Что-то не так

Кира даже самой себе кажется слишком спокойной. – Замок сломался, Крис. Я завтра вызову мастера. Захарова ощущает какую-то совершенно не здоровую эйфорию. Ей плевать, кто кого вызовет, если это будет когда-то потом. Сейчас в её сознании существовала только светловолосая, смотрящая слишком пристально, будто в лице выискивая следы абсолютного помешательства. Кристина уже не просто делает вид, она сама слишком уверена в том, что у них всё в порядке. Подходит ближе, берёт осторожно за руки, и прохладные пальцы тут же сплетаются с её тонкими, тëплыми. Это что-то на уровне рефлексов, не подчиняющееся ни разуму, ни эмоциям. – Что у тебя с ней было? – спрашивает Кира голосом стальным. Кристина вроде бы понимает, кого подразумевает Медведева, но теряется сразу же. Захарова не из тех, кто изменяет и потом оправдывается, она вернее кого угодно из тех, с кем когда-либо Кира встречалась, она бы никогда... Захарова просто тактильная, любящая дружеские объятия, дурные пошловатые шутки. Кира видела в этом повод для ревности, она во всём повод видела, в любой даже самой невинной ситуации. Поначалу это казалось приятным, но постепенно начинало сводить с ума. Как и все их отношения в принципе. – Кир, не было вообще ничего. Мы просто обнялись, она мне чай подарила. Кристина мямлит, будто ей есть за что свою вину чувствовать. Глупость, не иначе, но под пристальным взглядом карих она сама уже почти готова поверить в свою несуществовавшую измену. До Захаровой доходит не сразу – из-за стресса, наверное. Взгляд уставший в чужие расширенные зрачки врезается, подтверждая догадки и ускоряя болезненное осознание. – Ты любишь её, ты уйдëшь к ней, только и ждëшь повода, я же вижу, – швыряет обвинениями кареглазая, от чего у Кристины слёзы на глаза наворачиваются, но она держится, голову гордо вскинув и стиснув зубы. – Кир, что ты приняла уже? Кира вмиг умолкает, ощущая себя виноватой, за руку пойманной, но при этом злясь сильнее ещё. Да какого чëрта, ей ли отчитываться? – То же, что и обычно. Будешь снова рассказывать, как это плохо? – в голосе пренебрежение и злость уязвлëнной гордости. Кристина только взгляд опускает, переставая до боли и жжения в глазах всматриваться в чужие карие. – Не буду, сама всё знаешь. А можно мне тоже? Медведева на несколько секунд умолкает. Так нельзя было делать, это ужасно, это неправильно, но... В этой просьбе Кира видела бесконечное доверие, а значит, не могла отказать.