You know it all (you're my best friend)

Амплификацию определенных участков ДНК также можно осуществить с помощью бактериальных ферментов, используя полимеразную цепную реакцию (ПЦР), или другие ферментативные методы нуклеиновой кислоты.       Шиын терпит крах. Головой вперед. В дерево.       Его учебник летит, и он падает на задницу. — Шиын-ши!       Шиын смотрит вверх.       Это его партнер по лаборатории по биохимии Ким Джэён. Шиын думает, что это он. У него двоится в глазах, и пульсирует лоб. — С тобой все в порядке? — Джэён приседает на траву рядом с ним.       Черты парня постепенно возвращаются в фокус. Его волосы окрашены в кофейный цвет с добавлением слишком большого количества сливок, а в уши вставлены серебряные серьги. Он похож на стажера одного из тех шоу про айдолов, которые Сухо заставляет его иногда смотреть. — Я в порядке. — Эго Шиына задето больше всего на свете. Он берется за протянутую руку Джэёна и позволяет ему поднять себя на ноги. — Ааа, у тебя идет кровь. — Он говорит, широко раскрыв глаза. Шиын протягивает руку и касается лба там, где болит больше всего. Его пальцы становятся мокрыми от крови. Грубая кора, должно быть, поцарапала его. — Подожди, у меня в рюкзаке пластырь. — Прежде чем Шиын успевает сказать ему, что в этом нет необходимости, Джэён уже снимает рюкзак и роется в его содержимом.       Шиын раньше думал, что Джэён слишком дружелюбен. Он всегда дарит Шиыну вещи без причины. Кофейные напитки, сладкие булочки к завтраку, закладки, ручки. Пластырь сейчас.       Поначалу его это раздражало. Но иногда люди бывают добрыми без плохих намерений, или скрытых мотивов. Сухо научил его этому.       Джэён вытаскивает пластыри из рюкзака. Они ярко-розовые, с крошечными сердечками и мордашками Hello Kitty.       Шиын поднимает брови.       Джеен становится ярко-красным. — У меня есть младшая сестра, — заикается он, — она носит эти штуки, как наклейки. Все нормально? — Все в порядке. — Шиына это особо не волнует. — Можно? — Джэён показывает на рану.       Шиын кивает. Не то чтобы он сам это видел. — Я второй раз вижу, как ты наткнулся на что-то за эту неделю, — говорит Джеён, наклеивая пластырь на царапину. — В понедельник ты врезался лицом в стену в кафетерии.       Шиыну не нужно было напоминать. Его обед был разбрызган по полу. — Может, тебе стоит перестать читать и гулять одновременно? — Увидев раздраженное выражение лица Шиына, Джеён откашливается, — Хотя это всего лишь предложение. — Он разглаживает внешние края пластыря пальцами. — Раньше у меня никогда не было такой проблемы. — неохотно говорит Шиын. Его не раздражает предложение Джэёна — он раздражается на себя за то, что ввязывается в такие дела, как идиот.       До этого Шиын просто… Волшебным образом знал, где что находится, и маневрировал вокруг этого. С тех пор его чувство направления испортилось…       С тем фактом, что Сухо отправился в учебный лагерь, наверное не связано. — Так. Все готово. — Легкомысленно говорит Джеён. Он отступает, чтобы осмотреть свою работу. Уголки его губ дергаются, как будто он пытается сдержать улыбку. Шиын, должно быть, выглядит тупо. — Спасибо. — Шиын трогает пластырь, затем наклоняется, чтобы взять учебник.       Джэён по какой-то причине все еще стоит там. — Тебе нужно что-то еще? — Шиын поднимает голову.       Джэён сглатывает. — О нет, я был… — Он поднимает лямку рюкзака повыше на плече. — Я направляюсь в «Зеленое кафе» на обед. Хочешь пойти со мной?       Green Cafe — это близлежащее веганское заведение, которое часто посещают многие студенты кампуса. Шиын никогда там не был. — Нет, спасибо. — Из-за этого инцидента с деревом он уже сократил свое учебное время. — Хорошо, — улыбка Джеёна странно сияет, — увидимся завтра в классе. Постарайся больше не натыкаться на деревья, хорошо?       Шиын издает утвердительный звук, и его партнер по лаборатории продолжает идти по кирпичной дорожке. Он смахивает грязь со своего учебника, когда слышит это.       Ну, он этого не слышит. Разум Шиына вызывает к голосу Сухо, словно волшебное заклинание.       «Обязательно поешь, ладно? Я тебя люблю. Пока.»       «Я тебя люблю. Пока.»       «Я тебя люблю. Пока.»       «Я тебя люблю. Пока.»       Шиын напрягается. — Джеён-ши. — Говорит он.       Джеён оборачивается. — Ты говорил, что у тебя есть брат-военный, верно? — Джэён любит слишком многим делиться. Шиын предпочел бы, чтобы во время лабораторных занятий они свели разговоры к минимуму, но этот конкретный анекдот в конце концов может оказаться полезным.       Джэён в мгновение ока возвращается к нему. Он намного выше Шиына, поэтому ему приходится вытягивать шею, чтобы посмотреть на собеседника. — Ему осталось еще два месяца, — весело говорит Джэён, — Почему ты спрашиваешь? — Выражение его лица любопытное, граничащее с нетерпением. Будто он удивлён, что Шиын вспомнил.       Хотя Шиын ненавидит светские разговоры, он помнит все, что ему говорят. Наверное, поэтому он так это ненавидит. Его хорошая память означает, что его мозг будет хранить и запоминать даже самую обыденную информацию. — Пойдем в кафе, — хрипло говорит Шиын, — я там объясню.       В кафе Джэён заказывает пасту и большую пиццу с вялеными помидорами, чтобы они могли разделить ее на части.       Шиын не голоден.       «Обязательно поешь, ладно?» Голос Сухо кружится в его ушах, мягкий, как песня.       Уши Шиына горят. Он берет кусок пиццы и запихивает в рот. Это обжигает его язык, но он благодарен, что отвлекся. — Так откуда же такое внезапное любопытство к моему брату? — спрашивает Джэён, — Ты планируешь в ближайшее время поступить на военную службу? — Мой друг сейчас служит. — Шиын качает головой. — Друг? — Рот Джэёна полон и он похож на бурундука. С болью Шиын вспоминает Сухо. — Ему трудно приспособиться к учебному лагерю. — Это преуменьшение. Когда Халмеони сказала, Шиыну что Сухо плакал из-за него — на самом деле все еще плачет — он подумал, что она преувеличивает. Но затем он услышал голос Сухо по телефону и услышал облегчение в его тоне. Утомление. И понял, что она вовсе не преувеличивает. Потом была вся эта штука «Я люблю тебя». Шиын не знает, что с этим делать. Он испугался и повесил трубку, о чем очень сожалеет, но это не то, что говорят случайно. «Сухо переживал ад в учебном лагере, или что? Что заставило его вдруг сказать что-то столь ужасное?» — Шиын продолжает представлять Сухо, забившегося где-то в окопе, а вокруг него взрываются бомбы, и это глупо. Север и Юг даже не находятся в активном конфликте. — Так ты беспокоишься о нем? — Джеён улыбается. Этот парень всегда улыбается. Его лицевые мышцы, должно быть, болят.       Шиын откусывает еще один кусок пиццы и останавливается. Конечно, он волнуется. Он обкусал ногти до основания и теперь редко спит. Но признать это вслух — совсем другая история. — Я подумал, что рассказ от первого лица может быть полезен. — Говорит он осторожно. — Правильно, ну, Донвон не спортивный тип. Он всегда был худым, и вдобавок у него астма, поэтому базовые тренировки давались ему с трудом, — объясняет Джэён. — Ему также было трудно заводить друзей. Некоторые ребята очень сильно придирались. Нам пришлось привлечь к этому начальство и все такое.       Шиын роняет пиццу.       Это тревожная новость.       Он достает свой блокнот. Он толщиной в два дюйма и переполнен статьями, фотографиями, заметками и другими документами, которые Шиын приклеил внутрь. В разделе заметок он записывает напоминание о необходимости исследования издевательств в армии. Он не рассматривал такую ​​возможность. Сухо крутой. Он более чем способен позаботиться о себе. Но Шиын слышал другие голоса по телефону… «Ты там разговариваешь со своим парнем?»       Сухо сказал, что его зовут Чан. Один из его соседей по комнате. А потом был парень, который прервал их разговор. «Подожди своей чертовой очереди, как и все остальные, Чой.»       Что, если над Сухо издеваются и он никому об этом не расскажет? — Что это? — Джеён показывает вилкой на чудовищный блокнот. — Исследования. — говорит Шиын. — Можно посмотреть?       Он колеблется, затем сдвигает его. Ничего инкриминирующего там нет. — Вау, тебе, должно быть, действительно нравится этот парень, да? — Джэён перелистывает страницы с широко раскрытыми глазами. — Что заставляет тебя так думать? — Шиын моргает. — Не пойми меня неправильно. Просто… — он щурится на статью о популярном актере, пытающемся уклониться от призыва в армию из-за какой-то выдуманной болезни. — Я только видел, чтобы ты заботился об учебе. Это невероятно. Цветовая маркировка. Выделено. Это даже восходит к Корейской войне. — Это было для контекста. — говорит Шиын. — Корейская военная система — это сложный аппарат, имеющий множество движущихся частей. Вы также должны подумать о социально-экономических и политических мотивах. Речь идет не только о ботинках по земле и ползании по грязи. На психическое состояние Сухо сейчас может влиять множество вещей. Я не хочу делать поспешных выводов, пока не изучу все факты. Вывод такой: Сухо очень, очень скучает по мне. Это звучит смешно. Значит, должно происходить что-то еще.       Джеён тоже студент медицинского факультета. Почему Шиын должен объяснять ему что-то такое простое? — Конечно, — бормочет Джэён с недоверчивым полусмехом, — я не хотел предлагать иное.       Он переворачивает еще одну страницу, и на стол выпадают две фотографии. — Ох, — выдыхает Джеён, — это он?       Это фотография Сухо в военной форме (та, что со всеми значками и золотыми медалями, как сказал бы Сухо), стоящего рядом с сержантом-инструктором с наградой за меткую стрельбу между ними. Выражение лица Сухо серьезное и торжественное. Его правая рука поднята ко лбу в приветствии.       Шиын все время забывает вытащить эти фотографии. Он носит их с собой с тех пор, как Халмеони сделала для него дополнительные копии.       Он сказал ей, что ему не нужны фотографии. В конце концов, Шиын знает, как выглядит Сухо. Но Халмеони только улыбнулась и все равно сунула их в руки. Если он время от времени листал блокнот и время от времени просматривал фотографии, то это было просто совпадением.       Джэён смотрит на следующую фотографию.       Сухо в армейской форме, забрызганный грязью, с улыбкой на лице. Он показывает в камеру пальцем-сердечком. Он выглядит больше, чем в последний раз, когда Шиын видел его. Более мускулисто. Широкая грудь и плечи, а темно-зеленая рубашка обтягивает его толстые бицепсы.       Шиыну она нравится больше всего. Если бы к его голове был приставлен пистолет и ему пришлось бы выбирать фаворита, то это была бы она. — Красивый парень, — присвистывает Джэён. — Как его зовут, еще раз? — Ан Сухо. — говорит Шиын. «Красивый.»       Шиын думает, что Сухо красивый. Объективно говоря. У него хороший костяк и симметричное лицо. Он высокий и мускулистый. Он соответствует стандартам красоты и…       Шиын останавливается на середине оценки. «Если бы Сухо знал, о чем он сейчас думает, он бы безжалостно его дразнил.» «Так ты думаешь, что я теперь красивый? Нам стоит поцеловаться, или что?» Сухо такой идиот. — Я не могу поверить, что кому-то вроде него трудно приспособиться к военной жизни. Он выглядит, как спортсмен. — говорит Джеён. — И посмотри на все эти медали. Он награжденный ветеран? — Он снова смеется, и его глаза кажутся слишком блестящими, на взгляд Шиына.       Он наклоняется через стол и вырывает фотографию и блокнот из рук Джэёна. Шиын возвращает Сухо туда, где ему место, между разделами истории и поп-культуры в своих заметках.       Джэён наблюдает за всей этой процедурой с чем-то вроде развлечения. Что Шиына действительно раздражает. — Физический аспект не является проблемой. У него это хорошо получается, — сухо говорит он. — Я думаю, это эмоциональная проблема… — Шиын смотрит на улыбку Сухо на фотографии, — Он никогда раньше не был далеко от дома. Он скучает по бабушке. «И я. Он скучает по мне.» — А, понятно, — Джеён откидывается на спинку стула и мудро кивает, — он тоскует по дому. Можно попробовать поговорить по душам. Ему будет легче, если он узнает, что ты думаешь о нем. Мне бы хотелось знать, что ты думаешь обо мне. — Он вздрагивает от своих слов, и стул чуть не опрокидывается назад. — Нет, если бы ты думал обо мне, — исправляется Джэён. — В общем. Я бы чувствовал себя лучше, если бы знал, что кто-то, о ком я забочусь, думает обо мне.       Чрезмерно, но Шиын понял суть.       Он пытается представить себе разговор по душам с Сухо. «Сухо, я забочусь о тебе. Сухо, я думаю о тебе.»       Ни за что. Просто никогда. Шиын сделал бы это, если бы это означало, что Сухо почувствует себя лучше, но только в крайнем случае. Одна только эта мысль вызывает у него дрожь. — А нет ли другого пути? — Шиын так сильно хмурится, что его лоб сморщивается, из-за чего пластырь Hello Kitty натягивается. Предпочтительнее был бы менее унизительный путь.       Уголок рта Джеёна дергается: — У него скоро временный отпуск, да? Проведи с ним время. Занимайтесь тем, что ему интересно. Это наверняка поднимет ему настроение. — Его взгляд задерживается на пластырях на лбу Шиына, а затем снова скользит к глазам, — Это язык любви, понимаешь? — Язык любви. — тупо повторяет Шиын. «Что, черт возьми, такое язык любви? Это какая-то сексуальная шутка?» — Ты не слышал об этом? Акты любви. Слова подтверждения. Вручение подарков. Физическое прикосновение. И приятно проведенное время. — Джэён поднимает брови.       Шиын обдумывает это.       Основные интересы Сухо: еда, сон, игра в бильярд, просмотр фильмов и… Шиын.       Сухо очень нравится Шиын.       Он чувствует, как жар поднимается к его шее. Температура в комнате внезапно повысилась, или у Шиына прилив жара? Возможно, он чем-то заболевает. Сухо будет волноваться, если он заболеет.       В любом случае, Шиын знает, что ему теперь делать. Он немедленно встает и засовывает блокнот в рюкзак. — Спасибо, Джеён. Это было действительно полезно.       Рот Джэёна открывается, а затем закрывается, как у рыбы. — Ты уже уходишь? — говорит он наконец. — Но еды еще так много осталось…       Шиын смотрит на разложенную еду на столе. Он съел только половину куска пиццы, а его порция пасты осталась нетронутой.       Ой. Верно. Он лезет в карман за бумажником и достает банкноту в 50 000 вон. — Извини. Этого достаточно? — Ах, я не это имел в виду, — бормочет Джэён, затем снова сжимает пальцы Шиына над купюрой. — Это не проблема. Я рад, что смог помочь.       Шиын хмурится, но забирает деньги обратно. Нет времени спорить. Его разум кружится. Ему не терпится вернуться в общежитие, чтобы снова начать исследования. Приятно иметь что-то осязаемое и конкретное, вместо того, чтобы сидеть и беспокоиться о Сухо, как влюбленная армейская жена. Это начинало становиться смешным.       Шиын уже вышел за дверь и прошел половину улицы, когда ему в голову пришла мысль. Возможно, было бы более эффективно иметь партнера по исследованиям во время этой экспедиции. Джэён — хороший партнер в лаборатории, несмотря на его пристрастие к болтливости и сладким кофейным напиткам.       Обдуваемый ветром и покрасневший Шиын разворачивается и идет обратно в кафе, где Джэён все еще сидит перед своей большой пиццей.       Он наблюдает за приближением Шиына с другого конца комнаты, выглядя озадаченным: — Ты что-то забыл?       Шиын качает головой. Он наклоняется над столом, упираясь руками в деревянную поверхность. — Если позже ты будешь свободен, не против пойти куда-нибудь со мной?       Глаза Джеёна вылезают из орбит.       Он издает много панических, искаженных звуков, которые Шиын не может разобрать. Может быть, сыр из пиццы обжигает ему рот. — Это «нет» или…? — Брови Шиына хмурятся: — Мне очень хотелось бы! — восклицает Джэён, затем морщится и переводит дыхание, — Что ты имел в виду? — Пусан, — говорит Шиын. — Мы едем в Пусан.