В паутине

*Настоящее время* Ник выходит из номера на галерею, залитую утренним светом, и видит внизу любопытную картину: Трой с Мэдисон что-то обсуждают, указывая на окружающие холмы. Вполне мирно обсуждают. Он облокачивается на перила и достаёт сигарету с намерением покурить, пока его не заметили и не уставились в четыре — ладно, три — осуждающих глаза. Огонёк зажигалки совсем слабый, газ кончается, и хорошо бы найти новую. Или хотя бы спички... — Привет, — из соседней комнаты появляется зевающая Алисия. — Почему чем дольше спишь, тем больше хочется спать? — Это не всегда работает, — усмехается Ник. — Ты ни разу не лежала в больнице, вот где сон может надоесть до чёртиков. — Рекомендуешь? — Ну, если с какой-нибудь несерьёзной болячкой, то да. — С несерьёзной меня никто не будет ни держать там, ни лечить. — Почему же? Я знаю одного парня, который будет, и с удовольствием. — Прекрати, — щёки Алисии слегка розовеют. Или это только кажется? — В любом случае путь обратно в Юму нам заказан. И вообще — я же не обсуждаю твою личную жизнь. — Кстати, о моей личной жизни, — вспоминает Ник, бросая взгляд туда, где стояли его мать и Трой, чтобы убедиться, что они ушли и точно не услышат. — Хотел попросить тебя быть поаккуратнее с демонстрацией эмоций. — Я ему ни слова не сказала. — Иногда говорить не обязательно, достаточно выразительно молчать. — Теперь ты и молчать мне запрещаешь? Не считаешь, что это уже слишком? — Лиша, ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду, — тяжело вздыхает Ник. Ссориться с сестрой — последнее, чего бы ему хотелось как прямо сейчас, так и вообще, но если она продолжит в том же духе, последствия могут быть непредсказуемыми. — Тебя просто не было там, в бункере, — спокойно говорит она. — Я бы очень хотела забыть обо всём, что мне пришлось сделать, но, увы, моя память в полном порядке. И да, я знаю все твои аргументы про несчастный случай и стечение обстоятельств, но это ничего не меняет. — Ты можешь хотя бы постараться? Ради меня? — Ладно, я постараюсь, — кивает Алисия всё с тем же пугающим спокойствием. — Ты выкрутил нам всем руки так, как не умеет наша мама. Браво. Я впечатлена, правда. Даже немного жаль, что ни к чему хорошему твои — вернее, ваши с ней — усилия не приведут. — Что ты имеешь в виду? — Вы сплели паутину лжи, в которую какой-нибудь мотылёк обязательно намертво влип бы своими нежными крыльями. Но Трой не мотылёк, он хищник, он порвёт её и улетит. А то и закусит пауками на дорожку. Во двор въезжает их фургон, оставленный вчера на парковке рядом с братом-близнецом, из кабины выпрыгивает Мэдисон. — Эй, — она машет рукой, заметив детей. — Давайте сюда, грузимся и пора ехать. Где Виктор? — Спит, наверное, — щурится Алисия. — Пойду его разбужу, — Ник выбрасывает давно докуренную и погасшую сигарету, краем глаза наблюдая за тем, как Трой выбирается из противоположной двери кабины. — Спасибо, — шепчет он сестре. — За что? — За то, что обещаешь постараться. Стрэнд действительно выглядит заспанным, когда открывает дверь, и просит десять минут на приведение себя в порядок. Поскольку из опыта понятно, что собраться и выехать быстро у них получается только в случае смертельной опасности, а сейчас вроде бы таковой нет, Ник великодушно даёт ему пятнадцать и спускается вниз, к грузовику. — Привет, — говорит он Трою, который пытается закрутить разболтавшийся винт на задней двери фургона. — Я могу чем-то помочь? — Если у тебя в карманах случайно не завалялось отвёртки побольше, то боюсь, что не можешь. — Всё так плохо? — Да нет, ещё какое-то время должно продержаться. Главное, чтобы на ходу ничего не отвалилось, — Трой убирает инструменты. — Это, конечно, было бы весело, но Мэдисон не оценит. — Что вы с ней обсуждали? У меня не получилось подслушать, — улыбается Ник. — Ничего секретного. Как ты знаешь, она хочет основать своё сообщество, что вполне понятно, учитывая ваши неудачные попытки присоединиться к уже имеющимся, и ищет для него подходящее место. Сегодня, видимо, ещё толком не проснувшись, твоя мать предположила, что подходящим местом мог бы стать этот мотель. Но мы не продержимся долго только на найденных припасах, их с каждым месяцем остаётся всё меньше. Нужно сажать овощи, разводить скот. А значит, ещё и строить забор, и его охранять. Нереально для пяти человек. — А тебе самому хотелось бы жить в таком сообществе? Я имею в виду не здесь, а в более удобном месте. Трой пожимает плечами. — Почему бы и нет? Хочу напомнить, что мои знания о сельском хозяйстве немного обширнее, чем у вас всех вместе взятых. — Спасибо, я помню, — фыркает Ник. — Но речь не о возможностях, а о желании. — Скорее да, чем нет. Но не исключено, что я просто плыву по течению, ну, или пытаюсь вернуться к привычному образу жизни. Хотя есть и третья версия... — Какая? — Может быть, мне просто хотелось бы остаться с тобой, — Трой снова пожимает плечами, нарочито небрежно, как будто не сказал ничего особенного, ещё и смотрит в сторону, на развязку с билбордом или куда-то там. С землёй происходят странные вещи, она вроде бы не двигается, не дрожит, не уходит из-под ног, но Ник всё равно чувствует настоятельную потребность за что-то уцепиться, к примеру, за рубашку Троя. — Эй, увидят, — негромко предупреждает тот, однако отвечает на поцелуй. — Плевать... Можно подумать, хоть один из троих спутников не в курсе их отношений. Так получилось, и Ник на самом деле не имеет ничего против. Пусть знают. На самом деле ему даже кажется притягательной мысль о том, что Мэдисон может их застукать — вот, например, сейчас, когда Трой, перехватывая инициативу, прижимает его к задней двери фургона. У этого парня явно есть склонность к доминированию. Не то чтобы открытие, и не то чтобы неожиданное. — Мальчики! — мать предпочитает не идти на их поиски, а просто позвать. Ну, в принципе, логично... Алисия уже сидит на водительском месте. Ещё в начале их путешествия сложилось правило: днём машину ведут те, кто не дежурил ночью. Исключения бывают — ни Ник, ни Стрэнд не сделали бы карьеру в «Формуле-1», и иногда их подменяют заскучавшие товарищи. Ну, или уставшие раздражаться от манеры вождения, как в случае с Троем. Как выясняется вскоре, покинули мотель они очень вовремя: довольно большая группа ходячих направляется в ту сторону по выжженной солнцем техасской равнине. Алисия шутя сигналит им и прибавляет скорость. — Ну и что это было? — спрашивает Мэдисон, сидящая рядом. — Прости, не удержалась, — в голосе сестры явственно слышны весёлые нотки, и Ник облегчённо вздыхает, поняв, что она ни зла, ни расстроена, ну, по крайней мере всерьёз. Виктор снимает с сидений вдоль борта кузова пару сумок и ставит их на пол. — Вы, наверное, меня возненавидите, — заявляет он, — но если есть возможность немного подремать, почему бы ею не воспользоваться? — Я-то уж точно возненавижу, — меланхолично обещает Мэдисон. — Если хочешь, можем поменяться местами. — Чуть позже. Ложись уже, счастливчик. — А ты не хочешь поспать, пока всё равно делать нечего? — Ник приглашающе похлопывает по своим коленям. — Обещаю, если что, я тебя сразу же разбужу. — Ну, если обещаешь, — усмехается Трой и вытягивается на сиденьях с их стороны. Фургон не такой уж большой, и он практически упирается ботинками в заднюю дверь, тихо, но отчётливо лязгающую, хотя дорога довольно ровная. — Заметите место, где можно разжиться инструментами, не проезжайте мимо. — Не проедем, — отзывается Мэдисон спереди. — Мне тоже не мешало бы глянуть кое-что. Трой ёрзает на никовых коленях, пытаясь устроиться поудобнее, потом затихает. Апокалипсис сделал знаки ограничения скорости неактуальными, но, несмотря на это, передвигаться хоть сколько-нибудь быстро всё равно не получается: мешают то скопления мертвецов, то брошенные или разбитые машины. В одном месте они натыкаются на два трактора, полностью перегородивших шоссе; их хозяева понуро бродят вокруг, расставшись с разумной жизнью, но не со своими ковбойскими шляпами. В другом — упавший ветрогенератор заставляет развернуться и сделать изрядный крюк. Ветряк огромный, не меньше трёхсот футов в высоту, и наверняка очень тяжёлый, какая сила заставила его рухнуть, совершенно непонятно. Искомый магазин они обнаруживают через несколько часов, когда солнце уже стоит в зените, а все желающие доспать после нелёгкой ночи успели проснуться и заскучать. И даже не один магазин, а целый торговый комплекс в провинциально-колониальном стиле: милый одноэтажный домик, но очень-очень длинный. Разнокалиберные вывески обещают товары самого разного назначения: от еды и одежды до стройматериалов. Проблема только в том, что путь к нему преграждает очередная толпа ходячих, весьма оживившихся при звуке мотора. Алисия давит на газ, пытаясь проскочить мимо, но всё же сшибает пару мертвецов, кровь одного из них брызжет на лобовое стекло. Остановиться она отваживается только через добрые четверть мили, практически у въезда в небольшой провинциальный городок. Все высыпают из машины, радуясь возможности размять ноги. — Что это? — спрашивает Мэдисон, заметив высокую бетонную стену неподалёку. — Полагаю, стадион, — пожимает плечами Ник. — Футбольный или бейсбольный. *Парой месяцев ранее* — Что последнее ты помнишь? — голос Стивена не то чтобы особенно ласковый, но всё же странным образом успокаивающий. «Их на медицинских факультетах и правильно говорить учат?» — отстранённо думает Ник. — Джейк приехал из Сан-Диего и рассказывал о беспорядках в городе, — Трой сглатывает. — Утверждал, что по улицам бродят ожившие мертвецы и что законы больше не работают. Это правда? Пока что он ведёт себя довольно адекватно для человека, проснувшегося в незнакомом месте, в окружении незнакомых людей и с больной головой. Хотя, возможно, он просто ещё не осознал всего масштаба проблемы... — К сожалению, да, — Стивен пододвигает второй стул. — К настолько стремительно развивавшейся пандемии человечество оказалось не готово. — Пандемия? Так это болезнь? — Можно сказать и так. — И я... — Трой указывает на свои бинты. — Нет, ты обо что-то здорово ударился. Или тебя ударили. И, как я понимаю, у тебя серьёзные проблемы с памятью, при черепно-мозговых травмах такое бывает довольно часто. — Серьёзные? — Беспорядки в Сан-Диего начались почти полгода назад. Впрочем, как и везде. Трой непонимающе моргает здоровым глазом: — Полгода? — Кажется, я где-то читал или слышал, что через какое-то время память может вернуться, — робко вклинивается в разговор Ник. — В большинстве случаев так и происходит, — кивает Стивен и встаёт. — Пойду, скажу миссис Эванс, чтобы приготовила ещё один завтрак. Тебе надо восстанавливать силы. С минуту после его ухода в «палате» стоит неловкая тишина, потом Трой спрашивает: — Как тебя зовут? — Ник. — Мы были знакомы? «Пару раз собирались убить друг друга, пару раз спасали друг другу жизнь. Я застрелил твоего отца и изрядно поспособствовал гибели брата, моя мать ударила тебя молотком и едва не отправила на тот свет. Ну да, в принципе, знакомы». — Не очень давно, всего несколько недель. — Чёрт, — кривится Трой. — Почему я должен вам доверять? Всё это звучит ужасно неправдоподобно. — Можешь не доверять, если не хочешь, — Ник пожимает плечами. — Только, пожалуйста, не пытайся сбежать или сделать ещё что-нибудь безумное в твоём духе. — Сбежать? Смеёшься? Я лежу с трудом. — Ну, я всё-таки тебя немного знаю. Такая мелочь, как плохое самочувствие, не способна остановить тебя от совершения феерических самоубийственных глупостей. Трой усмехается и хочет что-то сказать, но тут входит Стивен, кое-как удерживающий три тарелки. На этот раз каша овсяная, даже с изюмом. Неподалёку от места, где они сейчас находятся, были разбиты обширные виноградники, что с ними теперь станет без ухода и полива — бог весть... — Ну что, сначала накормим больного? — Терпеть не могу овсянку, — заявляет Трой. — Когда по улицам бродят ожившие мертвецы, перебирать едой не приходится, — со вздохом поясняет Ник. — Или лопаешь то, что удалось достать, или помираешь с голоду. — Ну, не всё так плохо. Мне по секрету сказали, что на обед будет тыквенный суп, — Стивен довольно ловко приподнимает подушку и подсовывает под неё какую-то коробку. — Можешь подождать несколько часов, хотя я как врач не советовал бы. Твой организм сейчас нуждается в питательных веществах гораздо сильнее, чем обычно, и от этого может напрямую зависеть, как быстро ты выздоровеешь. Помочь или сам справишься? — Сам, — Трой с мрачным выражением лица берёт ложку. Тарелку приходится держать на весу, но в итоге ему удаётся съесть почти всю кашу. — Ты большой молодец. Голова очень болит? Анестетик нужен? — Было бы неплохо, только что-нибудь не слишком убойное. Чтобы не мешало соображать. — Тебе бы сейчас не соображать, а спать лечь, — ворчит Стивен, открывая свой шкафчик с лекарствами. — Хватит уже, выспался. Хочу понять, что произошло. Ник, ты говорил, что мы знакомы несколько недель, — Трой глотает таблетку и с облегчением откидывается на возвращённую в первоначальное положение подушку. — Расскажи мне всё, с самого начала. Ник едва не давится последней ложкой овсянки. Нет, конечно, он понимал, что этот момент настанет и ему придётся как-то выкручиваться, чтобы Стивен не догадался, насколько асоциальных личностей ему приходится лечить. Но не так же быстро! А впрочем, какая разница, раньше или позже? Он же не собирается ничего придумывать. Он просто опустит некоторые неудобные детали. — Ладно, — говорит он, — попробую. Мы познакомились на бывшей базе армии США у мексиканской границы. Ты возглавлял ополчение, вы хотели забрать припасы и оружие, которое могли оставить после себя военные, я бежал от бандитов, напавших на общину, где меня приютили, ну, а моя семья искала меня. Но на базу проникли ходячие, пришлось отбиваться, потом прилетел Джейк на вертолёте и мы все вместе отправились к вам на ранчо...