Катализатор

— Мне кажется, у тебя есть возможность поделиться с фанатами информацией о предстоящем фите, — говорит Лиза, спускаясь вниз по ступенькам мега центра. Она бросает короткий взгляд на прогреваемую машину Викторова, которая готова вести своего владельца к группе, которая уже была на чемоданах и ждала вокалиста, дабы отправиться на концерт в Санкт-Петербург. — Да, день продуктивный, — с улыбкой отвечает парень, выдыхая сигаретный дым. Пара в тот же день, не долго думая, принялась набрасывать варианты битов и тональности на выбранную демку. Они бы сидели и дальше, но звонок от Серёжи говорил о том, что отъезд на носу и Викторов, который обычно первый собирается перед саундчеком, сейчас был в списке последних. Глеб спускается к машине не торопясь, делает затяжку медленно, даже слишком медленно. Он не хочет уезжать, не хочет расставаться. Ему даже ночь без Лизы тяжело проводить, поэтому последние дни он битый час накидывает различные варианты аранжировки, а если не помогает, то садится на пару каток в C'S, дабы утомить организм окончательно, а на утро его бодрят утренние сообщения девушки и остатки кортизола, что ещё держали на ногах на пару с энергетиками. Благодаря выраженным чертам лица и сброшенным килограммам, венозная сетка под глазами была видна лучше, глубокие скулы обрамляли лицо во время очередной затяжки, а карие глаза отдавали блеском от света фар, из-за чего ощущение, что выражение «чëртики в глазах» имело буквальный смысл. Глеб и не подозревает, что пока он неторопливо курит, оттягивая момент прощания, Лиза любуется им, убеждаясь в очередной раз в своих чувствах. Лизе нравится его своеобразный разболтанный стиль в одежде, но и классика, которую можно было увидеть всё реже, шла музыканту не меньше. Девушка отмечает, что в каком бы образе и освещении не стоял Глеб, любую его фотографию можно было смело выкладывать. Вполне понятно, почему Сахарная так любит работать в стиле Глеба, ведь он, помимо своей внешности, не обделён харизмой и неким мужским мягким бархатом на психологическом уровне. Викторов об этом знает, но пользоваться не умеет, а ему этому учиться и не надо, чтобы слышать умалишённые возгласы фанатов и чувствовать теплоту в глазах Лизы, чей взгляд он замечает. — Чего ты? — спрашивает парень, а Лиза загадочно улыбается и делает шаг вперёд. — Красивый, — односложно отвечает девушка, а Глеб хмурит брови, делает затяжку и оборачивается в поисках источника красоты, но позади себя видит вечерний город, а когда слышит тихий смешок, чувствует себя по-глупому. — Или я тупой, или у тебя галюны, — вскинув брови, говорит музыкант. — Я тебя имела ввиду, — улыбается Лиза и аккуратно вытягивает из пальцев Глеба остаток сигареты, — Не делай вид, что тебе этого не говорили. — Не чаще, чем ты думаешь, — Глеб наблюдает, как Лиза делает затяжку и выдыхает через пухлые губы облако. — Сигарета тебе тоже идёт, как бы это прискорбно не звучало, — улыбается девушка. — Как и тебе, — усмехается парень наблюдая за девушкой. — Может начать курить? — Ты продукт переводишь, — говорит Глеб, глядя на поверхностные затяжки девушки, решая продемонстрировать свою привычную, в результате чего скуривает сигарету до фильтра, щелчком пальцев отправляя окурок в мусорку. — Боюсь представить, что с твоими лёгкими, — Лиза делает шаг к Глебу и проводит ладонями широко по груди, обрамляя воротник, поднимает руки вверх, заводя их за шею. В этот же момент ладони Глеба обводят тонкую талию, а потрескавшиеся губы ловят губы напротив, желая углубить поцелуй, но Лиза не позволяет. — Мы ни одни, — шепчет Лиза прямо в губы, осматривая мега центр. — Да плевать, — фыркает Викторов, прижимая девушку ближе. — Я понимаю, что будь твоя воля, ты не постеснялся бы и в студии, но не создавай новый инфоповод, — говорит Лиза, ощущаю как ладони парня спускаются на бёдра, а горячее дыхание обжигает шею. Лиза прикрывает глаза от контраста низкой температуры на улице и пламенного тела Викторова, а когда держать себя становится сложно, она слегка отстраняется отрывая Глеба от исследований её шеи и они соприкасается лбами, ощущая прерывистое дыхание друг друга, — Группа тебя ждёт, а Серёжа начнёт жалеть о том, что я в лейбле. Лиза пытается привести аргумент, меняя тему, дабы остудить Глеба и это получается. Лиза понимает это когда парень, отстраняется, но продолжает держать девушку одной рукой за талию — чтобы не убежала, она может, и Глеб интуитивно её не отпускает. Он поднимает голову вверх, выдыхая остатки возбуждения через щеки и разминая шею бегло хрустит ею, чтобы охладить голову окончательно. — Не пожалеет. Где он найдёт такого сознательного артистка, способного за другого перекрыть неустойку, — Глеб говорит это легко, между словом, чтобы не так сильно будоражить девушку информацией, хотя её удивление говорило само за себя. — Скрывать было глупо, да? — Сокращать долг в половину — это глупо, — недовольно отвечает Глеб и Лизу это удивляет. — Почему ты злишься? — Я не злюсь, точнее, — Глеб ищет аргумент, а его нет, оправдываться бессмысленно, — Нет, я злюсь, но больше на себя. Но и на твой поступок, потому что, ну, это не может не бесить. Ты не должна была брать на себя это. — Во-первых, не ты ли говорил, что нет персональных проблем? А во-вторых, отданная мною сумма меркнет по сравнению с той, что ты отдал за мой дебют, — от слов девушки, Глеб прибывает в ступоре, абсолютно не рассчитывая, что эта тема вообще всплывёт. Лиза, видя замешательство Викторова, успокоить его не спешит, решая поднять вопрос, что давно её интересовал. — Ноунейм с парой хороших треков взбирается в топ-чарты за несколько недель после дебюта. Звучит как сказка, если не считать того, что волшебник — фронтмен группы Три дня дождя с парочкой лишний купюр в карманах, — возмущается девушка, туша гнев холодом своей натуры. — В топы ты залетела благодаря своей работе. — И твоей денежной харизме? — сразу парирует девушка, а Глеб молчит, сжимая челюсти. Он не планировал возвращаться к этой теме, рассчитывая, что его жест доброй воли останется в тайне, а если и вылезет, то спустя более длительное время. Спорить с тем, что у парня больше связей в шоу-бизнесе бессмысленно, а не воспользоваться этим глупо. Глеб знал, что у Лизы таланта и трудолюбия предостаточно, но найдутся те, кто попытается обрубить подъём молодого артиста на корню, поэтому Викторов, не долго думая, аккуратно, за финансово-творсеские услуги оградил Лизу от этого, наблюдая, как девушка постепенно идёт вверх. Глеб не считал этот поступок чем то особенным, аргументируя это тем, что на фоне проблем и повышенным уровнем ответственности, что он сам принёс, его жест меркнет. Тогда почему он скрывал? Потому что знал — Лиза не одобрит из-за своей принципиальности и правильности, которая мешала очень сильно. Только Глеб был прав лишь на половину. — Почему ты мне не сказал? — спокойно спрашивает девушка. — Ты была бы против и наорала на меня, — Глеб заметно нервничает. — Возмущалась бы точно, но зачем было скрывать? — По той же причине, что скрывала и ты. Думаешь, твоя идея с неустойкой чем-то отличается? — Нет, это одно и тоже, — в этом момент Викторов начинает терять нить претензии со стороны Лизы, которая не планировала быть раскрытой и вместо того, чтобы признаться изначально, пошла, по привычке, в атаку, ведь самый лучший вариант — нападение. Лиза понимает свою ошибку продолжая, — Я не считаю скрытность или ложь во благо, называй как хочешь, правильной. Я сама от этого страдаю и требовать от тебя обратного я не могу. По поводу себя могу сказать сразу: нет разницы в том, что я это сделала потому, что люблю тебя в неофициальных отношениях, или в официальных. Мои чувства от этого в объеме не уменьшатся, и о решении я не жалею. Мною действительно двигала ответственность, но она была после чувств к тебе. И я не хочу, чтобы ты думал, что ты не достоен этого просто потому, что когда то накосячил. Твои переживания мне понятны и чувства, тем более, я обесцениваться не буду, как и отрицать, что твоя стабильность, во всех сферах, мне важна. Поэтому, прими тот факт, что у тебя упёртая и категорична девушка с прекрасным чувством юмора. Хоть какой-то плюс, — усмехается Лиза, глядя на Глеба, пытаясь разрядить обстановку. Викторов молчит, продолжая смотреть на девушку, удивляясь искренности не смотря на контраст её сдержанности и не преступности, что испытывал с её стороны до этого. Лиза открывается тем, кому доверяет, кем дорожит и заслужить это доверие дорого стоит, особенно в его положение. Ему нельзя потерять её, нельзя позволить пелене сомнений взять вверх, он слишком сильно хотел прикоснуться к душе девушки и она это позволила. Глеб был со словами Лизы согласен, сам говорит о недосказанности и поступает противоположным образом, сам открывается публике, но не любимому человеку. Скрывать, чтобы не ранить — не самое правильное решение, ведь именно из-за этого отношения незаметно рассыпаются. — Каждый раз, когда я от тебя что-то скрывал, мне казалось, что это правильно. Если не знаешь, значит спать спокойнее и париться лишний раз не надо, — Глеб говорит спокойно, не торопясь, а Лиза его не перебивает, — Это наверное, сейчас не в тему… Но ты узнала про мою зависимость раньше и каждый раз приезжала, ты не пилила меня, почему? — Сначала, потому что я не считала тебя таковым, потом из-за того, что не считала себя той, кто может тебе что-либо говорить на этот счёт, а потом… — Лиза набирает воздух, чтобы найти в себе силы произнести это, ведь раньше на подобную тему она говорила лишь в своей голове, — А потом я просто призналась себе, что ты мне важен со всеми своими зависимостями, но всё ещё не считала себя той, кто сможет быть рядом, а быть твоим своеобразным спасением не хотела. Я бы не смогла сосуществовать с тобой при тех условиях и в один момент бы сбежала, а ты бы сорвался. Потом появилась Диана, я решила, что была права. Всё усугубилось твоими трипами, а я посчитала себя лишней. Лиза говорит это с надрывом, глотая комок из слез, позволяя Глебу увидеть лишь влагу в уголках глаз, которую девушка быстро смахивает, быстро моргая. Она готова разреветься, когда Глеб обнимает её, прижимая к себе, кладя острый подбородок на тёмную макушки. — Я скрывал, потому что знал — такой я нахер тебе не нужен. — Глеб… — Подожди, дай сказать, — Глеб делает паузу, продолжая, — Я сначала думал так же, что ищу спасение в тебе и это правда, но только частично. А когда ты отшила меня, я решил послать всё к хуям и только между трипами понимал, что творю, но не мог остановиться, всё шло как по накатанной. Я понял, что действительно люблю, когда увидел тебя после рехаба. Я не захотел мирится с тем, что ты будешь с кем-то… Я понимал, что шанс у меня мизерные, поэтому сейчас не хочу лишний раз давать тебе повод сомневаться. — Я буду сомневаться, если ты будешь скрывать. Лучше, говори всё по факту, — тихо отвечает Лиза, обнимая парня. — Ещё и вот это твоя привычка строить из себя равнодушную, вообще уверенности не добавляла, — возмущается Глеб и Лиза бьёт его ладонью между лопаток, из-за чего он смеётся, получая ещё и за это лёгкий укус в шею. Лиза поднимает на Глеба глаза и слегка улыбается, глядя на его губы, в предвкушении поцелуя. — Ты всегда смотришь и первой не целуешь, — говорит Глеб, наблюдая за проведением Лизы и как её щеки вспыхнули от такого невинного замечания. — Для человека без личной жизни годовалой давности, это нормально, — Лиза возмущенно дует губы. — Секса это тоже касается? — Глеб улыбается легко, лишь уголками губ, а на этот вопрос Лиза набирает воздуха по больше, думая, как ответить. — Тоже, — кратко отвечает девушка, — А что? Удивляет? — В том числе, — Глеб наклоняется к Лизе, которая сразу приоткрывает губы, ощущая горячее дыхание, — Но больше интригует, — Глеб целует уверенно, с лёгким напором, планируя углубить поцелуй, когда ощущает ответ от Лизы, которая льнет к нему, сжимая края бомбера от волны желания. Она уже и забыла, что пару минут назад сама не хотела привлекать внимание, а сейчас не хочет останавливаться, но это решает не она и не Глеб, а вибрация телефона в заднем кармане Викторова. Лиза отрывается от любимых губ, наблюдая, как Викторов закатывает глаза. Девушка на это и тихо посмеивается, уткнувшись лицом в грудь Глеба. — Он меня ëбнет, — говорит с улыбкой парень, понимая, что это очередной звонок от Слема. — Поезжай. Злой Серёжа та ещё катастрофа, — девушка отстраняется, но руку из цепкой хватки Глеба не забирает, а тот лишь кивает, — Вы с ночёвкой? — Нет, сразу обратно, завтра ещё концерт здесь, — отвечает Глеб, и хлопая по бомберу, находит пачку сигарет, — До IZВы ехать с аэропорта далеко, заночую в отеле там, а утром уже разберусь. Лиза, слушая Глеба, наблюдает, как он поджигает сигарету, и делает выдох в сторону, дабы дым не летел на неё. Он всегда делал так, а не как большинство, не задумываясь о комфорте стоящего рядом, пускали дым вперёд себя. Глеб не будет держать девушку на холоде, пока курит, зная, что она ждёт его. Он сбросит недокуренную сигарету и обнимая Лизу, уведёт с собой. Подставит ей более удобное кресло, пока они пишут фит, зная, что она устанет быстрее. Приедет пораньше на саундчек, чтобы она меньше переживала о исправности оборудования. Это всё были мелочи, но именно из них складывается общая картина отношений. Глеб, держал своеобразную дистанцию и Лиза знает почему, у Глеба много сомнений на своей счёт, и Лиза понимает это, поэтому ей нужно дать ему больше уверенности, чтобы суметь сделать ещё один шаг навстречу друг другу. Лиза опускается руку в карман пальто ядовито фиолетового цвета и достаёт ключ с чипом от домофона. Девушка протягивает их Глебу, комментируя: — Думаю, до моей квартиры добираться ближе, если тебе конечно апартаменты отеля не понравятся больше, — Лиза слегка улыбается, замечая искренне замешательство Глеба, как он мнётся, не зная, как поступить. Сигарета в его руках тлеет, пока Глеб перебирает в своей голове разные вероятности событий на случай, если он откажется или наоборот примет предложение. Он в настоящем ступоре, из-за чего анализировать сложнее, но Викторов решает отдаться эмоциям, как делал обычно. Поэтому предложение девушки принимает, убирая ключи во внутренний карман бомбера. Лиза продолжает улыбаться, радуясь, что Глеб принял её шаг навстречу. — Я вернусь поздно, — предупреждает парень. — Ничего, я закончу на студии, заскочу на тренировку, а там и вы уже возвращаться будите, — отвечает Лиза, наблюдая, как Викторов убирает тлеющую сигарету вниз. Глеб делает шаг к девушке и наклоняется, целуя на прощание, чувственно, не спеша, оттягивая напоследок нижнюю губу, запечатывая поцелуй. — Напиши, как будешь ехать, — отвечает Лиза, шепча слова в губы и нежно улыбается. Она делает пару шагов назад, не разрывая зрительный контакт, читая накатывающую тоску в глазах Глеба, которую он отталкивает от себя в предвкушении скорой встречи. Вспоминая их вечерний диалог, Глеб удивляется открытости Лизы и как незаметно делает тоже самое, находя силы для разговора о сокровенном. Лиза раскрепощает его душу, делая её невесомой и податливой, но только в её руках, демонстрируя своё расположение на столько, на сколько она могла себе позволить. Сдержанная и холодная — такой кажется девушка на первый взгляд, где её хрупкая душа раскрывается только перед тем, с кем чувствует себя защищённой. Глеб хотел стать этой защитой, обнять и закрыть собой, создать вокруг девушки непроницаемый барьер безопасности и это возможно, если бы не одно «но». Глеб то самое «но». В моменты одиночества, эйфория теряла свои обороты и страх навредить приходил без спроса, накрывая с головой. Глеб боялся сорваться, боялся рецидива в независимости от уровня последствий, хоть и знал — Лиза терпеливая, но где граница её терпения он не знал, да и не хотел. Он не хотел разрушать её, хотел оставить это в прошлом, чтобы никогда не возвращаться. Смесь страха потерять и желание быть рядом медленно пробирались под кожу, из-за чего Викторова знобит. Он машет головой, сбрасывая неприятные мысли, ощущая как ломает тело и пульсируют виски. Усталость после концерта? Нет, синдром отмены, на который Глеб пытался не обращать внимание, но с каждым днём удавалось всё меньше. Он не помнит, когда последний раз пил антидепрессанты, которые делали его пассивным, каковым рядом с Лизой быть не хотелось. Бесило спутанность сознания и отчуждённость, но головные боли и периодическая тошнота уже бесили больше. Нужно что-то с этим делать, иначе вероятность панических атак, от которых он отвык, повышается в разы. Но об этом Глеб подумает завтра, или уже сегодня? Музыканты смотрит на экран телефона, наблюдая, как электронный циферблат отсчитывает половину первого ночи. Он проводит по экрану, где видит утреннюю переписку с Лизой, которой он не написал, хотя она и просила. Не хотел тревожить, как и не хотел сначала ехать, расматривая в руке ключи от её квартиры. Хотя, формулировка не самая подходящая, больше сомневался. Находил различные необоснованные аргументы, как мальчишка на первом свидании, который боялся сделать лишний шаг. «Блять, Глеб, соберись! Хули ты намотал?!» Говорил себе же парень, когда бродил по гримёрке, думая, как поступить. Лиза пригласила его сама, он мог отказаться и деликатно уйти от темы, обосновывая это своей заботой и желанием не мешать. Мог, но тогда это был не Глеб. Викторов упускать возможность не будет, пойдёт до конца, как и хотел. В парне достаточно упертости, граничащей с наглостью, но не меньше и сомнений, которые он притушил, решаясь поехать. Принятое решение стимулировало чувство предвкушения встречи, из-за чего музыканту казалось, что такси едит вечно, поэтому желание сесть за руль и выжать из коробки передач всё возможное, было велико. Однако, когда Глеб увидел знакомый район и парк, понял — он на месте. Ночные фонари бросили свет на белую машину такси, когда та остановилась напротив третьего подъезда многоэтажного дома. Глеб проводит оплату, покидает салон, благодарит за поездку и забирая багаж, направляется к двери подъезда. Зум домофона раздаётся тихим не раздражающим звуком, тем самым приглашая парня зайти. Минуя пост консьержа, чей храп раздавался на весь первый этаж, Глеб подходит к лифту, нажимая кнопку вызова. Лифт опускается не спеша и Глеб делает глубокий вдох — переживает, из-за чего его пробирает озноб, а когда платформа пролетает несколько этажей, поднимая парня вверх и двери лифта открываются прямо напротив знакомой квартиры, его кидает в жар. Глеб подходит к двери и ловким движением руки, вставляет ключ в скважину, прокручивает медленно, чтобы звук от щеколды не разбудил девушку. Квартира Лизы приветствует Глеба полумраком и запахом ванили в смеси с запахом порошка для стирки — чистота и сладость, странная смесь, но такая приятная. Глеб опускает сумки на пол и осматривается, предполагая, где может быть выключатель и находит его под своего правой рукой, включая светодиодные светильник с блеклым белым светом. Сейчас это Глеба радует по двум причинам: не режет, уставшие от перенапряжения, глаза и не разбудит владелицу квартиры, которой он должен был написать, чего не сделал и Лиза обязательно ему об этом напомнит. — Я просила тебя написать, как будешь возвращаться, — от звонкого полушепота Глеб вздрагивает, отвлекаясь от кроссовок, которые он стягивает, нажимая на задники. Лиза встречает его тёплым взглядом с крупицей недовольства, из-за невыполненной просьбы, но быстро отталкивает от себя эту мысль, встречаясь с уставшим, но не менее тёплым взглядом напротив. Девушка стоит в проходе, подпирая стену левым плечом, на ней шёлковый костюм–пижама из шорт и топа на лямках, что демонстрируют витиеватые узоры татуировок и очертания фигуры девушки. Макияжа не было совсем, из-за чего на бледной коже её глаза были, как два уголька, а короткие тёмные пряди, крупными волнами ложились на левую сторону, оголяя шею. Глеб зависает, глядя на Лизу, упуская её мелкий укор и приходит в себя, только когда девушка сокращает расстояние, целуя аккуратно в губы. — Не хотел будить тебя, — отвечает Глеб. — Я не спала, просто ужин холодный, надо будет подождать, — отвечает Лиза, помогая Глебу стянуть бомбер, когда мышцы не хотят слушаться из-за усталости, — В принципе, можешь сходить в душ, а я пока разогрею. Домашние вещи сейчас дам. Лиза быстрым шагом проходит вглубь квартиры, включая неоновый приглушённый свет, зная о любви Глеба к полумраку, растворяясь в тенях помещения. Глеб с лёгким удивлением смотрит вслед девушке, отмечая, что она позаботилась о его отдыхе после концерта: приготовила ужин, домашнюю одежду, суетиться и думает о комфорте. Это согревало до растекающей неги в груди, до покалывания в пальцах, до головокружения и будоражущего желания. Он жмурится и выдыхает через щеки воздух, успокаивая себя. — Тебе плохо? — Глеб распахнул глаза, когда услышал обращение Лизы совсем рядом, она смотрит на него встревожено и Глеба накрывает по новой. Он улыбается и отрицательно машет головой. — Наоборот, слишком хорошо, — Лиза улыбается на эту недосказанность, а когда Глеб обнимает её, целуя желанно и чувственно, девушка улыбается сквозь поцелуй. — Пошли, экскурсию проведу, — девушка аккуратно касается ладони парня, увлекая за собой, а в ответ чувствует, как Глеб переплетает их пальцы, следуя за девушкой, — Гостинная и кухня совмещены, прямо по коридору спальня, справа гардероб, слева ванная. Лиза жестикулируя, указывает на расположение комнат и вспоминая о ванной, подносит Глебу стопку с домашними вещами. — Вот вещи, иди приходи в себя, я ужином займусь, — Глеб принимает вещи подозрительного глядя на них и Лиза, зная одну из черт парня, говорит, обрывая подозрения на корню, — Я купила их для тебя. — Я так и подумал, — как ни в чем не бывало отвечает Глеб, делая вид, что ревность не дёргает его за нервы, словно струны. Лиза на это только угукает, игриво глядя на парня, из-за чего у него сразу возникает вопрос, — Что? — Ничего, просто умиляюсь, — отвечает Лиза легко, собираясь идти на кухню, но Глеб её останавливает. — Зай, ты не обидишься, если я не буду есть? — девушка замирает, пока её мозг обрабатывает формат ласкового обращения, а Глеб ловит её замешательство, улыбаясь. Он догадывался, что девушку это смутит и такая реакция ему нравится. — Не голоден? — с заминкой говорит Лиза. — Не хочется. — Хорошо, — также не спеша говорит девушка, произвольно демонстрируя своё смущение и нервозность, массируя фаланги на пальцах, — Накидаю закуски тогда. Лиза пробует во второй раз удалиться, но широкая ладонь на её талии и мягкий поцелуй в макушку, девушку останавливают, вызывая небольшой румянец на щенках. Лиза с немым вопросом смотрит на Викторова, который расплывается в улыбке и говорит: — Не только тебе же меня смущать, — на его слова Лиза наиграно закатывает глаза и легко отстраняется, ощущая горячий взгляд между лопаток до тех пор, пока закрывающаяся дверь ванной, не скрывает за собой Викторова. Лиза смотрит на дверь судорожно выдыхая воздух, пытаясь занять себя делом, отвлекаясь от накопившихся эмоций, от которых еë организм отвык. Она ощущает непривычный трепет и волну необъяснимого возбуждения, из-за чего она смутно помнит, как так быстро нарезала закуски и не понимает, почему в десятый раз листает строчку одной и той же категории фильмом на экране телевизора. Хотя, её ощущения вполне объяснимы, учитывая длительный перерыв в отношениях, трудность пути воссоединения и домашний уют Викторова который вышел из душа. Лиза пару раз моргает, прежде чем осознать, на сколько сильно Глеб сейчас её привлекает в этих домашних чёрных штанах, в такой же черной оверсайз футболке, он трет кудрявые волосы полотенцем, собирая последнюю влагу. Под короткими рукавами, на мускулистых руках виднеются множество татуировок, которые поднимаются вверх к шее, обрамляя её крыльями вплоть до короткостриженного затылка. Глеб промакивает чёлку и не находя Лизу на кухне, оборачивается, смотрит в спальню, где сидела девушка, пользуясь своей незаметность, рассматривая парня. — Кинь в корзину, — говорит Лиза, когда Глеб не знает, куда деть полотенце. Девушка встаёт с кровати двигая, наверное, в сотый раз тарелки на небольшом столике, подсознательно понимая, что она нервничает. А когда ей не нравится, что журнальный столик находится далеко от кровати и придётся тянуться, решает его подвинуть, но Глеб её останавливает. — Я сам, — парень быстро обходит девушку и лёгким движением двигает столик. Для Лизы он был не тяжёлым, для Глеба, так подавно, но это забота показывала трепетность из которой складываются отношения. — Спасибо, — говорит Лиза, а Глеб улыбается уголками губ, глядя на девушку из-под влажной чёлки, которая тонкими кудрями опускалась ему на глаза. После контрастного душа он выглядит более свежим, даже бодрым, хотя усталость незаметно просачивается наружу, — Как ты? — спрашивает Лиза, листая афиши на телевизоре, боковым зрением замечая, как Глеб трëт глаза, присаживаясь на кровать. — Всё охуенно было. Практически не устал, — Лиза знает, что Глеб врёт — не хочет показать обратное, поэтому отвечает косвенно, — Зал полный, одна там что-то орала весь концерт, хотела «Про любовь» чтобы мы спели, а так норм, — отвечает Глеб, вспоминая неугомонную фанатку, которой пришлось объяснять, что на заказ они не поют, а следуют концертной программе. — Завтра будем читать новые сводки новостей? — говорит девушка, зная, что сейчас любые новости, особенно которые касаются скандальных артистов, каковым является Глеб, расползаются очень быстро. — Не, всё мирно закончилось, — отвечает парень, осматривая Лизу со спины: острые лопатки обрамлённые веткой сакуры, которая спускается ниже, прячась под топом, шорты с высокой посадкой выделяли бёдра, открывая вид на линию ягодицы. В этот момент, Глеба посетила мысль, что вещи сейчас лишние и он хотел бы любоваться девушкой без неё, лежащей на белой постели с именем Викторова на устах. Глеб ощущает напряжение ниже пояса и жгучую пульсацию в висках, решая остудить себя. На глаза попадается охлаждённая банка энергетика, которая здесь вообще не должна быть, зная отношение Лизы к ним. Глеб берёт банку, отмечая, что девушка взяла его любимый RedBull. — Не обольщайся, больше не возьму, — говорит Лиза, глядя на парня. Глеб усмехается, открывает банку и делает пару глотков. — Возьму сам, — Глеб пожимает плечами, а Лиза укоризненно на него смотрит, — Не могу с них слезть. Лиза ничего не говорит на это, ведь знает, что для Глеба, сейчас каждый день это борьба, диалог с собой. Для его организма, такая резкая смена образа жизни — стресс и если лишать всего одним махом — он сорвётся, поэтому девушка выдержала паузу и нравоучения не стала читать. — Хочешь что-нибудь посмотреть? Тут фильмы новые вышли, — Лиза, меняет тему, листая афиши, пробегая глазами по описанию. Она искала больше для фона, для сказки на ночь, чтобы не засыпать в тишине, не догадываясь о мыслях Глеба, продолжая смотреть на экран, — О, подкасты новые! Можно… — Иди ко мне, — хрипловатый голос в тишине звучал бархатно, из-за чего Лиза вздрогнула, обернулась с опаской, боясь раствориться не только в голосе, но и в глазах напротив, но уже было поздно. Два омута смотрели на девушку проникновенно, с ели сдерживаемым желанием, которое было сложно скрывать. Лиза делает шаг, потом ещё один, сокращая расстояние, добровольно, как под гипнозом, устремляясь к объекту своего желания, становясь такой же для Викторова. Глеб протягивает Лизе руку, за которую девушка берётся, планируя сесть рядом, но Викторов, в меру своего опыта, ловко перехватывает Лизу под талию и тянет на себя, благодаря чему, она уже сидит поверх его бёдер. Лиза не противится, а садится удобнее. Глеб улыбается в предвкушении ощущения мягких губ на своих, и Лиза не заставляет его ждать, обнимает за шею, касается пальчиками бритого затылка и целует уверенно, проникновенно, откровенно желанно на столько, что Глеб не сразу уловил ее своеобразный темп, но быстро привык, отвечая на поцелуй. Он перехватывает инициативу, целуя с задержкой, пробуя каждую складочку, проводит языком по губам и проникает внутрь, делая поцелуй мокрым, властным. От этих действий Лизу бросает в жар, но прекращать сладость прикосновений она не хочет, а когда Глеб скользит ладонями по её талии, оставляя одну руку на ней, а второй широко проводит между лопатками, прижимая сильнее, девушка рефлекторно приподнимает бедра и прижимается плотнее, издавая сдавленный стон прямо в губы. Глеб не может сдержать улыбку через поцелуй, наслаждаясь атмосферой их уединения. Ему слишком хорошо, горячо до боли в мышцах, до пульсации внизу живота, что требует большего, но как же хочется продолжать эту сладкую пытку, особенно, когда видишь соблазнительно смущённую Лизу. Лиза смотрит на Глеба не отрываясь, она как будто ждёт его действий, на которые была согласна. Она перебирает пальчиками короткие пряди на затылке, спуская руки к линии скул, ощущая лёгкую щитину, поглаживая и заостряя внимание на потрескавшийся губах. Она хочет большего и демонстрирует это, глубоко целуя и приподнимая бёдра, нависая над Глебом, которому этот напор нравится. Он не теряет возможности, сжимает ягодицы девушки, ощущая, как пальцы тонут в мягких складках. Чувствует, как мышцы натягиваются, словно струна, когда парень разрывает поцелуй и плавно поддевает края топа, тянет его вверх, оголяя грудь девушки. Лиза себя не закрывает, сидит расслабленно, позволяя Глебу рассмотреть округлую грудь и, прячущиеся ранее, татуировки, которые от линии плеча идут вниз до правой груди, на которой расцветает бутон нарцисса. Делая такую татуировку, девушка явно рассчитывала на внимание из-за недосказанности и у неё получилось. Сколько раз Глеб представлял, что именно при таких обстоятельствах сможет увидеть конечный рисунок. Он и сосчитать не сможет. Это было раньше в мечтах, а сейчас реально на столько, что когда Глеб касается губами набухшего левого соска, параллельно сжимая правую округлую грудь, усладой для ушей служит протяжной, с придыханием, стон. Лиза выгибается навстречу, ловя ласковые губы, которые так тонко играю с алой бусинкой на груди, иногда покусывая и охватывая ареол, втягивая и оставляя малиновый засос. Глеб припадает вновь, руками сжимая бёдра до отметин, пытаясь этим насытиться, но ему мало, слишком мало, а когда Лиза выдаёт очередной тихий стон и сжимается, дофамин застилает паленой глаза, отключая здравый смысл. В одно лёгкое движение Лиза оказывается прижатой к кровати, позволяя Глебу разместится между её ног плотно, из-за чего девушка чувствует его возбуждение не только через властные мокрые поцелуи, лишь успевая на них отвечать. Глеб разрывает поцелуй, находя силы посмотреть на Лизу, дабы вернуть себе трезвость ума, однако, опьяненному желанием, сделать это сложно. Парень смотрит на возбуждённую Лизу: такую невинную с лёгким румянцем, сбитым дыханием и блеском в глазах, в которых страха он не видит. А ей и не страшно, а беспокойно от предвкушения дальнейших действий, когда над ней нависает Викторов. Его челюсти сжаты — пытается не сорваться, мышцы во всем теле напряжены до предела, из-за чего вены, паутинками распознаются по татуированным рукам, а в карих глазах не видно зрачков — адреналин и дофамин властвуют над ним. Глеб покусывает пересохшие губы, продолжая любоваться Лизой, не зная, как себя заставить остановиться, ведь страх навредить приходит не в самый лучший момент. — Лиз, если я сейчас не остановлюсь … — Не прощу, — говорит Лиза осипшим голосом, перебивая, ведь знает, что Глеб хочет сказать, но эта фраза вызывает у него недоумение и девушка поясняет, — Если остановишься, не прощу. Я твоя. Я же говорила, если начнёшь… Но Лиза не договаривает, ведь Глебу больше ничего не надо. Он накрывает её раскрасневшиеся губы, добавляя цвета очередным глубоким поцелуем. Слова Лизы — спусковой крючок, теперь Глеб не остановится, даже если Лиза будет кричать. А она будет, но с требованием дать ей ещё. Глеб не церемонится с шортами на девушке, отправляя их вслед за топом и вновь зависает, видя, как узоры ветвей плюща огибают бедренные косточки и спускаются ниже, на внешнюю часть бедра, тем самым визуально округляя их ещё больше. Это те самый татуировки, которые не видел никто. Никто кроме Глеба. И от этого чувство значимости дурманит, как прикосновения холодных пальцев Лизы к груди и торсу Глеба прямо под футболкой. Викторов намёк понимает и с помощью девушки быстро сбрасывает футболку, демонстрируя подсушенное тело с лёгким очертанием пресса. Лиза не знала, занимался ли Глеб собой или это подарок генетики, но знала одно — это дико возбуждало. Контраст чёрных тату на бледной коже добавлял рельефности, из-за чего, Лиза не долго думая, тянется к Глебу рукой, и разводя ноги шире прижимает его к обнажённой груди, целуя. Викторов облокачивается на один локоть, перебирая мягкие короткие пряди девушки, а второй рукой сжимает ягодицу, массирует её, плавно переводя ладонь между ног, касаясь сокровенного через тонкий материал кружевного белья. Его средний палец аккуратно ложиться между половыми губами, массируя клитор на пробу, дабы оценить уровень возбуждения и Лиза на это лёгкое прикосновение выдаёт лёгкий стон через поцелуй. Глеб нажимает на складки больше, подушечкой пальца делает круговые движения вокруг клитора и чувствует, как Лиза сжимается и выгибается навстречу, но Викторов оставляет невесомый барьер из белья, продолжая дразнить девушку. Лиза разрывает поцелуй, делая глоток воздуха и издаёт более звонкий стон, сжимая губы, дабы не показать степень своего возбуждения. Она хаотично водит по плечам Глеба в агонии, желая большего, но Глеб не торопится — искушает и девушку и себя, но когда Лиза издаёт звук, похожий на всхлип и прогибается в спине, Викторов позволяет ей получить больше. Он отстраняется, получая от Лизы вопросительный взгляд, но сразу отвечает на немой вопрос, подтягивая девушку за голени к краю кровати, что позволяет ему легко стянуть чёрные стринги и расположиться на коленях между ног. — Глеб, нет, — шепчет Лиза, понимая намерения музыканта, но тот только хищно улыбается и разводит ноги девушки в стороны, поражаясь её хорошей растяжке. Глеб обхватывает ноги Лизы и припадает губами к лону, широко проводя языком по клитору, — Глеб…ах… Лиза сминает простынь в руках, когда Глеб кончиком языка проводит по клитору, сначала медленнее, потом быстрее, меняя темпы в зависимости от стонов девушки, а они были громкие. Лиза мечется на кровати, когда чувствует, что её смазка позволяет Глебу смело изучать каждую складку, то целуя, то оттягивая, то создавая подобие вибрации, от чего она сходила с ума, абсолютно не контролируя тело. — Глеб… Нет, ах… — Лиза шепчет имя парня в перерывах между стонами, а когда низ живота скручивает в узел, в предвкушении яркой разрядки, стоны слышны всё чаще, мышцы сокращаются непроизвольно, из-за чего Глебу приходится удерживать ноги Лизы, не позволяя ей отстраниться. Он чувствует, как Лиза сжимает бёдра, как её тонкие пальцы впиваются в его влажные кудрявые волосы, оттягивая их, как тело охватывает дрожь и она протяжно стонет, выгибаясь в спине. Лиза мечется, когда после очередной волны возбуждения, Глеб не останавливается, а продолжает целовать, периодически касаясь кончиком языка клитора, что сейчас был чувствительным, как оголённый провод. Лиза дрожит, как визуально, так и внутри, а её высокий голос сейчас отдаёт хрипотцой, когда она пытается перевести дыхание, поднимая глаза на Глеба. — Мне кажется, ты не ту частицу выбрала при обращении ко мне, — говорит с улыбкой парень, продолжая сидеть между ног девушки с победной улыбкой. Он доволен собой, доволен тем, что слышит, как Лиза тонет в его ласках так легко, не противится и принимает всё. Он хочет ещё, как для нее, так и для себя. Глеб целует напоследок внутреннюю сторону бедра Лизы, тем самым оставляя мокрый след. Он собирает остатки смазки с губ большим пальцем и облизывает их, что выглядит невероятно сексуально, особенно в полумраке комнаты. Парень выпрямляется, сбрасывая штаны и боксёрки, лишая себя последней одежды, позволяя Лизе прийти в себя, хотя, когда она видит член внушительный размеров, её вновь пробирает озноб, а жар в низу живота и ощущение выделяющейся смазки говорит не о страхе, а о желании. Лиза подгибает колени под себя, глядя на Глеба, который подходит к девушке и желанно целует, проводя пальцем по складкам половых губ, второй рукой обнимая за талию, параллельно напирая на девушку, дабы она легла, но Лиза сопротивляется. Глеб разрывает поцелуй и хмурит брови, не понимая действий девушки, но когда видит её ехидную улыбку, подозрения начинают его испепелять. — Ты что задумала? — но Лиза на вопрос не отвечает, а прижимается к Глебу и целует, опуская руку вниз, касаясь подушечками пальцев влажной головки на члене. Глеб напрягается, перехватывая руку Лизы, но она сразу проводит второй по всей длине, круговыми движениями огибая ствол и проводит большим пальцем по головке, собирая смазку, — Нет, — говорит Глеб. — Да, — шепчет ему в губы Лиза и убирая мешающую прядь за ухо, в одно лёгкое движение, благодаря растяжке, опускается максимально вниз и придерживая за основание, обводит кончиком языка головку. Глеб лишь успевает запустить руку в волосы Лизы дабы оттянуть её, как она вбирает полностью член до основания. Глеб сжимает волосы Лизы так, сильно, что она чувствует болезненное натяжение, но когда слышит протяжной глухой стон Глеба, прощает его. Лиза чувствует, как головка раздражает кончик её язычка, но сейчас низкий уровень рвотного рефлекса играет ей на руку, благодаря чему она легко сжимает мышцы гортани, создавая вакуум, а Викторов вынужден глушить стон опять. Лиза лишает сладкой пытки на мгновение, собирая кончиком языка свою слюну по основанию, чтобы вновь втянуть голову, параллельно водя по ней языком. Глеб был готов кончить ещё на первом этапе ощущений, который сейчас подпитывало желание скорой разрядки и то, как Лиза соблазнительно ласкала его, буквально наслаждаясь процессом. Это была самая большая пытка, особенно, когда девушка создает очередной вакуум, с причмокиванием отрывается от головки, облизывая губы. Нет, ещё один такой подход и Глеб не выдержит. Слишком эротично, слишком умело и он бы хотел продолжать, но не сегодня. Сегодня ему нужна Лиза. Вся. Глеб делает небольшой шаг назад, не позволяя Лизе завершить задуманное, её удивление он не видит, так как, сразу тянет к себе и целует, плотно прижимая к груди. Лиза стонет, не разрывая поцелуй, когда язык Глеба ласкает её, делая, поцелуй мокрым из-за вязкой слюны, что вызывает дурманящее головокружение и Лизе это нравится. Глеб не медлит, пользуется возможностью и укладывается Лизу на кровать, нависая сверху. Она раздвигает ноги, тем самым приглашая, позволяя Глебу сначала проникнуть одним пальцем, изучая горячие складки и срывая с губ очередной стон, а потом двумя, давая Лизе привыкнуть, хотя, судя по влаге, она не то что привыкла, а уже изнывала от ожидания. Глеб не теряя зрительного контакта смотрит на Лизу, в чьих глазах читает согласие и хочет встать за презервативами, но Лиза рывком тянет Глеба к себе. — Нам рано заводить детей, не думаешь? — с улыбкой говорит Глеб, не наблюдая в глазах Лизы сомнений. — У меня ВМС, — говорит девушка и по глазах Глеба видно, что он понимает значение этой аббревиатуры. — Больше сюрпризов не будет? — говорит Глеб и Лиза улыбается на его слова, в момент сгущая брови и издавая стон, когда чувствует головку у входа и горячее натяжение. Глеб опирается на локоть, второй рукой задавая направление, не теряя зрительного контакта с Лизой. Лёгкий толчок и он входит во всю длину, из-за чего Лиза выгибается навстречу, распахнув глаза и приоткрыв рот в немом стоне, второй толчок и девушка стонет в голос, не сдерживая себя. Глеб тяжело выдыхает, когда чувствует, как Лиза сжимает его, из-за чего сдерживаться становиться сложно. Он делает очередной толчок, глубокий, ощутимый, но на половину длины, давая привыкнуть и получает громкий стон из уст девушки. Темп набирает обороты и Лиза даёт понять в откровенном стоне, что слово «хорошо» абсолютно не подходит для описания её чувств. Слишком глубоко, слишком горячо, слишком ощутимо и напористо и Лизе это нравится. Это «слишком» сводит её с ума, из-за чего Лиза не может не попросить: — Ещё… Пожалуйста, ещё, — стонет девушка и Глеб, ждал этого. Он терпел, наслаждаясь тем, как Лиза извивается под ним, глотает воздух и подстраивается под его темп, двигаясь навстречу. Глеб благодарит девушку за откровенность и приподнимает её за бёдра, выпрямляется, и одним глубоким толчком входит на всю длину. Лиза стонет в голос, практически кричит. На второй толчок стон смешивается с визгом. На третий она впивается в простынь над головой и судорожно кричит, прогибаясь навстречу, демонстрируя линии тела и своих тату. Глеб горит от желания и набирает скорость, продолжая входит на всю длину, ударяясь внутри о нежные стенки. Лиза кричит, стонет, не находя сил держать себя в руках, да и не хочет, из-за чего сжимает мышцами влагалища Глеба, сразу замечая, как он напрягается, пытаясь оттянуть момент разрядки, но Лиза к нему ближе. — Глеб… Глеб… Ах, Глеб, — Лиза повторяет имя любимого, повышая тональность, переходя на звенящий стон. Она дрожит, прогибается на встречу, ощущая блаженство и горячее растекающееся по телу чувство, которое вызывает головокружение и нехватку кислорода, как Глебу Лизы. Поэтому очередной толчок заставляет Лизу простонать и испытать внезапную новую волну. Глеб не закончил и даже рад, что может подарить Лизе новую волну разрядки, которая теперь накроет и его. Глеб ускоряется, новые быстрые властные толчки до упора, на которые Лиза стонет и от безысходности, водит руками по мускулистым плечами и рукам, цепляясь ноготками, но Глеб перехватывает её руки и заводит за голову, прижимая к кровати и нависая сверху, не сбавляя темп. Толчок, ещё один, грубый, ощутимый, до упора, что разбивает тишину, как протяжной стон Лизы и глухой стон Викторова в её шею, который сдаёт его желание, вызывая у Лизы улыбку. Она счастлива, как никогда и узнаёт о таком же чувстве потом от Глеба. Он поднимает кудрявую голову с пеленой желания продолжая смотреть на Лизу и говорит хриплым голосом: — Моя, — Лиза улыбается на его слова и кивает. Глеб опускает руки девушки, позволяя себя обнять. — Твоя, как и ты мой, — девушка проводит нежно по взъерошенным кудрявым волосам, любуясь парнем, который прикрывает глаза и целует уверенно, желанно, прошептав: — Мне тебя мало… «Если я буду с тобой, мне не страшно упасть с высоты,  Дай остаться рядом, позабыв о тенях из темноты.  Если я буду с тобой, я найду сотню причин не соврать, Я вспомнил про счастье с тобой и страх тебя потерять.»