Са́га о «Кровавом Художнике»

Жизнь слишком коротка и бесценна. Так что вдохновляйся всем, в чём чувствуешь хоть каплю вдохновения.

      Свинцовые тучи медленно расползались по однотонно-серому небосводу, словно внезапный дождь вот-вот грозился хлынуть с небес. Воздух вдруг стал тяжёлым, разреженным, дышать с самого утра было трудно. Птицы, недавно вылезшие из своих дупел, снова попрятались назад, будто бы чувствуя опасность снаружи. Некое чувство дежавю наполняло людские сердца, когда дети, взрослые и старики медленно подтягивались на главную площадь Конохи. Громкое перешёптывание, говор и гам слышались отовсюду, ведь народа в центре с каждой минутой становилось всё больше и больше. Старики шептались между собой, обсуждая последние события, что ужасающей волной нахлынули на Коноху. Детвора весело носилась по деревенским тропам, невзирая на тревожные лица взрослых. А некоторые до сих пор оплакивали родных, которые погибли той ночью из-за страшного взрыва. Множество зданий было почти восстановлено после той ударной волны. Но даже несмотря на это, были видны следы от острых когтей на заборах и заиндевелому камню, выложенному в качестве дороги. Были видны следы спёкшейся крови, которые усердно пытались оттереть санитары на следующий день после трагедии. Но взрослые отворачивались, намеренно пропуская происходящее мимо глаз. Дети не понимали, а старики перекрещивались, мысленно молясь Ками, что преступника, наконец, отловили. А снег всё продолжал неторопливо лететь с высоты, кружась в воздухе в элегантном безразрывном вальсе. Крупные снежинки укрывали жилые проспекты деревни, расстилаясь ровным покрывалом на холодной земле. Куржавелые стены многих домов блестели под лучами блеклого солнца. Лёд укрыл не только их, но и дороги; некоторые крыши до такой степени, что они казались единым ледяным дворцом. — Слышала? Говорят, Третий Хокагэ собирает народ.. —прошептала одна из женщин, находящихся неподалёку от передних рядов. Стоящая рядом с ней брюнетка активно закивала головой, держась за подол длинной бархатной юбки, скрывающей тёплые подштанники. — Ох, не нравится мне всё это, Юки.. —тяжело выдохнула она, помассировав пальцами переносицу, — Муж уже какой день с похода не возвращается из-за этой зимы.. Говорят, застряли где-то на границе Страны Огня и Песка, —разочарованным тоном добавила брюнетка. Щёки её, как и у подруги, уже давно порозовели на морозе из-за долгого ожидания правителя, — А сын всё плачет: «Где папа?», «Где папа?». Не могу смотреть в эти глаза, полные надежды. На что вторая понимающе кивнула, успокаивающе положив руку ей на плечо. Вдруг народ зашушукался, зашумел сильнее, когда сверху, на специально отведённой веранде, ведущей в самое ядро Конохи – резиденцию Хокагэ, появилась фигура джонина. Детвора, до этого с энтузиазмом играющая на тропах рядом с площадью, восторженно завопила и побежала обратно к взрослым, чтобы увидеть вживую великого правителя и его подопечных. Старики, до этого недовольно обсуждающие цены на продукты, тут же обратили внимание. Какаши Хатакэ, торс и руки которого были незаметно перебинтованы под новой курткой, серьёзно взирал на народ, ожидая появления Хокагэ. Его тёмный глаз спокойно анализировал людей, пробегая взглядом чуть ли не по каждому человеку, соизволившему прийти сюда в предобеденный час. Скрестив руки на груди и через секунду пожалев о сделанном, Какаши едва заметно поморщился от острой боли в спине. Всё это время у него не выходили из мыслей произошедшие события.. А в особенности – момент на той самой прогалине, где он чуть не погиб вместе с На́ра, который, судя по выясненной травме, умудрился себе сломать правое ребро. Позже выяснилось, что в этом лесу оказался не только Шикамару, но и балбес Наруто, в очередной раз сумевший втянуть в это и внука Третьего Хокагэ. Благо, эту парочку нашли неподалёку от границы Конохи и дальних лесов, где они, совершенно потерявшись в темноте, пытались отпугивать любое живое существо имитированным криком кабана. Разумеется, по настоянию самого Наруто. Когда патрульный отряд Ируки Умино проходил в этой территории леса, он наткнулся на испуганного Узумаки, который, выгнувшись подобно дикому зверю, истошно заорал, изображая толстого кабана. Остальные выпускники были найдены в отключке совершенно рядом с деревней. Например, принцессу клана Хьюга нашли рядом с Инузукой Кибой. Они, как ни странно, лежали в обнимку, занесённые снегом. Неподалёку от них слонялся скулящий Акамару, который всё никак не мог взять след, чтобы найти хозяина. Чоджи лежал под крышей, которую оторвало от одного из зданий при большом взрыве. А вот Ино нашли на одной из веток ёлок, где она пролежала, судя по всему, чуть больше получаса. Вдруг позади послышались неторопливые шаги, сопровождаемые громким постукиванием подошвы сандалет. Обернувшись, Какаши с обычным спокойствием посмотрел на Хирузена, что, будучи мрачнее грозовой тучи, шёл прямиком к нему. — Вас ждут, —коротко бормотнул Хатакэ, спрятав руки в карманах. ***       Квартира семьи На́ра выглядела достаточно скромно, но не бедно. Желтоватые стены кухонного помещения были украшены отшлифованными золотыми дощечками, пока сверху висел муляж с длинными искривлёнными оленьими рогами. На небольшом столе красовалась выстиранная и выглаженная до идеального состояния белая скатерть. Над окном с раскрытыми настежь створками висела дубовая гардина, хотя занавесок не наблюдалось. Сидя на стуле, Шикамару, привычно облокотившись подбородком о руку, с неподдельным интересом наблюдал за тем, как на главной площади собирается много народу. С улицы тянуло свежим морозным воздухом, из-за чего кожа быстро покрывалась мурашками. После вчерашнего Шикамару выглядел достаточно бодро, если, конечно, не обращать внимания на его натуго перевязанное туловище. Беспрерывное тиканье настенных часов раздражающе давило на уши, как и мысль о скорой беседе, которую услужливо назначила мать Шикамару. Узнав о том, где вчера весь день пропадал её драгоценный сын, Ёшино На́ра пришла в настоящую ярость. Однако сломанное ребро мальчика остановило женщину перед тем, как она хотела приложить грубый, но воспитательный материнский удар. Стоя около кухонной столешницы молочно-коричневого оттенка, мать, недовольно нахмурив смоляные брови, вытирала белым полотенцем мокрую кастрюлю, всё никак не выпуская из головы то, как чётко и красочно ей описали, где и в каком состоянии нашли её непутёвого сына. — Подумать только.. Шляться в темноте по тёмному лесу!.. —недовольно бурчала себе под нос мать, отставляя уже сухую кастрюлю в сторону. Шумно втянув воздух носом, Шикамару с раздражением проигнорировал реплику матери, на что та, возмущённо закинув полотенце к себе на плечо, резко обернулась назад и разъярённо взглянула на сына. — А ты мне тут не вздыхай! —вдруг повышенным тоном воскликнула Ёшино и, быстро пройдя к окну, с громким хлопком закрыла створки так, что Шикамару невольно дёрнулся, с удивлением взглянув на женщину, — Как отец придёт, обязательно скажу, чтобы всыпал тебе по первое число! Не хватало мне ещё того, чтобы мой сын стал тсюдоку! На́ра младший лишь нахмурился, прикрыв ладонью лицо. Иногда он попросту не понимал, почему женщины, окружающие его, настолько шумные и истеричные. Как вдруг дверь в квартиру отворилась, и в помещение вошёл отец, тихо захлопнув за собой входную дверь. Мать вздёрнула нос и, нахохлившись, скрестила руки на груди, уже обратив внимание на мужа, который медленно прошёл на кухню. — Полюбуйся! —громко вскрикнула она, резко указав рукой на сына, что мельком поглядывал на старшего На́ра, — Сломано ребро! Обморожены конечности! Что дальше?! Подохнет где-то в подворотне с кучей Айин-ка?! —всё бранилась Ёшино, то и дело всплёскивая руками. Шикаку На́ра лишь свёл брови к переносице, сначала поглядывая на разъярённую жену, а затем на смутившегося сына. Казалось бы, только вернулся с миссии, а c порога уже во всю летит брань. — Оставь нас, —сказал мужчина, взмахнув рукой в знак того, чтобы Ёшино, наконец, угомонилась. Женщина, демонстративно фыркнув, снова закинула полотенце на плечо и быстро направилась на кухню, пока отец неспеша присел на стул. Он скрестил руки на груди, вопросительно выгнув одну бровь вверх. — Что? —буркнул Шикамару, убирая ладонь с лица, — С ней невозможно разговаривать! Вздохнул и началось!.. —более тихо возмутился мальчик, осторожно поглядывая на кухонный проём. — Она беспокоится, Шикамару, —вдруг ровно произнёс Шикаку, выбив сына из колеи. Младший На́ра в недоумении ссутулился, но, когда он по привычке захотел сделать глубокий вдох, вдруг замер, сморщился из-за колющей боли в ребре. Отец на то хмыкнул, взглядом указывая на результат вечерних приключений. — Я не стану тебя упрекать в том, что ты сделал. Но и ты должен понять позицию Ёшино.. —добавил мужчина, переведя взгляд в окно, — Сейчас настало трудное время для Конохи.. Погибло много гражданских, большей частью которых были дети и подростки. — Я знаю! —возмутился Шикамару. — Нет, ты не знаешь! Внезапная смена тона немного напрягла На́ра младшего. Сердце быстрее забилось в его груди, когда он увидел строгий взгляд отца. «Он никогда не кричал..» — подумал он. С лба скатилась капелька холодного пота. — То, что ты удачно выпустился из академии, не значит, что ты видел того, чего видели мы двенадцать лет тому назад.. —голос Шикаку стал немного мягче, но в нём всё равно слышались нотки напряжённости, — Ёшино видела, как плакали матери чужих детей. И поверь, она бы не хотела оказаться на их месте. Шикамару снова замер. Складки на его лбу тут же разгладились, а взгляд недовольно устремился в сторону. — Поверь мне, Шикамару.. То, чем ты отделался в этот раз – самая малость. И тебе повезло, что Какаши нашёл тебя раньше, чем могло бы быть, —голос отца немного притих, когда и он начал с опаской поглядывать на кухонный проём, дабы и без того злая жена не услышала следующий разговор, — Ты ведь уже знаешь, верно? Так вот, запомни этот опыт на всю оставшуюся жизнь. Кровавый Художник – не тот, с кем могут тягаться джонины, а уж тем более дети! —стукнул тот пальцами по поверхности стола. Досада медленно прокрадывалась к сердцу, как и обидные, но столь правдивые слова Шикаку. Шикамару медленно выдохнул воздух носом, поджимая губы. — Тебе придётся сидеть весь месяц дома, —вдруг ровно произнёс мужчина. Шикамару встрепенулся. — Но..! — Это будет тебе уроком за то, что ты ослушался меня и мать, —строго ответил Шикаку, слегка нахмурив брови. Провожая обречённым взглядом своего отца, Шикамару так и остался сидеть на кухне, повёрнутый полу-боком к проёму. Может быть, это и к лучшему? «Нет..» — мысленно прошептал мальчик, устремляя взгляд в окно, за которым было видно всю людную площадь. Он не собирается сидеть дома, пока его родную деревню терроризирует мерзавец в уродливой маске! ***       — Жители Конохи! Один громогласный крик в мгновение ока усмирил тысячи пришедших людей. Хирузен, стоя чуть ли не на самом краю возвышенной платформы, поднял руки вверх, призывая всех к полному молчанию. Но несмотря на всю величественность, какую пытался показать Сарутоби, было видно невооружённым глазом, что всё его тело, вплоть от головы до пят, было напряжено до предела. Какаши хоть и был с виду спокоен, однако в глубине души.. Там, где похоронены все самые глубокие и нераздельные чувства, там, где спрятаны воспоминания всей его жизни, начало зарождаться искреннее беспокойство. Не за себя.. А за безопасность деревни, которую так изрядно подорвал ренегат. — Все вы были собраны здесь не по счастливой случайности.. —громко начал Третий Хокагэ, убирая руки за спину, — Мы, – защитники и правительство Конохагакуре-но-Сато, достаточно долгое время думали, что все происходящие события – просто фальшь. Злая шутка того, кто решил отомстить по неизвестной причине. И, отчасти, признаюсь, так оно и есть.. Народ в ту же секунду недоверчиво зашептался. Матери с опаской прижали к себе своих непоседливых детей, которым так и норовило поиграть в игру: "Догони меня, кирпич", придуманной одним из мальчишек по правилу: выживи или умри. Многие мужчины разом нахмурились, начиная перешёптываться между собой. А старики заворчали, снова обсуждая Хокагэ и его мутные помыслы. Хирузен заколебался, незаметно для народа сжав морщинистые руки в кулаки. Глаза его заметались по сторонам, когда он судорожно попытался сделать вдох. Заметив неуверенность правителя, Какаши, несмотря на косой взгляд Сарутоби, ровно двинулся вперёд, слегка прихрамывая на одну ногу. Дойдя до края, он, разом оглядев всех присутствующих людей под громкое шептание народа, скрестил руки на груди. — Все умершие прошлой ночью погибли от рук Кровавого Художника! —громко провозгласил Хатакэ. И тут по всей площади воцарилось полное молчание… Дети, до этого пытавшиеся вырваться из хватки взрослых, прекратили, увидев необузданный страх и тревогу на лицах родителей. Старики с опаской начали переглядываться между собой. Кровавый Художник.. Имя, которое звучало по всем пяти странам мира шиноби ровно двенадцать лет тому назад.. Имя, которое принесло за собой одни лишь беды и страдания.. Имя, которое заставляло впадать в мандраж даже самых стойких шиноби.. И оно вернулось. — Ма-а-ам.. —дрожащим голосом протянул маленький мальчик, дёрнув ручкой за рукав куртки женщины, — Ты чего?.. —потихоньку впадая в истерику, спросил он. А мать всё неподвижно стояла на месте, пустым взглядом смотря сквозь толпу. Вдруг один из мужчин хихикнул себе под нос. Люди тут же покосились на него, наблюдая за тем, как тихие смешки постепенно перерастают в полноценный смех. И через минуту тот начал безудержно хохотать, тем самым пугая других. Дети впали в полную истерику, слёзы наворачивались на их глаза. Родители сразу начали уводить их с площади, пока старики безостановочно крестились, с ужасом глядя на то, как мужчина смеётся без всякой на то причины. — Хокагэ веры нет! —внезапно выкрикнул кто-то позади всех. Какаши мгновенно расширил глаза, услышав такое заявление. Народ тоже активно зашептался и начал расступаться, прочищая дорожку вплоть до самого конца. Каково же было удивление Хирузена и Хатакэ, когда они увидели в самом конце толпы Конохамару, который, крепко стиснув зубы и кулаки, с ярким недоверием смотрел на своего деда. «Конохамару..» — правитель моментально свёл брови к переносице. Сегодня утром Третий Хокагэ оставил внука под присмотром Эбису, который чуть ли не отвечал преданным ором и бил себя кулаком в грудь, говоря, что не спустит с него глаз. Исходя из этого назревает вопрос: как мальчишке удалось сбежать? — Хокагэ веры..! —писклявый крик Сарутоби младшего прервался, когда кто-то со стороны резко схватил его за руку и утащил обратно в толпу, скрывшись после в одном из переулков. Хирузен нахмурился. Неужели Эбису? ***       — Ты что творишь, даттебайо?! Наруто с возмущением дёрнул Конохамару за рукав куртки, на что мальчик насупился, виновато поджав губы. Узумаки учащённо дышал, с опаской наблюдая из переулка за тем, как обстановка на площади всё накаляется и накаляется. С уст блондина срывались тучки пара, быстро поднимаясь вверх и исчезая в вышине, грудь часто вздымалась и опускалась, пока Наруто щурил глаза, глотая морозный воздух ртом. — Даже народ против дедушки! Он ничего не делает для того, чтобы прогнать отступника! —возмутился Конохамару, сжав руки в кулаки, — А я хочу помочь! Наруто повернул голову и, увидев этот знакомый щенячий взгляд, полностью развернулся, с досадой взглянув на мальчишку, синий шарф которого развевался на северном ветру. Узумаки тихо вздохнул, в растерянности почесав затылок. М-да.. Он не рассчитывал на такую помощь. — Э-э.. Послушай, Конохамару.. —начал тот, отведя взгляд в сторону, — Я очень рад, что ты смог сбежать от того парня в очках, честно.. —он заколебался, шумно втянув колкий воздух ртом, — Но ты ещё не дорос до моего уровня, мой верный ученик! Ой.. То есть, соперник.. Да-да, соперник.. —повторился он, растерянно улыбнувшись. — И что? Братец Наруто, разве тебя останавливала неопытность в твоих подвигах? Разве не ты, сто раз проваливая экзамены, всё равно утирал нос моему дедушке и прочим джонинам, которые пытались тебя поймать?! —одухотворённо воскликнул Конохамару, — И что же мешает мне стать таким же, как ты?! В голове разом завертелись воспоминания. То, как Наруто с громким хохотанием убегал от старших ниндзя после той шалости с расписанными «под новый лад» лицами прошлых Хокагэ. То, как он учил Конохамару технике «секси-дзютцу», а потом получал по самое не балуй от девиц в женской раздевалке сразу за двоих. То, как ставил губку над дверью, то, как участвовал в уличных драках ради развлечения. И что же останавливает его сейчас? Наруто вдруг громко усмехнулся и медленно покачал головой, снова потерев затылок. Глаза его загорелись озорным блеском, на что Сарутоби младший воодушевлённо раскрыл рот. — Раз такие дела.. То, боюсь, ты теперь с нами, мой верный ученик.. —лучезарно улыбнулся тот во все двадцать восемь зубов. Но улыбка мгновенно сползла с его лица, когда он увидел, как злобно косится на него Конохамару. — Понял-понял-понял! Мой верный соперник!! —проверещал тот, уворачиваясь от удара маленькой руки. *** Высокая демоническая фигура возвышалась над огромным продолговатым столом, внимательно пробегая голубыми глазами по ледяной поверхности, на которой были разложены старинные карты, фотографии и сфера правды, бережно укрытая плотной голубой тканью, не дававшей проникнуть ни единому лучику света на блестящее стекло. Указательный коготь железной перчатки скользнул вниз, прочерчивая невидимый путь для связки всех произошедших событий, и тут же остановился на фотографии бывшей команды номер семь. Голубые глаза сузились, опасно сверкнув в полутьме прорезей маски, когда на вид попалось ненавистное лицо Учихи в оранжевых окулярах. Когти резко прошлись по столу, противным звуком оставив на ледяной поверхности след, на что стоящая во тьме ещё одна фигура издала мягкий смешок, чуя, что хозяин в данный момент не в добром расположении духа. Но, сделав глубокий вдох, Художник на секунду прикрыл глаза, пытаясь восстановить духовное равновесие. Под полупрозрачной материей белой рубахи были видны рельефные мышцы широкой спины, а также множество шрамов, оставленных самыми разными врагами, коих отступник за весь свой жизненный путь повстречал немало. — Смотрю, папаша, ты решил податься в гадалки? —послышался мелодичный, чарующий голос. Художник на это лишь хмыкнул, равнодушно устремив взгляд на фигуру, что сливалась с тьмой, постепенно поглощающей весь дворцовый зал. Янтарные глаза блеснули в ответ, и отступник мог бы поклясться, что рот шутника расплылся в тот же момент в лукавой улыбке. Смелость в голову ударила ему, что ли? — Секреты сферы правды.. Что уж говорить, нехилое у тебя желание подсматривать за теми детьми, —снова попыталась поддразнить фигура, с ухмылкой смотря на отступника. Но вдруг уголки губ голубоглазого демона дрогнули в слабой ухмылке. Он выпрямил спину, блеснув стоической осанкой и плавно махнул рукой, после чего ткань медленно сползла с сферы, и в глубине стекла показалась жуткая вьюга. — Поверь мне.. Для того, чтобы подсматривать.. —вдруг тихо прошептал демон, медленно повернув голову к фигуре, — У меня существуешь ты.. Янтарные глаза недовольно сузились, почувствовав на себе пробирающий до мурашек взгляд. Ренегат фыркнул и снова устремил взор на фотографию, разглядывая улыбчивое лицо Намиказе Минато. Коготь его осторожно провёл по сфотографированному лицу, веки невольно прикрылись, когда голову его наполнили самые разные думы. — И всё же, следить ты можешь сам, —с неким укором бормотнул голос, заметив резкую перемену в ауре отступника. *** Когда отец покинул дом, Шикамару, наконец, смог спокойно выдохнуть, оставив мысли о нём далеко в голове. Однако стойкой и нерушимой преградой оставалась взбешенная донельзя мать, которая в данный момент металась по кухне, пытаясь одновременно драить полы, следить за подкипающей водой в кастрюле, а также мельком поглядывать на сына, что сейчас лежал в своей комнате на мягком футо́не, задумчиво глядя в досочный потолок. В очередной раз убедившись в том, что Шикамару спокойно отдыхает, Ёшино угомонилась, решив, что пора оставить его в покое. Но лёгкое напряжение всё ещё витало по всей квартире. Особенно после того, как непутёвый сын попытался найти оправдание своему глупому поступку. Прикрыв глаза, На́ра младший слегка нахмурил брови, пытаясь сосредоточиться. Но бешеный поток мыслей, вертевшийся девятихвостым лисом в голове, не давал полного покоя, как и правое ребро, что так "удачно" решило заныть после того, как мальчишка начал размышлять о плане побега прямо из-под носа раздражённой матери. «Думай, дурень, думай!» – Шикамару нахмурился ещё больше, приложив руку ко лбу. Но голова, как на зло, не слушалась. Все мысли метались по сторонам, когда На́ра пытался в очередной раз "ухватиться" за нужный кусочек головоломки. Но определённая мысль выскальзывала из его рук, останавливая на месте. Шинигами побери! Шикамару резко перевернулся на матрасе, заправленном бледно-зелёным пододеяльником, о чём сразу пожалел. Острая боль тут же пронзила его правое ребро, и он скривился, вцепившись зубами в подушку, чтобы подавить сдавленный крик. С лба скатилась капелька холодного пота, и мальчик обессиленно вздохнул, полностью расслабившись на футоне. Тёмные глаза сфокусировались на окне, за которым сейчас слышались крики испуганных и разгневанных граждан. Но вдруг голову его посетила идея... Ёшино всю жизнь была своенравной женщиной, всегда хохлилась, как голубь в зимнюю стужу, задирая нос. Но Шикамару часто видел, как отец извинялся перед ней так, что её показная обида сразу проседала, а затем рассеивалась, стоило женщине взглянуть в глаза мужа. Так почему бы не попытать удачу и отвести от себя лишнюю пару глаз? Осторожно поднявшись с футона, Шикамару, хромая через один раз, медленно направился на кухню, держась правой рукой за перебинтованный бок. «Была не была..» – он слегка нахмурил брови. — Матушка.. Глаза женщины расширились, по телу пронеслась незнакомая дрожь, когда в кухонном проёме вообразовался измученный На́ра младший, болезненным взглядом глядя ей в лицо. Грудь его тяжело вздымалась и опускалась, пока мальчик дышал ртом, заторможенно моргая. Он облокотился о косяк, пытаясь фокусироваться на матери. — Я бы хотел попросить прощения.. —судорожно выдохнув, Шикамару посмотрел Ёшино в глаза. И тут материнское сердце не выдержало... — Товаке́ру, Шикамару! —в одно мгновение ока женщина резко прижала сына к себе, бережно цепляясь бархатными пальцами за его затылок и спину. На секунду мальчик чуть даже не вышел из образа, когда увидел иную сторону своей матери, — Я так переживала.. Так беспокоилась..! Я думала, что потеряю тебя, дурашка! —дрожащим голосом зашептала она, уткнувшись носом ему в шею. В этот момент захотелось делать всё, кроме притворства. От трогательных слов матери сердце его забилось быстрее, а руки невольно потянулись к её спине, чтобы заключить в крепкие объятия. Однако Шикамару вовремя остановился, болезненно вздохнув.  — Матушка, я.. Но вдруг Ёшино отстранилась от него, обеспокоенно глядя ему в глаза. — Не нужно слов, Ши-и-ка! —протянула она, нежно проведя рукой по его щеке, — Иди отдыхай... Шикамару, немного постояв в неверии, всё же медленно кивнул, развернувшись назад. Голова резко закружилась, а обзор помутнился то ли из-за внезапных ласковых слов матери, то ли из-за ноющего ребра. В любом случае.. «Нужно идти..» – подумал он, нахмурив брови. *** Медленно распахнув глаза, Сакура устремила рассеянный взгляд в белый потолок. Харуно чувствовала, как голова её была туго перетянута бинтами, а по телу расплывалась ноющая боль, словно девочка пробежала десятикилометровый марафон. — Сакура! И не успела она взглянуть на обладателя знакомого голоса, как вдруг большие мужские руки загребли её в настолько крепкие объятия, что кости розоволосой поневоле затрещали. Однако, услышав болезненный стон дочери, он тут же охнул, в растерянности отпрянув назад. Рядом с кушеткой стоял Кизаши Харуно – достаточно высокий и широкоплечий мужчина, одетый в свою фирменную тёмно-зелёную юкату, бардовые штаны и обычные сандалеты, похожие на традиционные японские гэта. Его пастельно-фиолетовые волосы стояли дыбом, словно большие, широкие иглы у ежа. Скрестив руки на груди и обеспокоенно сверкая голубыми глазами, он окидывал встревоженным взглядом только что очнувшуюся дочь, лицо которой, наконец, спустя два дня, приобрело здоровый розоватый оттенок. — Папа?.. —в недоумении пробормотала она, смотря, как картинка перед глазами становится всё чётче. На что Кизаши снова подлетел к ней, положив свою большую руку ей на плечо. — Котёночек, ты как?! Мы с мамой так волновались! —воскликнул он, лихорадочно осматривая её голову и руки в поисках любых шишек, ссадин и синяков, — Знаешь, ты.. Но Сакура, не обращая внимания на бормотание отца, что сейчас показалось совершенно невнятным, начала осматривать помещение, в котором, собственно, она и очнулась. Взгляд ярких зелёных глаз скользнул по белым стенам, краска на которых местами потрескалась и слезла кривыми полосами вниз. Затем метнулся на тёмный пол, дубовые доски которого были явно недавно заменены. Но, в конечном итоге, девочка посмотрела в зеркало над висящей рядом раковиной, и тут же в ужасе расширила глаза. — Папа, выйди!! —вдруг истерично заверещала она, резко осознав, почему северный ветерок, задувающий внутрь из окна, обволакивал её тело. Сидя на белом диванчике и держа руки на коленях, спустя несколько минут Кизаши тревожно глядел в стену, пока Сакура с ярким шоком смотрела на него. Встревоженное и слегка искажённое лицо отца сейчас выглядело максимально сюрреалистично на фоне того, что обычно светилось на людях. Губы его были плотно сжаты, брови нахмурены, а глаза бегали в одной точке, словно мысли, которые отчаянно метались у девочки в голове. Никогда ранее она не видела его таким.. странным и озабоченным. Поправив рукав своей больничной майки, Харуно как-то почувствовала себя не в своей тарелке. Раньше даже при ссорах отец мог сболтнуть максимально глупую шутку, чтобы разрядить обстановку, но сейчас в палате стояла непривычная гробовая тишина, лишь иногда нарушаемая звуком ветра, шелестящим кроны заснеженных деревьев за окном. — Пап..? Кизаши тут же встрепенулся и поднял голову. Складки на его лбу сразу разгладились, взгляд потеплел, когда он посмотрел на дочурку. — Прошу прощения, совсем задумался.. —он растерялся и почесал затылок, — Знаешь, Сакура, скажу тебе лишь одно.. Тебе очень повезло, что ты отделалась лишь парой ушибов и лёгким сотрясением мозга, —взгляд его мгновенно посерьёзнел и указал на забинтованный лоб дочери. Зелёные глаза девочки блеснули в лёгком недоумении. Что он подразумевает под: «Тебе очень повезло»? Харуно потёрла руку, чувствуя на себе незнакомый взгляд отца. — Однако твоей подруге Ино повезло больше. У неё небольшое обморожение конечностей, граничимое сильным испугом, —Кизаши слабо улыбнулся, — Иноичи уже забрал её, так что теперь она в безопасности, как и остальные.. — Мне всё равно на неё. Ино – не моя подруга! –Сакура нахохлилась, недовольно прикрывая глаза. Отец лишь тихо засмеялся, качая головой. — А зря, котёночек. Я видел собственными глазами, как она бегала по коридорам, спрашивая про самочувствие остальных. Особенно, про тебя. Девочка тут же распахнула глаза, чуть не поперхнувшись от таких слов. Кизаши весело блеснул голубыми глазами. «Ино?! Да ни за что!» – продолжила мысленно Сакура, не веря своим ушам. Яманака буквально три дня назад говорила о том, что заберёт у Харуно её любимого Саске-куна. И что сейчас? Решила, наконец, отвалить? Саске.. Сердце девочки забилось быстрее, когда она вспомнила лицо с аристократическими чертами и бледнотой, присущей только ему.. Тёмные, ниспадающие локоны чёрных, как смоль, волос.. Ониксовые глаза, смотрящие на всех с высока. Но весь этот идеальный образ перебивали те болезненные слова, которые, подобно кинжалу, впились ей глубоко в сердце. — Ты мешаешь, —ровно и холодно говорит Учиха, равнодушным взглядом смотря ей в лицо. Сакура тяжело вздохнула, поджимая ноги под себя. И когда она успела стать такой дурой? Поверить, что у неё есть шансы с ним..? На душе потеплело, когда она вновь подумала о Саске..