Послевкусие забвения

18-22 марта

— Ты сумасшедший! Инсу со всей силы отбросил Бомгю в сторону, почти вырвав клок волос. Выпускник остался на ногах, поднял руку к затылку, который теперь болел вместе с челюстью, и развернулся к своему однокласснику. Его друзья в это время отошли на пару шагов назад, следя за действиями своего главного. — Ну снял ты это видео — и что дальше? — процедил Инсу. — Сольёшь его в интернет? И в чём смысл? Те, кто посмотрят его, даже не задумаются о том, что я и Ёнми можем быть связаны. Бомгю усмехнулся: — Я знаю. Но если бы я подкараулил вас, снял бы видео с вами и разослал по всей школе, ты бы, наверное, просто заткнул злые языки. Тут пострадала бы репутация только Ёнми, а ты остался бы невредим, — парень покачал головой. — Нет, мне не это было нужно. Бомгю не собирался вредить Ёнми. Он хотел увидеть беспомощность человека, теряющего то, что так долго оберегал от чужих глаз, злость того, кого застал врасплох. И пока что всё шло по плану. Шин Инсу размял плечи, стискивая зубы и глядя на одноклассника. — Несмотря на свой образ, ты тоже можешь чем-то дорожить. Так ведь? — Бомгю прищурился, стараясь разглядеть выражение лица парня. — Она — единственное, что ты не готов потерять. — Я и не подозревал, что у тебя такая богатая фантазия. — Ты ошибаешься: я этого не придумывал. Ёнми многое мне рассказала о ваших отношениях, а также о том, что они тяготят её. Инсу нервно усмехнулся. — Я уверен в своих словах, потому что доверяю ей. Ёнми рассказала, как вы начали общаться и как она влюбилась в тебя, как ты сам признавался ей в любви. Странно звучит… на самом деле, в подробности она не вдавалась, но многие вещи легко было додумать. Знаешь, о твоих похождениях знал каждый второй ученик в школе, поэтому тайна ваших с Ёнми отношений сразу показалась мне странной. Разве такой, как ты, может любить? Или ты просто не мог позволить ей уйти? Так привык к ней так, что- Инсу быстро сократил расстояние между ними и ударил Бомгю прямо в нос, отчего тот отшатнулся, подняв руки к нему. Хулиган не дал ему передохнуть: он обрушился на него с кулаками, не оставляя на парне живого места. Удары сыпались один за одним, оказываясь на боках, животе, даже ключицах и пахе, и их разрушительность нисколько не уменьшалась. Бомгю пытался защищаться, однако не был так быстр и ловок, как разъярённый Инсу, поэтому в конце концов он упал на пол, оперевшись на дрожащие локти и колени. По его губе потекла струйка крови, присоединившись к той, что брала своё начало из носа, и смешавшись со слюной. Бомгю видел перед собой то отдаляющийся, то приближающийся пол, чувствовал ужасную боль, из-за которой раскалывалась голова и переворачивались внутренности. А ещё он слышал, как сильно в грудной клетке бьётся сердце, отдаваясь звонким гулом в ушах. От его тела будто ничего не осталось — оно превратилось в одну сплошную рану. Инсу остановился только тогда, когда увидел падение своего оппонента. Его дыхание сбилось, причёска растрепалась, как и у Бомгю, костяшки его пальцев и щёки покраснели. Он зачесал волосы назад, а потом опустился на корточки перед одноклассником, пытаясь поймать его застывший взгляд. — Я тебя не недооценил, ты говоришь? Да ты же просто тряпка, которая только и умеет, что тявкать и нести хуйню. Он пихнул парня в шею, так что Бомгю почти ударился лбом о пол, но вовремя остановился. Выпускник зажмурился, закашлялся, изо всех сил держась за ту ниточку сознания, которая всё ещё связывала его с реальностью. — Я же говорил, гомики ни на что не способны. Что ты пытался сделать? Напугать меня? Но ты ведь даже драться не умеешь. Какой тебе прок от этого видео, если ты не умеешь шантажировать людей? Что-то себе придумал, а теперь ходишь, как петух, и гордишься этим. Совсем хриплым голосом Бомгю прошептал: — Тогда нет смысла и в этом избиении… — он закашлялся, кривясь от боли. — Неужели тебя так задели… мои попытки… тебя унизить? — Унизить? — отвернулся Инсу, дотрагиваясь языком до внутренней стенки щеки. — Унизить, значит. Он оглядел парня перед собой. Тот держался на весу за счёт дрожащих рук, которыми упирался в пол, и ног, согнутых в коленях — он стоял на четвереньках, почти прижимаясь к паркету. Несколько капель крови окрасили пол в красный, некоторые из них размазались по лицу Бомгю, подбородку, носу, губам. За длинными прядями не видны были только глаза. А вот его дыхание звучало хрипло и прерывисто. Инсу не считал, сколько раз ударил его, но был удовлетворён результатом. Парень с какой-то наигранной грацией вытащил телефон, проделал несколько манипуляций с ним и поднёс экран прямо к самому носу Бомгю. Последний никак на это не отреагировал, так что Инсу цокнул и, потянув свободной рукой за чужие пряди, поднял его голову. Он заставил одноклассника посмотреть на свой телефон. — Я могу всего одним нажатием кнопки разрушить нахуй всю твою жизнь, Бомгю. Если я это сделаю, то видео окажется в открытом доступе на сайте школы, и тебе пиздец как не повезёт. Смирись уже с тем, что ты не умеешь пользоваться компроматом. Он криво усмехался, держа телефон у лица выпускника. Бомгю терпел нестерпимую боль по всему телу и смотрел в одну точку: на начальную картинку ролика, который он снял пару дней назад. Нет, он умел пользоваться компроматом. И доказательством тому служила ярость Инсу, его поспешные решения, удары, крики. Он знал, что Инсу не сможет сдержаться, если надавить на самое больное: затронуть тему его отношений с Ёнми. Раскрытие карт дало нужный эффект, хотя теперь Бомгю приходилось фокусировать на чём-то зрение, чтобы не потеряться в болезненных ощущениях. — Послушай, — вздохнул хулиган. — Мне всё равно- — Врёшь, — отрезал Бомгю. Инсу быстро посмотрел на него. — Когда это видео окажется в открытом доступе, ты окончательно потеряешь Ёнми, но не это главное… Остальные узнают о моей связи с девушкой, что полностью противоречит твоим утверждениям, будто бы я — гей. Инсу усмехнулся, но не уследил за одним быстрым движением своего оппонента. Бомгю выхватил телефон из его рук, нажал на кнопку, резко развернулся к однокласснику, пнул его так, что тот упал на задницу, и прислонился к стене. Бомгю спрятал телефон за спиной, быстро взглянув на окна поблизости. Все они были закрыты. А в следующую секунду он уже смотрел в широко раскрытые глаза Инсу, который даже рот не смог до конца закрыть. — Что ты сделал? — То, чего не сделал бы ты, — Бомгю горько рассмеялся, а его смех перемешался с приступами кашля. Он почувствовал ком в горле. — Ты себе даже не представляешь, как сильно мне наплевать на свою репутацию… Одним видео больше — одним видео меньше… Погоды не сделаешь! Но знаешь, в этом есть смысл, — он зажмурился, проглатывая слюни, которые словно царапали горло. — Как противоречиво получается… Инсу обвинил своего одноклассника в нетрадиционной ориентации, а потом загрузил на сайт школы видео, где тот целуется с девушкой, которая, — ой! — его вторая половинка. Когда учителя вычислят виновника, ему наступил полный пиздец. Я думаю, что подключится даже дисциплинарный комитет, — он опустил голову, тяжело дыша. Инсу смотрел на Бомгю, не отрываясь, не осознавая, что перед ним сидит человек, который ещё сам не понимает, что сделал. — Ты ебанулся… Бомгю поднял к нему навсегда потухший взгляд. Никаких эмоций на его лице — только слёзы в уголках глаз. — Ёнми возненавидит нас обоих. Не думаю, что ты сможешь нормально объяснить ей появление этого видео. Она-то точно знает твой никнейм, под которым ты там записан. А я? — он отвернулся. — А мне плевать. Бомгю встал на корточки и, изловчившись, бросил телефон Инсу в стену рядом. Устройство с грохотом отскочило от твёрдой поверхности и, потеряв несколько частей, упало на пол. Хулиган подскочил с места, сделал порывистый шаг в его сторону, а потом развернулся к однокласснику, который прикрыл глаза, хмурясь от сильной боли. — Ты не опубликовал бы то видео, потому что просто хотел напугать меня, — голос Бомгю потерял все свои краски. — Инсу, я говорил тебе, чтобы ты меня не недооценивал. Но, знаешь, раненный зверь намного опаснее хищника. Шин Инсу вновь взглянул на свой телефон. Теперь он вряд ли заработает, даже если попытаться сейчас собрать его заново. Парень соединил кисти рук и хрустнул пальцами, пока разминал их. Его испепеляющий взгляд остановился на однокласснике, но у него не осталось никаких мыслей насчёт того, что делать с ним. Всё обернулось против него так внезапно и чудно, как будто бы это была какая-то шутка. Не мог Бомгю так просто опубликовать компрометирующее его видео. Но в одном он был чертовски прав: теперь у Шин Инсу появится много проблем, с которыми будет сложно справиться. Хотя на самом видео его не было, именно с его аккаунта оно появилось в общем доступе. Он мог попытаться удалить его, но телефон не работал. Слухи разнесут по школе новость об отношениях Бомгю и Ёнми, Инсу придётся объяснять, почему он считал его геем — и этому найдётся объяснение, — но администрация найдёт источник. А вместе с ней узнает о личности «инициатора» та, из-за которой это всё и произошло. Бомгю не хотел вредить Ёнми, но сделал это. Выпускник горько усмехнулся. Всё пошло не по плану. В коридоре показались учитель Хо и двое друзей Инсу, которые внезапно исчезли посреди драки. Они, наверное, впервые побежали за человеком, который мог бы остановить жестокое избиение. Классный руководитель парней взглянул на Инсу, опустился на корточки перед другим парнем и, дотронувшись до его колена, позвал: — Бомгю-я, ты в порядке? Тот с трудом разлепил веки и столкнулся с внимательным взглядом учителя. На лице Бомгю уже застыла кровь, пот стекал по щекам и шее, а глаза потускнели. Он ничего не ответил. Парень просто сидел, прислонившись в стене и пытаясь понять, отчего так болит его сердце. Он бессмысленно моргал, не осознавая, что вокруг него собралась толпа, а до его ушей не долетает ни одного чистого звука. Что будет дальше? — это была единственная ясная мысль в беспорядке, который образовался в его голове. Отказавшись от помощи медсестры, Бомгю ушёл домой. Убеждений в том, что отец-врач сделает всё необходимое, хватило, чтобы отпроситься, и классный руководитель проводил парня до остановки, где вызвал ему такси. До этого Бомгю смыл всю кровь с себя и привёл свой внешний вид в порядок. Когда дверь за ним закрылась, на пороге гостиной появилась госпожа Чхве. Она хмурилась, пока не заметила разбитую губу сына, припухшее лицо, покрасневшую линию челюсти, рану на носу. Женщина быстро подошла к нему, взяла за плечи и осмотрела с головы до ног. — Бомгю-я, что произошло? Тебя побили? Вздохнув, парень отвернулся. Он так и не успел снять куртку, поэтому прикосновения матери ощущал очень слабо. Изо всех сил он держался на ногах, чтобы не упасть, но не спешил открывать рот, так как каждое неосторожное движение порождало острую боль в скулах. — У тебя что-то болит? Покажи! — госпожа Чхве отступила на шаг, но не услышала голоса сына. — Почему ты молчишь? Он взглянул на неё, и тогда же она застыла. Вся его боль сосредоточилась в тёмно-карих глазах, которые не сияли так, как раньше. Он устало повёл плечом, сбрасывая руки матери, снял куртку и, повесив её на вешалку, снова обернулся к женщине, которая с беспокойством следила за каждым его движением. От неё не ускользнуло, как осторожно он всё делает. — Интересно, что скажет отец, когда увидит меня? — прошептал он. — Что произошло, Гю? От одного своего имени парень нахмурился. Последний раз он слышал такое обращение к нему ещё в младшей школе, когда его ещё считали неразумным ребёнком. Или его всегда таким считали? Парень покачал головой, избавляясь от мыслей, лезущих в голову. Говорить всё также было трудно, поэтому он ограничился всего несколькими фразами: — Ничего особенного. Завтра мне надо будет в больницу, а сейчас я хотел бы побыть один. Хорошо? Он быстро взглянул на мать, пока проходил мимо неё, и поднялся по лестнице, жмурясь из-за нестерпимой боли. — Почему не сегодня? — обернулась к нему госпожа Чхве. — Если тебе очень больно, я могу прямо сейчас отвезти тебя туда! Парень остановился на полпути, выпрямившись и оперевшись на руку, которой держался за поручни. Сегодня ему пришлось бы видеться с отцом, к чему он ещё не был готов. А на завтра ему нужно было хорошее объяснение своего отсутствия в школе. Больше причин не было, но он их так и не озвучил. Оставив мать одну в коридоре, он зашёл к себе в комнату и сразу же упал на кровать, позволяя себе расслабиться. Даже несмотря на то, что он знал, каковы могут быть последствия его шантажа, Бомгю не был готов к тому, что ему переломают все кости. Его план включал в себя не унижение Шин Инсу, а отмщение ему в том же ключе, в каком поступали с ним. Бомгю потратил несколько дней на то, чтобы выяснить все обстоятельства знакомства одноклассника и Ёнми. Выяснилось следующее: встретились они случайно, девушка заинтересовалась им и начала разговаривать, не позволяя ему заходить за свои личные границы. Она стала первым и последним человеком в его жизни, кто не боялся его и хотел сблизиться. Инсу начал встречаться с ней, но со временем Ёнми разочаровалась в нём. Внезапно, но их отношения продлились намного дольше, чем остальные. Бомгю до сих пор не понимал, как такое произошло. Он не понимал Шин Инсу, который издевался над другими и держал в секрете отношения с Ёнми. Правда ли хулиган влюбился в неё? А способен ли он на такие сильные чувства? Если нет, тогда почему так взбесился, увидев то видео? Отчаяние, которое плескалось в его взгляде и постепенно утопало в гневе, Бомгю заметил сразу. Хотя его избили, он чувствовал беспомощность своего оппонента, его растерянность, когда видео было опубликовано, он видел того, кто был в настоящем замешательстве. Бомгю добился своего. Тем не менее всё зашло слишком далеко. Парень достал телефон и, поднеся к глазам, нашёл переписку с Чон Ёнми. Он использовал её ради отмщения своему врагу. Его жизнь треснула в тот момент, когда фотография была разослана по людям. На протяжении нескольких долгих дней Бомгю избегал своих родителей, а если не получалось, попадал под град из упрёков и оскорблений. Одноклассники глумились над ним, несмотря на его жалкие попытки оправдаться, а Субин с каждым днём становился всё мрачнее и мрачнее. Счастье парня ускользало из его рук, и в конце концов исчезло тогда, когда было опубликовано видео. Ради чего? Наслаждение от вида поставленного в тупик Шин Инсу не приносило столько радости, сколько должно было. Бомгю пытался поймать это призрачное чувство, но боялся того, что будет дальше. Парень написал всего одно слово и заблокировал контакт Чон Ёнми. «Прости.» Теперь было всё равно. В школе Бомгю появился через день, попав в самую гущу событий. По переписке в общем чате он понял, что видео уже дошло до них, однако не собирался отвечать на их вопросы. Их возбуждение и любопытство перечёркивали тактичность, недоумевание достигло пика всего за несколько часов, и оно не спадало до того момента, пока на пороге класса не появился виновник переполоха. Некоторые сразу налетели на него, как вороны на тушу, не оставляя ему возможности вдохнуть. Почти никто из них не обратил внимания на пластырь на его носу, синяки, появившиеся на скулах, неловкость движений из-за оставшихся на теле синяков. Бомгю смотрел в глаза своих одноклассников и видел в них только желание поскорее узнать, с кем он целуется и откуда взялось это видео? С сайта оно исчезло прямо в тот день, когда и появилось, но люди успели сохранить его себе и разослать по знакомым и друзьям. Никто не был исключением: и девушки, и парни обсуждали произошедший инцидент, искоса поглядывая на его главного героя. Бомгю даже не пытался отрицать что-либо. Он слушал своих одноклассников, качал головой или натянуто улыбался, прося не беспокоить его по этому поводу. Если не подливать масла в огонь, пламя в конце концов потухнет. А пока что ему нужно было просто вытерпеть его жар. Кто-то даже успел пустить слух, что видео опубликовал Шин Инсу. И, противореча самому себе, тот яростно отрицал свою причастность. Почему? Бомгю взглянул на хулигана, который пытался пробиться сквозь толпу любопытных учеников. Их взгляды столкнулись: оба питали друг к другу ненависть, оба не хотели быть в центре внимания, когда от этого было больше вреда, чем пользы. Шин Инсу отказался от возможности поиздеваться над Бомгю. Неужели тот смог так глубоко ранить его чувства? Хулиган ушёл, не прихватив собой друзей, а Бомгю остался стоять посреди коридора, утопая в вопросах одноклассников. Он даже не слушал их, размышляя над тем, как далеко успел зайти со своей местью. В результате он уничтожил свою репутацию, повесив на себя ярлык «соблазнителя», запятнал честь невинной девушки и заставил Инсу изменить своим привычкам. Всё вышло из-под его контроля, но назад дороги не было. Всё-таки где-то на горизонте отчаяния, ставшего его верной подругой, мелькало удовольствие от вида растерянного хулигана. — Бомгю! Парень несколько раз моргнул, отбрасывая свои мысли, и вскинул голову, чтобы посмотреть на звавшего. Субин появился прямо перед ним, схватил его за руку и вытащил из окружения любопытных людей. Так он и довёл его до пустующего коридора на первом этаже. Неподалёку располагалась библиотека, которую никто не собирался посещать во время уроков. Субин взял Бомгю за плечи, развернув к себе, но так и не увидел его тёмно-карих глаз. — Скажи мне пожалуйста, что происходит? — затараторил он. — Кто эта девушка? Почему ты попал на видео, и как ты вообще с ней познакомился? Почему я ничего об этом не знаю? Если бы ты написал мне вчера с просьбой помочь, я бы непременно помог тебе! И, как я слышал, это опять дело рук Инсу. Это правда? Скажи хоть что-нибудь! Он наклонил голову, пытаясь заглянуть в глаза одноклассника. Бомгю весь ссутулился, его неприбранные волосы лежали неровно, одежда не была поглажена. Даже в самые ужасные моменты своей жизни он никогда не выглядел так измученно, как в этот раз. Причиной тому была бессонная ночь, которую парень провёл в размышлениях о произошедшем. Он искал плюсы и минусы, думал над тем, как должен был вести себя. Его не волновало то, что о нём подумают другие, но начинало раздражать поведение Субина. — Прошу тебя, ответь хотя бы на один вопрос. Ты ведь не в порядке… — голос старосты дрожал, пока он осматривал Бомгю. — Откуда у тебя эти синяки? Эти раны?.. С кем ты подрался? Бомгю отвернулся: — Не суть важно. — Что? Нет, это как раз-таки и важно! Парень ответил, пока ещё сдерживая свои эмоции: — Субин, тебе не стоит во всё это лезть! — Почему? — Потому что иначе и твоей репутации настанет конец! — он резко вскинул голову, сведя брови к переносице и поджав губы. Субин сжал плечи Бомгю: — Я староста! Я должен знать, что произошло, чтобы замять эту историю. Более того, ты мне не безразличен. Как я вообще могу не волноваться за тебя? Ты перестал писать мне, отвечаешь односложно на все мои вопросы, ничем не делишься. Я не знаю, что происходит в твоей жизни, и вдруг вижу видео, на котором ты целуешься с какой-то девочкой. Мне сказали, что она вообще младше нас- — Да, она младше. Да, мы целовались. Но ты можешь просто пройти мимо! Бомгю махнул рукой, но движение получилось нервным. Субин широко раскрыл глаза, его взгляд забегал. — Что с тобой произошло? — неуверенно протянул он. — Неважно. Просто оставь всё, как есть, и притворись, что тебя это не касается. — Почему ты отказываешься от моей помощи? — Потому что мы больше никто друг другу ! — сорвался парень на крик. — Нет смысла общаться с тем, кто уже во второй раз становится причиной всех проблем! — Причиной? Проблем? Стоп, — староста повертел головой из стороны в сторону. — О чём ты вообще? Я не понимаю… — Тебе и не надо понимать. Если ты продолжишь быть рядом со мной, ничем хорошим это не кончится. Я могу и сам позаботиться о себе, решить всё, прожить это. Тебе не надо вот так внезапно появляться передо мной и пытаться выяснить всё. Субин промолчал. Глядя в глаза одноклассника, он не видел перед собой человека, в которого однажды влюбился. Не было тех бликов, которые всегда завораживали его, не сияла на губах и задорная улыбка, а от вечной беспечности не осталось и следа. Бомгю всегда делал то, что считал нужным, любил пожаловаться на жизнь или поговорить о книгах, но никогда не смотрел на Субина с холодностью, которая пробирала до костей. Староста отпустил его плечи, словно убирая руки от ёжа, выпустившего свои иголки. Что-то внутри него сломалось. И голос мгновенно осел: — Бомгю, что ты имеешь в виду? А Бомгю пытался сдержать противоречивые чувства, раздирающие его грудь. Если бы не Субин, он бы никогда не начал писать стихи. И, если бы тогда у стен школы он бы не ответил Шин Инсу, фотография могла остаться тайной. Субин не был виноват в случившемся — он был только невольным участником потасовки между Бомгю и Инсу, вылившейся в непредсказуемую публикацию видео. — Я говорю, что нас больше ничего не связывает, — дрогнул его голос. "Так будет проще пережить этот кошмар," — хотел было сказать Бомгю, но передумал в последний момент. — Давай просто сделаем вид, что являемся приятелями. Оставим прошлое в прошлом. — Почему? — Субин сделал маленький шаг навстречу Бомгю, а тот отступил назад. — Как ты пришёл к такому решению? — Я тебя никогда не любил… похоже, — последнее слово было произнесено Бомгю так тихо, что даже близко стоящий человек его не услышал. — А иначе зачем бы я целовался с ней? И выпускник отвернулся. Он мог избежать боли, просто отказавшись от людей, которые могут причинить её или которым он сам мог причинить её. Бомгю должен решать свои проблемы самостоятельно, больше никого не пятная. Он один несёт ответственность за свои поступки и обвинять в произошедшем может только себя и Инсу. Остальные же должны остаться в стороне. К таким выводам он пришёл поздней ночью, окончательно закопавшись в своих переживаниях и сомнениях. Да, так будет проще, но кто может гарантировать, что это правильно? Субин растерянно заморгал, не в силах что-либо произнести, запустил пальцы в собственные волосы, даже успел нахмуриться, прогоняя в голове воспоминания. На его рюкзаке прохожим всегда улыбался подарок Бомгю, так внезапно сделавший его, в его тетрадях он мог найти новые строчки стихов, посвящённых ему, они постоянно шутили и поддерживали друг друга. Они даже обменивались поцелуями, когда никто их не видел. Но теперь Бомгю заявляет о том, что это всё — фальшь. — Стой, я не понимаю… Субин удивился своему голосу: так слабо прозвучали его слова. Он дотронулся до своего горла, а потом взглянул на одноклассника, который так и стоял, отвернувшись. Бомгю смотрел в окно, за которым солнце пряталось за тучи. Так счастье скрывается за тенью страданий, когда приходит время им исчезнуть. — Ты говоришь, что… наши отношения были… их не было? Одноклассник зажмурился, глубоко вздыхая. Ком в горле грозил стать слезами, от которых уже устали глаза. Их солёный привкус заменил Бомгю многое, но ему совсем не хотелось видеть такие же дорожки на щеках Субина. — Не знаю… — прошептал он. — Неужели ты поверишь мне, если я скажу, что всё это произошло случайно? — Что? — То, что есть на видео. Поверишь мне, если я начну утверждать, будто бы между мной и Ёнми ничего не было? — Бомгю всё-таки взглянул на старосту. Сердце кольнул страх. В этот же момент Субин разорвал зрительный контакт, и Бомгю горько усмехнулся, совсем незаметно для своего одноклассника. — Не поверишь, — кивнул он. — С того самого дня, как фотографию разослали по чатам, было ясно, что этим ничего не закончится. Возможно, в будущем я столкнусь с ещё бо́льшими проблемами, поэтому… — Ты просто отказываешься от меня? Так легко? Взгляды парней снова столкнулись, только теперь хозяином искр стал Субин. Они начали ярко сиять, и его дыхание стало намного рванее и глубже. Бомгю поджал губы. — Мы можем пройти через всё это вместе! — продолжал староста с нарастающим жаром. — Мне не сложно помочь тебе, если ты действительно этого хочешь. Я могу даже к администрации прийти с жалобами на тех, кто позволил себе так издеваться над тобой. Да с кем угодно! Это нельзя оправдать! Что бы ни произошло, ты всегда можешь поговорить со мной, потому что мы не просто «приятели», как ты сказал. Мы нечто большее. И должны разбираться со всем этим вместе! — Нет! — всплеснул руками выпускник. — Это моя ответственность! Я буду разбираться с последствиями. Да и о чём ты вообще говоришь? Благодаря этому видео все скоро забудут о наших с тобой отношениях! — Тем более! Если они забудут, мы сможем вернуть всё на круги своя. — Ты сможешь, — сдавленно произнёс Бомгю. — А я — нет. Я всегда полагался на тебя, постоянно просил помощи, ведь знал, что ты не откажешь. Просто подумай, как было бы хорошо, не поцеловавшись мы тогда! Субин свёл брови к переносице: — Ты считаешь это ошибкой? — Да! — слова вырвались слишком быстро. Бомгю приложил слегка дрожащую руку ко лбу. — Это была ошибка. Ошибка, что они сделали это в школе, а не у кого-то из них дома. — Почему? Почему ты так говоришь? Я тебя совсем не узнаю, Гю. Какого чёрта ты делаешь мне больно?! Я ведь просто помочь тебе пытаюсь! Субин отступил на несколько шагов назад, даже немного пошатываясь. Он огляделся по сторонам, не зная, на чём остановить свой взгляд: на стенах, потолке, окнах или человеке, который отталкивал его изо всех сил. — Что бы я не делал, — тихо отвечал Бомгю, — это не исправит уже сделанное. Если кто-то и может мне помочь, то только я сам. Всем плевать на меня, на то, что происходит в моей жизни. Им интересны только слухи, им хочется просто обсудить меня и мои ошибки, потому что я, по их мнению, не представляю из себя ничего, кроме умного школьника, умеющего рассмешить компанию. От меня так легко отказываются родные, что это даже смешно. — Почему ты не берёшь в расчёт меня? — Субин приложил ладонь к груди и почувствовал, как быстро колотится его сердце. — Я никогда так не поступал. — Именно поэтому. Ты единственный, кого я не хочу видеть рядом с собой в этой ситуации. — Что? Бомгю сделал неуверенный шаг в сторону, и, пока говорил, дошёл до окна. — Тебе не место в войне, которую начал Инсу. Просто закрой на всё это глаза, заставь их поверить в то, что ты не имеешь к этому отношения, забудь обо мне, как о страшном сне. Я разберусь со своими проблемами сам. Но, если ты останешься, я сделаю вид, что мне абсолютно всё равно на тебя. Парень смотрел на качающиеся из стороны в сторону деревья, гнущиеся под порывами ветра. Внутри Бомгю бушевала буря, словно отражение неблагоприятной мартовской погоды. Солнце скрылось за тучами, отчего по всему городу разлился дневной мрак. Странная вещь, которая удивляла многих. Каждое слово оставляло на душе раны, хотя от неё почти ничего не осталось после двух недель её насилования. Бомгю забывал о стыде или сожалениях, пока выполнял свой план, а всю следующую ночь прокручивал в голове уже совершённое. Он приходил домой осмеянный своими одноклассниками и попадал на суд к родителям, осуждавшим его личность. Субин смотрел в спину выпускника, сжимая зубы в бессильной злости. Он не знал, на кого гневается больше: на себя, на Бомгю или же на Шин Инсу, который скинул фотографию в общий чат. Его взгляд падал на человека, уже отказавшегося от связи с ним, однако он всё ещё видел ту искреннюю улыбку парня, которая освещала его путь. — Я не смогу понять тебя, Бомгю, — покачал он головой. Его голос дрожал, и он не пытался это скрыть. — Но принять твоё решение — да. Если ты правда не видел во мне больше, чем просто друга, то мне нечего сказать. Тогда я не знаю, что это было. Бомгю опустил голову. — Но… ты всё ещё можешь отказаться от своих слов. В ответ тишина. — Нет? Ты уже всё решил, так ведь? Тебя совсем не волнует, что нашим отношениям придёт конец? Ты вообще чувствуешь что-нибудь, или я один тут страдаю?! — Субин почти сорвался на крик, но остановился. — Давай… сделаем вид, будто ничего не было? — тон Бомгю не наполняли краски жизни. От него веяло холодом, словно человек заживо похоронил себя. — С этого момента мы абсолютно свободны друг от друга. Бомгю услышал продолжительное молчание и короткое «ладно», за которыми последовал шум шагов. Он мог представить, с каким лицом это произносил староста, поэтому ему не было нужды оборачиваться. Однако он сделал это, заметив удаляющуюся фигуру. Тогда же он позволил одинокой слезе прокатиться по его щеке и остановиться в уголке рта. Если он останется один, будет проще делать то, что нужно. И не надо будет переживать за тех людей, которые всё ещё видели в нём хорошего человека. Бомгю уже смирился с тем, что не подходит под это определение. Он добился своего. Шин Инсу на время прекратил задирать его, даже не пытался как-то оскорблять или прилюдно унизить. Он ограничивался короткими ненавидящими взглядами, проходя мимо Бомгю, не заводил с ним разговоры, избегая лишнего контакта с ним. Удивительно, но он даже не воспользовался этой ситуацией, чтобы заработать себе лишние очки в глазах одноклассников. Большинство из них утверждало, что видео его рук дело, но он только отрицал это, намекая на то, что истинный виновник находится совсем рядом. Бомгю ждал, когда наконец-то учителя выяснят источник, и следил за каждым действием Инсу, пока однажды их обоих не вызвали к классному руководителю. Не было смысла рассказывать правду. Несмотря на это, Шин Инсу отрицал свою причастность до конца, хотя Бомгю настаивал на том, что просто жертва. Кому верить — решал учитель, и он доверял человеку с безупречной до этого репутацией. Всего за несколько дней личные сообщения Бомгю в соцсетях утонули в вопросах и претензиях других учеников, но он игнорировал их все. Кто-то видел в нём жертву, кто-то — соблазнителя, кто-то придурка, который не удостоверился в том, что их никто не снимает. Он удалил чат с Субином, Каем и Ёнми, оставив только беседу с одноклассниками и переписку с Ханой, закрыл свой профиль. Идя по школе, он всегда чувствовал взгляды, бросаемые ему в спину, а иногда сталкивался со слишком любопытными учениками. За пару дней он стал настоящей звездой, но покрытой позором. До этого прекрасная репутация превратилась в бесполезную вещицу, от которой он быстро избавился. Разлетевшееся по школе видео породило ударную волну, которая задела не только всех его близких, но и его самого. Несколько раз он встречал в коридорах младших и Ёнми, которые быстро отворачивались от него. Когда же он понял, что в библиотеке вероятность увидеть их возрастает, Бомгю отказался и от посещения своего любимого места. Теперь он остался один, потеряв друзей и укоренив вражду между ним и Инсу. С каждым днём выносить это становилось всё труднее и труднее. Последствия душили его и в школе, и дома. Учителя сообщили родителям Бомгю о произошедшем, контроль за ним усилился. Отец ограничил его в передвижениях и карманных деньгах, начал устраивать проверки, продолжил унижать его и повторял, что сын его полностью разочаровал. В итоге видео, снятое им ради мести Инсу, стало катализатором его несчастья. А с ним жизнь потеряла все свои краски. Бомгю разглядывал себя в зеркале ванной. Кто он? Что с ним будет дальше? Круги под глазами оставались с ним на протяжении уже нескольких недель, блеск в глазах стал настолько тусклым, что радужки невероятного тёмно-карего цвета окрасились в практически чёрный, стали темнее, сливаясь со зрачками. Конечно, это был просто эффект от освещения и тени, падающей от волос и прикрытых век. Но больше в них нельзя было увидеть солнечную радость, порождающую яркую улыбку. Губы потрескались, лицо осунулось, обычным делом стали растрёпанные волосы. Бомгю делал вид, что стойко переживает собственные муки, а по ночам боролся с желанием уйти из мира, который отказался от него. Его взгляд опустился на канцелярский ножик, непонятно откуда взявшийся в ванной. В голове промелькнула странная мысль. Он свёл брови к переносице. Насколько боль от пореза сильнее раздирающего грудь отчаяния? Сможет ли он перекрыть её таким образом и очистить разум хоть на какое-то время? Бомгю сглотнул. Он не заметил, как тонкое лезвие оказалось в его руке, и он прикоснулся к нему кончиком пальца. Его длина регулировалась, он был неплохо заточен, чтобы можно было разрезать картон без особых проблем. От его поверхности отражался искусственный свет. Бомгю взглянул в зеркало, заметил свой затуманенный взгляд и тотчас же опустил голову. Руки задрожали, дыхание захватило, и он приложил кончик ножика к своей коже чуть ниже локтя. Стук сердца оглушил его, отчего парень завертел головой из стороны в сторону. Неужели он сделает это? Всего одно движение. Лёгкое, почти ничего не значащее, и на его руке появилась тонкая красная полоска. Слабая боль заставила обратить на себя внимание, но Бомгю просто закусил губу и, опустив глаза на этот тонкий порез, сделал новый. Глубже. Он сжал в кулак левую ладонь, а пальцами правой вцепился в ручку канцелярского ножа. Прерывистый вздох на мгновение спутал его мысли, от которых в следующий момент не осталось практически ничего, ведь лезвие раскрыло кожу. Теперь капли крови обагрили его, немного размазавшись по нему. Эту боль нельзя было сравнить с тем, что он испытывал. Каждый день он насиловал собственную душу, однако сейчас страдала не только она, но и его тело. Парень больше не думал над силами, которые он прикладывал: он просто наживал на нож и резко проводил им по своей руке, оставляя длинные раны. Намного глубже были те, которые остались на сердце, и он хотел посмотреть, насколько они были опасны для него. Порез за порезом, одна вспышка боли следовала по пятам за предыдущей. Постепенно они слились в одну. Бомгю перестал различать их. Он осел на пол, прислонившись спиной к холодной стене. Из его глаз полились слёзы. Губы треснули. Металлический привкус появилась на языке вслед за дорожкой крови, стёкшей по руке. Она была настолько тонкой, что ему не верилось в это. Парень обронил канцелярский ножик, который с лёгким стуком упал на кафельный пол. Некоторые царапины перекрыли предыдущие, которые шли либо под углом к ним, либо перпендикулярно. Частично в красный цвет окрасилась рука. Ногти впились в кожу. Бомгю сжал плечо у локтя, наблюдая, как капли крови проступают на ранах и скатываются вниз. Сквозь пелену он видел только это и ничего больше. Тихие рыдания разорвали тишину. Он стиснул зубы. Чувствовал ли он что-то ещё? Наконец-то нет. Разочарование в самом себе, ненависть к отцу и Инсу, вина за собственные поступки и неосторожно сказанные слова, отчаяние и гнев на весь мир — всё это скрылось за болью от длинных и глубоких ран. Только она. Только то, что он мог контролировать. Всё пошло не плану, и в конце концов его месть обернулась трагедией.