Сердцебиение

-Двадцать кругов, сержант.- Гоуст стоял скрестив руки на груди. Черные тактические брюки облегали бедра -да, Соуп мысленно уже облапал эти крепкие ягодицы-, черная футболка с длинным рукавом не скрывала груды мышц под ней, а привычная балаклава оставляла открытыми только карие глаза в прорезях. -Эй, эл-ти! — Соуп возмущенно уставился на британца, не ожидая такой жесткости. Да, только дома он бы Саймоном, вне его пределов он- лейтенант Саймон Райли, или Гоуст. Джону на мгновение стало неловко от мысли, что он уже считал дом мужчины и своим тоже. Последние дни увала Соуп провел их у угрюмого британца, который до одури непривычно был слишком обычным в стенах своего дома. Больше он не надевал балаклаву дома, и хоть МакТавиш и продолжал спать на диване в гостиной, бесконечное чувство наполненности дарило осознание того, что любимый мужчина так близко, в паре метров за стеной. За эти дни Соуп спал, кажется, как никогда хорошо. Получив ещё один жуткий взгляд лейтенанта, шотландец с громким вздохом начал пробежку. Круг вокруг штаба не маленький, а в такую-то погоду-это было пыткой. Солнце непривычно сильно палило для обычно серого весеннего Лондона. На третьем кругу дыхание сбилось и Соуп перешел на шаг. Он и правда несколько потерял свою былую форму. Он больше не выглядел так массивно, как раньше: объемные мышцы рук стали меньше в обхвате, широкие раскаченные плечи стали чуть уже и жировая прослойка значительно уменьшилась в массе. Из-за этого МакТавиш больше походил на одного из пустоголовых новобранцев, коих он на дух не переносил. Армейский стаж шотландца уже был близок десяти годам, поэтому он уже не помнил, как был таким же зелёным пустоголовым новичком. В глубокой задумчивости Джон не заметил, как в очередной раз приближался к высокой черной фигуре. Должно быть, Гоусту сейчас было пиздецки жарко. -Эй, эл-ти! Сколько ещё осталось? -Соуп замедлил бег, а затем и вовсе перешел на спокойный шаг. Саймон взглянул на сержанта, на секунду задумавшись. -Осталось семь кругов, Джонни, — его имя прозвучала с мягким смешком. -Давай со мной, эл-ти! Мне так одиноко, ты бы знал, -МакТавиш актерски приложил руку к сердцу, страдальчески закатывая глаза. Судя по хмурому взгляду британца, актер из него вышел херовый. Однако, слегка сощурив глаза, Гоуст лёгким бегом нагнал отдалившегося сержанта, а тот ему хитро подмигнул. Саймон закатил глаза, чуть ускоряясь, оставляя Соупа чуть позади. МакТавиша же только обрадовал такой расклад: он может бесстыдно разглядывать накаченные бедра британца, перекатывающиеся мышцы спины, к которой чуть прилипла влажная от пота черная ткань. Развращенный ум уже представлял, как он потом снимет эту блядскую футболку и не менее блядскую балаклаву, чтобы насладиться прекрасным видом чуть запыхавшегося лейтенанта. Провести кончиком языка по чуть солоноватой бледной коже шеи, прикусить, вызвать хриплый вздох и тихое «Джонни». Кажется Соуп настолько увлекся похабными мыслями, что не заметил пристального косого взгляда Гоуста, что держался совсем рядом сбоку. Заметив на себе этот взгляд карих глаз, МакТавиш залился краской, имитируя помидор. На мгновение Соупу показалось, что мужчина видит его насквозь, считывает все мысли подчистую. Он слишком быстро перевел взгляд на дорожку. -Сержант, ускоряй темп, я буду держаться позади, — казалось, что краснеть сильнее он уже не в состоянии, но уши запылали, а сердце сделало кульбит. Теперь он был у лейтенанта как на ладони-разглядывай сколько хочешь. В низу живота прокатилось шекочащее чувство, а ноги сделались ватными. Соуп через силу ускорил бег, чувствуя липкий взгляд между своих движущихся лопаток. Прочистив горло и мысленно успокаивая себя, ему померещилось, что взгляд скользил вниз, к пояснице. От бега футболка, ранее заправленная в штаны, сейчас жила своей жизнью, приподнимаясь при каждом перемещении ног. Соуп, блять, успокойся… В штанах вдруг стало тесно. Пиздец. Простой взгляд холодного британца возбуждал сержанта, как спермотоксикозного старшеклассника. Так держать, МакТавиш. Бегать со стояком невыносимо некомфортно, поэтому Соуп снизил темп, потихоньку равняясь с лейтенантом. Мысль о том, что сейчас он, Саймон мать его Райли увидит бугор в его штанах, вызвал у Джона нервный смешок. Когда Гоуст оказался совсем рядом, Соуп остановился, согнувшись и уперевшись ладонями в колени. Ему было стыдно поднять взгляд, поэтому он смотрел в асфальт, надеясь, что Райли ничего не заметит. -Почему остановился? — Гоуст вырос массивной фигурой прямо перед МакТавишем, и у того перехватило дыхание от такой близости к, кхм, паху британца. В согнутом состоянии его лицо было прямо на уровне бедер мужчины. Взглянув снизу вверх на лейтенанта, который с такого ракурса был невъебенно горяч, он встретил карие глаза, смотревшие абсолютно спокойно, и вновь опустил голову. -Блять, — голос с предательскими хрипом вырвался из пересохшей глотки, -Я всё, эл-ти, больше не могу. Гоуст крепко схватил сержанта за плечо и дернул вверх, заставляя того поднять взгляд. -Когда за твоей задницей будут бежать толпа террористов, тоже тайм-аут возьмешь? -Британец внимательно смотрел в синие глаза и только потом заметил пурпурные щеки и стеснение бедолаги. Внимательный взгляд упал ниже, и, кажется, сердце Соупа упало вслед за ним. Карие глаза чуть округлились, и МакТавиш отчетливо увидел пробегающих в них чёртиков. Джон готов расщепиться на атомы, испепелиться нахуй. Большой палец, обтянутый черной перчаткой, бегло скользнул по загорелой ключице, выбивая из шотландца судорожный выдох. -Какой ты чувствительный, Джонни, — палец скользнул выше, к подрагивающему кадыку, и Соуп жалобно заскулил. -Блять, С-сай., -Соуп прикрыл веки, невольно подавшись ближе к горячему телу, но крепкая рука не давала и шелохнуться. -Тише., — Райли прищурился, продолжая ласкать пальцем загорелую шею, -Не здесь. Крепкая рука развернула МакТавиша на сто восемьдесят градусов, и чуть надавливая, повела того вперед. Гоуст скользнул к пожарной двери: вряд ли стояк сержанта послушно упадёт, когда они зайдут в главный вход. Распахнув дверь своей комнаты, Гоуст подтолкнул шотландца внутрь и захлопнул дверь, щелкнув замком. Соуп прошел в центр комнаты, и, не успев её толком рассмотреть, был грубо подхвачен под ягодицы и припечатан задницей к столу. Выдох застрял в глотке. Британец рывком поднял маску на нос и впился жадным поцелуем в оторопевший открытый рот Джона, заставляя того глухо простонать в горячий напористый рот. Его повело. Импульсы тока прошили всё тело и Соуп податливо размяк в требовательных руках. Одна ладонь Саймона прижимала разгоряченное тело к себе под поясницу, а другая уперлась в стол, позволяя чуть ли не разложить сержанта на деревянной прохладной поверхности. МакТавиш позволил влажному языку вылизать свой рот так, что он кажется сейчас умрет от того как это господиблятьахуенно. Пах больно елозил по ширинке когда Джон, чуть ли не хныча, тёрся своим стояком о чужой. Каменный и горячий. Горячие влажные губы сместились на чувствительную шею, и Соуп сдавленно промычал, откидывая голову. Давай Саймон, делай со мной что хочешь. -С-сай, — парень не узнавал свой хриплый жалобный голос, но ему было так фиолетово похуй, пока мужик его мечты вдавливался своими бедрами в его. -Я так тебя хочу. Язык на шее МакТавиша дрогнул, а спустя мгновение чужие пальцы рывком задрали на нем футболку. Влажная ткань улетела в неизвестном направлении, а горячие губы сместились на ключицы, оставляя после себя влажную дорожку местами пульсирующих поцелуев. Соуп дурел от осознания, что наутро он будет в багровых отметинах. Горячая ладонь внезапно легла на возбужденный член шотландца, сквозь ткань массируя его. С губ МакТавиша слетел неожиданно громкий стон, от которого он сам покраснел. Карие, почти черные глаза, безумно оглядели раскрасневшегося сержанта, с засосами на ключицах и пьяным взглядом. Саймону казалось, что он в ебучем эротическом сне. Самом грязном, неправильном и в таком пиздецки возбуждающем. Ему хотелось разложить этого мягкого податливого сержанта прямо на столе, содрать с него эти чертовы брюки и войти во всю длину, ловя в самое ухо громкие стоны и это тихое дрожащее «С-сай». Гоуст едва ли держал себя под контролем. Ещё один блядский стон, и он за себя не ручается. -Джонни, -оторвав губы от напряженного загорелого пресса, он взглянул в синие глаза, радужку которых было почти не видно из-за расширенных зрачков. -Будь тихим. Это приказ. Соуп судорожно закивал, а в следующую секунду заскулил, прикусывая нижнюю губу. Гоуст расстегнул брюки и зубами потянул ткань серых, чуть влажных, боксеров, задевая носом возбужденный до предела член. МакТавиш нежно прикоснулся к ткани балаклавы, словно спрашивая разрешения и, не получив сопротивления, трепетно потянул черную ткань вверх. Одна рука зарылась в пшеничные волосы, чуть влажные от пота, а другая настойчиво за подбородок потянула голову лейтенанта вверх. Соуп смазано впился в раскрасневшиеся губы, протяжно промычав мужчине в рот. Гоуст, почти прорычав, подхватил парня под ягодицы и повалил на кровать, вжимаясь своим массивным телом в задыхающегося Джона. Металическая кровать жалобно скрипнула под весом двух взрослых мужчин. МакТавиш извивался, кусая и тут же зализывая влажные губы Саймона. Звякнула бляшка ремня, вжикнула ширинка и Соуп подавился воздухом. Горячая ладонь обхватила оба члена, смазанным движением пройдясь по всей длине. -Бля-яя., — шотландец выгнулся в спине, прося больше. Больше движения, больше контакта, больше мать его Саймона Райли. Вторая рука мужчины проникла под резинку трусов, сначала сжимая упругую ягодицу сержанта, а после проникая к плотно сжатому колечку мышц. Члены влажно хлюпали в кулаке Гоуста, предварительно содравшего перчатку зубами, и МакТавиш прерывисто вздыхал, зажмурившись до пятен под веками. Горячий палец нежно помассировал тугое отверстие, а после аккуратно вошел внутрь, ища нужную точку. Бум. Фейерверк ощущений взорвался в теле Джона. Совершенно новые эмоции захлестнули его с головой. Шотландец нашел губами шею мужчины и впился в неё зубами, глуша громкий стон. Мурашки прошлись по телу Саймона. -Черт, какой же ты узкий и горячий, Джонни, — второй палец аккуратно вошёл внутрь, давая телу парня привыкнуть. Соуп охнул, дрогнув, и рваными движениями начал сам насаживаться на пальцы. -И такой нетерпеливый. Пьяный голос британца разливался горячей волной, покрывая мурашками загорелую влажную кожу. Когда внутри оказался третий палец, парень чуть всхлипнул, напрягшись. -Тише., расслабься Джонни. Джонни. Джонниджонниджонни Кажется МакТавиш сходит с ума. Ритмично толкая бедрами, он насаживался на эти блядски длинные пальцы, дрожа как осиновый лист. Его член до одури приятно скользил в чужой ладони, а шею пекло от обжигающего дыхания Гоуста. Тело сковала судорога, Соуп готов был закричать, когда быстрые толчки в нем попадали в ту самую точку. Саймон заткнул рот парня прямо в тот момент, когда тот выгнулся и, вонзая короткие ногти в мощную спину, сладко простонал. Влажное тело обмякло под лейтенантом, а сперма их обоих смешалась на загорелом животе. Райли уткнулся лбом в лоб МакТавиша, хрипло и быстро дыша. Воздух обжигал лёгкие. -Джонни. -Мм? -Соуп блаженно распростерся под приятной тяжестью, одурманенный такой близостью тела любимого человека. -Я прикрою твою чертову задницу, если за тобой будет гнаться толпа террористов.