Легенда об ундине

      С таким трудом доставшиеся Раулю данные по четырем пропавшим девушкам не принесли никакого результата. Две юные особы имели привычку регулярно сбегать из дома, третья беглянка вернулась домой сама, после самовольного посещения концерта какой-то популярной молодежной группы в Чартоне. Один звонок был сделан анонимно с таксофона, звонивший мужчина заявил о пропаже некой Аннет Ридли, девятнадцати лет. Рауль попытался пробить информацию о девушке по имени, но пока никакой обратной связи от участков не получил.       Хельмут в офисе все еще отсутствовал, и Рауль опять не знал, что ему делать дальше. В конце концов, он осмелился набрать номер напарника.       ‒ Слушаю, ‒ коротко бросил Хельмут, проигнорировав приветствие.       ‒ Ты на работе собираешься появиться?       ‒ А я на работе, ‒ хмыкнул Хельмут. ‒ Дуй на парковку. Есть кое-какая информация.       Поспешно подхватив куртку, Рауль направился к парковке. Хельмут курил рядом с их служебной машиной.       ‒ Ну что напарник, я говорил тебе, что Маюми умница. Мы едем на встречу с одной ее знакомой ‒ Викторией, она опознала убитую.       Небрежно бросив окурок, он сел за руль и едва Рауль захлопнул дверцу, машина резко рванула с места, так что Рауля вдавило в сиденье. Водил Хельмут агрессивно. Когда они уже подъезжали к Хедер Гессе, им сообщили о выстрелах в «Зельде». Выругавшись, Хельмут развернул машину в сторону Фишлакен.       ‒ Ради бога быстрее, Хельмут! ‒ поторопил его Рауль, испытывая крайнюю тревогу за Михаэля.       ‒ Какого черта? ‒ огрызнулся Хельмут. ‒ Там уже Эмма и Матиас. Пострадавших нет.       Весь пол в кафе устилали бутылочные осколки: горла с зазубренными краями, круглые донышки и мелкие стекляшки, противно скрипевшие под ногами. Пиво, красное вино и шнапс растеклись по белому кафелю ручейками, смешиваясь в маленьких лужицах. Алкогольные пары били в нос. Казалось, что целью налетчиков были барные полки.       ‒ Не иначе борцы за трезвость поработали, ‒ усмехнулся Хельмут.       Грузный, немолодой мужчина, в коричневом полосатом костюме, сидел за одним из столиков, обхватив голову руками. Рядом топтались повар, судя по его белому колпаку и фартуку, девушка-официантка и Михаэль.       ‒ Мы видели уезжающую машину ‒ черный «опель», но номера не рассмотрели, ‒ сказала Эмма.       ‒ Двое их было, с автоматами и в масках, ‒ подал голос повар. ‒ Хорошо, что патрульные были рядом, а то переложили бы они нас всех.       ‒ Да по его душу они приезжали! ‒ воскликнул вдруг до этого тихо бормотавший что-то себе под нос мужчина в полосатом костюме, указывая толстым пальцем на Михаэля. ‒ Гельмут и Анна на кухне были, в зале только он. Денег с утра в кассе, сами понимаете, не бывает. Слава богу, завсегдатаи, что завтракают у нас, разошлись. Ох, столько убытка, столько убытка, кто мне теперь это компенсирует?! ‒ снова схватился за голову мужчина, видимо, хозяин заведения.       Рауль посмотрел на Михаэля, тот заметно побледнел.       ‒ Вы знаете нападавших? ‒ обратился к Михаэлю Хельмут.       Михаэль отрицательно покачал головой и тихо добавил:       ‒ Нет.       ‒ Почему ваш работодатель считает, что стреляли именно в вас?       ‒ Ну не в бутылки же! ‒ снова воскликнул хозяин.       ‒ Сейчас я разговариваю не с вами, ‒ осадил его Хельмут.       ‒ Я понятия не имею, ‒ ответил Михаэль. Он провел рукой по волосам, откидывая назад челку, и на лбу у него появилась кровавая полоса.       Обеспокоенный Рауль сделал шаг навстречу.       ‒ У вас кровь. Пойдемте, я отведу вас к скорой.       И прежде чем кто-либо начал возражать, взял его под локоть, выводя на улицу.       Едва они вышли из кафе Рауль спросил:       ‒ Почему тебя хотели убить?       Михаэль молчал, и Рауль продолжил:       ‒ Михаэль, я не сомневаюсь, что стреляли в тебя. Вопрос только в том, знаешь ты, кто эти люди, или нет? ‒ Рауль пристально посмотрел ему в лицо, пытаясь прочесть ответ.       Но Михаэль уже совладал с собой. Приняв обычный непроницаемо-отчужденный вид, он посмотрел Раулю в глаза и спокойно ответил:       ‒ Я не представляю, кто это.       ‒ Я пытаюсь помочь, можешь не говорить это для протокола, но скажи мне. Если эти люди по какой-то причине охотятся за тобой, то могут предпринять еще не одну попытку. Зная причину, мне будет проще тебя защитить.       ‒ Я их не знаю, ‒ упрямо повторил Михаэль.       Рауль сомневался в правдивости его слов, но настаивать больше не стал, проводив к машине скорой помощи. На голове Михаэля был достаточно глубокий кровоточащий порез. Санитар осмотрел его и обработал, заявив, что можно не зашивать.       Они вернулись в кафе. Хозяин по-прежнему бормотал о нанесенном ему убытке и подорванной репутации, Хельмут записывал показания повара, а Эмма разговаривала с официанткой.       После того, как опрос свидетелей был закончен, Рауль подошел к Хельмуту и приглушенно, чтобы не слышали другие, произнес:       ‒ Михаэлю нужна охрана.       ‒ Ты шутишь? ‒ недоуменно уставился на него Хельмут. ‒ Кто же выделит ему охрану? Де-юре он даже не наш подданный.       ‒ Погоди, но ведь понятно, что покушались на него.       ‒ Согласен, но даже для граждан Империи нет никаких регламентов на охрану в таких случаях.       ‒ А если попытку повторят?       ‒ Пусть временно поживет у кого-то, пока мы расследуем это дело. Хотя, скорее всего, оно окажется висяком, эти ублюдки наверняка залягут на дно. Они были в масках, нет никаких особых примет, номера машины неизвестны, да и были бы известны – нападавшим ничего не стоит их сменить.       ‒ То есть ты предлагаешь ничего не делать?       ‒ Я такого не говорил, конечно, по делу начнется расследование. Ну да, парню как будто нужна охрана, но ее не дадут. Давай уже закругляться здесь, нам еще с Викторией нужно встретиться.       Рауль вздохнул, Хельмут был прав, на охрану рассчитывать не приходилось.       ‒ Хорошо, я провожу Михаэля до дома.       ‒ Проводишь? ‒ изумился Хельмут. ‒ А мне что прикажешь делать? Ждать, пока ты его провожаешь?       ‒ Он живет в этом же доме, где кафе. Мы знакомы.       ‒ Тогда понятно, но давай быстро, ‒ кивнул Хельмут.       Отведя Михаэля в сторону, Рауль произнес:       ‒ Сейчас мы вместе дойдем до квартиры, и ты до моего возвращения никуда не выходишь и никому не открываешь, даже если это будет кто-то из знакомых. Вечером я вернусь, и мы обсудим, как быть. Сделай, как я прошу, Михаэль, не упрямься. Хорошо?       ‒ Хорошо, ‒ после некоторой паузы согласился тот.       Проводив Михаэля, Рауль поспешил было к ждавшему ему в машине Хельмуту, когда его окликнул хозяин заведения. Рауль остановился, поджидая пока тот подойдет.       Поравнявшись с Раулем, мужчина перевел дыхание и выдохнул:       ‒ Господин офицер, понимаете, у меня жена, две дочери… Ведь я уже посодействовал, как мог, проявил активную гражданскую позицию, но теперь мне и моей семье угрожает опасность!       Рауль удивленно смотрел на него, не понимая, о чем речь.       ‒ Господин офицер, ‒ заискивающе продолжил толстяк. ‒ Извините, но я хотел бы, чтобы Михаэль уволился и съехал.       ‒ Почему вы мне говорите об этом? ‒ нахмурился Рауль.       ‒ Ну как же… ‒ растерялся мужчина. ‒ Ведь это ваше ведомство его сюда направило. Комитет…       ‒ Я из полиции.       ‒ О, простите! ‒ хлопнул себя по лбу мужчина. ‒ Вы в штатском, и я почему-то подумал… Простите. Тогда озвучьте, пожалуйста, мою просьбу господину полковнику Дитриху.       Видимо, мужчина считал, что безопасники и полиция работают бок о бок, знают друг друга по именам и могут запросто общаться между собой.       Хельмут резко посигналил, раздраженный тем, что Рауль слишком задерживается.       ‒ Передам, ‒ коротко ответил Рауль, не имея сейчас возможности вдаваться в подробности.       Фамилия и должность безопасника теперь ему были известны, что касалось просьбы ‒ он примет решение после разговора с Михаэлем. Происходящее нравилось ему все меньше и меньше: что общего у Михаэля могло быть с комитетом?       Виктория оказалась невысокой рыжеволосой толстушкой средних лет. Она ждала их за столиком в небольшом затрапезном кафе на Хедер Гессе, безлюдном в этот час. Усатый бармен, протиравший сомнительной свежести полотенцем бокалы, посмотрел на вошедших Рауля и Хельмута, подозрительно прищурив глаза. Видимо, облик посетителей не соответствовал привычной для него клиентуре. Заметив, что они подсели за столик к Виктории, он успокоился и вернулся к своему занятию.       ‒ Сто марок, ‒ глубоким грудным голосом произнесла Виктория, сразу переходя к делу.       ‒ Сначала мы должны оценить информацию, ‒ усмехнулся Хельмут.       ‒ Сто марок, ‒ повысив голос на полтона, повторила она. ‒ Иначе разговор не состоится.       ‒ У тебя есть полтинник наличными? ‒ обратился Хельмут к Раулю, кладя на стол полсотенную и накрывая ее ладонью.       Рауль вытащил бумажник из кармана куртки, и, отсчитав пять купюр по десять марок, протянул напарнику.       Виктория многозначительно постучала толстыми пальцами, унизанными золотыми перстнями, по столу.       Сложив купюры вместе, Хельмут передал ей требуемую сумму.       ‒ Так-то лучше, ‒ победно улыбнулась женщина, пряча деньги в маленький черный клатч. ‒ Девушку звали Аннет Ридли.       ‒ О, о ней… ‒ начал было Рауль, намереваясь поведать об анонимном звонке, но напарник неодобрительно посмотрел на него, пнув ногой под столом, и Рауль замолк.       Виктория рассмеялась низким, хрипловатым смехом.       ‒ Желторотик, да? ‒ глядя на Хельмута произнесла она, кокетливо поправляя рыжие кудряшки.       ‒ Ближе к делу, фрау, деньги вы уже получили, ‒ напомнил Хельмут.       ‒ Нелегалка, из новеньких, ‒ продолжила Виктория. ‒ Всего месяц у меня проработала. Жаль малышку.       ‒ Это все? ‒ осведомился Хельмут.       ‒ Это на пятьдесят. У нее был постоянный поклонник. Красный «Мерседес» ЕLL 3104. Вот это на уже на сотню.       ‒ Внешность поклонника описать можете? ‒ оживился Хельмут.       Виктория отрицательно покачала головой.       ‒ Это все. Au revoir, мальчики.       Она грузно поднялась, одергивая сбившееся платье, и, подмигнув Раулю, величественно удалилась.       ‒ Так что ты хотел сказать? ‒ повернулся к Раулю Хельмут. ‒ И возьми за правило не трезвонить о полученной информации направо и налево. Идет расследование.       ‒ Звонок о пропаже девушки с таким именем был сделан мужчиной из таксофона в Байгене, ‒ смущенно ответил Рауль.       ‒ Понятно. Займись номером тачки. Пока только пробей владельца и никакой самодеятельности, ‒ бросив на стол ключи от машины, произнес Хельмут. ‒ Часа через два я вернусь в участок.       ‒ Ладно, ‒ кивнул Рауль, поднимаясь. ‒ Тогда я поехал?       ‒ Езжай, ‒ закуривая, произнес Хельмут.       Проблем с информацией по номеру не возникло, машина принадлежала девятнадцатилетнему сыну бургомистра Чартона Каю Андеру. Студенту медицинского университета. Молодой человек вел достаточно разгульный образ жизни: любил выпить, нередко задерживался за пьяные дебоши в клубах и за езду в нетрезвом виде, даже получил условный срок за драку с сотрудником полиции. Правда, за последние полгода никаких данных по правонарушениям не было. То ли папочка взял непутевого отпрыска под строгий контроль, то ли юноша сам остепенился. Рауль нашел в сети несколько снимков Кая. Внешность у парня была просто ангельская, ничего общего с отцовскими грубыми чертами и внушительной фигурой. Белокурые вьющиеся волосы, большие голубые глаза, худенький, даже хрупкий, он производил впечатление пай-мальчика, а не отпетого хулигана.       Около пяти часов вечера приехал Хельмут. От него явственно разило алкоголем, и вид у него был расслабленно-довольный. Вальяжно развалившись на стуле, он выслушал отчет Рауля о Кае.       ‒ Завтра навестим мальчика в университете. На врача он, значит, учится? Не на хирурга случайно? – хмыкнул Хельмут.       ‒ Нет. Факультет лечебного дела, ‒ ответил Рауль.       ‒ Ну, со скальпелем все равно обращаться умеет.       ‒ Думаешь, это он?       ‒ А ты купился на невинную мордашку? Про Ангела смерти слышал? Тоже был этакий утонченный красавчик, а народу на тот свет отправил аж пятнадцать человек.       Историю маньяка, именуемого Ангелом смерти, Раулю рассказывали на курсах. Как раз для примера насколько обманчива может быть внешность.       ‒ Слышал.       ‒ Ну вот… ‒ Хельмут взглянул на часы. ‒ Иди домой, что ли. А то мне уже руководство высказывает, что я тебя допоздна пахать заставляю.       ‒ Я могу взять служебную машину сегодня? ‒ спросил Рауль. Он рвался скорее к Михаэлю, надеясь, что у того все в порядке, и он, как они и договаривались, сидит в квартире и ждет его.       ‒ Бери. Я немного выпил. На такси уеду. Подружку будешь катать?       ‒ Нет, ‒ отрицательно покачал головой Рауль. ‒ Просто дел накопилось.       Хельмут снисходительно улыбнулся, вероятно, не поверив в «накопившиеся дела».       ‒ Ладно. До завтра, напарник.       ‒ До завтра, ‒ попрощался Рауль.       Добравшись до дома Михаэля, он бегом взлетел на второй этаж и торопливо позвонил, а потом еще постучал в дверь, запоздало подумав, что надо было договориться о каком-то условном сигнале.       ‒ Михаэль, это я, ‒ заслышав шаги в коридоре, предупредил он.       Михаэль открыл дверь, и Рауль шагнул внутрь.       ‒ Все нормально? Никто не приходил?       ‒ Хозяин кафе заходил, ‒ после некоторой заминки ответил Михаэль.       ‒ И ты открыл?       ‒ Не разговаривать же с ним через дверь. Это как-то глупо.       ‒ Ничего глупого в этом нет. Элементарная мера безопасности. Мы же договаривались.       ‒ Мне что, сидеть взаперти все время? ‒ проигнорировав замечания Рауля, хмуро произнес Михаэль. ‒ И вообще… Карл хочет, чтобы я уволился и съехал.       ‒ Он говорил мне об этом.       ‒ Тебе? ‒ изумился Михаэль. ‒ Почему тебе? Зачем?       ‒ Думал, что я из Комитета безопасности. Просил передать его просьбу некому Дитриху. Что за дела у тебя с комитетом? Не хочешь мне рассказать об этом?       Михаэль заметно побледнел, отступив вглубь коридора, потом развернулся и молча направился в комнату. Заперев входную дверь, Рауль последовал за ним.       Сев на разобранную постель, Михаэль сцепил руки в замок, пытаясь унять волнение, и тихо, но твердо произнес:       ‒ Нет, не хочу.       ‒ Потому что не доверяешь? ‒ спокойно спросил Рауль, усаживаясь в кресло напротив.       Их так учили на курсах ‒ говорить спокойно и уверенно, не провоцировать усугубление страха или тревоги, и продолжать вести диалог, не давая собеседнику замкнуться в себе.       ‒ Поэтому, ‒ неожиданно зло ответил Михаэль.       По его эмоциональному отклику Рауль понял, что страх трансформировался в злость и, наверное, это было еще хуже.       ‒ Я действительно хочу тебе помочь. Если ты расскажешь мне правду, нам легче будет найти выход из сложившейся ситуации.       ‒ А если я не хочу говорить… Я не хочу говорить! Понятно?! Мне не нужна твоя помощь! Я хочу, чтобы ты оставил меня в покое! Я хочу, чтобы ты ушел! ‒ Михаэль повышал голос с каждой произносимой фразой, в конце почти сорвавшись на крик, но его холодные, ранящие Рауля слова не вязались с испуганным выражением лица.       ‒ Хорошо, Михаэль, ‒ поднимаясь, произнес Рауль. ‒ Раз ты так хочешь, я уйду. Запри за мной дверь. Я буду внизу, в машине.       Подождав пока в замке повернется ключ, Рауль спустился по лестнице и вышел на улицу. Порывистый ветер тут же растрепал волосы. Серое низкое небо так и грозило разразиться скорым дождем. Он понимал, что агрессия Михаэля относится к нему лишь косвенно, но сказанное ранило его, и, что самое печальное, ни о каком доверии даже речи не шло, не говоря уже о большем. Вздохнув, он сел в машину, решив остаться дежурить у подъезда до утра. Интуиция подсказывала ему, что Михаэлю угрожает реальная опасность. Но что дальше? Утром ему все равно придется уехать на работу, а они даже не ничего не обсудили. Рауль хотел предложить хотя бы на пару дней снять номер в отеле, и тем временем подыскивать другую квартиру, подальше от кафе, может даже где-нибудь в пригороде.       Вспомнив, что обещал вечером поговорить с Бет, он набрал номер сестры.       ‒ Привет, ‒ тут же отозвалась Бетина. ‒ Ты скоро?       ‒ Бет, извини, я сегодня не приеду домой. У меня ночное дежурство. Скажи папе, чтоб не волновался. Хорошо?       ‒ Ох, Рауль… ‒ расстроенно произнесла Бет. ‒ А завтра мы сможем поговорить?       ‒ Я постараюсь.       ‒ Что-то серьезное случилось? Почему вдруг дежурство? Это как-то связано с заявлением о возможных терактах?       ‒ Нет, ‒ поспешил успокоить сестру Рауль. ‒ Я потом все объясню. Сейчас я не могу долго разговаривать.       ‒ Ну, хорошо. Я передам папе, не волнуйся насчет этого. Тогда пока.       ‒ Пока, ‒ отключился Рауль.       В боковое окно машины тихо постучали. Рауль поднял глаза и увидел стоящего рядом Михаэля, потянувшись он открыл дверцу со стороны пассажирского сиденья. Чуть помедлив, Михаэль сел рядом.       ‒ Ты что, серьезно тут всю ночь просидеть решил? ‒ не глядя на Рауля, произнес он.       ‒ Серьезно.       ‒ Ну и зачем?       ‒ Наверное, затем, что я о тебе беспокоюсь, ‒ невесело усмехнулся Рауль.       ‒ Прости. Я наговорил всякого… Я просто не знаю, что мне делать…       ‒ Думаю, нужно снять гостиницу или отель на время и начать подыскивать другое жилье, ‒ озвучил свои размышления Рауль.       ‒ А что с работой?       ‒ С работой пока нужно повременить.       ‒ Давай вернемся в квартиру, ‒ нерешительно предложил Михаэль.       ‒ Давай. И ты соберешь самое необходимое: одежду, документы, деньги, а потом мы отправимся в отель.       ‒ Прямо сейчас? ‒ растерянно спросил Михаэль.       ‒ Прямо сейчас. Сегодня тебе повезло. Тебя спасло только чудо. Чудеса редко случаются два раза подряд.       Они поднялись в квартиру. Михаэль распахнул дверцы шкафа и замер в нерешительности.       ‒ Бери только то, что действительно пригодится на первое время, и ценные вещи, комм оставь, по нему нас могут вычислить, ‒ предупредил Рауль. ‒ Когда мы найдем подходящее жилье, то заберем остальное.       Сняв с плечиков пару рубашек, Михаэль сложил их в спортивную сумку, и снова остановился.       ‒ Давай я тебе помогу, ‒ предложил Рауль.       Не дожидаясь ответа, он начал складывать в сумку нужные на его взгляд вещи и, закончив, протянул Михаэлю теплую куртку. ‒ Надень на себя. Погода портится. Не забудь деньги и документы.       Он отошел к окну и принялся наблюдать за двором, в ожидании пока Михаэль соберет остальное. Первые капли дождя гулко ударились о подоконник. Разбушевавшийся ветер гневно трепал хрупкие верхушки деревьев, срывая листву.       ‒ Я готов, ‒ тихо произнес за его спиной Михаэль. Вся его воинственность куда-то испарилась.       ‒ Тогда поехали.       Рауль выбрал крупный, достаточно дорогой, но находящийся в отдалении от центра отель. Удаленность от «Зельды» увеличивала шансы затеряться, все-таки Чартон был большим городом, а статус отеля предполагал круглосуточную охрану, состоящую из нескольких сотрудников. Всю дорогу до отеля они не разговаривали. Пока Рауль оформлял и оплачивал номер, Михаэль безучастно стоял рядом, держа в руках сумку и опустив голову. Только когда они зашли в номер, он повернулся к Раулю и спросил:       ‒ Ты останешься?       ‒ Если хочешь, то останусь, но рано утром мне нужно будет уехать на работу.       ‒ Да, я понимаю, ‒ кивнул Михаэль.       ‒ Я заказал нам ужин в номер. Я даже не обедал сегодня, и ты, наверное, тоже голоден.       После ужина они по очереди приняли душ. Рауль с наслаждением раскинулся на просторной, но жесткой кровати ‒ видимо, с ортопедическим матрасом. Только теперь он понял, насколько на самом деле устал.       ‒ В холодильнике есть спиртное, ‒ раздался из коридора голос Михаэля. ‒ Шнапс и какое-то вино. Давай выпьем по бокалу вина.       ‒ Давай, ‒ согласился Рауль.       Михаэль сел к нему на кровать, протянув наполненный до краев рубиновым напитком бокал. Рауль приподнялся, подоткнув под спину подушки, и, забрав бокал, пригубил вино.       ‒ М-м. Неплохо. Чем-то напоминает Снежное. Но не такое приторно-сладкое.       Михаэль легонько стукнул своим бокалом по бокалу Рауля. Раздался легкий звон.       ‒ Kippis!       ‒ Кажется, это «выпьем» по-офирски? ‒ спросил Рауль.       ‒ «За здоровье», но в словарях иногда почему-то переводят как «выпьем».       Допив вино, Рауль протянул пустой бокал Михаэлю и снова откинулся на подушки, прикрыв глаза, а затем тут же с изумлением распахнул их, почувствовав на своих губах чужие горячие губы. Пару часов назад Михаэль практически выгнал его из квартиры, а теперь целовал, правда как-то странно, коротко, отрывисто, словно пробуя его губы на вкус. С языка уже было готово сорваться «что это на тебя нашло», но, подумав, что реакция Михаэля на такие слова может быть непредсказуемой, он промолчал, ответив на поцелуй, и огладил оголившееся бледное плечо ‒ после душа на них были одинаковые белые халаты, обнаруженные в шкафу номера.       Михаэль перекинул через него ногу, садясь на живот, и, положив руку на грудь, снова склонился в поцелуе. Рауль улыбался, чувствуя тепло его губ на подбородке, потом на щеке, на виске, на шее. Он приспустил халат с плеча Михаэля ниже, открывая себе доступ к безволосой гладкой груди. Собственная рука показалась ему слишком темной и грубой на фоне светлой нежной кожи. Они продолжили целовать и ласкать друг друга, но стоило Раулю поменять позу, оказавшись сверху, как Михаэль замер, упершись ладонями ему в грудь.       ‒ Доверься мне, ‒ прошептал Рауль, мягко отнимая его руки. ‒ Ты можешь остановить меня в любой момент.       Михаэль закусил губу, но послушался, опустив руки. Рауль развязал пояс его халата, обнажая плоский живот с уходящей вниз золотистой дорожкой волос, и, обхватив ладонью оба члена, заскользил по ним, постепенно наращивая темп. С губ Михаэля слетел чуть слышный звук, похожий то ли на вздох, то ли на всхлип, и по его телу пробежала дрожь. Рауль вдруг понял значение этой фразы ‒ «сгорать от желания», которую раньше считал лишь красивым выражением, ‒ затуманенный, расфокусированный взгляд Михаэля сводил его с ума. Застонав, он прижался лбом к его лбу и, почувствовав, как чужая сперма льется ему на пальцы, кончил следом. На секунду он опустился на Михаэля всем телом, переводя дыхание, и тут же отпрянул, заглядывая в его лицо. Расслабленный, раскрасневшийся, с прилипшими ко лбу волосами и припухшими губами, он был таким красивым… То, что Рауль чувствовал к Михаэлю было прекрасно, но и пугающе одновременно ‒ слишком сильное, безудержное, близкое к одержимости стремление. Его не заботило то, что их отношения в постели не заходят далеко, ему хватало и тех ласк, на которые Михаэль был согласен. Рауль был готов ждать.