Тени (Книга 2)

Наступило время сбросить маски - Ложь не станет красивой сказкой. Мир иллюзий станет миражом. В белом платье на железном троне Грациозно сжимаешь в ладони Свой бокал с отравленным вином. Stigmata, Цунами©

- Хенси? – Мориц словно со стороны слышал, как дрожит его голос. В трёх шагах от парня стояла она, Хенси, сжимая в ладонях два бокала, наполненных рубиновым вином, что сейчас так походило на кровь. Что-то было такое в её взгляде, что заставляло парня лепетать и цепенеть, он продолжал прижимать телефонный аппарат к уху, совершенно забыв о нём. Сейчас была только девушка, стоявшая напротив него, и её взгляд, что пробирал до костей, проникал в самую душу и сжимал её ледяными лапами. Ничего не говоря, брюнетка поставила бокалы на тумбочку и подошла к Морицу, забирая телефон из его рук и прикладывая к уху. Словно в какой-то жестокой комедии, именно в этот момент на том конце связи сняли трубку и ответили: - Вы позвонили в единую службу спасения. У вас что-то случилось? – заучено и участливо проговорил приятный женский голос дежурного диспетчера. - Это мой сын случайно набрал ваш номер, - спокойно ответила Хенси. – Прошу прощения за беспокойство. Девушка отклонила вызов и бросила телефон на кровать, где он тут же затерялся в складках одеяла. Она вновь посмотрела Морицу в лицо, и от этого взгляда у парня холодок пробежал по всему телу. Такого взгляда Мориц не видел от неё даже в самом начале. В нём была даже не ненависть, в нём было нечто, определения чему парень не знал: отвращение, презрение, боль и… спокойствие, психопатическое спокойствие. И лёд. Перед взором Морица невольно пробежали картины того, как невыносимо медленно таял огромный острый ледник в глазах Хенси, как ему было сложно заслужить каждую крупицу её хрупкого доверия. Как сложно…Сейчас же её взгляд не просто стал прежнем – он в одно мгновение заледенел ещё сильнее. Это был уже не искрящий ледник – это была чёрная бездна ледяного космоса, где нет ничего кроме вакуума и звенящей пустоты, тишины тысяч склепов. - Хенси… - тихо произнёс Мориц. – Хенси, я… Не желая слушать жалкие объяснения парня, девушка шагнула к нему и влепила оглушительную пощёчину. От её силы Мориц даже сел и схватился за ушибленную щёку, в голове загудело. - Хенси, я… - вновь попытался что-то сказать парень, но Хенси прервала его, в его словах не было смысла. - Какая же ты мразь, Трюмпер… - ледяным тоном сказала девушка. - Хенси, ты всё неправильно поняла, - так глупо пытался оправдаться парень. – Я всё объясню, только дай мне шанс… - Пошёл вон, - прежним ледяным тоном сказала девушка. - Что? – Мориц поднял на неё полные страха глаза. – Хенси, я… Ответом ему стал удар в лицо, от которого парень упал, инстинктивно закрывая глаза, в которых вспыхнули искры и звёзды. - Охрана! – крикнула Хенси. Мориц весь сжался и задержал дыхание. Всякий раз, когда Хенси была рядом, ему было страшно, но сейчас… Сейчас было другое. Такого звериного, разъедающего ужаса парень не испытывал ещё никогда. - Хенси, прошу тебя… - прошептал Мориц, продолжая лежать с закрытыми глазами. Он не решался открыть глаза, встать. Он как-то глупо надеялся на то, что «поза жертвы» хоть немного спасёт его. - Уберите это дерьмо из моего дома, - приказала Хенси, когда охранники зашли в её спальню. Она бросила на парня брезгливый взгляд и добавила: - И поскорее. Кивнув, мужчины подошли к Морицу и легко поставили его на ноги, держа под руки. - Хенси, прошу тебя… - как-то отчаянно взмолился парень, умоляюще смотря девушке в глаза. - А, знаешь, - произнесла брюнетка, подходя ближе и заглядывая в такие, казалось, искрение карие глаза. – Иди к чёрту, Трюмпер, - она обернулась на охранников, обращаясь к ним: - Уберите его. - Убить? – привычно уточнил Ганц, легко удерживая слабо сопротивляющегося парня. Хенси отошла к двери и, обернувшись на пороге, смерила Морица ледяным взглядом. - Как хотите, - ответила она охранникам и вышла из комнаты. Ближайшие дома были достаточно далеко, потому мужчин не сильно пугало то, что на улице ещё день. Они вытащили Морица на улицу и сунули в машину. Фабио сел за руль, Флоренц и Ганц сзади, с двух сторон от Морица, держа его. На их удивление парень не кричал ни тогда, когда они его тащили, ни сейчас. Он просто сидел с непонятной гримасой на лице, смотря вперёд, на дорогу. Парень был в неком подобии транса, он даже не заметил, как их машина достигла черты города и, преодолев её, набрала скорость, стремительно двигаясь в сторону леса. «Какой же я идиот», - подумал Мориц, закрывая глаза. По его щеке скользнула горькая слеза. Машина затормозила и мужчины вышли, вытаскивая наружу и Морица. Вокруг был лес, пели птицы, светило яркое солнце, играя своими лучами в чуть пожелтевшей листве. - Иди, - приказал Ганц, толкая Трюмпера в спину, когда тот излишне задумался, наслаждаясь окружающей красотой и жадно делая последние, как ему казалось, вдохи. - Не убивайте меня, - попросил Мориц, но ответом ему стал лишь новый толчок в спину, от которого парень едва не упал. На мгновение он подумал о том, что, возможно, ещё не поздно, что можно попытаться бежать, но… «Может быть, попробовать?», - с какой-то отчаянной надеждой подумал Трюмпер. Он хотел обернуться, чтобы проверить, насколько близко к нему находятся охранники, но даже не успел до конца повернуть головы. Резкий удар чем-то твёрдым по затылку и свет в глазах парня гаснет. Ноги сами собой подкашиваются, и он падает на колени, а затем, на живот, утыкаясь лицом в покрытую мхом лесную почву. - Добивать будем? – поинтересовался у главного – Ганца, Фабио, закуривая. Ганц неопределенно поморщился и подошёл к лежащему ничком парню. На затылке Морица была кровь, от которой его тёмные волосы слиплись, она скатывалась алыми каплями на шею и устремлялась дальше, исчезая в истосковавшейся по влаге почве. - Давайте подождём, - сказал Ганц. – Не придёт в себе в течение двух часов, значит, уже не очнётся. Тогда оставим его здесь, пусть умирает самостоятельно. Все остальные мужчины кивнули, соглашаясь с командиром. Время проходило как-то незаметно, солнце начало двигаться в сторону запада. Вокруг уже скопились десятки окурков, почва пропиталась кровью, а Мориц продолжал лежать, не двигаясь. Ганц зажал сигарету в зубах и глянул на часы. - Два часа уже прошли, - сказал мужчина. Он подошёл к Трюмперу и ткнул его ботинком в бок. Выждав несколько секунд, он ударил парня со всей силы ногой по рёбрам, отчего одна из хрупких костей сломилась пополам. Подождав ещё немного, мужчина ударил парня во второй раз, в третий, а, затем, перевернул на спину. Голова Морица безвольно повернулась вбок. Ганц склонился к парню, проверяя дыхание – его практически не чувствовалось, потому мужчина проверил пульс парня. Поморщившись, он вытер руку от крови Трюмпера об свою чёрную футболку и бросил остальным: - Едва ли он уже очнётся. - Да, - согласился Флоренц. – Думаю, ты таким ударом ему череп проломил. - Отлично, - отозвался Ганц. – Идём. Мужчины двинулись обратно, в сторону машины. И уже через минуты две звук отъезжающего автомобиля, эхом отразившийся от вековых деревьев, известил о том, что всё кончено. Прошло ещё несколько томительных минут, и лесной воздух взорвал громкий, задыхающийся кашель, спугнув птиц, сидящих на ветвях ближайших деревьев. Мориц перевернулся на бок, держась за горящий огнём бок, ощущая жгучую боль от сломанных рёбер. Он кашлял и отплёвывался, по щекам катились слёзы, а голова так гудела, что у парня был шанс в любой момент вновь потерять сознание. На самом деле, Мориц давно пришёл в себя, но предпочёл и дальше прикидываться бессознательным телом. Он даже сумел стерпеть острую боль от ударов Ганца, потому что ему было за что бороться – за жизнь. «Осталось только дойти до людей», - подумал парень, вставая на четвереньки, но вновь падая на землю, пачкая её своей кровью, а себя грязью. Ещё несколько попыток подняться увенчиваются тем же. Понимая, что сил остаётся всё меньше, парень посмотрел вперёд и со всей силы закричал: - Помогите!!!! Кто-нибудь, помогите!!! Он понимал, что это рискованно, что его палачи могли не уйти так далеко, как он думал, но, в тоже время, Мориц понимал, что каждая минута промедления может стоить ему жизни. Нет, только не сейчас, только не тогда, когда на горизонте уже замаячила свобода. Собрав все силы в кулак, парень встал, шипя от острой, раздирающей боли в боку. Он с трудом переставлял ноги, но шёл: шатаясь, хватаясь за деревья и оцарапывая ладони. Мориц не смотрел в окно, когда его везли сюда, и это сыграло с парнем злую шутку. Силы иссякали и, в конце концов, иссякли совсем, а дорога всё не появлялась перед его глазами. Он, по незнанию, пошёл не в ту сторону – не выходя к дороге, к людям, а лишь уходя глубже в лес. Сил идти больше не было, перед глазами, то и дело, темнело. Трюмпер прислонился спиной к дереву и сполз вниз, даже не чувствуя того, как шершавая кора сдирает кожу. Он прикрыл глаза и поверхностно вздохнул. С каждой минутой поддерживать сознание становилось всё сложнее: мышцы расслаблялись, веки наливались свинцом. - Прости меня, - прошептал Мориц. Он уже не пытался открыть глаза, не пытался бороться с всё более усиливающейся слабостью. – Теперь я понимаю, каково это – когда никто не придёт и не поможет… Голова парня медленно склонилась вбок, он не стал противиться этому. - Прости… - прошептал он, проваливаясь в чёрный сон. Когда Морица увезли, Хенси вернулась в спальню, где села на кровать, смотря в пол ничего не выражающим взглядом. В ней сейчас не было даже злости – в ней не было ничего: ни мыслей, ни чувств, ни-че-го… - Что ж, Трюмпер, - бесцветным тоном произнесла девушка, обращаясь в никуда. – Ты победил. Ты снова меня победил… Что я могу с этим поделать? Всё, что могу я – отнять у тебя жизнь. Но я могу убить тебя только раз. Ты же делаешь это уже в третий… Она поморщилась и взяла с тумбочки забытый бокал с вином, залпом его осушая. После девушка взяла телефон и набрала номер. Когда на том конце связи ответили, Хенси без лишних слов сказала: - Приезжай ко мне, прошу. Ты нужна мне. - Хорошо, - Ника тоже не стала задавать лишних вопросов. Через полчала блондинка приехала. Впустив гостью, Хенси взяла её за руку и, даже не сказав «привет», потащила в спальню. Секс – единственное, что позволяло ей забыться. И что-то подсказывало брюнетке, что отныне она станет окончательно озабоченной…