***
Небольшой, но просторный двор был залит ярким светом. Солнце разыгралось, затрудняя учителю жизнь. Собрать семерых мальчишек вместе и заставить заниматься было невозможно, когда сама погода стала совершенно несерьезной. — Матиас дерется! — А Бун жалуется! — А ну оба успокойтесь и, раз так хочется драки, тренируйтесь фехтовать. Пятеро ребят, сменяясь на своем посту возле учителя, по очереди жаловались друг на друга, иногда невоспитанно выкрикивая наперебой. Организовать не удавалось даже старших, вместо фехтования предпочитавших дворовую драку на палках. Поглощенный гомоном учитель едва не забывал дышать и моргать. Заметить пропажу двоих учеников он не успевал. Они тем временем пробрались из внутреннего двора в сад. Точнее, пробрался только старший, малыш юркнул следом, не пытаясь скрываться — все равно еще не дорос до окон. Альеро поначалу не заметил трехлетнего Парсеваля, семенившего за ним по пятам. Он увидел брата уже с дерева. Оседлав ветку яблони, чтобы дотянуться до первых созревших плодов, третий принц на мгновение опустил взгляд и чуть не свалился. Пришлось крепче ухватиться за ветку обеими руками, обдирая кожу на ладонях. Маленький Парсеваль стоял, задрав голову и раскрыв рот, и наблюдал за шалостью, как люди посмышленее могут смотреть лишь коронации, — с искренним нескрываемым восторгом. — Чего тебе? — неловко цепляясь за кору, все еще восстанавливая равновесие, Альеро хмуро глянул на ребенка, представляя, насколько сильнее его отчитают за пакость, если узнают о присутствии младшего. — Достанешь мне тоже? — Яблоко? — Аха, — с придыханием выдал восхищенный Парсеваль. Альеро не сдержался и одарил брата беззубой улыбкой. — Ладно уж, только никому не говори!***
Альеро, яростно рыча, изо всей силы ударил по каменной стене тюремной камеры. Боль пронзила будто все тело, прокатившись густой волной по костям до плеча и отдавшись кругами в каждой частичке. — Какой подонок… — Я еще здесь, — Матиас хмыкнул. Он упивался чувством превосходства над покоренным мустангом. Никогда еще он не видел брата в таком отчаянии, и тот факт, что причиной всему стал он сам, король Матиас Хитрый, только разжигал пламя гордости сильнее. — Так убирайся, если считаешь, что тебе не стоит этого слышать, — Альеро ненавистно глянул на брата. — Всего лишь правда. — Суд только что осудил тебя за клевету на Короля. Как думаешь, за повторный инцидент тебе повысят меру наказания? — Твой продажный судок подпевал? А куда же они денутся? Только щелкни пальцем, и все будет куплено. Какой славный повод для гордости, — Альеро забился в угол клетки и шипел оттуда, как загнанный зверь. Оба понимали, что так он лишь сдерживал себя, чтобы не убить братца, слишком неосмотрительно приблизившегося к решетке меньше, чем на расстояние вытянутой руки. — Тварь ты, Матиас. — А ты нет? — Я просто человек бесчестный, а ты — убийца родного брата. Мы не одинаковые.***
Альеро ловко заскочил на борт и, балансируя, раскинул руки в стороны. Опьяняющее чувство свободы съедало весь его копившийся годами гнев. Ветер трепал коротко остриженные волосы, раздувал широкую поношенную рубаху и свистел в ушах. Оказалось, он умеет делать столько всего! Новоиспеченный пират, бывший принц Альеро Дамкелер, радостно вдохнул полной грудью, впервые по-настоящему свободный и счастливый. Переполненный любовью к миру, он вдруг необъяснимо рассмеялся, преследуемый недоуменными взглядами команды.***
— Капитан… — Миа влетела в каюту, не предположив, в каком виде может застать Альеро, и уже в следующую секунду пожалела. Едва уловив в слабом свете пляшущего пламени свечи очертания обнаженной спины, она застыла в ужасе. Загорелая кожа, испещренная бледными узорами грубых шрамов, заставляла испытать боль от одного взгляда. — Кто это с вами сделал? — Извините за зрелище, — Альеро, не ожидавший вторжения, накинул рубаху, не оборачиваясь. — Обычно я стараюсь не делиться достижениями своего братца. — Матиаса? — Приятно, что подозреваемый лишь один из всего многообразия. — Это ужасно… — тише пробормотала Миа, аккуратно коснувшись израненной спины. Мужчина вздрогнул и посмотрел на нее через плечо. — Не ужаснее смерти. Многому учит… Так зачем вы пришли, моя принцесса? Что-то случилось? — после недолгой паузы ласково поинтересовался мужчина в своей игривой плутоватой манере, не обратив внимания на неловкость, и тем самым рассеивая ее. Мианда прикусила губу. Он один называл ее принцессой с таким чувством. И казалось, что звук его голоса был знаком, будто где-то уже слышанный, и это узнавание не давало отстраниться, спрятаться от терроризировавшего их флот пирата… Не давало не видеть в нем принца. — Скоро мы прибудем в столицу. Хотела лично обсудить план дальнейших действий, но, похоже, сейчас не лучшее время… — Ничего, — Альеро, уже более одетый, повернулся к ней лицом. — Не стоит так переживать, моя принцесса, мне больше нечего скрывать. Так что вы не сможете меня смутить, попрошу и вас не смущаться по пустякам. — То, что вы более не обременены этикетом, не дает вам права представать перед дамой нагим, — поучающим тоном заявила Мианда, убирая его руку от себя и гордо вскидывая нос. — Раньше вас мой этикет устраивал, Ана… — Ты…***
— Мне скучно, — заявил вдруг капитан Альеро, опустив ноги со стола. Команда зашуршала, пробежался тревожный шепоток. Наконец, особенно смышленый малый решился взять слово. — Есть одна идея… Уже через неделю Принц Дамкелер в королевском дворце весело распивал вино на торжественном приеме. К счастью, хоть полная пиратов «свита» пировала в кабаках столицы, оставив дела в замке единственному человеку, разбиравшемуся в них. — Вы производите хорошее впечатление, сэр… конечно, Дамкелер, — получив подсказку, королева неловко отвела глаза, смущенная оплошностью. — Жаль, что впечатлить мою дочь также не получится. Мне бы, пожалуй, хотелось, чтобы вы ей понравились. — Что я в вас ценю, матушка, — Альеро едва сдерживал смех, представляя, как будет годами рассказывать истории об этом сватовстве товарищам. — Так это честность. В нашем обществе исчезающе мало искренности. Вашей дочери ее тоже не занимать. Принц сделал перерыв в речи, проглотив очередной смешок вместе с несколькими глотками вина. — Ана выразилась, на мой взгляд, весьма сдержанно и предельно честно, когда заявила, что единственное, что во мне можно ценить, это умение придержать дверь и отодвинуть стул. И, разумеется, что этих ценных, но незначительных качеств недостаточно для порядочного мужа. Дворцовой страже потребовалось еще несколько часов, чтобы вычислить пиратов среди прислуги, такого веселого побега у Альеро давно не случалось.***
— Сколько можно этих переговоров?! — Альеро стукнул кулаком по столу. — Он не остановится и не прекратит, никогда. Нужно объявить войну. — Отличный план, — заявил Парсеваль, не скрывая сарказма. — Полгода пути через океан к другому концу континента замечательно укрепят боевой дух нашей армии! Они сойдут на берег сильными, довольными, готовыми к бою, и тут же свергнут нашего братца с его законного трона. — А что ты предлагаешь? Ждать, пока этот урод… — Хватит, оба, — Мианда подала голос спокойно и тихо, мягко погладила Альеро по плечу, забирая его гнев. — Пожалуй, война назревает, и нам нужен этот переворот, но и Парси прав. Нельзя решать необдуманно. Нам нужны будут союзники. — Простите, моя королева, — одна из присутствовавших на совете министресс, недовольно хмурясь, позволила себе подать голос. — Может быть, пришло время убрать мужчин с заседания и нормально обсудить ситуацию? — Не спешите, Лиэнн. Иногда полезно выслушать и их мнение, вдруг случайно подбросят дельную идею, — королева Миа подмигнула Альеро и кивком указала на дверь. Он не возмутился, одаренный извиняющейся улыбкой.***
Альеро был единственным во многих вещах. Только он был выбран не случайно, только он слушался беспрекословно, только он допускался в спальню королевы. Ему нравилось иметь от всех секрет, а Мианде нравилось, что он только загадочно улыбался и никогда не делал и намека на раскрытие их отношений при людях. Каждую ночь четвертый муж пробирался в покои королевы, словно тайком, но специально кем-то замеченный. Миа ждала его, сидя на постели в ночнушке, и не гасила свечи. Альеро всегда сам их задувал, прежде чем обнять жену за плечи, уложить ее голову себе на грудь и блаженно закрыть глаза. — О чем сегодня будем говорить до утра? — тихим шепотом поинтересовался он в очередную ночь. — Рассказать тебе мои истории или сочинить новые приключения, которыми бы я занимался, не будь твоим мужем? — Мне сегодня не хочется говорить, — шепнула королева, по-детски подложив руку под щеку и нежно надув губы. — Я волнуюсь. — Что тебя беспокоит, моя принцесса? — Альеро поцеловал ее в макушку, едва касаясь губами, чтобы не перейти грань. — Ходят слухи… — Оторвать им ноги, чтобы больше не ходили? — Сейчас не лучшее время для шуток, милый, — Миа поднялась на руках и вгляделась в лицо мужа сквозь негустой мрак, разгоняемый бледным светом луны. К удивлению, Альеро был серьезен. — Людям не нравится, что у короны нет наследницы. Кроме того, кого-то из нас подозревают в бесплодии, раз еженощные встречи все без толку… — А что об этом думаешь ты? — тихим шепотом поинтересовался муж, рассматривавший ее с любопытством. Такой он Мианду раньше не видел. — Мне… Мне кажется, я хочу ребенка. И я готова к тому, через что придется пройти ради этого, — лишь на секунду голос королевы дрогнул перед последним решительным заявлением. Альеро медлил с ответом. Оказалось, он не готов к тому, что ему предстояло пройти. Она потерпит, а он? Быть нежеланным нетрудно, когда и самому не нужно желать. Как возбудить свой пыл, зная, что ответом будет лишь холод? — Прости, что это обязательно. Я тебя люблю, моя принцесса.