Виа Долоросса

Когда первые лучи солнца коснулись лондонских улиц, на них стояла такая тишина, какая царит у ложа тяжело больного, когда доктор заканчивает осмотр, а домочадцы, столпившиеся поодаль в тоскливом и тяжёлом ожидании, готовятся выслушать его вердикт. Готовиться к худшему и звать викария? Или надеяться на чудесное исцеление благодаря милости божией? Молочники и зеленщики из пригородов, наслышанные о ночных ужасающих событиях, а, точнее, наблюдавшие почти до раннего утра бледное зарево горящей столицы, не рискнули двинуться в этот раз в свой обычный путь к домам заказчиков. Ведь… вообще есть ли сейчас эти дома? На самом деле, согласно докладам олдерменов и шерифов, дела обстояли не так плохо. Огонь захватил большей частью улицы Уайтчепелла и Шедуэлла, а также Бермондси, не дойдя даже близко до Сити, а, благодаря слаженной работе полиции, муниципальных служб и, как говорилось в уже подготовленной статье для утренних газет, «единению горожан во имя спасения сердца Британской империи, не взирая на сословные и имущественные различия», был потушен менее чем за пять часов. Потерявшие кров жители были своевременно расселены в благотворительные учреждения приходов, а леди из респектабельных домов Вест-Энда уже были готовы предоставить им одежду и пищу. При этом восстановление жилых кварталов уже в этот час было запланировано осуществить в максимально сжатые сроки. Под непосредственным контролем премьер-министра, с ежедневными отчётами лично в кабинет Майкрофта Холмса. И первый утренний поезд отправится с Чарринг-Кросс строго по расписанию, будто существование государства не висело на волоске этой ночью, когда осеннее лондонское небо было полно огня. — Сэр? — личный секретарь Холмса Сесиль Уилсон уже около семи минут стоял у двери кабинета патрона и не получал ответа на свой стук. Совершенно очевидно, что после критических последних дней, когда сэр Холмс практически не спал, его всё-таки сморило, и Уилсон вовсе не горел желанием прерывать хоть и поверхностный, но, тем не менее, отдых главы тайного кабинета. Но тот всегда требовал от него, чтобы поручения исполнялись вовремя, а рабочие дела, тем более чрезвычайной важности, не прерывались ни по вине помощника, ни по вине начальника. А покуда существовало распоряжение дать отчёт «Об исполнении приказа Её Величества по аресту второго сына дома Мориарти» как можно скорее, Уилсон должен был разбудить Майкрофта Холмса. — Сэр, я вхожу… Стоило ему только переступить порог, как он встретился взглядом с патроном. Холмс полулежал на кожаном диване под собственным сюртуком, и это говорило в пользу того, что он всё-таки только проснулся. Но подобное выражение на лице начальника Уилсон не видел ещё никогда: тот как будто бы увидел что-то ужасное и потустороннее, а не своего подчинённого. И это состояние не могло быть связано с его братом: в эту ночь Холмс следил за разворачивающимися событиями, и знал какая трагедия произошла на строящемся Тауэрском мосту. Доклад же, с которым пришёл помощник, предназначался королеве. — Мистер Холмс, вы в порядке? На вас нет лица. — Боже, это вы, Уилсон… Значит, это был сон… — Вам приснилось что-то дурное? Давайте я вам налью бренди с водой. Майкрофт тяжело приподнялся, приводя себя в сидячее положение, быстро надел пиджак и начал тереть виски и промакивать лоб и шею платком. — Одеколон ещё принесите. Кажется я сегодня как Данте посетил ад, — добавил он еле слышно. — Одну секунду, сэр. Помощник снабдил патрона всем необходимым и приоткрыл окна, чтобы впустить свежий воздух. — Я слушаю, — послышалось из-за его спины. — Прошу прощения, сэр? — Я готов слушать ваш доклад, Уилсон. — Мне точно не нужно позвать доктора? Вы очень бледны. — Давайте не будем терять время. Уилсон растерянно взглянул на главу: уж слишком его болезненный внешний вид и глаза, в которых только начал затухать неведомый страх, контрастировали с твёрдым повелительным и почти гневным голосом. — Да, конечно, сэр. Он достал из папки два листа бумаги и начал читать. – «Ваше Королевское величество, об исполнении Вашего приказа об аресте Уильяма Джеймса Мориарти имею сообщить следующее. Седьмого ноября, в пять часов пополудни, согласно показаниям очевидцев, стоящийся Тауэрский мост озарила яркая вспышка, которая привлекла внимание горожан, занимавшихся тушением помещений Тауэра и близлежащих улиц. В эту же минуту на недостроенном пролёте моста была замечена фигура мужчины в чёрном плаще с пелериной, оказавшимся никем иным как вторым сыном дома Мориарти Уильямом Джеймсом Мориарти, теперь доподлинно известным как «Криминальный Лорд». Он, по сведениям, полученным от доктора Джона Хэмиша Уотсона, в это время и в этом месте назначил встречу мистеру Шерлоку Холмсу, который показался на мосту тремя минутами позже. Мистер Холмс исполнял приказ и поручение Её Величества, согласно которому он должен был арестовать Мориарти, которому были предъявлены обвинения в организации и совершении убийств более 30 человек, в том числе представителей Палаты Лордов. На протяжении семи минут между мистером Холмсом и Мориарти происходил диалог о существе коего не известно, который перешёл в короткую стычку, в ходе которой мистер Холмс был легко ранен клинком преступника. Затем Преступный Лорд подошёл к краю пролёта и спрыгнул вниз, но был схвачен мистером Холмсом, который смог удерживать его на протяжении нескольких минут. Затем Мориарти нанёс удар клинком по руке Холмса, и тот выпустил его. Однако через считанные секунды по неизвестной причине мистер Холмс бросился за ним вниз и даже успел поймать в полёте. В восемнадцать минут шестого после полудни они оба скрылись в водах Темзы. Без четверти шесть полиция начала поиск тел упавших и продолжала его на протяжении трёх часов, но безрезультатно. В десять минут седьмого бакалейщик Пэккард нашёл прибитый к берегу плащ, судя по вышитой монограмме, принадлежавший Мориарти, и передал его констеблю. На настоящее время, а именно в пол пятого утра, тел ни Шерлока Холмса, ни Уильяма Джеймса Мориарти, обнаружено не было». Майкрофт Холмс допил последнюю каплю бренди из бокала и поднялся с дивана. — Спасибо, Уилсон. Передайте службам мой приказ продолжать поиски. Пусть привлекают к ним владельцев частных малых судов и обещают приличную награду за обнаружение тел. — Хорошо, сэр. — Также… назначьте встречу Кабинета на час дня, заседание парламента — в пять часов. Статья, которая лежит у меня на столе, должна выйти во всех утренних газетах. Лондонцы должны быть уверены в здравии королевы и дееспособности правительства. Премьер-министру следует выступить перед Палатой Общин согласно с тезисами, подготовленными мной. Британия сильна, и королева с лондонцами более, чем когда либо. В городе надлежит обеспечить полный порядок и спокойствие, а о доставке продовольствия позаботиться особенно. Усилить надзор за находящимися в столице ирландцами. — Сейчас же сделаю необходимые распоряжения. Сэр, подать ли вам завтрак? Вы не ели со вчерашнего утра… — Яйцо, тост и кофе. — Сию минуту. Быстро съев принесённую еду, не ощущая при этом совершенно её вкуса — лишь из соображения сохранения физических сил, Майкрофт Холмс, глава тайного кабинета правительства Британской империи, подошёл к окну Вестминтера. Здесь он уже находился два дня, чтобы быть ближе к королеве. Крепкий кофе вызывал неприятное сердцебиение. Уже размытые, но до сих пор яркие картины увиденного кошмара бередили нервы, проносясь перед глазами. Нужно было срочно отвлечься. Он взглянул на простирающуюся под окнами реку, видевшую трумфы и позор этого города. «Изменчивая, тёмная вода…», — подумалось ему, — «Сегодня ты стала Стиксом. Впрочем, сколько людей ежедневно находят в тебе смерть?…» Река значительно убыла, а значит новые поиски станут не более чем формальностью. Тела без сомнения унёс отлив. Значит ли этот сон, что Уильям Мориарти точно мёртв? Но Альберт… Вздорный, но такой ужасающий абсурд. Майкрофт тяжело опустился в кресло. Из-за недостатка сна всё происходящее виделось и так несколько нереально: подобно сонной галлюцинации ранним утром, когда перед тобой стоит неясная тёмная фигура, а ты не можешь пошевелить даже пальцем, чтобы прогнать её. Всемогущество Холмса-старшего здесь то кончалось. Графитно-серая субстанция, гнездящаяся между окнами кабинета, по углам, за гардинами, стремясь вновь материализоваться в героев его сна, пусто и холодно смотрела сквозь него и звенела тишиной в ушах. «Теперь есть только ты и я», — безмолвно сообщала она, — «И совсем скоро я поглощу твою душу. Она почти такого же цвета что и я». Холмс сжал подлокотник и стал вновь шарить в кармане платок, желая вытереть со лба выступивший холодный пот. — Уилсон! Менее чем через минуту в дверях показался его помощник. — Да, сэр? — Где сейчас находится глава дома Мориарти? — Сэр Мориарти в эту ночь был лишён титула графа указом королевы… «Секретарь Её Величества как всегда скрупулезно соблюдает дрянные формальности», — раздраженно подумал Майкрофт. — Я не спрашивал про его титул. Где он? — Мистер Мориарти в Скотланд-Ярде. — Я вернусь к встрече Кабинета министров. — Но, сэр, на улицах ещё может быть опасно. Давайте я подготовлю для вас экипаж… — Лучше прилягте вот здесь на диване и поспите. На вас лица нет. Да, да, Майкрофту точно нужен был воздух. Хоть в нем всё ещё и пахло гарью, он насыщал кислородом, а жгучий утренний холод остужал, насколько это возможно, оголенные нервы. И на Парламент-стрит не было этих вестминстерских древних теней, проникающих в самую душу. То всё спёртый воздух старых комнат и затхлое прошлое британской монархии, которое излишне сконцентрировалось в этих готических стенах… Уже через четверть часа он оказался у дверей Департамента уголовных расследований, а констебль отчитался ему, что Альберт Джеймс Мориарти находится на допросе у ассистирующего комиссара. — Боже, сэр Холмс, какая честь для нас видеть вас в наших скромных стенах! , — Бертрам Найтвуд, глава департамента — широкоплечий невысокий седой человек с армейской выправкой — поднялся навстречу важному гостю из-за рабочего стола, — и ещё в такой ранний час! — Доброе утро. майор, ведь так? Вы перешли в полицию из армии не так давно, насколько знаю. — Всё верно. Мне уже немало лет, и я участвовал во многих сражениях во благо отечества, но сейчас, видимо, пришла пора сразиться и с тьмой, которая гнездится в закоулках Британии. Без привлечения артиллерии и кавалерии, между прочем, сэр… Прошу вас. Холмс последовал приглашению и сел на предложенное кресло. — Раз уж вы здесь… знаете, сэр, — Найтвуд облокотился о стол, сцепив крепкие пальцы рук в замок, — А ведь дело Мориарти начинает вырисовываться более серьезным и масштабным, чем представлялось ранее. Мои подчинённые ещё заняты сбором информации, но по предварительным выводам, Уильям Джеймс Мориарти не один организовывал свои злодеяния. И с каждой минутой, проведённой в размышлениях, всё больше уверяюсь в мысль, что сэр Альберт был в курсе его преступной деятельности. Майкрофт приподнял бровь. — Ваши подчинённые? И Зак Паттерсон тоже? — Нет, он откомандирован по срочному поручению в Шотландию. Но я уверен в своих оставшихся людях. Они докопаются до истины, чего бы это не стоило, — полицейский перешёл на громкий шёпот, — Альберт Мориарти пока что не желает сотрудничать со следствием, но знаете, если вы дадите мне особые полномочия в проведении допросов, я вспомню как в славные старые времена я приводил к покорности и разговорчивости бунтовщиков сипаев. Холмс вперился взглядом в бледные голубые глаза Найтвуда, закинул ногу на ногу и сложил руки на груди. — Я очень уважаю ваш армейский опыт, капитан, но... вы сами пришли ко всем этим идеям? — Когда я служил в армии, мне приходилось заниматься внутренними армейскими расследованиями и противостоять угрозам, исходящим от туземцев. Вы можете испытывать скептицизм по поводу моего следственного опыта, но вы ещё сможете увериться, что чуйка старого вояки ничуть не хуже, чем у полицейского, который начинал свою службу с констебля. Члены шайки Мориарти до сих пор находятся на свободе и представляют огромную опасность для Британии. Мы не можем медлить, сэр Холмс. — Вы говорите, Альберт Мориарти молчит? А как вы его уже разговаривали? — Да пока исключительно по-школярски. Окунул несколько раз в таз с водой с надлежащей амплитудой, чтобы воздуха стало чуть-чуточку не хватать… Майор заговорчески улыбнулся, сощурившись. — Он, конечно, пока лопочет то же самое, что наговорил простофилям в Парламенте, но…сэр, всё это нельзя было провернуть без участия самых высокопоставленных лиц империи! Наверняка, в этом есть и рука наших иностранных недругов, которые подкупили…. — Довольно, Найтвуд, — Майкрофт поднялся с кресла и навис над столом полицейского начальника, — Вы, видимо, здесь, и вправду человек новый и вероятно не уяснили себе, что все дела государственной важности находятся на моем личном контроле. Из чего следует, что какие-либо действия совершаются лишь по моему приказу или одобрению. Я обязательно спрошу у Паттерсона после его возвращения какими ещё рискованными для чести Скотланд Ярда методами вы успели воспользоваться, чтобы я смог принести извинения пострадавшим безвинно людям… Ну а пока, майор — если вы, конечно, хотите сохранить своё звание и имя — у вас есть двое суток, чтобы отбыть в Австралию с рекомендацией для начальника гарнизона Нового Южного Уэльса. Майор уставился на Майкрофта снизу вверх, уподобившись кролику перед удавом и, кажется, забыл на секунду как дышать. — Сэр Холмс, я не понимаю… — Вот поэтому вы и должны удалиться из метрополии. Где Мориарти? — В кабинете для допросов. Сэр, я хочу вам принести свои глубочайшие извинения за несоблюдение субординации. Видите ли, министр внутренних дел… — Ещё слово, и вы будете уволены с позором. Проводите меня немедленно. Только быстрая ходьба по извилистым коридорам Ярда не дала разрастись холодной ярости Майкрофта до опасных размеров. Найтвуд, растерявший всю свою уверенность, семенил рядом, указывая направление и время от времени заглядывая в глаза главы кабинета, чтобы поймать там намёк изменения гнева на милость. Альберт Мориарти лежал на скамье в тёмной допросной без сознания. Руки его были скованы за спиной, мокрые волосы облепили лицо, и Майкрофт ощутил, что хочет прямо сейчас впечатать полицейского начальника в стену и долго бить. — Нюхательную соль, срочно! И освободите ему руки. Несмотря на мертвенную бледность, через некоторое время усилий подоспевшего караульного, арестант приоткрыл глаза и даже попытался слабо улыбнуться. — Оо, сэр Холмс. Довольно неожиданно…точнее, очень неожиданно. — Мориарти сейчас отправится со мной. Я позабочусь о его состоянии, чтобы не множить вашу вину, Найтвуд, а затем он, как и было приказано Её Величеством, отправится в Тауэр. Потерявший остатки последней надежды майор уже слился со стеной, а стоявший у двери караульный заметил: — Сэр, он вряд ли сможет идти сам. Может быть… — Господа, я смогу подняться сам, если вы найдёте мне немного бренди, — послышался тихий голос Альберта, — Я не настолько слаб, чтобы джентльмены заботились обо мне как о даме. Майкрофт кивнул караульному в знак согласия и жестом указал Найтвуду выйти вон. — Мистер Холмс, вы можете не переживать, что я сказал что-то лишнее, — Мориарти попытался встать, но потерпел неудачу и неуклюже шлёпнулся обратно на скамью. — Я об этом и не беспокоюсь. Вот ваш бренди. Пересядьте лучше на это кресло и… расстегните ещё одну пуговицу на сорочке. Холмс отправил Альберта на кресло, а сам сел на скамейку и стал внимательно наблюдать. Благодаря крепкому алкоголю румянец понемногу возвращался к щекам мужчины, но следы многодневной усталости и голубоватые синяки под глазами так просто не сотрешь. Рука со стаканом сильно подрагивала — заметнее, чем обычно. — Этот остолоп бил вас? — Нет. Я и сознание бы не потерял, если бы не утомление от последних дней. Мориарти как-то виновато улыбнулся и принялся поправлять съехавший воротничок. — Обождите ещё… — Нет всё в порядке. Я и так выгляжу не вполне прилично, — Альберт огляделся и увидел в углу скомканный галстук, — Придётся ехать без него — вольно, прямо как ваш брат. Ох, боже мой… — он закрыл лицо рукой, — Вы простите меня, мои мысли пока так спутаны… — Вот ваш сюртук. — Благодарю. Кажется, ещё минут десять, и я буду готов идти. Только приведу в порядок волосы… — Принесите полотенце!, — крикнул в сторону двери Холмс. — Спасибо! — И…куда вы планируете меня доставить, сэр Холмс?, — спросил чуть погодя, окончивший с сушкой волос и хоть какой-то причёской Альберт. — Не надо называть меня сэром, вы не мой подчинённый. Ко мне домой. Это кстати не обсуждается. Мориарти, ещё немного покачиваясь, поднялся и удивлённо посмотрел на Майкрофта. — Ну что ж, мистер Холмс. Кто я теперь такой чтобы обсуждать ваши решения? Холмс тихо фырнул, нахмурившись и, подумав немного, подставил свой локоть. — Опирайтесь, чтобы не упасть, не дай бог. Дома я вызову для вас врача.

****

Очень скоро они оказались на Пэлл-Мэлл, и под несколько растерянными взглядами экономки, которая не привыкла видеть у хозяина гостей, поднялись в гостиную. Холмс передал через неё, чтобы горничная в ближайшее время подала чай с сэндвичами. Альберт огляделся и понял, что находится в доме, в котором очень нечасто живут. Комната была хорошо мебелирована, чиста, но необжита. — Если я угадываю направление ваших мыслей, да — я нечасто бываю здесь, хоть и держу минимальный штат прислуги для поддержания порядка. Спать мне удобнее в клубе. Присаживайтесь. Сейчас я пошлю за доктором, чтобы он вас осмотрел. — Благодарю, мистер Холмс, я очень признателен вам за заботу, но я не нуждаюсь в таком внимании. Мне сейчас уже гораздо лучше. Майкрофт с сомнением посмотрел на Мориарти. — Все назначения сведутся к прописыванию мне каких-нибудь успокоительных капель. — А вам не нужны успокоительные капли? — Ну… достаточно будет сна, я полагаю… — Тогда поспите, когда я уйду на службу. У меня собрание кабинета в час. Отоспитесь до утра. Я распоряжусь постелить вам в моей спальне. А завтра отбудете… куда планировалось. Румяная горничная принесла на большом подносе чай и еду. — Оставьте это всё, я сам. Позаботившись о госте, он налил чашку себе и достал портсигар. — Вы не против, если я закурю? — Обычно вы не спрашивали, но… нет, не против. Вы совсем не спали сегодня? — Только час с утра. Но лучше бы вообще не спал, по совести говоря. — Я… крайне соболезную вашей утрате. — Благодарю вас. Внутренне скрепив сердце, старший Мориарти набрался храбрости и спросил: — Тела обнаружили? — Нет. И я не уверен, что обнаружат вообще. Был отлив. — Вот как… — Альберт грустно усмехнулся, — Не представляю, как сейчас это переживает Льюис… — Так как вы оставили свой пост, у меня есть планы на него, которые позволят ему отвлечься от всего этого. — Оо… Ваше знаменитое «лечение работой», директор? — Это лучше, чем… — Лучше, чем запереться в замке как средневековая принцесса? Или пить несколько часов кряду по ночам? , — собеседник мягко усмехнулся и, закинув ногу на ногу, обхватил своё колено, — Я осознаю известную степень комичности своего будущего положения, но… иного пути искупления для себя я не нахожу. — …Это лучше, чем представить тоске и отчаянию возможность овладеть собой. — Но они всё равно придут к нам, Холмс. Но чем позже, тем разрушительнее будет их власть. — Полагаю, что я справлюсь. К тому же, сейчас на мне ответственность за стабилизацию ситуации в стране. А также выполнение условия моего брата. — Знаете… наблюдая вчерашним вечером как сгорают наши семейные фотографии, я понял, что решение «последней проблемы» стало для меня не только отречением от себя и от всего, что связывало меня с порочностью этого мира, но и отречением от самых близких мне людей. Мы в какой то момент пошли не туда, не находите? Мы принесли свои семьи в жертву счастью отечества. — Мистер Мориарти, вы сейчас не на театральных подмостках, ей богу, — Холмс раздражённо стряхнул пепел с папиросы и отошёл к окну, — И не в романе. И вы, и я вполне представляли, к чему мы шли и какие возможные жертвы нам придётся нам принести. Я предостерегал Шерлока от необдуманных решений. Но у него всегда был свой взгляд абсолютно на всё. — Как и у Уильяма… — И ещё у Шерлока была чёртова привычка слишком увлекаться тем, что вызывало его искренний интерес, — Холмс усиленно затянулся и выдохнул облако сизого дыма, — Её Величество была крайне проницательна, когда выбрала именно его для исполнения приказа об аресте вашего брата. Я же сделал всё необходимое, чтобы обеспечить его безопасность во время миссии, — Холмс потушил окурок в пепельнице из чёрного агата. — Но ты не справился, Майкрофт. Ты так и не стал хорошим старшим братом. Ты мог лучше защитить Шерлока… Ах если бы ты умел по-настоящему чувствовать, ты бы сделал это. Холмс-старший в изумлении взглянул на Альберта. Слишком эти обороты были ему знакомы и слишком они были чужеродны для уст Мориарти (хотя когда этот мужчина переставал удивлять?), так что всё это походило на сеанс чревовещания. — Ты должен был защитить Шерлока, чтобы ваши родители спали спокойно в своих могилах, ведь они поручили своего любимца тебе, верно? Они надеялись на тебя, Майкрофт. Они верили, что ты станешь его надёжным проводником во взрослой жизни, удержишь от пагубных страстей, не дашь погибнуть в этом треклятом Лондоне. Ведь так? — Альберт устало улыбнулся и облокотил щёку на кулак, — Ведь так бы они могли сказать, окажись они здесь?.. Вот ведь сюрприз, что пагубной страстью оказался мой младший брат, которого не смог защитить я. Майкрофт ещё раз внимательно посмотрел на своего собеседника и почувствовал, что в области сердца как будто сквозняком продуло. Да, она действительно могла бы так сказать, и она была единственным человеком, а тем более, женщиной, имевшей власть над одним из самых всесильных мужчин Британии. До недавних пор единственным человеком. Он устало присел на подлокотник кресла, в котором сидел Мориарти. — Я и сам знаю, что не справился. Единственное, что я себе могу позволить себе в этой ситуации — это припасть к мраморным фамильным плитам и глубокий траур. И то, после того как я покончу со срочными делами. — А ещё разрушать себя изнутри изнурительным размером ответственности за судьбы государства и работой без выходных… Вы как всегда неподражаемы в своих решениях, сэр. Как мы, однако, похожи и отличаемся одновременно… Бывший граф пригубил ещё немного уже остывшего чая. — Альберт, перед тем как вы отправитесь в Тауэр, я хочу чтобы вы кое-что пообещали мне. — Молчание? Я и ухожу туда, чтобы замолчать. — Нет. Холмс посмотрел на обращённый к нему тонкий профиль и находящиеся сейчас не в таком изысканном порядке вьющиеся волосы оттенка тёмной меди, на отросшую прядь, которая как-то уязвимо сбилась к виску и, чуть помедлив, будто не своим языком, сказал: — Обещайте, что вы никогда не вздумаете наложить на себя руки. Мориарти изумлённо посмотрел на него и грустно усмехнулся. — Что за мысли? Ха… Вы переоцениваете меня, мистер Холмс, я слишком труслив для этого. Почему вы вдруг озаботились этим? Майкрофт опустился перед его креслом на корточки и заглянул в его зелёные глаза так глубоко, что у Альберта перехватило дыхание. — Если вам это интересно, Мориарти, то прямо сейчас мне станет чуть легче, если вы поклянётесь и дальше оставаться трусом. — Я… я клянусь, Холмс. Холмс-старший вздохнул и бессильно уронил голову на колени вчерашнего аристократа, а тот аккуратно дотронулся до его жёстких тёмных волос. — Я буду трусом, обещаю, — его ноги крепко обхватили, — Ну а теперь настало время слёз… Поплачьте. Вы ещё это умеете, я знаю. Иное станет важнее нас всех уже через четыре часа с четвертью, у вас не так много времени. А министры не любят ждать.