"Головная боль Северуса Снейпа"

      Несмотря на прекрасную почти весеннюю субботу, Аврора проснулась с гудящей головой. Нужно было срочно вытаскивать Фреда из стены, но из-за Люпина, который отобрал карту, незаметно осуществить сие мероприятие становилось гораздо сложнее.       После завтрака девочка решила выйти на улицу проветрить мозги. В последние дни зимы, когда ранняя весна только-только просыпается и стряхивает с плеч сонную поволоку, природу окутывает необъятная печаль. Дни в этот небольшой промежуток времени кажутся даже грустнее, чем осенью. Тёмная почва уже обнажена для солнца, но оно ещё бессильно согреть её сквозь мёрзлый покров облаков, поэтому и земля прозябает в унылом терпении. Наверное, почти так же, как Фред сейчас.       Аврора имела привычку бедствовать с размахом. Вот и сегодняшний день не стал исключением. Из пелены размышлений девочку неожиданно вырвал чей-то несмелый детский голос:       - Профессор Снейп попросил передать тебе это, - незнакомая Авроре первокурсница со Слизерина протянула сложенную вдвое бумажку.       - Хорошо, спасибо.       - Не знаю, что ты сделала, но он очень-очень зол, - девочка округлила свои итак чересчур выпученные глаза.       Аврору лишь позабавила такая реакция на её отца. Если уж он выпускников одним своим видом пугает, что тут говорить о впечатлительных первогодках. Однако от былого веселья и след простыл, когда когтевранка раскрыла бумажку.       «В мой кабинет. Живо», - да, видимо, действительно зол.       Весь путь до подземелий Аврора думала, за что же сейчас будет получать. Люпин наябедничал? Или весь шум из-за «Удовлетворительно» по Истории Магии? Может, отец уже как-то успел узнать про Фреда? Да, сегодня, определённо, было за что получать. После нерешительного стука в дверь девочка вошла в кабинет, и какого же было её удивление, когда она увидела в нём Рагду, мать её, Бродерик.       Темноволосая когтевранка стояла возле стола Снейпа вся прозрачная от страха и виновато смотрела на свою сокурсницу. Сложив два плюс два, Аврора быстро догадалась о причине её вызова в кабинет. Ещё ведь не поленился, записку написал, чтобы точно пришла.       - Мисс Бродерик мне тут намедни сообщила одну крайне любопытную новость, - обманчиво приветливым голосом сказал Северус, обходя свой стол и присаживаясь на его край.       - Неужели она всё-таки чем-то неизлечимо больна? - Аврора решила снять витавшее в воздухе напряжение неуместной шуткой, но никто почему-то не оценил.       - На твоём месте я бы не ёрничал, - зельевар прервал девочку, смерив её строгим взглядом. - Я поймал твою однокурсницу с сигаретами. Мисс Бродерик, повторите, пожалуйста, где вы их взяли.       - Аврора… их дала мне Аврора…       - Я жду объяснений, - потребовал мужчина, сложив на груди руки. От его сурового взгляда по спине Авроры побежали мурашки.       - Ну, мисс Бродерик у нас та ещё сказочница…       - Эй! Заткнись!       - Сама заткнись!       - Тихо! - Северус поднялся со стола и стал неспешно расхаживать по кабинету, словно акула перед нападением на безнадёжно тонущего в море. - Одна из вас мне врёт. Лучше по-хорошему признайтесь сами.       - Я не вру, - сразу выпалила Аврора. Кто первый встал, того и тапки.       - Стало быть, мисс Бродерик лгунья?       - Вы ведь её поймали, а не меня. Напрашивается только один вывод, - когтевранка отвечала неприлично уверенно для виновницы торжества, пока Рагда, судорожно пыхтя, пыталась связать два слова.       - Хорошо, - елейно промурлыкал зельевар и вернулся за свой стол. - Тогда, мисс Бродерик, я обязан написать вашим родственникам письмо, в котором сообщу, что их племянница не только злостно нарушает школьные законы, тайком покуривая по ночам, но ещё и позорит их своей бессовестной ложью. - Северу достал пергамент и стал делать вид, будто сосредоточенно выводит на нём адрес Рагды. - Уверен, в вашей семье такие проступки сурово наказываются. Возможно, вас даже лишат наследства.       Эти слова отрезвили Аврору, как незамеченный с утра дверной косяк. Неужели всё так серьёзно у этих аристократов? Рагда ей точно не простит такую подставу.       - Может, не надо письмо? - девочка испуганно уставилась на отца, который размашисто полосовал пергамент своим пером. - Рагда просто оступилась. С кем не бывает.       - Как это не надо? Она ведь вас оклеветала. Такую отвратительную ложь, мисс Снейп, нельзя оставлять безнаказанной.       На минуту в кабинете воцарилась тишина. Рагда казалась раздавленной ещё тогда, когда Аврора только вошла в кабинет. Видимо, до её прихода Снейп уже провёл с Бродерик малоприятную воспитательную беседу. Теперь же когтевранка стояла, опустив голову, и просто молчала, не сумев найти слов от растерянности.       Северус уже устал изображать бурное написание письма, поэтому просто сидел и ждал, когда же у его бесстыжего ребёнка проснётся совесть. К счастью, долго ждать не пришлось.       - Ладно, подождите… - Аврора громко вздохнула и выдавила из себя чистосердечное признание. - Это… это я.       - Что вы?       - Это я дала Рагде сигареты. Она вас не обманывала, - уши предательски вспыхнули огнём. Стыд с силой надавил на веки, не давая возможности поднять глаз ни на Рагду, ни на отца.       - Что вы скажете на это, мисс Бродерик?       - Да-да, это всё она, - затряслась когтевранка.       «Вот сволочь. Надо было молчать», - мысль пришла в голову, но оказалась задней.       - Тогда вы можете быть свободны.       - До свидания, сэр.       Когда Северус захлопнул за Рагдой дверь, на глаза Авроры неожиданно опустились шоры, не позволявшие ей видеть ничего, кроме рук зельевара, которые неспешно возились с пряжкой.       - Ты чего это собрался делать? - от действий мужчины у Авроры сзади будто заранее запекло.       - Бить тебя буду, - будничным голосом ответил Снейп, вытаскивая из шлёвок инструмент борьбы с ложью.       - Это непедагогично… современные родители отказываются от подобных методов воспитания… - девочка, пятясь назад, пыталась отдалиться от своей неминуемой участи. Треклятый стол не оставил ходов отступления, будто бы говоря Снейпу: «смотри, хозяин, я поймал её, поймал!».       - Значит, буду старомодным, - хмыкнул зельевар, складывая вдвое чёрный кожаный ремень.       - А как же твои книжки? В них написано, что процветающее в доме насилие плохо влияет на детей.       - А о процветающей лжи в глаза родителям там ничего не написано? Я не буду за тобой бегать. Будь добра отвечать за свои поступки, - серьёзно отчеканил Северус и указал на подлокотник. - На диван. Быстро.       Его низкий и до жути спокойный голос медленно проникал под кожу, подобно заострённому ледяному лезвию. Лучше бы кричал. Когда кричит, всё равно немного да устаёт. А так всё своё недовольство поведением дочери выскажет в нещадных стеганиях ремнём.       Сердце Авроры сделала кульбит. Хотя, на самом деле, там был и кульбит, и рондад, и фляк, в общем, вся олимпийская программа по гимнастике. Зельевар не торопил. Терпеливо ждал, перекладывая ремень из одной вспотевшей руки в другую, пока дочь набиралась смелости. Когда ватные ноги всё-таки привели девочку к отцу, она, бросив на него последний жалобный взгляд и не увидев ни капли сочувствия в ответ, всё-таки расположилась на чёртовом подлокотнике чёртового дивана, постыдно подставляя свою несчастную задницу под тяжёлую руку Снейпа.       Торжество справедливости должно было начаться с минуты на минуту. Северус завёл руку. Ремень рассёк воздух. Аврора зажмурила глаза, но удара не последовало.       - Знаешь, за что я тебя буду пороть?       «Просто самое подходящее время для непринуждённой беседы. Ну, да, когда же ещё поболтать, как ни сейчас», - гневно подумала девочка, но мудро оставила своё мнение при себе.       - За сигареты, - обиженно ответила Аврора.       - Нет. За твою ложь.       - А, так, значит, курить всё-таки можно?       Только девочка позволила себе усмехнуться, как резкий жгучий удар неожиданно приземлился на её пятую точку. Она готовилась к тому, что будет больно, но чтоб настолько.       - Куда это ты собралась? - вскинув бровь, поинтересовался зельевар, возвращая подскочившую с дивана девочку на место. - Мы только начали. Сейчас будем с тобой учиться не обманывать меня.       Да, это учёба запомнится Авроре надолго. Снейп методично опускал ремень, стараясь с каждым ударом вбить в голову дочери, насколько важно ему слышать от неё правду, какой бы болезненной она ни была. Сегодняшняя правда оказалась для них обоих крайне болезненной. Аврора держалась как настоящий боец, обламывая свои зубы об упрямое молчание. Правда... лишь в первую минуту наказания. После стали проскакивать рваные всхлипы, которые она тщательно пыталась скрыть.       «Гордая», - думал Северус. До конца будет терпеть. Ну, хорошо, пусть терпит. Может быть, поймёт, как дорого порой обходится бессовестный обман.       Первая кусачая дюжина воспитательного процесса показалась Авроре адом на земле, но она быстро поняла, что ошибалась, когда после двенадцати, судя по всему, разминочных ударов Северус стал стегать в полную силу. Плечи содрогались от сдерживаемых рыданий, но девочка не проронила ни единого слова. Горячие слёзы уже образовывали маленькую лужицу на сидении дивана.       - Полегче, юная леди, разве диван виноват в том, что ты оказалась в таком затруднительном положение? - зельевар на мгновение остановился, когда Аврора стала безбожно царапать ноготками обивку.       - Не одному же тебе драть чужую кожу, - выплюнула девочка, захлёбываясь слезами нескрываемой обиды. Боже, как же грустно получать за две несчастные сигаретки как за двадцатилетний стаж курильщика.       Как Аврора и планировала, эти слова ещё сильнее разозлили Северуса. Если раньше жалость к собственному ребёнку останавливала карающую руку, хоть немного смягчая удар, то теперь мужчина решил воспитывать с размаху. Не жалея.       - Никак не могут понять, откуда столько самоуверенности и глупости. Не помешает немного выбить из тебя лишнюю наглость, - для большего понимания Снейп каждое слово отделял обжигающим прикосновением ремня к одной определённой области Авроры, которая вынуждена была отдуваться за все её бредовые идеи. Даже плотная ткань платья не защищала от настигающей снова и снова расплаты.       - Вырвалось. Прости. Врать – плохо. Я поняла. Не надо больше. Пожалуйста, - девочка вытолкала слова из своего горла, с горечью понимая, что больше не вытерпит.       - Хорошо. Очень хорошо, - одобрительно кивнул мужчина, изучая результаты своих трудов и размышляя, не переборщил ли? В процессе их беседы чёртово платье всё-таки немного задралось. Из-под подола выглядывали алые полосы. - А это тебе за то, что курила, - с этими словами Северус нанёс два последних самых болючих удара.       Вернув ремень на законное место, зельевар сел за свой стол и как ни в чём не бывало принялся проверять студенческие работы. Не успокоив, не пожалев и не приголубив девочку, как делал обычно. Несмотря на то, что Снейп выместил весь свой праведный гнев, злость на дочь так и не прошла. Но это полбеды. К злости прибавилось ещё и чувство вины, которое обвило колючей проволокой его сердце. Однако Северус довольно быстро достал кусачки и без зазрения совести перерезал её, решая дать время остыть и себе, и девочке.       Авроре потребовалось долгих две минуты, чтобы успокоиться.       Тихонько поднялась. Расправила платье. Чёрные заплаканные глаза с надёждой посмотрели на Северуса, но он их даже не заметил. Его отстранённое лицо абсолютно ничего не выражало. Чувствует ли он хоть толику того, что обычно чувствуют люди? Аврора засомневалась. Да, обычно он строгий. Иногда чересчур. Но сейчас она так нуждается хотя бы в капельке милосердия от него. Неужели он не видит?       Тяжко вздохнула.       Ушла к себе в комнату.       Когда подушка насквозь пропиталась горькими слезами, дверь тихонько заскрипела. Аврора резко подняла глаза, но в следующий же миг горестно опустила голову. Это был не Снейп. Зефир научился запрыгивать на ручку двери и открывать её. Зверёк юркнул к девочке под одеяло и принялся щекотать её уши своими усами.       - Хоть ты у меня есть, - шмыгнув носом, понуро прошептала Аврора.       Зверёк мурлыкал.