна черта характера, которой можно гордиться, то это она. Она не привязывалась к людям и ей было безразлично, уйдут они или останутся. В основом потому, что по её собственному опыту все всегда уходили, почему иметь подобную чёрту было достаточно удобно. И по какой-то неизвестной для Манобан причине к Дженни это не относилось. Почему-то вдруг ей стало интересно, есть ли у другой девушки сухое место для ночёвки, тёплая одежда. Но ей было интересно. О Дженни её интересовало многое. Например, является ли она бездомной, несмотря на то, что большую часть времени выглядела достаточно опрятно? Есть ли у Дженни семья, заботиться ли о ней кто-то, в состоянии ли она позаботиться о себе самостоятельно? Хотя если бы все эти вещи — дом, семья и жизнь — у неё были, тогда почему ей рыться в чужом мусоре, забирая себе сломанные лампочки и ажуры для ламп? Есть ли у Дженни все эти вещи? И почему у неё во дворе горит свет? — О, чёрт возьми, нет, — выругалась тайка, стоя у большого окна в гостинной и вглядываясь в темноту, которая по правде уже не была такой тёмной, как несколько мгновений назад. Солнце зашло, и да, девушка всегда приходила к дому Лисы примерно в это время, однако шёл дождь, а Дженни, она же знала, что в такую погоду нужно оставаться дома, не так ли? Яростно нахмурившись, Лалиса направилась открыть входную дверь, выйдя на холодное цементное крыльцо, дождь барабанил по земле вокруг неё. — Дженни? — она попыталась перекричать шум, однако едва могла слышать свой собственный голос. Вздохнув, Манобан вышла под дождь. Это была Дженни. Конечно. Как всегда, она стояла перед открытым мусорным баком, опустив голову, мокрые волосы прилипли к лицу. — Эй! — попыталась ещё раз. Дженни либо не слышала её, либо же игнорировала, продолжая рыться в мусоре Манобан. Лиса подошла ближе, намереваясь схватить девушку за локоть. Она подняла взгляд, вглядываясь через промокшие волосы; её замёрзший вид сжимал сердце. Пальцы тайки сжались вокруг холодной кожи: на Дженни не было куртки или даже кофты с длинными рукавами. — Блять, — пробормотала Лалиса. Лиса живёт в этом доме уже почти год. Когда Дженни переступила его порог в промокших туфлях, к ней пришло осознание, что за всё это время к ней сюда ни разу не приходили гости. У Лисы почти не было друзей; не было с тех пор, как её школьные приятели поступили в университеты, а она переехала в ЛА, приняла предложение о никудышной работе и дом своей бабушки, где громко включала любимую музыку, пока соседи, миссис Парк особенно, не начали жаловаться. Так было лучше. Раньше она приглашала своих кавалеров в этот дом, но это никогда не заканчивалось хорошо. Просто потому, что девушка не умела строить отношения. После переезда, ну, он стал домом её покойной бабушки. Через десять лет Манобан скорее всего всё ещё будет жить здесь, поливая засохшие растения и подкармливая бездомных животных, однако это всё ещё будет дом её бабушки. Лалиса не могла заставить себя привести безымянную интрижку в те же комнаты, где её бабушка сидела, читала истории и готовила еду. Улыбалась, пела, смеялась и умирала. — О, — тихо промолвила Дженни, её глаза широко распахнуты. — Он большой. — Ага, — согласилась тайка, немедленно отпуская руку другой девушки. Этот дом был большим и пустым, его стены утратили своё прежнее тепло, почти вся мебель была выкинута. — Моя бабушка оставила его мне. Давай, с тебя капает. — Она оставила его? — спросила Дженни, уставившись в потолок, как будто она была в Сикстинской капелле. Хотя она всегда смотрела вверх, подумала Лиса, на верхушки деревьев, и небо, и звёзды. — Почему она ушла? — Я не... — Манобан неуверенно нахмурилась. — Я не знаю. — Вскоре ли она вернётся? — поинтересовалась Дженни, уставившись на пустые белые стены длинного коридора. Лалиса хрипло рассмеялась: — Нет, точно нет, — они остановились у шкафа в прихожей, Дженни чуть не врезалась в Лису, когда та собирала полотенца, сунув их ей в руки. — Ванна там, — сказала она, неопределённо махнув рукой. — Иди вытрись. Дженни медленно моргнула, вода с её длинных волос капала на ковёр. — Ты промокла насквозь. Ты не можешь находится на улице под дождём просто вот так, — пожаловалась Манобан. Дженни пожала плечами. — Но я могу, — возразила она, разглядывая гипсокартон с любопытством. — Дженни, — произнесла Лалиса мучительно медленно. Будто если она начнёт говорить отчётливее, то девушка её поймёт. — Дженни, на улице идёт дождь. — Да, — кивнула Дженни. По крайней мере, они могли сойтись на погоде. Ковёр под ногами Дженни начал темнеть от влаги. Вздохнув, Лиса потянулась за одним из полотенец в руках девушки, самостоятельно приступая к высушиванию волос той. — Тебе не холодно? — спросила тайка, стараясь не слишком сильно дёргать за спутавшие пряди. — Лео холодно, — сказала ей Дженни, хотя это не было ответом. — Твой друг? — Манобан не могла вспомнить упоминала ли девушка это имя последние несколько дней. Не то чтобы она не слушала Дженни, просто не всегда могла понять. — Конечно! Лалиса кивнула, вытирая щёки Дженни. — Эм... Нужна ли Лео куртка? — У него есть моя, — заверила девушка. Лиса насупилась: — Значит, тебе нужна куртка? — Лео использует мою, — равнодушно повторила Дженни. — Хорошо. У меня есть фиолетовая толстовка, которую я не ношу, — как можно более беззаботно предложила Манобан. Дженни моргнула, переводя свой фокус на Лису, теперь уже с интересом. — Мне нравится фиолетовый, — осторожно сказала она, смахивая последние капли воды с ресниц. — Ну а как же, — фыркнула тайка. Как выяснилось, у Лалисы не было одежды, которая была бы достаточно яркой на вкус Дженни. Не считая толстовки, конечно. Фиолетовое худи было сосьтвеннически прижато к груди Дженни в тот самый момент, когда Манобан вытащила его из самых глубоких и тёмных уголков своего шкафа. — Да, оно твоё, — убедила её Лиса, ибо пальцы Дженни сжимали ткань с такой силой, что стали белыми и безкровными, её глаза глаза широко раскрыты. — Твоё, — повторила она. — Нет, оно... — начала было поправлять Манобан, однако в итоге просто покачала головой. — Забей. Пальцы Дженни сжали толстовку ещё крепче. — Итак, — протянула тайка, неловко переминаясь с ноги на ногу. В первые Лиса задалась вопросами, что, чёрт возьми, эте девушка вообще делала в её доме, почему она впустила её, и справедливо ли было навести шумиху, вытирая её, чтобы затем снова отправить обратно по дождь. Вероятно, нет. — Итак... Как у тебя с видеоиграми? Довольно ужасно, это выяснилось. Девушки сидели на полу в гостинной, Дженни радостно нажимала на яркие кнопки своего игрового контроллера и смеялась, а Лалиса по большей части выполняла сложные атаки и комбо, которые почти никогда не доставали до неё. Смех Дженни, подумала Манобан, на самом деле был довольно приятным.