***
Чон Ёнми и Бомгю отошли от класса, встали в конце коридора между двумя окнами, которые теперь находились сбоку, а одно позади девушки, долгое время не поднимающей взгляд на парня. Он стиснул руки, держа их на уровне живота, несколько раз вздохнул. Решение позвать её было спонтанным, и её согласие подождать оказалось таким же неожиданным. Волосы её были закреплены на затылке крабиком, несколько прядей чёлки завились по обеим сторонам от лица, на котором не существовало и намёка на улыбку. Она скрестила руки на груди, поджала губы, однако осталась на месте, даже не повернувшись в сторону холла, которым она могла покинуть этот корпус. Подняв прищуренный взгляд к Бомгю, она свела брови к переносице. — Ты ведь хочешь поговорить о прошлом? Её всегда звонкой голос прозвучал достаточно тихо, чтобы никто из посторонних его не услышал, но достаточно громко, чтобы выпускник обратил на неё своё пристальное внимание. — Ты знаешь об амнезии? — Да, до меня долетели слухи. — А ещё ты видела меня в медпункте, да? Она кивнула. — И промолчала ты, потому что тебе… неприятно прошлое? Девушка повторила своё движение, отпустив взор Бомгю. Она повернулась так, что отчётливее стал виден её профиль, и особенно вздёрнутый носик, тонкие глаза, разрез которых люди часто называют «лисьим». Перед ней стоял человек на целую голову выше неё, но казалось, что он наравне с ней, ведь их ситуации имели что-то общее. Выговаривать слова было несложно, но придумывать, что говорить — намного тяжелее. Выпускник разглядывал её, пытаясь понять, что ему кажется странным. Она постриглась, перестала улыбаться, потеряла блеск в глазах. Так он выглядел после потери памяти? — Знаешь, Бомгю-щи, — почти по слогам произнесла она. — Я догадывалась, что так и произойдёт. Я не о том, что вы станете жертвой трагедии, а о том, что наши пути разойдутся. Вы были очаровательны, поэтому я не придала значения своему предчувствию. Бомгю нахмурился, девушка опустила взгляд на свои балетки, а после подняла его к лицу старшего ученика: — Вы, наверное, хотите услышать от меня рассказ о тех днях? — Я хотел бы его услышать, потому что всё ещё многого не понимаю. И хотел бы попросить прощения за всё, что сделал. Знаю, что это не так работает, но я ужасно себя чувствую, когда думаю о том, какие поступки я, возможно, совершал в прошлом. — Так вы знаете о нашей ситуации? — Не совсем. Кое-то мне известно, о некоторых вещах я догадываюсь. Она вздохнула: — Тогда будет попроще. Не думала, что я вообще когда-то с вами заговорю. Я всё пыталась избегать вас, чтобы не нарваться на неприятный разговор. И в палату я тогда пришла не за бинтами, а за тем, чтобы увериться в мысли, что этого не произойдёт. — Ты пришла туда, чтобы проверить, правда ли я потерял память? — голос Бомгю осел. — Да. Так я поняла, что можно двигаться дальше. Вы не узнаете меня — а я сделаю вид, что не знаю вас. Парень усмехнулся. — Так поступали и другие, правильно? Он ничего не ответил, только поджав губы. — Но потом я поняла, что так не избавлюсь от проблем. Я очень хотела всё прояснить, высказать своё недовольство, возможно, обматерить вас, поэтому… не судите строго за моё равнодушие. — Мне это понятно, — покачал он головой. — Так что произошло? Что я сделал? — По факту, вы просто расположили меня к себе. Я иногда видела, как вас избивает Инсу, даже знала, за что, и уже тогда прониклась к вам симпатией. Наши ситуации были очень похожи: мы оба стремились скрыть свою ориентацию, дабы не навлечь на себя позор, а в результате оказались в клетке. Однако от других жертв Инсу вас отличала стойкость. Невероятное желание выйти из каждой драки победителем, пускай и побитым. Парень приоткрыл рот, увлёкшись рассказом. — Ну, а потом вы стали подкидывать мне записки. Мы встречались в библиотеке, оказалось, что у нас схожие интересы, так что впоследствии я позволила вам одурачить меня. Ёнми не повышала голос, не старалась что-то скрыть, не сдерживала слёз. Она говорила почти что без эмоций, изо всех силах удерживаясь за реальность, чтобы душа не очутилась в прошлом и не растревожила почти зажившие раны. — Чертовски красивый, вы оказались таким же, как Шин Инсу — манипулятором. — Значит, это правда… — прошептал он. — Да, вы воспользовались мной, чтобы доказать всем свою любовь к девушкам. Я знала, что ваш внезапный интерес ко мне не возник из ниоткуда. И всё равно пошла на риск… До сих пор не понимаю, на что я надеялась? — горько усмехнулась она. — Но я всё это пережила. Не без помощи психолога и брата, но смогла справиться с последствиями. Так что единственное, что я сейчас чувствую — это мою неприязнь к таким, как вы. Я не прощу вас, какие бы цели вы не преследовали. Бомгю опустил взгляд. — Шин Инсу тот ещё мудак, который не ценит людей вокруг себя, однако вы сильно удивили меня. По сути, благодаря вам рухнула моя репутация, а вместе со мной вы потопили и себя. Это очень странно… Обычно, люди хотят за счёт других возвыситься, но вы… упали. Наверное, это один из тех вопросов, на которые я не могу найти ответа. И не пытаюсь, что уж говорить, — она пожала плечами. — После того, как в сети появилось видео, я сразу же обо всём догадалась. — О чём ты догадалась? — Бомгю свёл брови к переносице. — О том, что видео — ваших рук дело. — Чего? Парень остановил свой взгляд на чёрных глазах девушки, частично спрятанных за ресницами. Она в недоумении моргнула, тем самым отразив движение Бомгю, который остался неподвижен на ещё долгое время. Качнув головой в попытке расставить мысли по местам, он чуть наклонился к девушке: — Моих рук дело? — Вы… Это не так? — осторожно протянула Ёнми. Руки Бомгю упали, как и его нижняя челюсть. А вместе с ними и сердце, которое уже не выдерживало того, как часто парню приходилось оказываться перед совершенно новыми открытиями. Не было гарантии, что девушка говорила правду, но подобные слова были дротиками, которые попадали точно в цель. — Хочешь сказать, это я его опубликовал? И снял… Глаза Ёнми забегали, она сама отступила на шаг назад. — Я была в этом уверена ещё тогда… — Стоп! Почему именно я? Это же нелогично! Кто пойдёт на такое? — он тараторил, вглядываясь в лицо своей собеседницы. — Так-то да, в этом нет логики. Но если… вам нужны были доказательства своей связи с девушкой, то смысл появляется. — Тогда… Разве это не мог быть Шин Инсу? — парень сказал это про себя, но его услышала Ёнми. — Если бы это был Инсу, то я бы не обвиняла вас. Он бы не стал держать такое в секрете от своей жертвы, потому что не получилось бы поиздеваться, — она вдруг закрыла рот. — Но… Я был в этом уверен. Он уже сливал мои фотографии, почему бы ему не быть тем, кто слил видео? Ёнми мгновенно нахмурилась: — Он слил ваши фотографии? — Не суть важно, — помахал руками Бомгю. — Ты думала, что это я — источник видео? — Думала…***
Бомгю втянул воздух через зубы, глядя куда-то перед собой. Его рассказ получился несколько рваным, так как он постоянно замолкал, переосмысливая услышанное, а потом вновь приступал к повествованию, краем глаза замечая то, как в лице меняется Тэхён. Он вытащил руки из карманов брюк, одну из которых положил на плечо старшего. Хотя это и мешало им двигаться свободно, они просто замедлили шаг. — Всё до момента с видео звучит логично… — отметил Тэхён. — А потом начинается что-то странное. — Согласен, — вздохнул выпускник. — Эта часть разговора самая необычная. На этом мы и закончили, потому что ей надо было идти, а осадок остался. Он одним пальцем поправил чёлку на лбу, как будто бы прячась от возможных последствия своих поступков в прошлом. В последнее время их становилось всё тяжелее выносить, понимать и анализировать, ведь то, что говорили одни, не совпадало с тем, что говорили другие, а вещи то размывались, то становились чёткими, но лишь на одно мгновение. Бомгю помассировал переносицу, закусив губу. — Меня смутило не только это… Но по-настоящему шокировало именно то, что видео, по мнению Ёнми, снял я! В результате пострадали мы оба, поэтому мне не было смысла оставлять его в открытом доступе. — Может быть, она думала, что снял его ты, а уже выложил в сеть другой человек? — парень сжал плечо своего старшего. Смотреть ему прямо в глаза мешали пряди волос, упавшие на лоб и брови, но он не оставлял попыток установить зрительный контакт. Бомгю покачал головой: — Не думаю… Она точно говорила о том, что именно я инициатор его размещения в сети. Зачем? Репутации лишились ведь мы с ней, причём одновременно. В чём мог быть прок? — Даже не знаю. Мне кажется, она заблуждается. В том, что видео попало в открытый доступ, выиграли многие, но точно не вы с ней. И Шин Инсу должен был радоваться такому повороту событий, потому что ты один из его любимчиков. Бомгю фыркнул: — «Любимчик»… Даже если не он автор этого видео, то точно не я, потому что я не вижу в этом смысла. У меня есть ощущение, что отношениями с Ёнми я хотел доказать самому себе, что не могу интересоваться не только парнями, а потом и заявить во всеуслышание о наличии у меня девушки. Однако это лишь догадки, ведь сразу после появления видео я забыл о Ёнми. Не в том плане, что память потерял, а в том, что отказался от неё. Всё сказанное до упоминания ролика выглядит вполне правдоподобно. Тэхён похлопал парня по спине и снова спрятал руки в карманы. Тучи закрыли солнце, налетел прохладный ветер, который растрепал волосы на головах людей и закрался под одежду. Хватка духоты на шее ослабла, можно было вздохнуть свободнее и почувствовать запах надвигающегося дождя, пропитанный влажностью и наполненный относительной тишиной огромного города. — Кстати, она ведь первая упомянула Шин Инсу? — Тэхён взглянул на небо, разглядывая размытый солнечный круг за облаками и жмурясь. Бомгю кивнул, смотря себе под ноги: — Да. Сейчас это тоже кажется мне странным. — Вот и я о том же. Хулиган он известный, но мало кто знает о твоей связи с ним. Более того, она упомянула его в разговоре о прошлом. — Думаешь, они знакомы? — Я в этом уверен. Наконец-то их взгляды пересеклись. Старший поджимал губы, иногда покусывая края, и видел перед собой чёрную бездну, открывшуюся в глазах Тэхёна. Выпускник свёл брови к переносице, хватаясь за лямку рюкзака, который он нёс на правом плече. Он говорил себе под нос, а Тэхён прислушивался, чтобы не пропустить ничего важного. — Она видела, как Инсу меня бьёт… Когда это было? Не в то время, когда он разослал мои фотографии родителям и одноклассникам? Тогда… где это могло быть? Думаю, в школе, а она могла видеть это из окна своего класса, например. Или не могла? К тому же, об Инсу она отзывалась как о человеке, которого неплохо знает. А что если он тоже докучал ей? — внезапно округлил глаза Бомгю. — И наши ситуации, очень похожие, и поспособствовали тому, что она прониклась ко мне симпатией? В принципе, так она и сказала, но… Разве Инсу издевается над девушками? — Крайне редко. Я о таком слышал только от Ханы, и никто больше не жаловался. — Хана и Ёнми, что их объединяет? Я! Взгляд парня потускнел за пару секунд, и Тэхён вздохнул, наблюдая очередные терзания своего старшего, который опустил голову настолько низко, что существовала угроза врезаться в столб. — Между ними точно что-то было. Тэхён поймал непонимающий взгляд выпускника. — Так получилось, что с Шин Инсу я познакомился ещё задолго до твоего возвращения в школу.***
В конце апреля погода всегда налаживается, температура растёт вверх, облака превращаются в овечек, которые с радостью бегут по небу, иногда загораживая солнце. Тэхён за этот месяц успел поймать на плёнку несколько действительно удачных кадров и множество таких, которым бы позавидовали люди, не имеющие отношения к искусству фотографии. Только вот сегодня от самого горизонта ползли тучи, предвещающие первый в году дождь, однако синоптики обнадёживали обещаниями того, что апрельский день выдастся просто прохладным, хотя и не таким ясным, как предыдущие. Также было и в школе месяц назад. Тэхён оказался на периферии событий, потрясших практически всех учеников, и потерял из вида одного своего старшего. Чхве Бомгю стал для него с Каем причиной, по которой их имена навсегда подвязались к истории с Чон Ёнми, а потом резко исчез из школы, словно его и не существовало. Шумиха вокруг них продержалась чуть больше недели, все доказательства были уничтожены учителями, а ученики занялись подготовкой к промежуточным аттестациям. Больше парень не видел читающего Бомгю, который часами мог листать одну и ту же книгу, почти засыпая на ходу, больше он не разговаривал с ним, хотя у него было, что сказать. Его использовали для соблазнения девушки, и в этом была большая проблема. Другая возникла на пороге совсем неожиданно. Под пристальным взглядом Шин Инсу ученики вышли из кабинета, оглядываясь на своего «коллегу», который встал со стула и отвесил приветственный кивок. По всему помещению висели картины, фотографии в рамках, дипломы за одержанные победы, странички журналов, в которых когда-то использовались снимки людей, входящих в состав клуба по фотографии. Некоторые из них принадлежали Тэхёну, некоторые — бывшим главам кружка и самым талантливым участникам. Инсу огляделся: в центре расположился длинный стол из школьных парт, по периметру его окружали стулья. Личные шкафчики находились в левой части кабинета, были обклеены разными стикерами, несколько их них оставались открытыми. На полках единственного шкафа в левом крайнем углу на стороне двери стояли старые модели камер, катушек с плёнкой, колбочки от реактивов для проявки фотографий и другие приспособления. У стены справа стоял диванчик, а также несколько штативов и ламп для профессионального света. — Уютненько тут у вас, — цокнул Инсу. Тэхён поставил камеру на стол, сняв лямку с шеи и обратив вопросительный взгляд к старшему ученику. — Что вас привело сюда, сонбэ? Тот усмехнулся: — Есть одно дельце к тебе. Я смотрю, ты сейчас лучший фотограф в нашей школе, тебя знают даже за её пределами, вот и хочу заказать у тебя съёмку, — Инсу со скрипом выдвинул стул из-за стола и сел на него, откинувшись на спинку. — Интересует? Проблема состояла в том, что ранее они уже встречались. Причём не при самых приятных обстоятельствах: он выбрал себе новых жертв и утроил им интересную жизнь, стараясь запугать, унизить, оскорбить так, чтобы они больше и глаз не поднимали на него. Он обвинял их в дружбе с «грязным ублюдком», но никто из них не собирался этого признавать. Они догадывались, о ком идёт речь, но имени вслух не произносили, не желая навлечь на себя ещё больший гнев. До драк так и не дошло, но пару раз обоим досталось, хотя Инсу достаточно быстро отстал, потеряв всякий интерес к людям, о которых не беспокоился виновник всего этого. — Ты воды в рот набрал? — скорчил гримасу выпускник. Тэхён свёл брови к переносице, его голос прозвучал почти безэмоционально: — Вы предлагаете мне кого-то сфотографировать? — Бинго! Надо, чтобы ты проследил за одной девушкой и скинул мне пару снимков тех, с кем она общается. Вы ровесники, так что это будет несложно. — Это неправильно и запрещено законом, сонбэ. Я не хочу иметь отношения к чему-то, что может повлечь за собой проблемы. Шин Инсу мгновенно потерял свою наигранную беспечность, сощурено глядя на своего собеседника. Он размял плечи, приподнимаясь на стуле, хрустнул шеей, поймал непреклонный взгляд Тэхёна, который оставался на своём месте и совсем не думал над своими ответами. Страх перед людьми такого же плана, что и Инсу, — бесполезная вещь, губящая людей, не способных на оборону. Тэхён не нападал первым, но не позволял эксплуатировать себя, тем более, так открыто. — Повтори-ка! — процедил Инсу сквозь зубы. — Я не буду выполнять вашу просьбу. — Это не просьба, — он встал со стула, — а ёбаный приказ. Ты должен скакать и радоваться моей благосклонности к тебе, а не вести себя как зазнайка! — Сонбэ, я честно ответил на ваш вопрос. К тому же я не хочу иметь с вами никаких дел, поэтому не собираюсь фотографировать какую-то мою ровесницу. Шин Инсу рассмеялся, проведя языком по внутренней стороне зубов, сделал три медленных шага навстречу Тэхёну и, осмотрев его с ног до головы, отрезал: — Да мне как-то похуй на твои «хочу-не хочу». С ней уже гуляло видео по школе, так что и от репутации у неё не осталось и следа. Она уже на дне, так что нет смысла заводить разговор про свои любимые «моральные нормы». Тэхён на мгновение отвернулся, складывая в уме новую информацию с уже известной. — Вы говорите про Чон Ёнми, верно? — Какой же ты умный, облегчил мне задачу. Бери свой фотоаппарат в руки и пиздуй за снимками! — Нет, — качнул головой парень. — Какая бы репутация у неё не была, я не пойду на такое. — Почему же? — огрызнулся Инсу. — Потому что не хочу. Можете поискать дурака в другом месте — здесь таких нет, — Тэхён не отводил своего спокойного взгляда от выпускника. Тот сократил расстояние между ними и схватил его за ворот жилетки, приподнимая её вверх. Его глаза сверкнули в искусственном свете: искры могли обжечь кого угодно, но только не того, кто не боялся их. Таким человеком был Кан Тэхён. Хотя края одежды вонзились ему в шею под затылком, и исполненное гневом лицо Инсу приблизилось к его собственному, ему был неведом заискивающий трепет перед ним, задача которого — уничтожить гордость своего обладателя. — Решил повыпендриваться? — Инсу говорил сквозь зубы, плююсь слюной. — Ты кто вообще такой, чтобы так поступать, а? Тэхён кинул взгляд на руку с побелевшими костяшками, что сжимала его ворот, его желваки задвигались. — Сонбэ, если сюда зайдёт учитель, вам придётся объяснять ваше поведение. Шин Инсу быстро посмотрел на дверь, цокнул, вернул взор к непроницаемым глазам Тэхёна и под конец своей немой пантомимы оторвал руку от ткани жилетки с неким отвращением. Он дёрнул щекой, сжал ладони в кулаки и начал разминать пальцы, хрустя ими так, что они хорошо разгоняли тишину, которая готова была прибрать к рукам этот класс. За его пределами находились школьники, но внутри следили за каждым движением собеседника два человека, находящиеся по разные стороны морали. Тэхён опустил плечи, которые напряг в тот момент, когда Шин Инсу подошёл слишком близко. — Зря ты отказываешься, — повернулся к младшему хулиган. — Потом не сможешь справиться с последствиями. — Вы захотите снова отыграться на мне? Это неудивительно, только вот я не собираюсь поддаваться вам. Если сегодняшний разговор останется только между нами, то вы получите преимущество, а я получу защиту от своего классного руководителя… — Думаешь, меня это остановит? Я даю тебе парочку дней, чтобы ты подумал. В конце концов мне нужны снимки высокого качества, а ты на такое способен. Будешь хорошо себя вести — мне не придётся применять силу. В понедельник я приду за ответом. Он опалил парня взглядом и вышел из кабинета. За ним протянулся шлейф из сдерживаемой злобы и невероятного чувства собственной важности, от которого сводило зубы у людей, однажды уже имевших с ним дело. Шин Инсу просил проследить за Чон Ёнми, но что было между ними?***
— Я вспомнил об этом событии, когда ты сказал, что Ёнми упоминала Инсу. Я тогда не вдавался в детали, но подумал, что его интерес к девушке выглядит странно даже для него. Бомгю высоко поднял брови, отправляя за ними и подбородок. — Что это блять за лабиринт! — повысил он голос. — Ты и Кай связаны с Ёнми через меня, но при этом все вы, в том числе Хана, имеете отношение к Шин Инсу, на которого я решил забить. А теперь ещё выясняется, что он знает Ёнми, а Ёнми знает его. Как это?! Тэхён не смог сдержать смешок. Бомгю обернулся к нему, раскидывая руки в стороны: — Почему? И, ествественно, связующее звено в этой цепочке кто? Я! Опять! Что это блять такое. Нет, я помнил о том, что Шин Инсу имел отношение к тебе, но к Ёнми-то каким боком? Они же вообще на разных полюсах должны быть! Он активно жестикулировал, в то время как глаза его собеседника сверкали от улыбки. Тэхён пытался вернуть себе серьёзность, но поведение Бомгю этого не позволяло. — Скажи мне, — выпускник прикоснулся к руке младшего. — Это я долбоёб или всё на самом деле переплетено друг с другом весьма странным образом? — Второе. Бомгю выдохнул: — Я уже думал, что схожу с ума. Такое ощущение, что мне дали прочитать детектив и найти там главного виновника, что, вроде бы, не сложно, однако им оказывается самый очевидный персонаж. И ты начинаешь сомневаться в своих предположениях, но они подтверждаются каждую новую главу. Что мне об этом думать? Тэхён пожал плечами. Вскоре они дошли до остановки и разъехались по домам, но прогулка Бомгю на этом не закончилась.