Гребаное блядство.
Соуп судорожно вздыхает, жмурясь до расплывчатых пятен под веками. Возбуждение наливалось металлом в ногах, сворачивало внутренности внизу живота.
Блядский Саймон Райли.
МакТавиш проводит подрагивающей рукой по мокрым волосам. Вода, льющаяся сверху, застилала глаза, заливалась в уши, в рот.
Он стоял в общей душевой, стараясь совладать с собой. Он
не хочет дрочить на блядского лейтенанта-ледышку, в ахуенно обтягивающих бёдра тактических брюках, с ледяным взглядом и чертовски горячими крупными ладонями.
Блять.
Соуп обхватил возбужденный член ладонью, закусывая до крови нижнюю губу.
Ему до скрипа зубов хотелось ощутить на себе вновь жар этих рук, тяжесть огромной фигуры, горячее дыхание.
Джон хочет отчаянно взвыть, когда понимает, что его пиздецки возбуждают мелькающие в голове воспоминания, когда на его горле стальным замком сомкнулась чужая ладонь, твёрдое колено до боли давило на низ живота, а разъяренный голос лейтенанта, обжигал ухо задыхающегося шотландца.
-С-сука..,- Соуп хрипло стонет, ускоряя темп,- как же..я н-ненавижу тебя.
Ему было всё равно, насколько жалко и смешно он выглядел, вдалбливаясь в собственный кулак, а в мыслях был только
он.
Чертов Саймон Райли, от взгляда которого всем хочется забиться в угол или слиться с местностью, лишь бы не испытывать этот пугающе-равнодушный взгляд карих глаз, поблескивающих в тени прорезей балаклавы.
А Соуп..яростно дрочит на этот взгляд.
-Бля-ять,- просипел Джон, утыкаясь лбом в ледяной мокрый кафель. Сердце бьется в голове как отбойный молот, ресницы подрагивают, с губ стекают струйки воды.
Соуп закрывает кран и, еще мгновение постояв в тишине, мокрыми ногами хлюпает по кафелю в направлении шкафчика. Полотенце скользит по напряженному телу, собирая капли воды. Черная хлопковая футболка чуть прилипает к влажной коже, а легкие спортивные кроссовки с трудом налазят на влажную стопу.
Поправив резинку спортивных брюк, Соуп подхватывает полотенце и перекидывает его за шею.
МакТавишу смертельно необходимо покурить.
Найдя на столе в комнате пачку сигарет и зажигалку, он накидывает на себя ветровку и шаркает к выходу. Вся база спит, время давно заполночь. Джону тоже следовало поспать, но воспаленный разум не утихал ни на минуту, не позволяя ему уснуть.
Небо сегодня было чуть затянуто, поэтому при всем желании Соуп не смог бы разглядеть ни одну звезду. Сев на привычное место на лестнице, он щелкнул зажигалкой.
Затяжка. Выдох.
Табачный дым приятной горечью оставался на сухих искусанных губах.
Мысли, словно тягучий сироп, всплывали одна за другой, затягивая всё глубже внутрь сознания.
Поэтому он не услышал тихого шелеста одежды сбоку, а когда боковым зрением заметил подсевшую знакомую фигуру, лишь поджал губы, стараясь не меняться в лице.
-Тоже покурить захотелось эл-ти, м?- Сержант постарался расслабить голос, но тот предательски дрогнул, выдавая нервозность. Итак нестабильное эмоциональное состояние МакТавиша летело к хуям собачьим, когда рядом оказывался
он.
-Я не курю.
Голос Гоуста звучал спокойно, будто это не они пару часов назад избивали друг друга в тренировочном зале, будто между ними ничего не было.
Просто сержант, просто лейтенант, связанные лишь службой в одном отряде.
Хотелось бы, чтобы это было так.
Измученный разум МакТавиша отчаянно нуждался в передышке, в капле спокойствия, в личном пространстве, не заполненном этим тяжелым и притягательным ароматом ментола и пороха, что исходил от человека в маске.
Затяжка. Выдох.
-Зачем тогда пришел?- Соуп старался продолжать фокусировать взгляд на стене здания штаба, когда почувствовал пристальный изучающий взгляд на левой стороне лица.
Молчание длилось с минуту, за которую шотландец успел скурить половину сигареты нервными и быстрыми затяжками.
-Что тебя беспокоит, Джонни?
Неожиданный вопрос встал поперек горла МакТавиша, из-за чего тот поперхнулся горьким дымом, начав кашлять. Глаза заслезились от приступа кашля, а легкие неприятно пульсировали.
-Что?- Все что мог выдать удивленный сержант, уставившись на лицо человека напротив.
-Ты слышал мой вопрос, дважды повторять не буду,-тень раздражения проскользнула в голосе лейтенанта. Он продолжал сверлить взглядом Соупа.
А Соуп растерялся.
Его беспокоит блять всё.
От неприятных воспоминаний о плене, являющихся ему в кошмарах, до чувств, которые он безуспешно пытался заглушить.
Ладно, не будем врать, он и не хотел пытаться.
-У меня всё окей,- беззаботно буркнул Соуп,- это Прайс сказал приглядывать за мной? Слушай, я не какой-то пиздюк, за которым нужно наблюдать, я-
-Прайс ни о чем не просил меня,- ровный тон и все тот же спокойный взгляд сбивали МакТавиша с толку. Сердце кольнуло приятным ударом тока.
- Ты ведешь себя странно, меня волнует, что это может сказаться на успехе предстоящей миссии.
Ах, ну да, гребаный мечтатель Соуп уже подумал что сам Гоуст беспокоится о нем. Легкое чувство неприятного разочарования накатило, вызывая грусть.
Черт, МакТавиш, почему ты такая размазня?
-Эй, эл-ти,- Соуп с легкой улыбкой боднул кулаком плечо Гоуста, на что получил предупреждающий взгляд. Шотландец убрал руку.
-Не волнуйся, я не провалю миссию, обещаю.
-Не разбрасывайся обещаниями, сержант.-Лейтенант выглядел серьезно.
Сигарета тлела уже у самого фильтра. Неожиданно для Джона, пальцы, обтянутые тканью тактических перчаток, вытянули из его руки окурок. Гоуст молча кинул окурок в импровизированную пепельницу-банку, встал со ступенек и повернулся спиной к Соупу, чтобы направиться обратно в здание, когда неожиданно для себя самого, МакТавиш окликнул уходящего.
-Эй, Гоуст,- в горле предательски пересохло, из-за чего голос чуть хрипит.
Черт, МакТавиш, что ты блять творишь?
Еще до того как до его мозга дошло, что он собирается сделать, язык уже вовсю трепал:
-Если ты..эм, не собираешься спать, может пойдем начистим пушки?
Темная фигура замерла, и Соуп уже успел мысленно себя запинать ногами, когда Гоуст повернулся к нему полубоком, слегка кивнул головой и двинулся в сторону здания. Не веря в происходящее, шотландец глупо моргнул, после чего оторвал зад от лестницы и побрел следом.
***
В оружейном зале тихо. Слишком тихо.
Соуп может слышать размеренное дыхания молчаливой фигуры напротив, что не добавляло ему расслабленности. Он вообще не понимает, нахрена он предложил эту идею, потому что его одолевала сонливость. Всё таки, вторые сутки без сна давали о себе знать. Стараясь не клевать носом, МакТавиш начал разбирать винтовку.
Гоуст сидел на скамье, полируя приклад своей обожаемой M24, в то время как Соуп устроился на полу напротив, согнув одну ногу в колене, а другой, вытянутой, мог с легкостью коснуться ноги Саймона. Приятная близость расслабила шотландца, и он как всегда решил вывалить на лейтенанта тонну новых юморесок.
-Эй, эл-ти, знаешь почему обычно шутки про утопленников несмешные?-Усталый вздох Соуп трактовал для себя как «ну и почему?»
-потому что лежат на поверхности.
Гоуст кратко взглянул на сержанта с немым вопросом «ты дебил?», и вернул внимание своей винтовке.
-Да ладно тебе, ты два месяца не слышал этих дебильных шуток,-Соуп улыбнулся краем губ, откинувшись спиной на стену. Глаза невозможно слипались.
-Это были два лучших месяца в моей жизни,-уставший но спокойный тон без намека на раздражение порадовал МакТавиша.
-А я за эти два месяца такой список шуток составил,- Соуп конечно врал, его мысли все это время были далеко невеселыми, но идиотские юморески рождались у него на ходу, поэтому он был готов атаковать ими в любой момент.
Шотландец прикрыл глаза, с мыслью что сейчас минутку отдохнет, и продолжит полировать части разобранного оружия, но стена под тяжелой головой оказалась так кстати..
***
Соуп не помнит, как он отключился в оружейной. Прийдя в себя, он первым делом увидел свою винтовку, лежащую на скамье. Собранную и отполированную до блеска.
Гоуста нигде не было, зато под головой у Соупа оказалась свернутая в валик куртка, с до боли приятным и родным запахом ментола и пороха.
***
