Шесть тысяч и еще четыре года

POV Левиафан Возвращение в земной, точнее подводный дворец, было приятным. Ожидаемо приятным. Маммон тут не пытался избегать встреч и вполне спокойно пользовался моим гостеприимством, практически не являясь в собственный храм. Нам было вполне уютно и в моем дворце вдвоём, постоянно друг к другу в гости мы не мотались и это всё упрощало. Маммон сейчас сидел на моей… нет, уже нашей кровати и задумчиво покачивал вино в золотом кубке. Он был полностью расслабленным, нагим и немного горячим после недавней страсти, вот уж чего точно не увидишь в Аду. У местных вино было своё — рисовое. Да они в принципе целиком и полностью обожали это растение и делали из него, что угодно, даже просто вареным без соли жрали. Ну, это те, кто победней. — Мммм, Лева, мне пришла в голову гениальная идея как по новому обмануть доверчивых смертных… — он опустил ресницы, глядя на меня. — Ммм?.. Продолжай, Золотко. — я непроизвольно облизнулся, всерьез задумываясь не продолжить ли только что завершенное. — Мы создадим для них место, где можно будет как выиграть, так и проиграть деньги и имущество. — он довольно улыбнулся мне. — Шанс выигрыша пятьдесят на пятьдесят будет подстегивать азарт… — он медленно отпил из кубка. — Но… Мы не будем уточнять, что шанс на самом деле намного меньше? — понимающе кивнул я, подсаживаясь к нему и целуя в плечо. — Естественно! А в качестве определителя выигрыша… пускай будут вот эти игральные кости, они из другой страны, но сюда подойдут отлично. — Моня продемонстрировал мне два белых кубика с черными точками на каждой грани и поцеловал меня в скулу. — Мне нравится твоя идея, определенно нравится. Ведь кроме жадности игроков… Их внезапная удача будет порождать зависть у менее удачливых. — Именно, мой Изумруд! — радостно хохотнул Маммон, придвинулся ближе ко мне, прижался плечом к плечу и положил на мое голову, подкинув в руках кубик, но от неизбежного остывания кожи это все равно не спасало. Мы оба были хладнокровными. Я взмахом руки зажёг пару жаровен. — Ты снова мерзнешь, мое сокровище? — Немного, Лева. Ты же знаешь, мы не можем греть друг друга. Разве что во время секса, но этого не хватает надолго… Вино немного греет изнутри, но не в прямом смысле. — хмыкнул он и все же накинул одеяло на второе плечо. — Ещё и ты у меня живёшь по соседству с морозным девятым кругом. — он улыбнулся и тронул меня по носу. — А ещё мы можем не тушить жаровни и снова согреться. — я провокационно провел рукой по его бедру. — А потом ты мне подробно озвучишь свою идею… — О, так ты хочешь именно так согреться? — он облизнулся и приблизился к моим губам на расстояние пары сантиметров. — Хочу. Желаю. Жажду. — отозвался я, целуя его и заваливая на кровать. Мой золотой во всех смыслах мальчик с радостью поцеловал меня в ответ, осторожно поставил кубок с вином на прикроватную тумбу и обхватил меня ногами за пояс, а руками за шею, прижимаясь как можно ближе. — Наконец-то ты мой. Только мой и ничей больше… — он стал оставлять укусы на моей шее и плечах, явно желая пометить, присвоить. — Хотя бы на это время ты только мой… — продолжил горячо шептать он. — Ты так говоришь, будто в другое время я чей-то еще… — выдохнул я. — В другое время я не могу показать этого открыто, мой Изумруд. Не могу тебя пометить и потрогать столько, сколько захочу. Это что-то… большее, чем похоть. Но я не знаю, что это. Вероятно, собственничество… — он провел языком у меня за ухом и прикусил раковину. — Ты лорд Жадности, Золотко — ухмыльнулся я, очерчивая кончиками когтей выступающие лопатки и осыпая короткими поцелуями шею. — Именно поэтому мне всегда мало тебя. — Моня улыбнулся в ответ и уже во всю терся задницей о мой член, с готовностью щёлкнув пальцами, совершая то самое чудо. — Какой ты нетерпеливый… — я чуть прикусил кожу на его шее и плавно вошел. — И горячий… Он довольно простонал и впился когтями мне в лопатки, поджимая пальцы. — Подождать друг друга мы еще успеем следующие пару веков… — Золотце бодро мне подмахивал. — Мы что-то придумаем с этим. — отозвался я, прежде чем накрыть его губы своими, одновременно с этим увеличивая темп движений, ни терпеть ни сдерживаться не хотелось. Не тогда, когда я явственно ощущал бегущее по венам адское пламя. — Когда-нибудь… — шепнул он мне, прикусывая мою губу напоследок. Ещё пара мгновений и я кончил первым, Моня догнал меня через пару секунд и довольно выдохнул, но даже несмотря на дезориентацию в пространстве и слабость, отпускать не собирался, лишь завалил меня на бок и продолжил сжимать… во всех смыслах. Я даже не успел выйти из него. — Когда-нибудь. — согласно выдохнул я, целуя его в шею и взмахом руки призывая одеяло из мягкой шерсти. — Но знаешь, для коллекции всегда ценны… редкие экземпляры. От этого они ещё неповторимее и ценнее. — Маммон все же расслабил ноги и чуть отодвинулся от меня. Теперь мы грели тела друг друга только снаружи. В его голосе послышалась печаль. Похоже, он больше убеждал себя, чем меня в том, что поступает правильно, отдаляясь на публике. — Но они все равно принадлежат тебе, мой неповторимый, драгоценный и восхитительный. — Как ты думаешь со стороны мы… выглядим смешно? Мне кажется, что моё актёрское мастерство далеко не такое хорошее… — он стал задумчиво накручивать прядь моих волос на палец. — Не думаю. К тому же, им есть на кого смотреть кроме нас. Например, на то как старательно рыжий увивается вокруг Вельзевул. — Оооо, об этих двоих только ленивый не шептался! — хохотнул Моня и медленно сел. — Кстати, я тут подумал… — он смущенно отвёл взгляд. — Ты же любишь блестяшки? Как и я… — Люблю. Как и ты. — признал очевидное я и подпер голову рукой, не спеша подниматься. Любоваться своим сокровищем можно было и отсюда. — Ммм, а ты любишь симметрию или… — он замолчал. — Впрочем, это уже не важно. — Маммон положил на кровать передо мной маленькую коробочку интересного цвета. И вида. С изображением водного змея, скалящего клыки. — Это мореный дуб, очень редкий вид дерева, когда оно меняет свою структуру пролежав на дне болота не меньше тысячи лет… Сейчас таких очень мало, но и потом, когда пройдёт ещё несколько тысяч лет, не думаю, что станет слишком больше. — хмыкнул Золотце, глядя на меня. — У тебя безупречный вкус, сокровище. И ты это прекрасно знаешь. — кивнул я. — Но это ещё не всё. Открой коробку. — он улыбнулся мне, оголяя клычки. Я кивнул и медленно открыл шкатулку. Внутри лежали серьги в виде капель размером восемь карат из практически полностью чистого изумруда. То что камни природного происхождения выдавали едва заметные включения внутри. На золотом креплении же была гравировка простенькой волны спереди и слово «Маммон» сзади. — Капелька яда, а может и моря, в котором ты любишь плавать. — хмыкнул Золотце. — Я всё же был не уверен захочешь ты носить обе или только одну серьгу, поэтому решил предоставить выбор тебе. — он подмигнул мне. Я восхищенно вздохнул. — Они великолепны, сокровище. Пожалуй, я не смогу устоять и буду носить обе. Наденешь? — Конечно. — он осторожно надел на меня серьги. — Ты сможешь их скрывать под волосами, если захочешь. Но мне будет достаточно и знания, что ты их носишь… — он отвёл взгляд с улыбкой, кокетливо опустив ресницы. — Я не стану их скрывать. Пусть смотрят. И завидуют. — я усмехнулся, раздумывая об ответном подарке. — Так что там с твоей идеей игорного дома? Маммон сладко потянулся. — Можем пойти воплощать её прямо сейчас… На правах богов я подобрал для этого отличное местечко в центре города, прямо неподалёку от всяких там публичных домов и кабаков. Ну и очередные храмы наши рядом, конечно. — хохотнул он. — Идем. — я тоже потянулся всем телом, прежде чем подняться с постели и одеться щелчком пальцев. — Чувствую, местечко будет прибыльным… — Маммон тоже оделся щелчком пальцев и предвкушающе потер руки. — Иначе и быть не может. — кивнул я. — Причем прибыльным с какой стороны не посмотри. Просто конвейер по обработке смертных душ. Моня кивнул и решил не заморачиваться, снова перемещая нас сразу на берег озера, где стоял моя дворец. — Прогуляемся по городу? Можем ещё пустое здание чудесами приукрасить, чтобы веру людей в нас укрепить… — Прогуляемся, Золотко. И раздадим по пути парочку искушений. — Ммм, по легенде денежная жаба должна плеваться золотом, но я могу оставлять по серебряной монетке после каждого моего шага вместо этого… — тут же сориентировался Моня и взял меня за руку. — Отличная мысль. — одобрил я. — И мы, как обычно, убьём двух зайцев одним выстрелом. Разбудим в людях ещё больше Жадности и Зависти к тем, кто соберёт больше серебра. — он довольно хихикнул и потащил меня в нужном направлении, щелкнув пальцами. Позади нас действительно стали оставаться серебряные монеты. — Зависть мы вызываем одним своим видом, сокровище. Одежды, подобные нашим, могут позволить себе только приближенные императора. — Это само собой разумеется и даже не требует оглашения, мой Изумруд. Кстати, эти серьги очень идут твоим глазам, я все же угадал с оттенком. — он улыбнулся шире, глядя на меня искоса и, кажется, мы даже пошли быстрее. — Как я и говорил, у тебя безупречный вкус. — я вернул ему улыбку и подмигнул. — Ведь ты выбрал меня. А за нашими спинами уже раздавались крики и начинались драки. Маммон улыбнулся шире. — О да, мне определённо нравится этот звук… До нужного места пешком мы добрались где-то через полчаса. Моня гордо продемонстрировал мне пустое, с облупившейся белой краской, но всё же прочное и не слишком старое на вид здание в два этажа. — Ну, как тебе начало? — Вполне. — я хмыкнул и щелкнул пальцами, обновляя стены, но пока не перекрашивая. — Цвет выберешь сам, Золотко. — Как бы я не хотел добавить сюда побольше символизма, местные больше любят красный, а пурпурный слишком высоко ценится, чтобы красить им здания. Даже мои. Наши. — он хмыкнул и покрасил стены в красный, а все деревянные элементы при этом в золотой цвет, то есть жёлтый, но не слишком яркий, и добавил бумажные фонарики и флажки с изображениями драконов и жаб. — Уже лучше, я думаю. Создашь вывеску? Я пока подумаю как ее подписать… Я кивнул и щелкнул пальцами, добавляя вывеску над дверями. — Её, кстати, как и ручку двери, можно и позолотить. — скомандовал мне Моня. — Для начала не будем слишком искушать судьбу. — золотыми иероглифами он вывел на вывеске: «Игорный дом». Я послушно выполнил его распоряжение, покрывая дверную ручку золотом. — Пойдём! Мне не терпится обставить всё и внутри! — и он радостно затащил меня внутрь.