Четыре месяца назад, 5–6 марта
Бомгю влетел спиной в каменную стену и поморщился, прикладывая правую руку к левому плечу. Он почти задел затылок, но центр удара пришёлся на лопатки, которые мгновенно охватила боль. Несколько одноклассников напротив рассмеялись, кто-то из них отпустил в его сторону неприятную шутку. Но смотрел Бомгю только на главного в компании — на Шин Инсу, искривляющего губы в насмешливой ухмылке. — Что, гомики драться не умеют? Парень демонстративно отряхнул ладони, его зрачки сузились и будто проткнули жертву, стоящую прямо у стены. День шёл хорошо, пока счастье не спугнул хулиган, который решил появиться перед одноклассником и утащить его на задний двор школы. Поблизости находилась пустующая в данный момент спортивная площадка, за поворотом проходила дорожка к воротам, а над школьниками были окна классов, в которых почти не осталось учеников. Большинство из них ушло домой, так как солнце склонялось к горизонту и приближалась ночь. Бомгю закончил делать домашнюю работу на следующий день и отправился домой, но на полпути его схватили за шиворот и приволокли на знакомое ему место. Такое повторялось нечасто, но каждый раз его беззастенчиво унижали. Сегодня всё изменилось. Внезапно на Бомгю повесили новый ярлык. Он мимолётно нахмурился, потирая больное плечо. — Какая жалость, да, ребята? — Шин Инсу обернулся к своим друзьям. — Такой смазливый мальчик, а его интересуют только парни. Одноклассники рассмеялись. Бомгю никогда не обращал внимание на тех, кто участвует в потасовках, однако на этот раз решил осмотреть каждого. Ли Соджун, Нам Джинхо и Пак Союн. Троица, всегда стоящая позади своего главаря, но не отличающаяся от него практически ничем. Их руками Инсу иногда избивал других, а их голосами всегда оскорблял своих жертв. — Чего пялишь? Аж неприятно, — поёжился Джинхо. Бомгю перевёл взгляд на Инсу, который продолжал зло усмехаться. — Ты, кажется, не понимаешь нас, — протянул он. — А мы-то думали, что ты умный. Как же мы ошибались. Он наигранно вздохнул и вынул из кармана телефон, поворачивая его экраном к Бомгю. Парень сначала не отрывал взгляда от хитрых глаз своего одноклассника, но после всё-таки взглянул на телефон. И сразу же застыл, сжав зубы и сглотнув. Фотография, весьма хорошего качества, предстала его взору. На ней в освещённом классе целовались Субин и Бомгю, держась за руки под столом. Две парты придвинуты друг к другу, на столе лежит записная книжка, на лицах двух парней играют улыбки. В тот февральский день они открылись друг другу, позволили губам соприкоснуться и, видимо, оказались в школе не одни. Как? Почему это попало на камеру? Откуда у Шин Инсу эта фотография? Сердце Бомгю бешено застучало в груди, голова опустела. И боль, растекшаяся по спине, внезапно исчезла. Шин Инсу повернул телефон экраном к себе, посмотрел на фотографию, цокнул и вернул мобильное устройство в карман брюк. Хотя на улице до сих пор было холодно, на нём не было куртки, в отличии от его немого собеседника, который больше не смотрел ему в глаза. Хулиган сделал шаг навстречу ему: — Неужели и Субин такой? — Какой? — практически выплюнул Бомгю. — Отвратительный. Прям, как ты. Тебе нравятся парни, так ведь? Не считаешь это чем-то мерзким? — Мерзкий здесь только ты! Ты не имеешь права унижать людей за их ориентацию- Парня схватили за подбородок, крепко сжали его, заставляя приподнять голову и замолчать. Бомгю своей ладонью стиснул руку Шин Инсу, которой он удерживал его. Совсем близко от него оказались глаза, отвратительно ярко блестящие в свете закатного солнца, усмехающиеся и вытягивающие из души человека напротив все эмоции. Помимо растерянности, Бомгю ощущал болезненное желание сбежать и что-нибудь разбить. Может быть, и лицо Шин Инсу. Парень выпрямился, оттягивая руку хулигана, который, однако, не спешил поддаваться ему. Ладонь второй руки легла на сгиб между шеей и плечом, он надавил, с силой сжимая выступающие кости и оставляя на коже синяки. Отчасти звериный оскал обнажил его зубы в кривой ухмылке, хотя в глазах больше не было беспечности. В них отражалась решительность. — Смелый такой? — процедил Инсу сквозь зубы. Он вернул себе чувство превосходства, нарисовав на губах снисходительность. — Прошу, не старайся, тебе не стать сильнее меня. Не думаю, что гомики вообще на такое способны. Выделенное голосом слово ударило Бомгю поддых, и он дёрнулся. Одноклассники со стороны видели, какие искажённые черты приобретает его лицо, так что начинали переглядываться: никому раньше не доводилось видеть Бомгю насколько злым. Его грудь вздымалась вверх под тяжёлыми вздохами, кулак свободной руки сжался до побеления костяшек, на скулах заиграли желваки. Пока ещё он, не моргая, наблюдал за Шин Инсу, но с каждой секундой взгляд его только темнел, будто бы внутри него потухал свет. Так, словно по одной исчезали звёзды с ночного неба. Бомгю уже приходилось сталкиваться с Шин Инсу, даже иногда перекидываться оскорблениями. Тем не менее он никогда так сильно его не ненавидел. — Я вовсе не ожидал увидеть подобное, но спасибо моему знакомому за предоставленную фотографию. Представь, какие забавные были бы заголовки в соцсетях: «староста и его одноклассник!», «два гея в стенах школы!», — он рассмеялся, на мгновение опустив голову. — Никогда такого не было, а тут такое! Чхве Бомгю, не обессудь, если эту фотографию увидят наши одноклассники… Бомгю высоко вскинул брови, отчего они просто потерялись среди прядей волос, глаза округлились, на какую-то секунду хватка на руке Инсу ослабла. Сердце пропустило удар и тревожно забилось, больно ударяя по рёбрам. Остался только страх, который быстро заполз в мысли и занял трон. Шин Инсу сделал ещё один шаг, внимательно разглядывая своего одноклассника: — Ой, кажется, ты будешь этому не очень рад. Как жаль, — протянул он. — А я думал, мы вместе посмеёмся. Не смешно? Трое парней позади него посмеялись. — Ну давай, Бомгю, это же так весело. Чего ты хмуришься? — гнусаво вмешался в «диалог» Ли Соджун. Бомгю даже не посмотрел на него. Никто из друзей Инсу не мог привлечь его внимание, пока внутри него велась борьба: он хотел в одно и то же время разбить нос хулигану и навсегда исчезнуть из этого мира. Как он мог допустить, что тайна отношений между ним и Субином была раскрыта таким мерзким человеком, как он? И что ему делать, чтобы не дать фотографии стать общественным достоянием? Как ему поступить? В его голове повторялись одинаковые вопросы, начиная закручиваться в водоворот, который мог потопить парня. И тогда он оказался бы на дне, куда не упадёт ни один лучик света. Лишь непроглядная тьма, липкая, холодная, неприятная на ощупь, смыкающаяся вокруг горла и перекрывающая кислород. Таким на вкус было отчаяние. Словно расплавленный металл, который прожигает внутренности. Ведь оно приходит вместе с гневом. — Не лишай наших одноклассников развлечения! Бомгю кинул взгляд вниз и вбок. Пока Шин Инсу наслаждался беспомощным видом своей жертвы, она не теряла времени. Парень сжал ладонь вокруг кисти одноклассника, со всей силы наступил на его голень, из-за чего тот отпустил подбородок и плечо Бомгю, быстро поднял вторую ногу вверх и оставил на пахе Инсу удар. Пока тот корчился от боли, его противник потянул его в сторону за руку, которой он сжимал челюсть одноклассника, подтолкнул в шею и развернулся, отступая на несколько шагов назад. Бомгю еле увернулся от рук Джинхо, пытающихся его схватить, отошёл чуть дальше и остановился, подняв руки в предупреждающем нападение жесте. В это время Шин Инсу лбом влетел в стену, прорычал какие-то ругательства и, резко развернувшись, выпрямился. Он тяжело дышал, как и его противник, только вот в его глазах сверкало пламя, которым он был готов обжечь любого. По левой брови, вниз по щеке, покатилась капелька крови из раны, скрытой за волосами. Он размыл плечи, хотя и остался на месте. Словно разъярённый бык, он готов был наброситься на Бомгю и растерзать его в клочья. Жертва-выпускник больше не позволял страху завладеть его существом: вместо этого он выпустил наружу ярость, выросшую из его беспомощности. — Ещё хоть одно слово, и ты пожалеешь об этом, — процедил Бомгю. — Я достаточно долго терпел твои издевательства, на этом хватит. Джинхо и Союн шагнули навстречу ему, он кинул на них быстрый испепеляющий взгляд, а потом вернул его к главному виновнику. — Надеюсь, ты меня услышал. Шин Инсу злобно усмехнулся, отвернувшись: — И как же ты собираешься навредить мне? Выучил какой-то приём и подумал, что можешь сопротивляться? — Отнюдь. Если эта фотография окажется в открытом доступе, я найду способ заставить тебя чувствовать то же, что чувствую я. Я докажу, что гетеро, а ты останешься ни с чем, — тон его голоса опустился и теперь звучал так, словно он плевался ядом. — Запомни, Инсу, это не пустые угрозы. Не недооценивай меня. Трое друзей переглянулись, Шин Инсу хрипло рассмеялся. — И что же ты сделаешь? — Ничего, если ты удалишь эту фотографию. — Тогда прости, я лучше посмотрю на твои попытки отомстить мне. Он развёл руки в стороны. Бомгю опустил свои, не отводя от него взгляда. Хотя больше не прозвучало ни одного слова, они прекрасно понимали друг друга. Больше Инсу не предпринимал попыток, чтобы развязать драку, а Бомгю тем временем не собирался подходить ближе к своим обидчикам. Внезапно наступила тишина, прерываемая только дыханием, несмотря на то, что парни продолжали обмениваться немыми проклятьями в сторону друг друга. — Ты пожалеешь, — отрезал Бомгю. Он сделал несколько шагов, идя задом наперёд, потом резко развернулся, подхватил с земли рюкзак и направился прочь от этого места. Он отряхнул сумку, закинул за спину, вскинул голову и увидел перед собой, у угла школы, девушку с длинными волосами и странным выражением лица. Имя на бейджике было ему знакомо, потому что однажды она уже становилась причиной, по которой заканчивались драки. Чон Ёнми. Они обменялись взглядами, парень отвернулся и пошёл на выход из школы. Девушка обернулась в его сторону, сочувственно поджала губы и тронулась со своего места. Они разминулись сейчас, но их путям было суждено переплестись. Первым порывом, когда Бомгю оказался за пределами школы, было написать Субину. Он поднял было телефон к глазам, но опустил руки, глубоко вздохнув. Не хватало только потревожить человека, у которого и так в жизни полно проблем с ориентацией. Они сблизились, почувствовав друг в друге поддержку, понимание, ведь оба не могли быть до конца честными с родителями. Субин открылся только брату, тогда как Бомгю не смог рассказать о своих предпочтениях даже своей сестре. Существование этой фотографии ставило под угрозу спокойствие обоих, однако Бомгю привык решать проблемы в одиночку. Парень провёл беспокойную ночь, рано проснулся и, умываясь в зеркале, заметил во взгляде неведомые ему доселе искорки. Каждый раз, когда в голову приходили воспоминания о стычке с Шин Инсу, внутри просыпалось желание выместить всю свою злобу на нём, избить его, как всегда делает он, заставить его пожалеть о своих словах. Пусть он издевается над Бомгю, как над отличником, который не даёт ему использовать себя, но не трогает его ориентацию. Только вот ничего не вышло. По дороге в школу, пока он сидел в автобусе, Бомгю заметил несколько новых сообщений в общем чате и с беспокойством открыл его.Classmates of future (12)
*(1) новое вложение* ШИ: — Как вам? ПС: — О боже, что это такое? *О* НД: — Не понял, это… ЛМ: — СУБИН-ЩИ И БОМГЮ??? НД: — Ой, выключи капс, Миён ЛМ: — Что? Я вахуе! ШИ: — Ты права, это наш любимый староста и Бомгю) ПЕ: — А откуда фотка у тебя? И, вообще, когда это произошло? : -/ ПС: — Спроси это у Бомгю. Бомгю! Ты в сети, мы это видим ЧХ: — Стоп-стоп, чего, блять? Не, я, конечно, знал, что староста придурок ЛС: — Но не настолько, да? Мы тоже ахуели ЧХ: — Вы тоже? Вы видели её раньше? ПС: — Да, вчера увидели впервые ОС: — Давайте разберёмся сначала НД: — Разберёмся? С чем тут разбираться? Всё и так ясно. Эти двое встречаются ЛЫ: — Ребят, у нас прогрессивное общество, чего вы разорались? (＃￣ω￣) ШИ: — Ты серьёзно? Это же пиздец! ЧХ: — Вот с этим я согласен! ЛМ: — БОМГЮ, ОТВЕТЬ!!! Парень глубоко и прерывисто вздохнул, закрыв глаза. Всё-таки у него не получилось напугать Шин Инсу, всё-таки он решился на большее, чем на простое избиение за школой. Все его мысли теперь занимал один вопрос: как заставить одноклассников прекратить этот цирк? Дрожащими пальцами он напечатал:Ну что?
НД: — О, ебать, ответил ШИ: — Как впечатления?) ОС: — Бомгю-щи, это правда ты?Вот скажите мне, чего вы так встревожились
Наши отношения с Субином
исключительно приятельские
НД: — А эта фотография говорит об обратном ПС: — Какую странную отмазку ты придумал о_ООтмазку? Вы просили правду — вот вам правда
Тут вопрос, скорее, в том, кто захотел
заставить вас сомневаться в ней
ШИ: — То есть? ЛМ: — Вот и я не поняла… ПЕ: — Хочешь сказать, это фотошоп?Не совсем. Тут ракурс очень удачно выбрали
+ чуть-чуть подвинули нас друг к другу
ЧХ: — Чего, блять? А как ты объяснишь то, что вы за руки держитесь?А ты не держишься за руки с друзьями?
ЧХ: — НетЧто-то мне подсказывает, что ты пиздишь
Я уже не помню, что тогда произошло, но
мы никогда не целовались. Спросите у Субина
ШИ: — Да ладно? Пиздишь здесь только ты-_-
Пока Бомгю разбирался с одноклассниками, ему на телефон пришло новое сообщение, но уже из другого чата. Он кинул взгляд на всплывающее окошко, и пальцы его застыли над клавиатурой, а из горла вырвался стон раздражения. Рядом сидящий мужчина повернулся к нему с удивлённым выражением лица, но парень не обратил на это внимания. Через пару мгновений усиленных размышлений он открыл новый диалог.Отец Оди
Что происходит? Почему ты так говоришь? Бомгю! Какого чёрта? Я всё понимаю, но конкретно этого я не понимаюПрости…
Если я скажу, что фотография — это правда,
они никогда не отстанут
А меня спросить?Стоило, наверное, но что бы ты предложил?
Например, оставить эту проблему мне Я староста, в конце-то концов, так почему бы не мне решать это?Да-да, ты староста, ты у нас
самый крутой и ахуенный решала
Но, если бы за меня ответил ты, стало
бы только хуже
Они же от меня ответа требуют в первую очередь
В тебе они почти не сомневаются, не то
что во мне
В принципе, ты прав…Давай поговорим в школе?
Просто поддержи мою легенду (˙꒳˙)
Ладно Бомгю облегчённо выдохнул. В чате класса всё прибывали новые сообщения, остающиеся непрочитанные главным героем поднявшейся темы. В школу он приехал с уже сформировавшимся планом того, как должен был вести себя, и начинающим проявляться на горизонте сознания способом отмщения тому, кто выдвинул Бомгю в центр событий. От выпускника не ускользнули косые взгляды одноклассников, их перешёптывания, смешки и фырканья, призванные показать, насколько это кажется им отвратительным и странным. Как правило, школьные конфликты остаются в умах учеников несколько недель, а потом все про них забывают. Двум парням, которых запечатлела камера, нужно было чуть-чуть подождать, пока злые языки не успокоятся. Бомгю занял своё место, поздоровался с несколькими приятелями, которые затронули тему фотографии, отмахнулся от их претензий и уточнил у них, верят ли они в то, что староста мог заниматься чем-то подобным. Все покачали головами, а значит у слуха больше не осталось нескольких сторонников. Шин Инсу намеревался унизить Бомгю, но недооценил его. Хотя парень чувствовал давление, всё ещё хотел избить хулигана и пытался не показывать своего волнения, ему удавалось держать лицо. Пару раз он переглянулся с Субином, который пришёл после него, кивнул ему и попытался вникнуть в рассказ учителя о новой формуле, которую они начали изучать на уроке математики. И, если бы фотография осталась в стенах школы, всё бы разрешилось.***
7 марта
Звонкий шлепок. Багряный след на щеке. Крики. Отчаяние. В тот же день, когда в общем чате класса появилась фотография, Бомгю поставили перед его самым главном страхом: каминг-аут при отце. Человек консервативных взглядов никогда не сможет принять своего гомосексуального ребёнка, сколько не убеждай его в неправильности его позиции. На парня подняли руку, от него отказались, бросили на произвол судьбы, потому что он не такой как все. Снимок на телефоне отца окончательно ввёл его в ступор, его будто связали по рукам и ногам и оставили дверь открытой: ты можешь уйти, имелось в виду, но должен отстраниться от семьи, которой для тебя больше не существует. Бомгю всё ещё чувствовал тяжесть отцовской руки на щеке, горячую боль, что медленно расползается по груди и сметает на своём пути всё, что до этого играло хоть какую-то роль в его жизни. Счастье? Радость? Спокойствие? Надежда? От них не осталось ни следа, когда господин Чхве отказался от сына. Бомгю не мог надеяться на понимание, он этого не желал — он просто хотел тихо закончить учёбу, съехать и начать свою собственную жизнь, лишённую тревог за свою ориентацию. А в результате она стала единственной преградой к счастью. Он до сих пор видел сгорбившуюся фигуру в зеркале, свой потухший за одно мгновение взгляд в отражении, свои дрожащие руки и капли слёз на полу. В полной темноте, совсем один, Чхве Бомгю, обхватывая свои колени, сдерживая крики и стоны, сохраняя разум, который держался на тонкой ниточке, смотрел перед собой и видел только два озлобленных лица: Шин Инсу и отца. Отличались они лишь тем, что губы одноклассника были искривлены в подобии насмешливой улыбки, а господина Чхве — в полном отвращении. Ровесники парня — это просто люди, которые учатся с ним в одном классе, семья же — это те, кто будут с ним всю жизнь, пускай и сложную, печальную, унизительную. Хотя Бомгю мало общался с родственниками в последнее время и разговаривал только с матерью и сестрой, он никогда не хотел конфликтов, бесцеремонно рушащих его представление о милосердии. А кто виноват? Глаза Бомгю потускнели. Его голос осел после нескольких часов бесшумных рыданий. Он был на грани, оставался шаг, чтобы стать призраком, обозлившемся на весь мир. Но этому миру было абсолютно всё равно. Когда он поднимался по лестнице наверх, заметил Хану, обернувшуюся ему вслед. Поздно вечером, намереваясь взять из кухни что-нибудь поесть, Бомгю слышал, как она с матерью обсуждает хулиганов, внезапно появившихся перед ней. Они обсуждали её, а не его. С одной стороны, он мог вздохнуть спокойно, ведь тему его ориентации решили замять, с другой стороны, он задавался вопросом, так ли это? И правда ли родители так беспокоятся о нём? Каждый раз, когда Бомгю совершал поступки, которые не одобрял отец, он ставил в пример Хану, словно она была амбасадором чести и невинности. Бомгю не был таким, каким его хотел видеть господин Чхве. А Хана была. Иногда, в моменты ссор, именно сестре надевали медаль с первым местом, но была ли она ей нужна? Бомгю знал, что девушка всегда ненавидела это, поэтому каждый раз извинялась перед ним. Однако в этом не было нужды. Он знал это и никогда не винил её. А кого он мог винить? Мысли Бомгю перемешались. Чем больше он размышлял, тем дальше забредал в страну отчаяния, которое только разрывало его сердце на мелкие кусочки, словно она ничего не стоила. Его мечты и планы рухнули в тот момент, когда до отца и одноклассников дошла та фотография. Отношения с Субином он удачно скрывал, никто и не догадывался о том, что связывает их двоих. Бомгю мог назло отцу утверждать, что он гей, но на самом деле часто сомневался в этом. Правда ли он любит Субина? На самом ли деле ему дорог он и все воспоминания, имеющие к нему отношение? И есть ли ценность в его стихах, написанных в порывах радости и счастья? И что такое счастье? На ком лежит вина, что он не мог с уверенностью ответить на эти вопросы? Бомгю не заметил, как по щеке прокатилась слеза. Он моргнул. Его выбросило из оцепенения, в котором он находился уже долгое время. Парень стёр мокрую дорожку с лица, вытер глаза, шмыгнул и вскинул голову, чтобы остановить поток слёз. Сколько бы он не утверждал, что давно смирился с чёрствостью своих родителей, их слова пробивали броню и осколками стекла вонзались в сердце. — Такой, как ты, не может зваться моим сыном… У меня не может быть таких детей! — звучало в голове парня. Он зажмурился. Прерывистый вздох разорвал нить воспоминаний. Бомгю сидел в столовой, около окна, которое выходило на небольшое пространство перед школы, откуда открывался вид на дорожку к воротам. Учебный день подходил к концу, а значит и Хана должна была скоро закончить. Мимо его ушей не пролетело известие о том, что какие-то хулиганы начали следить за ней. И единственной кандидатурой на пост их главного был Шин Инсу, не так давно получивший пощёчину от Бомгю. Ни для кого в классе не было секретом, что у парня есть младшая сестра, учащаяся в той же школе. Некоторые даже знали её в лицо, как, например, Субин. Хотя ему не представилась возможность поговорить с Ханой, от своего «друга» он знал немало интересного из её отношений с братом. Бомгю выглянул в окно. Он пришёл сюда в попытках убежать от внимательных глаз Субина, а в результате вспомнил о том, что мог стать причиной, по которой Хане теперь грозили неприятности. Он выступил против Инсу, хотя мог просто промолчать. Но это было дело принципа. Когда в поле зрения появилась девушка, уверенно шагающая по дороге, парень напрягся. Хана держала в руках телефон, не оглядывалась по сторонам, хотя стоило. Вскоре рядом с ней оказались двое старшеклассников, один из которых закинул руку ей на плечо, а другой встал прямо перед ней. Хана вскинула голову, оглянулась на того, что прижимался к ней, потом повернулась к впереди стоящему и прекратила идти. Её рука опустилась, она подняла свободную в попытке оттолкнуть бесцеремонного ученика, но тот просто рассмеялся. Бомгю не мог видеть его лицо, но узнавал того, что, спрятав руки в карманах, находился перед его сестрой. Это был Нам Джинхо, что криво усмехался. Он что-то говорил, надменно разглядывая Хану, которая больше не сопротивлялась. Это, несомненно, были друзья Шин Инсу, никогда не делающие что-либо без его указа. Никогда Бомгю не видел, чтобы они осмеливались самостоятельно поиздеваться над кем-то, пока его не было рядом. Он был их идейным вдохновителем. Первым порывом Бомгю было встать и оторвать развратные руки Пак Союна от своей сестры. Он подскочил на месте, тяжело дыша и сжимая кулаки, но в следующую секунду девушка извернулась и, показав обоим выпускникам неприличный жест, сорвалась с места, чтобы быстро добежать до ворот. Они не последовали за ней — они просто посмеялись. Парень отвернулся, не в силах выносить вида их мерзких лиц. Его телефон завибрировал, Бомгю подхватил его и увидел несколько сообщений от сестры. Она предупреждала его о том, что родители собираются поговорить с ним насчёт вчерашнего. И ни слова о том, что только что произошло на его глазах. Как и всегда, сестра парня оставила свои проблемы при себе, не собираясь нагружать его лишними. Как и Бомгю, она разбиралась с ними в одиночку, даже если у неё была возможность попросить помощи. Парень осел на скамейку, уронив телефон на стол, а голову на руки. Его поступки получали отдачу, которая не щадила ни Бомгю, ни людей вокруг него. Репутация Субина, как отличного ученика и парня, была под угрозой, его сестра стала новой жертвой школьных хулиганов, его семья оказалась в центре урагана, грозившего навсегда разрушить её. Всего один поступок — и столько последствий, от которых Бомгю не мог убежать или спрятаться. Но был ли в этом смысл? Жестокий голос, критикующий парня за каждое совершённое движение, озвучил мысль, сказанную в порыве злости: — Я докажу, что гетеро, а ты останешься ни с чем, — говорил он, когда Шин Инсу унижал парня, апеллируя устаревшими нормами «правильного» и «неправильного». Бомгю пальцами зарылся в волосы, чувствуя, как в горле формируется ком. Было неважно, мог ли он избежать такого исхода, потому что в любом случае единственный виноватый в этой ситуации — он сам. На нём лежит ответственность, а значит, и разбираться с последствиями придётся ему. Бомгю не мог заставить себя рассказать Субину о произошедшем, он боялся, что сделал что-то не так. Например, влюбился в него и впервые поцеловался с ним одним февральским днём в стенах школы. В голове парня крутилось множество мыслей. Он путался в них, словно котёнок в пряже, метался из стороны в сторону, и терялся в чувствах, которые начинали вырываться из груди всхлипами. Что он может сделать? Как поступить, чтобы загладить вину перед близкими людьми и самим собой? Как он может отомстить Шин Инсу, который всё-таки решился на такой гнусный поступок? Он мог заставить его почувствовать то же самое. Был ли это выход из ситуации или очередное заблуждение, Бомгю не знал, но в его голове начал формироваться план. Для того, чтобы он сложился, потребовались сутки, и уже на следующий день парень обратился к Субине с просьбой о помощи. Не так давно они решили сократить количество из взаимодействий до минимума, чтобы не подавать одноклассникам новые возможности для их осмеяния, так что и все их разговоры переместились в соцсети. Бомгю был из числа тех, кто внимательно наблюдает за происходящим вокруг и отмечает для себя какие-то важные или странные вещи. В математике нужно уметь думать на несколько шагов вперёд, так что и продумывать свои последующие шаги было для парня не сложно. У него уже были доказательства, оставалось только использовать уже известные формулы.