Алекситимия

      Первым, на что обратила внимание Эйми, переступая порог комнаты, оказался кислый запах спиртного. Теренс стоял в проходе, придерживая для неё дверь, и лишь поэтому девушка не позволила себе струсить и дать заднюю. Как ни крути, сейчас он её с легкостью поймает и вряд ли останется таким же сомнительно спокойным. С каждой секундой её решимость таяла, а сожаление о поспешных действиях прогрессировало.       Номер не отличался от множества других, где Корнел имела горькое счастье побывать, находясь в статусе невидимой любовницы. Вся обстановка почти принудительно заставляла её окунаться с головой в прошлое. Сколько раз такие же двери с хлипкими замками закрывались за её спиной? Сколько раз она старалась найти что-то привлекательное в скрипучих кроватях и потрескавшихся мелкой сеткой потолках? Множество раз. Кто бы ни вообразил примерное число таких визитов — всё равно ошибётся.       Эйми ступала по тёмно-зелёному жёсткому ковру лёгкими осторожными шагами, её кеды на тонкой подошве позволяли двигаться совершенно бесшумно, что являлось неотъемлемой частью плана. Выйдя в центр среднего размера комнаты, она вопросительно обернулась на Теренса.       — В твоём распоряжении, — Лоу вальяжно махнул рукой в угол у окна, где гостья не сразу заметила крохотный квадратный столик и два ветхих стула со спинками. — Я сейчас вернусь.       Сказав это, мужчина скрылся за бледно-белой дверью в ванную комнату. Эйми не могла нарадоваться своей удаче. Теперь ей не придётся малоуспешными махинациями выставлять его из комнаты для своей затеи. Ступая ещё аккуратнее, чем накануне, Эйми выискивала удачный обзор на пространство, в частности на столик, и вскоре поставила сумку на прикроватную тумбу, немного вынула верхнюю часть мобильного наружу и нажала на начало записи. Камера её телефона замечательно охватывала помещение и стояла в тени, гарантируя хозяйке отличное качество видео. Корнел не была уверена, что при даче показаний в полиции им будет достаточно диктофона, и решила рискнуть записать целое кино, где Теренс своим же языком признается в шантаже и угрозах в сторону Рэймонда. Это всё, конечно, при успешном исходе событий. Эйми не исключала возможности, что прямо отсюда Лоу оглушит её, упакует в багажник и увезёт в задуманном направлении. Тогда ей останется только молиться, чтобы он не заглянул в её телефон, где полным ходом пишется видеоматериал. Если, находясь в «романтических» отношениях, Теренс позволял себе оставлять синяки на женских руках, крепко хватать за волосы и даже однажды замахивался, то что он может сделать с ней сейчас, когда по-настоящему разозлится?       Уже находясь запертой в его номере, Эйми поняла, насколько ненадёжный и глупый план она решила осуществить. Даже получив от мужчины нужные показания и не отхватив от него какую-нибудь пощёчину или выкрученную руку, каким образом она уйдет? Была идея соврать, что ей нужно вернуться за чемоданом с вещами, но, глядя в глаза с поволокой опьянения, Эйми сильно усомнилась, что ей действительно удастся легко отсюда сбежать. Он, как минимум, может попытаться домогаться до девушки. Какая тогда последует реакция от Корнел, она и сама не могла представить. По коже прокатывался холод от понимания, какими негативными были их с Теренсом отношения, стоило лишь попытаться взглянуть на них с другого ракурса. Прощать мужчине синяки и гематомы? Пытаться задобрить и бояться потерять? Не иначе, как у Эйми на время их отношений кто-то выкрал мозг и чувство собственного достоинства. Её мама с папой до сих пор не знали всех тонкостей с физической грубостью, и девушка не хотела даже представлять, какую бы реакцию это вызвало. Отец, скорее всего, прямо в зале суда порвал бы на Теренсе рубашку.       Когда мужчина вернулся, Эйми уже сидела на стуле, рассматривая узор светлых пожелтевших обоев. Она не могла поверить, что в Ливингстоуне, несмотря на маленькую численность населения, такой убогий мотель. Девушка готова была биться об заклад, что здесь есть номера и посолиднее, но и стоят они наверняка дороже. «Жена последние центы отобрала?» — хотела бы Эйми нагло бросить в лицо своему бывшему, но понимала, что ещё слишком рано зубоскалить. Она не в том положении, чтобы раскрывать своё истинное отношение к Теренсу.       Переключая внимание на хозяина номера, Эйми не могла не отметить закатанные рукава несвежей рубашки и мокрые следы на груди. «Пытался привести себя в чувство», — догадалась она.       — Каблуки мне нравились больше, — придирчиво отметил Лоу, гипнотизируя чуть прояснившимся взглядом её обувь.       Понимая, что из двух зол выбирают меньшее, Эйми решила, что пьяного Теренса разговорить ей будет всё же легче, несмотря на то, что сбежать может оказаться и задачей со звёздочкой. То, что он умывался и пытался протрезветь, ей очень сейчас мешало. Найдя быстрым взглядом начатую бутылку рома, Корнел сначала поразилась выбору напитка, а затем повертела в руках опустевший бокал.       — Надеюсь, у тебя найдется второй?       Теренс коротко приподнял бровь, но после с хорошо знакомой ухмылкой поставил искомый предмет на стол.       — Не ожидал, что ты решишь со мной выпить, — по-лисьи произнес Лоу, разливая напиток для себя и для неё.       — Не ожидала, что ты будешь пьян, — в тон ему ответила Корнел.       — Грущу иногда, знаешь ли, — уклончиво прошелестел мужчина, прикладываясь к стеклу и делая голодный глоток.       При встрече в кафе он выглядел почти так же хорошо, как и раньше, из чего Эйми сделала вывод, что до того дня он ещё старался сдерживаться какое-то время ради внешнего вида. Но как только торжественная встреча старых знакомых состоялась, не удержался и пустился во все тяжкие. Ей стало интересно, как давно уже подобные вещи продолжаются в жизни бывшего возлюбленного, но понимая, что у них тут не свидание, Эйми постаралась взять себя в руки и приступить к исполнению плана. Предложенным алкоголем, само собой, лишь показательно смочила губы и почти сразу незаметно стёрла капли рукой. Было бы не очень хорошо, найди хоть кто-то в её крови алкоголь при даче показаний. Теренс смотрел исключительно на её лицо, иногда опуская взгляд к специально открытому декольте, а потому о неизменном количестве жидкости в бокале можно было не беспокоиться. По крайней мере, Эйми на это очень хотела положиться.       — Ты же понимаешь, что я тут не по своей воле, правда? — каждое слово ощущалось как шаг по весеннему льду. Корнел пришлось спрятать руки под стол, чтобы те не выдали её своей лёгкой дрожью. Неизвестно, насколько внимательным мог быть Теренс в пьяном состоянии, но и проверять не хотелось от слова совсем.       — Разве? — насмешливо уточнил мужчина, намекая, что она сама вызвалась прийти именного сейчас, он-то планировал поездку на завтра. Эйми мысленно стукнула себя по лбу, потому что это не тот ответ, который ей требовался.       Лоу исправил выпитую разницу и ещё раз жадно опустошил свою порцию. Эйми для вида поднесла бокал к губам, но потом, будто передумав, отставила в сторону и снова заговорила, сопровождая все свои действия и слова, естественно, искусственной непосредственностью и кротостью:       — Если бы я могла, то больше не встретила бы тебя. Ты заставил меня с тобой видеться.       Эйми жадно ждала, что вторая попытка окажется более успешной, и была вознаграждена.       — Если бы ты попыталась со мной больше не встречаться, то и своего дружка больше не увидела бы, — остро ответил Теренс.       То, что надо, но всё ещё недостаточно. Мужчина не назвал имени и не произнёс чётких намерений. Он лишь вскользь показал своё недовольство, не упоминая при этом смертельных угроз, озвученных ранее в переписке, которую сам же благополучно и подчистил у обоих. Эйми нуждалась в том, чтобы он сам это произнёс.       — Что бы ты с ним сделал?        Взгляд мужчины в секунду приобрёл пугающую ясность. Эйми замерла испуганным зверьком, не представляя, каким непредсказуемым может на сегодняшний день оказаться Теренс. Он уже начал пить то, что прежде не любил, видимо слишком уставая от постоянного вкуса коньяка, позволил себе жить в таком ужасном номере на протяжении нескольких дней и даже носил потную рубашку. Он больше никогда не войдёт в свой любимый дом, не откинется на бортик обожаемого бассейна, не обнимет дочь из-за ограничений, выставленных Изабель Лоу. Кто он теперь без своих денег, теплого насиженного кресла и стабильной семьи? Кем он стал? На что пойдёт? Как далеко расширились границы его агрессивности?       Совсем некстати Эйми вспомнились строки из медицинской статьи, которую девушка изучала, узнав о диагнозе Каталины Лоу: «Среди причин заболевания имеет место генетическая предрасположенность, поскольку эмоционально-импульсивное расстройство часто встречается среди кровных родственников…». Никто не знал о проблемах девочки, тогда что если?..       — Какая тебе разница, что бы я с ним сделал? — опасно произнёс он через зубы, осматривая теперь Эйми предельно внимательно с ног до головы.        От испуга девушке пришлось схватить бокал, когда взгляд оливковых глаз остановился на количестве её порции, и сделать несколько настоящих глотков. Горло неприятно обожгло и Корнел в очередной раз осталась шокированной, как он может так спокойно это пить, не моргнув и глазом.       — Неважно, я просто так спросила, извини, — загнанно закряхтела Эйми, всё ещё пытаясь сглотнуть неприятный осадок во рту.        Ничего не говоря, Теренс хмуро потянулся под стол, где оказался пакет с продуктами, и бросил на стол упаковку солёных крекеров. «Ром и крекеры?» — подумала Эйми, но поспешно стёрла саркастичное выражение лица и промолчала, запихивая в рот пряный треугольник, пачкающий пальцы. Лучше явно не стало.       — Мне бы какой-нибудь воды, — пришлось попросить в надежде на снисходительность в таком бытовом вопросе. Не станет же он теперь мучить её плохими ощущениями на языке, как бы оно там не звучало.       Так же подозрительно молчаливо, Теренс отошёл к кровати, доставая из пространства между подушкой и стеной полупустую бутылку минералки, проходя совсем близко к сумке с её мобильником. Эйми едва не скривилась, представляя рвотный теплый вкус солоноватой жидкости, лишённой пузырьков газа, но покорно обхватила горлышко и начала пить, радуясь, что отвратительный вкус рома удается перекрыть чуть менее мерзким вкусом соли.       — Когда ты отпила в первый раз, так не реагировала, — загробным голосом произнёс Теренс, вызывая у девушки мгновенные приступы кашля. Не подавиться было просто невозможно. Он заметил! При чем сразу же! Что ещё он способен подмечать в своем мозгу, даже находясь в нетрезвом состоянии? А телефон, торчащий из сумки? «Чёрт возьми…», — неприкрытые ничем руки покрылись мурашками, что, конечно, не осталось без внимания.       Не найдя подходящих слов, Эйми решила идти ва-банк, добиться нужных слов через ссору и сбежать.       Да что уж там, ей бы сейчас просто уйти…       — Ты ведь хотел покалечить Рэймонда Уилсона! Ты мне угрожал… — в стремлении создать конкретику Эйми и не сообразила, как, должно быть, странно из её уст прозвучало полное имя Рэя, к тому же ещё и с фамилией. С ноющим чувством безвыходности девушка пришла к выводу, что мандраж и паника отнимают у неё последние здравые мысли и вынуждают совершать ошибку за ошибкой. Сначала бокал, теперь это.       Меньше чем за минуту произошло несколько событий, ставших отправной точкой для настоящего кошмара. Теренс сощурил глаза, вызывая у Корнел машинальный жест многих напуганных людей. Когда ты спрашиваешь такого человека: «Где?» — даже сохраняя тишину, он выдаст себя взглядом. Так это случилось и сейчас, когда девушка заметалась мысленно от Теренса и к сумке. Он понял, куда обращены серые глаза, и лицо его исказила самая жуткая гримаса из тех, что Эйми довелось видеть в жизни.       Не отдавая себе отчет в действиях, Корнел рванула к выходу, но едва тронув ручку, оказалась схвачена за талию. Теренс почти поднял её на воздух, пытаясь оттащить от закрытой на ключ двери. Когда вспотевшие пальцы не удержали ручку, Эйми с визгом попала прямо в руки чудовищу. Лоу в свою очередь с раздражённым рычанием отбросил ее брыкающееся тело в сторону и стремительно приблизился к двери.       «Дзынь!»       Эйми ощутила, как по щеке скатилась первая слеза, когда на уровне её глаз оказался сломанный ключ. Так и не успев подняться на ноги, она старалась отползти к стене с окном, но едва ли разум Теренса мог оказаться затуманен злостью настолько, чтобы упустить этот момент.       — Я, — едва слышно прошептала Корнел в противовес словам, которые собиралась произнести, — я б-буду кричать…       Лоу в лучших традициях неуравновешенных мерзавцев склонил голову набок и цокнул языком.       — Глупенькая, я тут единственный постоялец, — словно приговор. Иронично, что когда они состояли в отношениях, подобные слова предвещали гармоничный покой. По видимому, мужчина прочитал эти мысли в серых глазах, отчего коротко усмехнулся, и тут же вернул лицу серьезность.        Теренс медленно приблизился и опустился на корточки. Эйми и вздохнуть не успела, как челюсть оказалась в мёртвой хватке. Он грубо встряхнул её, отчего шейные позвонки моментально отозвались резким неприятным покалыванием.       — Даю один шанс: что ты на самом деле, мать твою, делала здесь?       Эйми в очередной раз бесконтрольно бросила взгляд в сторону сумки, отчего ужасно сильно возненавидела себя за отсутствие воли.       — Что ж, будь по твоему.       Он небрежно отбросил её назад, отчего девушка встретилась затылком со стеной. Удар, к счастью, вызвал лишь слабый звон в ушах, и, нащупывая кожу, Корнел отметила едва образующуюся шишку и всякое отсутствие крови.       Теренс шел к прикроватной тумбе.       «Нет!» — хотелось во весь голос кричать Эйми, но связки будто онемели.       Сердце больно колотилось в рёбрах. Не в силах преодолеть испуг Корнел была вынуждена наблюдать со стороны, как мужчина изучает содержимое её мобильного примерно несколько секунд, а затем резко запускает его в стену. Звук глухого удара отдавался в ушах ещё и ещё раз. Телефон несколько раз подскочил по полу, отсвечивая солнечных зайчиков в хлам раскрошившимся экраном. Несколько стёклышек остались на тёмном ковре. Не отрывая взгляда от некогда любимого гаджета, Корнел настороженно слушала приближающиеся тяжелые шаги. По движениям, походке, трясущимся рукам, обозначенным периферийным зрением, стало ясно, что совсем скоро она может оказаться такой же разбитой вдребезги и брошенной в этой грязной комнате.       Здесь есть часы? Где? Эйми проклинала себя за то, что не надела свои на запястье — они скатывались к велосипедному рулю и натирали кожу. Она предупредила Рэя, что должна совершить звонок ровно в два часа, но наступил ли назначенный срок, не знала. Чтобы приехать сюда даже из самой дальней части города хватит и десяти минут. Ей нужно продержаться, но по предположениям, что с её прихода прошло не так много. До двух часов Теренс успеет вывернуть её наизнанку. В криминальных сводках некоторым нападающим хватало и пяти минут, чтобы вонзить нож в чье-то брюхо. Холодное оружие девушка не заметила ни на столе, ни на тумбе. Оставалось верить в то, что Теренс не хочет на скамью подсудимых и отпустит её мирным путем.       Но надежды на словесное решение конфликта пришлось оставить, когда сильная рука вцепилась в каштановые кудри. Эйми зашипела через зубы, всё ещё недоумевая, почему никак не может закричать. Даже зная, что персонал из дальней части мотеля их вряд ли услышит, она могла бы хотя бы попытать удачу, но звук всё равно никак не хотел рождаться.       Он оттащил её на середину комнаты и отпустил. К сожалению, мнимая свобода продлилась всего миг. Почти сразу, не давая сдвинуться с места, Теренс повернул её лицо к себе и мощной пощёчиной отправил на пол. В глазах заплясали звездочки. Он всё-таки ударил её по лицу. Интересно, если бы Лоу совершил этот жест ещё тогда, в прошлом, когда Эйми расспрашивала про его дочь, расстались бы они?       Кожу жгло, а Корнел продолжала неистово цепляться за поток нелепых мыслей. Она должна думать хоть о чём-то! Обо всём, что только придёт в голову, но не о боли, расползающейся от скулы к прикушенному случайно языку. Хорошо бы ещё, если бы её осветили мысли по успешному побегу, но четыре стены мерещились непробиваемой решёткой захлопнувшейся клетки. К окну он её по доброй воле не пустит, дверь остается только выламывать. Решение никак не хотело появляться.       Смаргивая пестрые пятна, Эйми оцепенело всматривалась в нависшее сверху лицо. Он сильно покраснел.        Грудь часто вздымалась и ей на мгновение показалось, что в ушах иллюзорно раздается свист. Или это так искажённо мозг опознал гул, являющийся последствием удара. Вряд ли она могла сказать точно, её знания в медицине в такой трудный момент испарились, не взирая на сильное желание обучиться профессии врача. Будь здесь мама, то совершенно верно дала бы правильную оценку её нынешнему состоянию, не реагируя на стресс. Будь она здесь…       Еще один хлёсткий удар пришёлся уже по другую сторону лица. Во рту образовался железный вкус. Не отойдя еще от прикушенного языка, девушка едва сообразила, что в этот раз треснул уголок её губ. Сколько времени прошло?       Когда грубая ладонь взметнулась вверх, готовясь нанести третью оплеуху, Эйми со стоном перекатилась влево и поднялась на локти. Слишком резкое движение молниеносно повлекло за собой темноту в глазах. Но ослеплённая Корнел карабкалась вперёд, пока не стукнулась лбом о деревянный угол кровати.       — Ай, — тихо вырвалось из уст и следом девушка зашипела от жгучей боли в области губ. Да почему она никак не закричит?!        «Потому что не поможет.»       Всё лицо полыхало огнем. Эйми могла поспорить, что кожа с обеих сторон разгорячилась до макового цвета.       — Маленькая дрянь, — прорычал Теренс, подходя к столу и, судя по звуку, подливая новую дозу рома. Эйми обернулась, мужчина сначала опустошил её наполовину полный бокал, а затем взялся и за свой. Он громко выдохнул в сторону, когда от напитка не осталось и капли. Подцепил соленый треугольничек крекера и бросил в рот, всё так же не глядя на Корнел.       В помещении раздался скулеж, а затем всхлипы, и Эйми не сразу смогла отдать себе отчёт, что именно она является источником звука.       — Не ной, сама виновата, — равнодушно поставил Лоу её перед печальным фактом. Он подошёл к окну и наглухо закрыл его шторами. Тонкая ткань продолжала пропускать дневной свет, но тем не менее, успешно скрыла за собой происходящее в комнате. — Я по-хорошему хотел.       — Отпусти меня, я н-никому не расскажу, — протяжно заскулила Эйми.       — Да что ты говоришь! Правда, что ли? — насмешливо окинул он взглядом её заалевшие щеки и кровавые губы.       Корнел начала вставать, опираясь на руки, и случайно загнала под кожу крошечные осколки от её бывшего гаджета. Непонимающе уставилась на ладошки. «Точно, телефона-то у меня больше нет…» — неуместно загрустила девушка.       Лоу тем временем отодвинул стул чуть дальше прежнего места и расслаблено сел, широко разведя колени. Какое-то время они просидели в тишине, переводя дух.       — Сюда подойти, — приказным тоном позвал он её несколько минут спустя, указывая на пространство между ног.        «Ни за что!» — воспротивилось сознание от опасной догадки. Она замотала головой в разные стороны, как это делают маленькие дети, когда не согласны съесть брокколи или отправиться в детский сад.       — Сю-да! — по слогам непоколебимо потребовал Теренс.        Когда Эйми так и не пошевелилась, он яростно вскочил и побежал в её сторону. Пространство их разделяло небольшое, а потому времени на обдумывание действий в запасе не оказалось. Корнел нырнула мужчине под руку, с успехом заскочив ему за спину. Но не успела порадоваться своей ловкости, как с животным рёвом он снова прыгнул в её направлении. Эйми дала дёру к окну, но оказалась схвачена за волосы. «Выберусь — побрею на лысо!» — в растрепённых чувствах решила шатенка.       — Далеко собралась? — злобно прорычал бывший любовник.       — Пусти! Пусти меня! — взмолилась Эйми, всё ещё лелея надежду призвать в Теренсе здравомыслие. Ну не сможет же он её в самом деле убить! Или сможет?        С шумным грохотом девушка оказалась отброшена к столу и одному из стульев, моментально опрокидывая мебель на себя и вновь болезненно ударяясь головой. Буквально в двух сантиметрах от лица разлетелось разбитое стекло, стремительно царапая её правые ухо, скулу и висок. Под лопатками нашёлся полупустой пакет с продуктами, мирно стоявший прежде около одной из ножек стола. Полукругом рассыпались крекеры. В воздухе повис запах впитывавшихся в ковер остатков рома из такой же разлетевшейся на кусочки бутылки.        Эйми сдавленно закашляла и распахнула глаза. Жестокие руки, повинуясь низменной воле хозяина, вцепились ей в горло, перекрывая кислород. Мощными предплечьями он ощутимо давил ей на ключицы и рёбра. Из глаз брызнули слезы, застилая обзор.        Сознание в момент освободилось ото всех мыслей. Осталась только звонкая тишина, разбавленная её кряхтением, и напряженное сопение её насильника. Эйми инстинктивно барабанила пятками по полу, пытаясь скинуть с себя мужчину вдвое больше её самой. Царапала руки, сцепившиеся вокруг шеи, в попытке отодрать их от себя. Безуспешно. По всем правилам самообороны она должна была вонзиться тонкими пальцами в лицо, постараться выдавить глазные яблоки, на крайний случай начать душить в ответ, надавить резким ударом на кадык. Все приобретённые за восемнадцать лет знания смыло волной ужаса. Эйми в припадке закатила глаза, и в пустоте раздалась мысль: «Всё…»       И как только печальное понимание смиренно обосновалось в голове — всё прекратилось. Грудь наполнилась воздухом быстрее, чем Эйми поняла, что снова дышит. Она повернулась на бок, заходясь в оглушительном кашле и рваных вздохах. Бровь обожгло царапающей искрой. Стекло, о котором девушка совсем позабыла, вонзилось в кожу, когда она ненамеренно улеглась на него сверху. Будто бы через ватную стену Корнел различила крики и звуки борьбы. Сквозь влажные ресницы уставилась туда, где ещё недавно определенно точно стояла дверь. Теперь же в проёме зиял свет коридора. Чьи-то руки аккуратно оттащили её в сторону. Девушка очутилась в теплых объятиях и со счастливым неверием узнала запах своего отца. Словно маленькая девочка, она громко разрыдалась от облегчения, насколько только позволял позволяли голосовые связки. Звук выходил надломанный и жуткий. В метре от неё кубарем пролетела потрепанная фигура Теренса. В точности, как и она некоторое время назад, он пытался добраться до двери, но две пары рук грубо оттаскивали его обратно. В нападавших Эйми заторможенно узнала своего дядю и Рэймонда. Первый выкручивал ублюдку Лоу руки за спину, а второй беспощадно наносил удары в лицо и грудину.       Все звуки смешались между собой. Эйми то проваливалась в пустоту, то снова возвращалась к реальности. Коридоры мотеля. Темнота. Сиденье в машине со знакомым мятным запахом папиного ароматизатора. Гул хлопающих дверей и чьи-то шумные переговоры. Ветер, ласкающий повреждённую кожу, состояние невесомости в крепких руках.       — Эрик, что вы здесь… — среди множество звуков раздался самый родной, самый любимый голос в мире. Мама.       А затем снова ничего.