Реакция TGCF на моё АУ

Едва Луна вошла в комнату, как сразу услышала: — Включи этот телевизор! Ты закончила на самом интересном! — потребовал Генерал Мингуан. — Что за бред? Ни черта не было интересно! Лучше покажи, что делал мой Цин-гэ! — недовольно и также требовательно, как старший Пэй, приказал Лазурный демон. — А давайте вы не будете указывать мне что делать. Это вообще-то, моя территория.- Луна сказала факт и скрестив руки на груди,окинула двух требовательных личностей недовольным взглядом. — Я прошу прощение от имени Генерала Мингуана. Не могли ли бы вы включить телевизор, и мы начнем просмотр? — вежливо извинился и попросил Пэй Су. — В нынешнее время, что среди Богов, что среди демонов, что среди людей, редко встречаются настоящие мужчины, достойные своего звания, уважающих женщин. А если такой мужчина имеет на тебя глаз, то лучше не упускать свой шанс. Девушкам нужно ценить и оберегать таких мужчин.- спокойно сказала Луна, подмигнув Баньюэ. Пэй Мин собирался было возмутиться еще при слове «редко встречаются настоящие мужчины», как замолчал, сразу поняв намек девушки. «Даже эта девушка Луна считает эту демонессу хорошей парой для моего потомка?» Пэй Су, что в любых ситуациях оставался невозмутимым, как холодный нефрит, после такого искренней похвалы слегка покраснел, поскольку рядом сидела его единственная любовь. Да и намек Луны был очевиден, как гром средь белого дня. «Она флиртует с Пэй Су? Но зачем она тогда подмигнула Баньюэ? Неужели она… Ооо! Так вот оно что!» — некоторые, более умные поняли её намек, и с хитрой улыбкой посмотрели на Баньюэ. Сама Баньюэ, разумеется, ничего не поняла. Ни красноречивых взглядов некоторых, ни намека Луны, ни задумчивого Генерала Мингуана. Но ей не понравилось, как какая-то девушка так открыта флиртовала с её парн… хмм, другом. Лучшим другом. Да и красное лицо Пэй Су не давало ей объяснение. Она, конечно, полностью согласна с словами этой девушки, Пэй Су настоящий мужчина, но все же выглядел немного мрачным. Она чувствовала какое-то непонятное темное и неприятное чувство. «Интересно, если я отправлю ей своих змей, она выживет или нет?» — думала Баньюэ. — Ты влюбилась в Пэй Су? — прямо спросил Цюань Ичжэнь, который ничего не понял. Инь Юй положил руку на голову, не удивленный таким прямым вопросом. «Он такой же, каким был раньше. Совсем не изменился.» — мягко улыбнулся, но этого не было видно из-за маски. Лан Цяньцю тоже не понял намека Луны, но не решился спрашивать так прямо, ведь считал это неприличным. Он с интересом посмотрел на Луну, ожидая её ответа. После вопроса Его Высочество Циина, лицо Баньюэ стала еще более мрачным. «Это же хорошо, так ведь? Почему я чувствую себя так странно? Пэй Су очень хороший, красивый и достоин званич настоящего мужчины, не удивительно, что в него влюбляются. Я ведь должна радоваться этому, как его лучшая подруга. Так зачем…» — Конечно.- прежде чем кто-то успел открыть рот, добавила: — Нет. Я ведь лесбиянка. — Лес… Лесбиянка — это что? — непонимающе спросил Се Лянь. Никто не понял её слов. — Не что, а кто. Лесбиянка- это девушка, испытывающий романтические чуства исключительно к представителем своего пола. Коротко говоря, девушка — любящяя девушку. — Что за… Тут что, совсем нормальных не осталось? Даже ты туда? Куда этот мир катится? Мужчины любят мужчин, женщины любят женщин. Да что с молодежью вообще происходит? — возмущался Советник. — А в чем тут проблема? Она вольна любить кого-угодно, это её решение! Никто не имеет права осуждать девушку! Вы большая молодец, девушка! Так смело и открыто это говорите! — заступился Ши Цинсюань за девушку. — Хмм. Тут действительно нет ничего такого. Никто не станет больше упоминать об этом. Простите.- смущенно сказал Се Лянь, ведь именно он спросил, кто такая лесбиянка. — Ну, мне как-то все равно.- сказала Луна, и своим тонкими пальцами пыталась… что-то сделать со своим глазами. — Девушка, что вы делаете? Вам нужна помощь? — интересовалась Повелительница дождя. — Пытаюсь снять линзы. — Линзы? А это… — Это… Как объяснить? Линза это современная вещь, которую люди носят при ухудшении зрения. — Ухудшение зрение? — повторил Му Цин, невольно вспомнив свою матушку. Она страдала из-за проблем со зрением, и Му Цин не может припомнить о существование этой «линзы». Неужели у него был шанс помочь своей матушке, но из-за не знания он упустил эту возможность. Размышление Му Цина прервал Ронг, положив руку на его плечо. Ронг Сию понял, о чем думает его Принц, и молча поддержал его. — Линзы не существуют в вашем измерении. А еще линза способна изменить цвет глаз. По этой причине я их и использую. — Изменить цвет глаз? Это как? Зачем тебе понадобилось изменять цвет глаз в янтарный, как у Му Цина? — спросил Фэн Синь. — Чтобы запутать вас как можно дольше и больше. Будте честны, вы ведь все подумали, что я имею какое-то отношение к Генералу Сюаньчжэню, верно? Все замолчали, поскольку это было правдой. — Выходит, и цвет твоих волос ненастоящий? — спросил Фу Яо. — Нет, волосы настоящие.- сказала Луна, все еще пытаясь снять линзы. «Она даже такую странную вещь, как «линзы» снять не может. Как ей удалось затащить нас всех сюда и откуда ей все известно?» — думал Цзюнь У. Юйши Хуан встала с места, смотря на безуспешных страдания девушки и подошла к ней. — Давайте я вам помогу. А то ваши ногти довольно длинные, можете повредить глаза.- и приняв сидящее положение перед Луной, аккуратно начала снимать эти линзы. Каким-то чудом ей это удалось, и сняв линзы, она посмотрела на настоящие глаза девушки. — У вас такие красивые глаза.- искренно сказала. У Луны действительно были красивые и редкие цвета глаза. Они были серебристо-серыми. В сочетание с жемчужными волосами, серебристо- серыми глазами девушка выглядела… будто неземная. — Вау! Я согласен с Повелительницей дождя. Вы такая красивая! — согласился Повелитель ветра. Юйши Хуан с мягкой улыбкой вернулась на свое место, а Луна даже не пошевелилась. Некоторым даже казалось, что на бледный коже девушки появился легкий румянец. Но Луна встала с места абсолютно равнодушным взглядом и коротко поблагодарила Юйши Хуан. — Благодарю, Ваше Превосходства. «Значит, показалось.» — думали все, кроме Пэй Мина. «Она же сказала, что лесби… любит девушек. Все время сидела с каменным лицом, а перед Юйши будто покраснела. Хо-хо, у Юйши появилась необычная поклонница!» Луна, что читала мысли всех с момента их появление, на эти мысли Генерала Мингуана закатила глаза. «Я должна сделать из всех присутствующих пару, а он думает, что я испытываю чувства к Её Превосходству? Я её, вообще-то, с Лин Вэнь собиралась свести! То Баньюэ хочет отравить меня своими змеями, то Цзюнь У считает меня слабой из-за линз, то Мэй Няньцин считает меня, молодежь, испорченной. Почему практически ни у кого нет нормальных мыслей? » — Луна мысленно закатила глаза. «Интересно, кого с кем тут можно свести?Хм, может мне лучше свести Юйши Хуан с Сюань Цзи, а Лин Вэнь оставить Божестве парчовых одежд? Или же...Все таки оставить Её Превосходства с Генералам Мингуаном?»- на лице Луны появился хитрая улыбка. — Я предлагаю обсудить все, что нам удалось узнать за наше тридцати дневного времяпровождения здесь.- сказала Лин Вэнь, что-то записывая на блокноте, которого до этого не было. — 30 дней? Это же целый месяц! Мы тут находимся так долго? — удивленно спросил Ши Цинсюань. — Я даже не заметил, как пролетел этот месяц.- согласился Ши Уду. — Лин Вэнь, начинай.- приказал Владыка. Богиня Литературы начала: — Что мы узнали за этот месяц: Истинную личность и происхождение Генерала Сюаньчжэня; — Я бы предпочел, чтобы никто из вас этого не узнал. Лин Вэнь продолжила: — Существование еще одного демона непревзойдённого, кроме Пятерых бедствий; Создание проклятых оружий цепь Бао и Юйлуна: Правду про личность Инь Фенга; Всю правду о случившемся на Пире Чистого Золота; Вспомнив об этом, Лан Цяньцю мрачно посмотрел на убийцу своих родителей. Лин Вэнь: — Лазурный демон Ци Жун стал временным отцом; Ци Жун на это возмутился. Не стал он временным отцом того ребенка, по его мнению. — Демонесса Баньюэ находиться в горной обители Повелительницы Дождя, в горах Юйлун; Пэй Су и Баньюэ чувствовали облегчение, что девушке не грозит там никакая опасность. — Генерал Сюаньчжэнь питает не взаимные чувства к Генералу Наньяну; На это напоминание взгляд Ронга Сию, Ци Жуна и Му Цина потемнели, а Фэн Синь чувствовал досаду. «Да блять! Они что, будут говорить про это всю нашу бессмертную жизнь?!» — Способность и эффективность серебрянно-кровавых цепь-браслетов, символов Инь Фенга; Вспомнив о тех самых кошмаров родных родителях Сюаньчжэня, многие вздрогнули. Это было ужасающая и кровавая сцена. — У Лазурного демона Ци Жуна есть некая детская травма. — Какая у тебя детская травма? — прямо спросил Наследный Принц Тайхуа. — А тебе, мать его, какое дело?! — тут же огрызнулся Ци Жун. — Ци Жун, успокойся. Лан Цяньцю, впредь не спрашивай об этом. Пусть никто не затрагивает эту тему.- приказал Му Цин. Затем посмотрел на Луну, и спросил: — Мы сегодня будем что-то смотреть или нет? — Будем, Генерал Сюаньчжэнь. Включаю экран. Монастырь Хуанцзи, Пик Шэньу, дворец Шэньу. В воздухе струились целые облака ароматного дыма, монотонно текли звуки сутр. Советник и трое его помощников сидели в главном зале, лица их будто покрывали свинцовые тучи. Перед ними на коленях стоял двойник Му Цина. Се Лянь тоже склонил колени, но только не перед кем-то из людей, а лишь перед золотой статуей самого Императора Шэньу. Фэн Синь, обязанный следовать за господином, преклонил колени за его спиной. Советник взял в руки ту самую золотую маску, при изготовлении которой мастера приложили все свои умения. Помолчав, он тяжко вздохнул: — Ваше Высочество, ох, Ваше Высочество. Даже стоя на коленях, Се Лянь оставался вытянутым как струна. И отвечал с высоко поднятой головой: — Здесь. Советник с болью и горечью в голосе произнёс: — Тебе, должно быть, известно, что за всю историю государства Сяньлэ не было ни одного шествия в честь ежегодного жертвоприношения Небесам — а их прошло немало — на котором торжественная процессия обошла вокруг городских стен всего три раза. Три раза! — Неужели настолько важно, сколько раз были обойдены городские стены? -в недоумение спросил Цинсюань. — Конечно важно! — воскликнул Советник, но тут же замолчал, увидев перед собой серебрянно-кровавую цепь. Каждая церемония, каждая мелочь во время торжественного шествия на Празднике Фонарей несла в себе какой-то сакральный смысл. Так, каждый обход красочной платформы вокруг Запретного города знаменовал мольбы жителей государства о благоденствии и процветании на целый год вперёд. И потому следующее грандиозное торжество, подобное этому, проводилось лишь по истечении лет, количеством равных пройденным кругам в прошлый раз. Это не только являлось благим знамением, но также и немалой экономией для казны. Три круга… обеспечивали какие-то три года покоя! — Так вот почему вы выглядите на экране обеспокоенным.- понял Ши Цинсюань. А самое страшное, что прямо во время церемонии, несущей также религиозное значение, золотая маска упала с лица Воина, радующего Богов. С древних времён народ Сяньлэ веровал, что духовная сила человека сконцентрирована в его лике, а голова — это место, где живёт душа. Самое лучшее надлежало даровать Небесам, и потому во время церемониального шествия лицо воина должна была скрывать золотая маска. Ведь его обликом могли наслаждаться лишь боги, а простым людям такое право было недоступно. Советник, про себя сокрушаясь, что потребовал от принца слишком многого, продолжил: — В прошлом Воин, радующий Богов, в крайнем случае совершал пять обходов, а самое большее — мог продержаться пятнадцать-шестнадцать кругов. А ты? Ты ведь мог с закрытыми глазами пройти пятьдесят! Сто кругов! — Правда? Его Высочество мог бы продержаться сто кругов? Но это же много! — Ключевое слова «мог бы». Но дело в том, что Се Лянь не смог.- насмешливо сказал Фу Яо. — А в итоге задохнулся по своей же вине уже на третьем… Почему же ты сначала не задушил меня, своего наставника??? Теперь возрадуйся, Ваше Высочество. Ты войдёшь в историю. И я вместе с тобой! В зале никто не смел произнести и слова. Однако Се Лянь совершенно спокойно и невозмутимо ответил: — Советник, давайте взглянем на это с другой стороны. Если бы ребёнка никто не поймал, если бы он разбился на смерть и процессия в честь Небес окрасилась бы кровью, разве это не посчитали бы зловещим предзнаменованием? Разве церемония не оказалась бы точно так же нарушена? — Верно. — Его Высочество дело говорит. — Хорошо, что церемония не окрасилась кровью. Это было бы куда хуже. — На данный момент, по крайней мере, всё завершилось сравнительно благопристойно, и это лучший итог, какой можно представить. Случившееся следует считать лишь несчастным случаем. Советник на мгновение онемел, затем воскликнул: — Несносное дитя! Вокруг было столько воинов императорской охраны, разве кто-то из них не мог поймать ребёнка? А если бы даже не поймали точно на руки, он бы сломал руку или ногу, но не разбился бы насмерть. — Как вы можете такое говорить?! Это же ребенок! — воскликнул Цинсюань. — Бао. Получив приказ своего хозяина, цепь Бао тут же связал Хэ Сюаня и Ши Уду. Да так, что эти двое, которые сидели от друг друга на растояние и ненавидели друг друга, оказались тесно связаны и ничего не понимали. — Брат! Мин-сюн! — Я предупреждал, что ненавижу шумных личностей.- с опасным голосом начал Му Цин. От тона его голоса все вздрогнули. — Но вы, Повелитель ветра Ши Цинсюань, как я вижу, слов не понимаете. И раз вам на себя все равно, то отныне за все ваши действие будут отвечать ваши близкие. А именно, ваш старший брат Ши Уду, Повелитель вод и ваш лучший друг Мин И, Повелитель земли. Ради благополучия своих близких, прекратите шуметь и ведите себя максимально тихо. Вы меня поняли? Ши Цинсюань активно кивнул головой, дрожа от страха и беспокоясь за своего старшего брата и лучшего друга. — Прекрасно. Бао. Цепь Бао вернулся к своему хозяину, а Цинсюань быстро обнял бывших пленников. Остальные с опаской посмотрели на Му Цина, который сидел совершенно спокойно. — Давайте продолжим просмотр. — Ты мог бы выйти чуть ближе к краю платформы и сделать выпад покрасивее, так никто бы не обратил внимания, что там упало со стены. Се Лянь в ответ нахмурился. — Советник, вы же знаете. В такой ситуации, кроме меня, никто бы не смог отреагировать столь же быстро, и никто не сумел бы поймать его, ни капли не навредив малышу. — Я не был бы так уверен в этом. Надо признать, самооценка у тебя на высоте.- сказал Фу Яо, скрестив руки на груди. — Что ты? — смущенно сказал Се Лянь на последнее предложение. Хуа Чэн одарил Фу Яо уничтожающим взглядом, но дух Войны этого будто не заметил. «Фу Яо действительно на дух не переносит Его Высочество Се Ляня.» — Не поймать — означало одну смерть, поймать — двоих пострадавших. Его тон звучал естественно и весьма убедительно. Наставникам было прекрасно известно — он прав, и поспорить не выйдет. Даже стоя на коленях перед статуей божества, он совершенно не считал себя виновным — ему было смешно, любопытно, он даже гордился собой. — Нашли чем гордиться, Ваше Высочество.- с разочарованием сказал Советник. Он являлся сокровищем, возлюбленным учеником и драгоценным дитя. Как ни взгляни, гневаться на него не получалось, оставалось лишь рвать на себе волосы, болью физической пытаясь заглушить душевную. Помолчав, советник продолжил: — И ещё кое-что! Се Лянь чуть опустил голову. — Ученик слушает. — Ты отлично справился с сегодняшним представлением. Однако насколько бы хорошо ты ни выступил, тебе не следовало, никого не предупредив и полусловом, внезапно менять сценарий. Ты ужасно напугал Его и Её Величество. Знаешь, что случилось бы, не успей ты к назначенному часу? Брови Се Ляня чуть приподнялись, он удивлённо спросил: — Советник, но разве я не сообщил вам об этом заранее? — Ты не сообщил об этом. То, что ты отправил отца, точнее его двойника, не означает, что ты сообщил изменение в сценарии. Его сообщил двойник отца. К тому же, это ты виноват, что процесс был испорчен. Не надумал бы ты всю эту кашу показать себя на высоте, ты мог бы, как минимум пять кругов сделать. Да и в таком случае того ребенка спасти мог бы кто угодно, кто был близко. И даже его спас бы ты сам, шествие не считался бы таким сорванным. Ты мог спасти его, при этом не уронив маску. Подумай об этом, Се Лянь. По чьей же вине, выходит, испортился великий праздник для народа Сяньлэ? - медленно и с ядом говорил Фу Яо. Се Лянь застыл и начал понимать, Фу Яо прав. Остальные, что пытались возразить словам Фу Яо в начале тоже замолчали в конце речи. Если подумать, то во всем виноват сам Се Лянь. Ведь именно он изменил порядок шествия. Хуа Чэн положил руку на плечо Се Ляня, тем самым поддерживая его. — Гэгэ, не обращай внимание на его слову. Он просто несёт чушь. — Кто это несёт чушь?! — Фу Яо. Достаточно.- строго сказал Сюаньчжэнь и Фу Яо замолчал. Советник тоже удивлённо замер. — Ты сообщил мне? Заранее? Когда? Се Лянь нахмурился и перевёл взгляд в сторону: — Му Цин? В ответ раздался мрачный голос Фэн Синя, который стоял на коленях за спиной Се Ляня: — Его Высочество действительно говорил о своём намерении ранее. Все взгляды обратились к Фэн Синю, и он продолжил: — В последние дни все мысли Его Высочества были заняты предстоящим шествием и его постановкой. Вчера ему в голову пришла чудесная идея — он выдумал спрыгнуть с башни на городской стене, приняв образ небожителя, сошедшего в мир людей. В остальном сценарий представления остался неизменен. Но перед самым началом Его Высочество был занят повторением всех необходимых ритуалов, не мог отвлечься ни на секунду, и потому послал Му Цина передать свою идею советнику и заодно спросить разрешения на её претворение в жизнь. Фэн Синь поднял голову, в его глазах сверкнул неявный гнев. — По возвращении Му Цин сообщил Его Высочеству, что известил советника обо всём. Поэтому Его Высочество посчитал, что советник дал своё согласие, и сегодня исполнил всё так, как задумал. Для принца стало открытием, что советник ничего не знал. Разве он мог предположить, что едва не испортил столь важное событие! Наставники переглянулись между собой. Советник спросил: — Кто-нибудь из вас знал об этом? Трое его помощников убедительно покачали головой и ответили «нет». Советник вновь повернулся к юноше перед ними. Тёмные тучи на его лице сменились негодованием. — Му Цин, ты всё знал, но решил скрыть от нас? По тону и выражению лица советника стало совершенно ясно — он твёрдо считал, что случившееся — результат злого умысла Му Цина. — Разве хоть когда-то было иначе? — риторически спросил Му Цин. Он привык, что во всем плохим обвиняет именно его. Худой изящный юноша стоял на коленях, не говоря ни слова. Се Лянь бросил на него взгляд, ненадолго задумался, затем произнёс: — Советник, мне думается, здесь произошло какое-то недоразумение. — Создаешь Цин-гэ проблемы, заставил всех его ненавидеть, а в лицо называешь его другом и пытаешься оправдать? Хахахах! Двоюродный братец, да ты настоящий лицемер! — смеялся Ци Жун. В ответ двойник Му Цина медленно перевёл к нему взгляд глубоких чёрных глаз. Се Лянь продолжил: — Если бы имело место намеренное сокрытие, после случившегося, стоило только провести расследование, коварный план оказался бы разоблачён, и виновник не ушёл бы от ответа. Му Цина нельзя назвать недальновидным дурнем, он бы не пошёл на такой шаг. К тому же, какая может быть выгода исполнителю роли демона от того, что Воин, радующий Богов, не явился на бой? Я всё же надеюсь, что советник вначале выслушает его объяснение, а затем примет решение. — Его Высочество защитил Генерала Сюаньчжэня.- заметил Инь Юй. Фу Яо и Ци Жун странно покосились на него, и в унисон сказали: — И что? Толку то нет. Из-за него ведь, все это случилось. Принц повернул голову. — Му Цин, расскажи нам, что произошло. Двойник Му Цина опустил веки и тихо заговорил: — Задание, которое принц поручил мне вчера, я выполнил. Советник нахмурился. — Нам лучше знать, выполнил ты его или нет. Когда ты его выполнил? — Почему вы так строги к Генералу Сюаньчжэню? — спросил Лан Цяньцю. — Вчера, через час после вечерних занятий, когда четверо наставников отдыхали во Дворце Четырёх², ученик прокричал доклад в окно. Советник развернулся к троим коллегам и с сомнением спросил: — Вчера, после вечерних занятий? Чем мы занимались в тот час? Едва договорив, он обо всём вспомнил сам, и лицо советника неподконтрольно позеленело и оттенилось неловкостью. Трое его помощников тоже многозначительно кашлянули и туманно ответили: — Ничем, что стоило бы внимания. Не иначе как… отдыхали, просто отдыхали. — Ха! Конечно, отдыхали. В карты вы, блядь, играли! — сказал Ци Жун. Советник предупреждающие посмотрел на него, но разве Ци Жун боится кого-то? Ответ- нет. Глядя на уходящих от подробного ответа советников, остальные поняли, в чём дело. Каждый житель монастыря Хуанцзи проводил дни в самосовершенствовании и являлся образцом безупречного поведения. Никаких игр и веселья практически не допускалось, существовали лишь немногочисленные развлечения, которыми можно было себя занять. Среди таковых наибольшей популярностью пользовалась игра в деревянные таблички. Проще говоря — игра в карты. Кроме того, играть приходилось тайно, чтобы никто не видел. Наставники долгие годы изнемогали от скуки в монастыре Хуанцзи, и потому серьёзно пристрастились к играм в карты. Стоило только начать, и они полностью погружались в игру, забывая о своём статусе, охваченные азартом, будто в хмельном угаре. В такие моменты они не слышали никаких звуков, долетающих извне. И если Му Цин стоял под окном и говорил с ними именно в тот момент, разве могли они понять хоть слово из его доклада? — Так вы действительно играли в карты.- разочарованно сказала Юйши Хуан. — Но ведь Советники должны быть серьезными и думать о делах государства.- сказала Баньюэ. — Верно. Как вы, будучи Советником государство Сяньлэ, можете играть карты? — согласился Наследный Принц Тайхуа. — А вы не учите меня быть Советником! Я старше тут каждого из вас!- возмутился Мэй Няньцин. Один из наставников произнёс: — О, тогда… возможно, людей вокруг было слишком много, он говорил очень тихо, и мы не расслышали. Хм, да. Не расслышали. Советник же с подозрением спросил: — Это правда, что ты вчера наведался во Дворец Четырёх? Му Цин ответил: — Истинная правда. В доказательство он описал одеяния, внешность и даже тон голоса караульных монахов, и ни в чём не ошибся. — У вас очень хорошая память. Советнику пришлось поверить Му Цину, однако он тут же нахмурился вновь и задал другой вопрос: — Но если ты действительно приходил к Дворцу Четырёх, ты ведь мог попросить юношей, что стерегли вход, передать нам известие от принца или же войти во дворец и всё изложить подробно. Почему тебе понадобилось именно кричать под окнами? И почему ты не убедился, услышали ли мы тебя? Двойник Му Цина тихо ответил: — Ученик, разумеется, не мог не попытаться. Ученик вежливо попросил об этом шисюна, который в тот день стоял в карауле, но по какой-то неизвестной причине шисюн решил во что бы то ни стало чинить мне препятствия, отказался как впустить меня во дворец для доклада, так и помочь мне передать известие, даже… насмехался надо мной, а потом прогнал прочь. — Что это за отношение? Помолчав, он добавил: — Ученику ничего иного не оставалось, как обойти Дворец Четырёх с другой стороны и обратиться к наставникам через окно. Закончив доклад, ученик смутно расслышал, как кто-то из наставников крикнул в ответ: «Всё понятно, можешь идти». Ученик решил, что наставники согласны с предложением Его Высочества, поэтому так ему и доложил. Наставники хранили молчание. Как они вообще могли расслышать хоть какие-то звуки за окном в самый разгар карточной битвы??? Что бы они ни услышали, естественно, тут же небрежно бросили «Всё понятно», на самом же деле даже не осознавали, откуда шёл звук! — Вы и ваши коллеги должны были быть более внимательными. Се Лянь, нахмурившись, спросил: — Как вообще что-то подобное могло произойти? Который из юных монахов настолько распоясался? Он не робкого десятка, раз позволил себе подобную неучтивость к моему посланнику. — Именно из-за тебя они так плохо относились к Цин-гэ. Несмотря на то, что Се Лянь обыкновенно находился в дружеских отношениях с обитателями монастыря Хуанцзи и почти никогда не задирал нос, всё же он являлся потомком Сына Неба³ , всеми почитаемым принцем, и даже стоя перед статуей божества на коленях, не выказывал и тени смирения. «Гэгэ выглядит так величественно!» — думал влюбленный Хуа Чэн. А мгновенная вспышка суровости и вовсе придала ему вид грозный и внушительный, без капли показного гнева. Все вокруг замолчали, будто цикады зимой. Лица наставников исказились неловкостью, ситуация сделалась довольно щекотливой. Се Лянь задал вопрос: — Почему вчера по возвращении ты не рассказал мне о случившемся? Двойник Му Цина, не вставая с колен, повернулся к принцу, коснулся пола лбом и ровным тоном ответил: — Ваше Высочество наследный принц, покорнейше прошу вас не наказывать того шисюна. Я не стал упоминать об этом вчера, поскольку не желал порождать лишние ссоры. Ведь не произошло ничего ужасного. Ваше вмешательство же, напротив, привело бы к нарушению дружеской атмосферы между учениками. — Почему вы оставили того ученика монастыря без наказаниы? Он явно заслужил, чтобы его…- Му Цин прервал Лан Цяньцю: — А с чего ты решил, что он остался без наказанным? Я не трогал его пару дней, но потом хорошенько показал ему его место. Се Лянь явно не согласился с ним и тут же выразил возмущение: — Что это за дружеская атмосфера такая, если кто-то оскорбляет и срывает злость на своих собратьях? После его слов лица советников исказились ещё явственнее. Ведь случившееся в конечном счёте уходило корнями в иную причину, а именно — наставникам не нравился Му Цин. И неприязнь эта, разумеется, передавалась юным монахам, что несли службу при наставниках. К тому же Му Цин сам по себе не обладал достаточным обаянием, чтобы нравиться людям, поэтому нередки были случаи, когда другие ученики отказывались ему помогать, чинили всякого рода препятствия и сыпали замечаниями. Разумеется, возлюбленный ученик не имел намерения своей фразой осмеять наставников, но всё же она стала ощутимым уколом. — Это несправедливо. Двойник Му Цина непрестанно пытался оправдаться, и Фэн Синь, не в силах больше это слышать, вдруг вмешался: — Изначально в случившемся действительно не было ничего ужасного, но ты всё окончательно запутал. Скажи ты тому младшему монаху, что сам Его Высочество наследный принц поручил тебе передать послание наставникам, разве посмел бы он не доложить о твоём прибытии? И ещё, сегодня, когда перед самой отправкой советник спросил тебя, куда ушёл Его Высочество, почему ты умышленно дал туманный ответ? Не мог сказать прямо, что Его Высочество на городской башне ожидает появления процессии внизу? Двойник Му Цина ответил ясным и спокойным тоном: — Я думал, что советник обо всём осведомлён, для меня стал неожиданным внезапный вопрос, поэтому я замешкался. Но ведь после я сказал, что Его Высочество просил не беспокоиться и действовать как задумано, а сам он скоро появится. В тот момент Его Высочество отсутствовал, но было множество свидетелей моим словам, с чего мне умышленно вводить кого-то в заблуждение? О каком туманном ответе может идти речь? Фэн Синь уставился на него взглядом, полным гнева. Однако, если тщательно подумать, тогда Му Цин именно это и сказал, просто советник, охваченный волнением, не решился сразу к нему прислушаться. И если винить в случившемся Му Цина, то никаких серьёзных доказательств того, что юноша действовал из недобрых побуждений, привести нельзя. Тут вмешался Се Лянь: — Ну всё, всё. Это лишь печальная ошибка, недоразумение, нехватка везения, будем считать. Довольно споров. — Никакое недоразумение, печальная ошибка. Это результат твоих глупых, наивных и «добрых» поступков.- сказал Фу Яо. Фэн Синь выглядел крайне недовольным, однако статус не позволял ему поднимать шум во дворце Шэньу, поэтому юноша больше не проронил ни слова. Советник также не захотел больше заострять внимание на этом вопросе. Всё-таки, если действительно искать виновных, они ведь тоже замешаны в случившемся, поскольку были заняты игрой в карты. Так что советник помахал рукой и вздохнул: — Ох, поговорим об этом позже. Нам нужно посовещаться и придумать способ, если возможно, как-то исправить ситуацию. Вы трое пока можете идти. Смените одеяния, займитесь своими делами. Се Лянь чуть наклонился вперёд, затем сразу же поднялся на ноги. Фэн Синь и двойник Му Цина же, соблюдая все церемонии, коснулись лбом пола, и лишь после этого встали, чтобы покинуть дворец следом за Се Лянем. И когда принц уже одной ногой переступил порог дворца, за его спиной раздался голос советника: — Ваше Высочество наследный принц. Се Лянь обернулся. Советник сказал: — Сегодня Их Величества государь и государыня живо интересовались твоими делами. Если у тебя появится время в ближайшие дни, отправляйся навестить их во дворце. Се Лянь лучезарно улыбнулся. — Ученик внял вашим словам. Трое вышли из храма Шэньу, пересекли массивный горный хребет и вернулись в дворец Сяньлэ, который представлял собой специально построенную для Его Высочества наследного принца келью, где он мог заниматься самосовершенствованием. — Сразу перейдем к моменту, когда они втроем вернулись в комнату Его Высочество. Се Лянь пролистал книгу, и как раз кстати открыл страницу, на которой изображалась техника фехтования саблей. Принц тут же вспомнил сегодняшний захватывающий бой на красочной платформе и с улыбкой сказал: — Му Цин, сегодня ты отлично сражался. Плечи двойника Му Цина едва заметно напряглись. «Неужели что-то заметил?» Се Лянь продолжил: — Я заметил, что ты намного лучше управляешься с саблей, нежели с мечом. Выражение лица двойника Му Цина тут же расслабилось, он повернулся и с лёгкой улыбкой спросил: — Правда? Се Лянь: — Да! Вот только, боюсь, твои движения были несколько торопливыми. Сабля и меч в бою кардинально отличаются друг от друга, смотри… «Я специально сделал свои движение торопливым, чтобы никто не заметил мое мастерство.» «Вот бы увидеть его настоящую силу…» Едва речь заходила о ведении боя, Се Лянь загорался воодушевлением и забывал обо всём на свете, погружаясь в объяснения глубже, чем его наставники в карточную игру. Позабыв надеть сапоги, он спрыгнул с кровати и на месте начал наглядную демонстрацию своих слов, размахивая рукой как саблей. Сначала двойник Му Цина наблюдал с несколько озадаченным выражением. «Всем этим техникам и приемам я научился еще в детстве, самостоятельно. В этом не было каких-либо трудностей.» — Правда? Еще в детстве? — спросил Се Лянь. — Да.- коротко ответил Му Цин. Но когда Се Лянь показал ему первый приём, стал внимательно всматриваться в движения принца. «Как бы того не было, я не должен показать насколько я сильный. Лучше притворятся, что впервые вижу эти приемы.» Фэн Синь же, размахивая зачехлённой чжаньмадао, загнал Се Ляня обратно на кровать и прикрикнул: — Хочешь сразиться, сначала обуйся, потом сражайся! Ты же Его Высочество наследник престола! Посмотри, на кого ты похож! Растрёпанный и босой! — У вас такие хорошие и дружные отношение.- мягко заметила Юйши Хуан, смотря на Фэн Синя и Се Ляня. Двое отвернулись и с ностальгией вспомнили свое беззаботное детстве. Представление Се Ляня завершилось на самом пике энтузиазма, Фэн Синь прогнал его на кровать, будто утку на насест⁴, поэтому принц сердито бросил: — Да понял я! Принц собрал руками волосы, чтобы убрать в пучок, а затем продолжить занятие с двойником Му Цина. Как вдруг нахмурился и произнёс: — Странно. Фэн Синь спросил: — Что такое? Се Лянь: — Сережка пропала. — Та самая, что была у вас во время процесса? — спросил Цинсюань. — Да. Похоже на то. — Похоже на то? Вы не знаете? — Я не помню, что тогда случилось, если честно. Му Цин странно посмотрел на Се Ляня после этих слов, и спросил: — Не помнишь? Ничего не вспоминаешь, глядя на эту сережку и смотря на этот случай? Се Лянь пытался хоть что-то вспомнить, но не получилось, он отрицательно покачал головой. Му Цин же еще пару минут пристально смотрел на него, затем обернулся на Фэн Синя, спросив: — И ты тоже, ничего не помнишь, верно? — Аа? Эмм, нет…? Не помню.- Фэн Синь почесал затылок и задумался. Что он там должен помнить? Му Цин хмуро уставился на него, а затем почему-то посмотрел на Хуа Чэна. Но не надолго. Закатив глаза своим мыслям, он вновь повернулся на экран. «Это та самая сережка Гэгэ, которую я храню прямо возле сердца!» — Давайте смотреть дальше и поймем, что не помнят Генерал Наньян и Его Высочество Се Лянь.- сказал Пэй Мин и все согласились его словам. — Включай экран.- командовал Водяной Самодур. Но разве Луна, имеющая схожесть с характером Генерал Сюаньчжэня, стала бы терпеть, когда ей отдают приказы? Разумеется, нет. Поэтому она с нахальной улыбкой сказала всем: — Вообще-то, на сегодня это все. — Что? — В каком смысле? — Опять на самом интересном?! — Я это уже сказала, вновь вам напомню. Это моя территория. Я сама решу, когда вы будете смотреть, а когда нет. Что-то не нравится, могу прямо сейчас отправить вас обратно. Если я сказала, на сегодня все, значит на сегодня все. Не надо мной командовать. Все, отдохните! Все, то есть многие застонали от досады. Да почему Луна всегда заканчивает на самом интересном?!