Archive of my regrets

15 сентября       Опустошение.       Чувство, которое я испытывал крайне часто в последнее время. И я даже не мог себе объяснить почему: то-ли это было эмоциональное выгорание, но опять же не понятно почему, то-ли я пренебрегал алкоголем, что было вполне вероятно, учитывая то, что мой мозг до сих пор не отпускали те заволакивающие в свою пучину забвения дремотные ноты дешёвого вина, что я по глупости приобрёл вчера. Ведь, знаете, как оно с алкоголем бывает — сначала напиваешься до стойкого чувства эйфории, а потом в один момент все твои переживания выливаются на тебя как захлестнувшая тебя массивная волна, выбивая из тебя всё хорошее и оставляя только муки и страдания. Так произошло и со мной.       Вчера, глубоко вечером, когда я тренировался в подвале с леди Эсмеральдой, в очередной раз оставляя бедного Джо в стороне, Люси зашла ко мне, чтобы поговорить.       — Да, Люс. Я уже заканчиваю.       Я заметил, как она с завистью наблюдала за моими отточенными движениями, когда я расправлялся с леди Эсмеральдой. После того, как она вышла из комы, Люси ни разу не выходила с нами на задания, и в какой-то мере я сочувствовал ей. Я бы не выдержал столько времени без рапиры и призраков.       Я отложил рапиру в корзину со всеми остальными клинками, вытерев выступивший пот со лба тыльной стороной ладони, подошёл к девушке. Она очаровательно улыбнулась мне и похлопала по креслу мешку, напротив которого стоял такой же, занятый девушкой. Я плюхнулся на него и, положив голову на сгиб подставленного мной локтя, внимательно уставился на неё. Люси молча смотрела на меня.       — Ита-ак... Ты хотела поговорить? — начал я вместо неё разговор, в край смутясь таким её вниманием. — Что-то случилось?       Не отрывая от меня взгляда она задала мне довольно странный вопрос, который заставил меня напрячься. — Ты когда-нибудь пытался подделать документы?       — Смотря какие и зачем, — наблюдая за эмоциями на её лице начал я. — Когда я был маленьким я подделал свой разряд, чтобы меня приняли в ночную стражу, потому-что я безумно хотел заработать на свою первую настоящую рапиру. Как в своё время сделала и ты, чтобы попасть к нам, — я понизил голос, с каким-то душещипательным чувством настольгии вспоминая это время. — Но если ты имеешь ввиду паспорт или удостоверение личности... тут я ничего не знаю. А зачем тебе это?       Ни секунды не колеблясь, она дала мне ответ.       — Хочу незаметно улизнуть заграницу, — и ослепительно улыбнулась мне, выставляя это заявление как шутку.       — Кто же тогда будет сражаться с призраками в Лондоне? — я состроил гримасу вселенского огорчения, смотря на Люси.       — Не знаю, — она легкомысленно пожала плечами и поймала мой взгляд. — О Боже мой, только не делай такой взгляд, иначе мне придётся остаться здесь, с тобой, до конца своих лет.       Я мгновенно похолодел и выпрямился в спине. По шее побежали мурашки страха и отчаяния.       Неужели она не собиралась остаться здесь, со мной, в этом доме?       Ну разумеется, Энтони. А чего ты ожидал? У всех есть заботы поважнее тебя и твоих эмоциональных пароксизмов.       Но мне до последнего хотелось надеяться, что она не собиралась уходить от меня снова...       Никогда.       Видимо - собиралась.       — Локвуд? — Люси обеспокоенно посмотрела на меня, вырывая из мрачных раздумий об её уходе.       Я бросил на неё свой взгляд.       — Ты действительно хочешь сбежать? — «опять?» — хотел добавить я, но из здравых соображений не стал этого делать. Не хватало ещё, чтобы она подумала, что я до сих пор держу в голове её уход из компании. Да, и, Бога ради, это было полтора года назад!       — Не сейчас. Я просто думала, что, если случиться что-то непредвиденное...       — «Что-то непредвиденное»? — я не дал ей закончить предложение. — Что ты имеешь ввиду, Люси?       Она заметила как изменился мой тон голоса и отвела взгляд.       — Не знаю... Просто, если вдруг что-то случится, я хочу, чтобы у меня был способ отступления.       — Ты сама хоть себя слышишь? — мне было крайне сложно сдерживать подступающий гнев. Какой к чертям собачьим «способ отступления»? Она настолько боится того, чем мы занимаемся или дело было во мне? — Зачем тебе отступать? От кого?       Люси съёжилась под моим взглядом, но продолжала держать планку.       — Знаешь, Локвуд, мир ведь не вращается вокруг призраков и Проблемы. У некоторых есть проблемы и посерьёзней, — она встала с кресла, собираясь уходить. Остановившись у двери, Люси, не оборачиваясь, подвела черту нашему диалогу. — И не разговаривай со мной в таком тоне. Если бы я знала, что это так заденет твоё неуравновешенное самомнение, я бы вообще не обращалась за этим к тебе.       — Лучше бы и не обращалась, — почувствовав, как твердеют мышцы челюсти, я не смог сдержать колкого ответа.       — Да катись ты... — она с треском захлопнула дверь в подвал и скрылась наверху.       Вот именно. Катись я.

__________

29 августа       Держа рапиру в левой руке, пытаясь отгородить себя от сгустка эктоплазмы, что застыл надо мной, я пытался вытащить из под завала коробок кольцо, которое слетело с безымянного пальца во время моего сопротивления призраку. Его подарил мне отец, когда мне было десять, за несколько недель до того, как их с мамой не стало. И кто знает, возможно, он отдал мне его не просто так. Могло ли это значить, что он знал, что умрёт, и поэтому отдал мне кольцо? Я не мог этого знать. Но знал, что его нужно найти в срочном порядке.       Как только холодный металл соприкоснулся с эктоплазмической массой, по моей рапире пошли зеленые пузырьки. Вот же! Металл начал плавиться у меня в руке, задевая раскалёнными потёками мои пальцы, и я поморщился, когда почувствовал мертвенно холодные капли, проникающие в кожу.       Отпустить её я всё ещё не мог, так как лишился бы единственной защиты, продолжая размахивать рапирой наугад. Всё моё внимание было сосредоточено на грудах пустых коробок. Я откинул очередную коробку в сторону и она со стуком откатилась на пол. Сзади послышался сильный грохот. Бога ради, я кинул всего одну коробку! Могла ли она спровоцировать такой звук?       Я на секунду прервался, чтобы посмотреть за спину и тут в метре от меня пронеслась магниевая вспышка, врезаясь в призрака и разрывая его на маленькие частички. Я повернулся в сторону дверного прохода, откуда полетела вспышка и увидел её.       На лице застыла кровь, чёлка прилипла ко лбу, а в глазах плескался животный страх. За свою жизнь или за мою? Почему-то для меня это не имело значения. Когда мой взгляд опустился ниже я ужаснулся. Вся её рабочая одежда была пропитана кровью, а глаза, всё так же смотрящие в мои, тщетно пытались скрыть всю серьёзность её положения. Она с трудом улыбнулась мне и покачнулась.       — Люси! — я бросился к ней, забывая про чёртово кольцо, и подхватил как раз в тот момент, когда её тело окончательно перестало бороться с недугом и она отключилась у меня в руках. Я отбросил рапиру, которую всё ещё держал в левой руке, на пол, рядом с валяющимися коробками и, подняв Люси на руки, поспешил к выходу из дома.       Время близилось к утру, и я уже мог слышать сирены скорой помощи и грузовиков Департамента. Я посмотрел на Люси и ускорил шаг.       Я, блядь, не могу потерять её вот так!       Толкнув ногой входную дверь, в ноздри ударил свежий воздух, и завидев рядом с домом нескольких докторов, что осматривали Джорджа, я поспешил к их машине.       Прошу, Люс, только держись!       — Пожалуйста, помогите! Она ранена! — я слышал, как надорвался мой голос, но не придал этому никакого значения.       Держись, держись!       Я добежал до машины скорой помощи, вокруг которой толпой скопились врачи, и я положил Люси на белую койку, с ужасом замечая, как быстро ткань впитывала её кровь и превращалась в кроваво красную.       Держись, Люси, держись!       Меня взяли под руки несколько докторов, пытаясь оттащить от неё. Они говорили мне что-то, но я не мог разобрать их слов или они делали это непонятно. Мне не понятно.       Я видел как закрылись двери скорой, когда меня увели в соседнюю машину.       Держись, держись!       Врачи склонились надо мной, осматривая мой ожог на руке, не давая мне шанса выскочить и побежать к Люси. Я почувствовал как что-то острое воткнулось в мою кожу, и мои глаза тот час же начали предательски слипаться.       Держись!       Моё тело упало на койку, как тело Люси несколькими минутами назад. Врачи продолжали переговариваться между собой, но для моих ушей их голоса превращались в один неразличимый звук. Будто кто-то стучал по барабанной перепонке, пытаясь достучаться до меня.       Держись.       Кто-то взял мою руку в свою, продолжая что-то бормотать. Кожи коснулось что-то мягкое. Мои зрачки закатились за веко и я перестал этому сопротивляться. Я сделал последний вдох       Держ...       и мои глаза закрылись.