Тени (Книга 2)

Прости меня глупую, я больше не буду так. Измерить всю глубину обиды твоей никак. Прости меня, навсегда, прижми, будто в первый раз. Целуй меня, как огонь. Уйди, только не сейчас. Анастасия Карпова, Разорву©

Хенси пыталась убить время, как могла. Она даже немного убралась в доме, чего не делала с того далёкого времени, когда жила с родителями и была счастливой. Впрочем, уборка дома была более, чем необходима, потому что, после того, как он вновь остался без домработника, то начал приходить в запустение, покрываясь слоем пыли, мусора и «зарастая» пустыми бутылками. Девушка никогда не выносила пустую тару после своих возлияний, ей всегда казалось, что она пропадает сама собой. Поняв, что уборка её не сильно занимает, а только лишь раздражает ещё сильнее, девушка бросила тряпку, которой протирала пыль и, сунув в рот сигарету, пошла на первый этаж. Она посидела какое-то время в обеденном зале, в котором было непривычно пусто и тихо без хождения где-то рядом Джулии, Себастьяна, Филиппа, что Хенси стало даже как-то тоскливо. «Может быть, - думала она, наливая в бокал тёмного рома. – Я и правда погорячилась…». Перед её взором стояло лицо Филиппа, его мокрые, полные надежды глаза, которыми он смотрел на неё, не подозревая о том, что его «добрый ангел-спаситель» вот-вот обернётся его персональным всадником апокалипсиса, ангелом смерти… Девушка мотнула головой, отбрасывая прочь ненужные мысли-сожаления, и нахмурилась, оглядывая пустой обеденный зал, в котором, казалось, стало как-то меньше света… Впрочем, ей не казалось – несколько лампочек перегорели, а заменить их на рабочие было уже некому. А сама хозяйка дома никогда не утруждала себя тем, чтобы следить за ним. Осушив уже второй бокал, Хенси закурила и, зажав дымящую сигарету в пальцах, прикрыла глаза. Ей было как-то… пусто. Привычно любимая тишина не радовала, а, наоборот, напрягала, она была какой-то непривычно гнетущей, словно пропитанная чем-то нехорошим. Она словно предупреждала девушку, намекала ей на что-то, но Хенси всегда была глуха к знакам судьбы. Когда-то она, и вовсе, не заметила предупреждения фатума, добровольно зайдя в капкан, сейчас же… Сейчас же девушка чувствовала это «нечто», но не могла определить, что это значит. И значит ли что-то? Подождав ещё два часа, кое-как проведя это время, попросту потратив его, девушка отставила пустой бокал и перевела взгляд на дверь. На мгновение ей показалось, что она увидела за застекленной матовым белым стеклом дверью хрупкую мальчишескую фигуру одного из своих бывших домработников и почти друзей. Но девушка быстро отогнала от себя это наваждение. «Да уж, - думала она, поджав губы и наливая новую порцию рома. – Вот только призраков мне не хватало… Буду смеяться до конца жизни, если окажется, что я не права, загробная жизнь существует и все те, кого я убила, начнут приходить ко мне немым и бледным парадом». Поняв, что больше не знает, чем себя занять, а, заодно, вспомнив, что давненько не бывала у Морица, девушка залпом допила ром и, оставив бокал и полупустую бутылку на столе, направилась к пленнику. Подвал встретил девушку тишиной, казалось, даже её охрана притаилась, притихла, куда-то делась. Но этого не могло быть - мужчины бы никогда в жизни не покинули пост без разрешения начальницы. Спустившись по лестнице и подойдя к нужной двери, девушка, не спеша, достала ключ и вставила его в замочную скважину. Два поворота и дверь открылась. Хенси прошла в плохо освещённое помещение и встала у порога, хмурясь. Мориц никак не отреагировал на её появление, продолжая лежать, повернувшись чуть вбок так, что брюнетка не могла видеть его лица. - Эй? – небрежно бросила Хенси, запирая дверь и делая два шага в сторону кровати пленника. – Я пришла, Трюмпер, не вижу радости. Девушка изогнула губы в презрительной и едкой усмешке, желая увидеть реакцию парня, но её не последовало. Мориц продолжал лежать в той же позе, спиной к ней. - Эй? – громче позвала девушка, подходя к кровати и трогая парня за плечо. – Ты оглох, что ли? Трюмпер, мать твою, не надо прикидываться спящим, не поможет! Девушка с силой рванула плечо парня на себя, переворачивая его на спину. Парень продолжал лежать и никак не реагировать на присутствие брюнетки. Хенси нахмурилась, скользя взглядом по лицу парня. Что-то в нём было не так… Мориц, от природы обладавший не очень светлой, словно вечно загорелой, кожей, сейчас выглядел невероятно бледным, даже мертвенно бледным. Его длинные чёрные ресницы слиплись от старых слёз, щёки были впалыми от голода и обезвоживания, что лишь подчёркивало и без того красивые скулы, линию челюсти… А его губы… Они были невозможно сухими, потрескавшимися и ужасно бледными, даже, немного синими. - Мориц? – вновь позвала Хенси, в её голосе засквозила тревога. – Мориц, ты меня слышишь? Эй? Ответь мне! Она тронула парня за плечо, несильно потрясла, итог был тем же – парень молчал и не открывал глаз. - Трюмпер, ты что, коньки тут решил отбросить?! – спросила девушка, стараясь придать тону небрежность и раздражение. – Мориц?! Трюмпер?! Твою мать… Девушка склонилась к груди парня, припадая к ней ухом, пытаясь услышать сердцебиение. Но стук её собственного, возбужденного алкоголем и эмоциями, сердца перекрывал любые иные звуки. - Мориц, твою мать! Просыпайся! - крикнула девушка, хватая руку Трюмпера, нащупывая пульс. Его не было. По спине девушки пробежал холодок, поставивший дыбом волосы. Её глаза распахнулись в непонятной помеси эмоций, а лицо скривилось в гримасе ужаса. - Мориц, господи… - прошептала Хенси. Её руки начала дрожать так, как бывало лишь много лет назад, в больнице. – Мориц, малыш, прошу, открой глаза… - шептала Хенси, водя взглядом по бледному лицу парня. На её глазах выступили слёзы и одна из них, не удержавшись на ресницах, сорвалась вниз, падая на щёку парня и скатываясь вниз, на подушку. - Мориц, господи, - шептала девушка, одной рукой продолжая сжимать запястье парня, а второй шаря по его груди, словно пытаясь нащупать сердце. – Я не могла тебя убить… Нет! Не смей умирать! Ещё… Ещё не время. Даже в такой момент девушка пыталась врать себе. Но это сейчас было далеко не главным. - Мориц, - лепетала девушка, - только не умирай! Вдруг… Вдруг ты не выживешь? Это казалось таким глупым, таким абсурдным… - Мориц? – вновь повторила девушка, пытаясь, надеясь воззвать к парню. – Мориц? Умоляю тебя, открой глаза… Я… Я не могу потерять тебя во второй раз. Я просто не смогу без тебя… - девушка всхлипнула, сама не ожидая этого от себя. Она взяла ладонь Морица двумя руками, продолжая сбито говорить, словно исповедоваться. - Мориц, я же… Я же стала такой из-за тебя. Точнее… из-за себя из-за тебя. Я стала монстром… Она вновь всхлипнула, судорожно сжимая сухие и прохладные ладони парня, которые ещё так недавно ощущала на своём теле, которые были горячими и живыми… - Мориц… - едва слышно прошептала девушка, закрывая глаза. Больше всего в жизни ей сейчас хотелось умереть. Просто перестать жить, чтобы сердце взяло и остановилось в груди. Но этого не случилось, а случилось… Хенси открыла глаза, хмуря брови и вопросительно глядя в лицо парня, затем, переводя взгляд на свои руки, в которых она держала ладонь Трюмпера. Она почувствовала, как под её пальцами едва слышно, но, всё же, бьётся пульс. - Твою мать… - сорвалось с губ девушки ругательство, на этот раз, в собственный адрес. На эмоциях Хенси не думала, какой рукой прощупывала пульс парня и совсем забыла о том, что протез, каким бы хорошим он не был, не может чувствовать… - Твою мать, Трюмпер! – крикнула девушка, перехватывая запястье парня левой, настоящей рукой и ощущая под пальцами слабое биение крови в артерии. – Ты жив… - прошептала она. «Но, как надолго?», - пронеслась в её голове мысль и она с ужасом поняла, что не была у парня целых шесть дней, и всё это время ему пришлось обходиться без пищи и, самое главное, воды. По спине пробежал холодок, Хенси резко подорвалась с места, бросая Трюмперу: - Я сейчас вернусь! – будто он мог её слышать… Выбежав в дом, Хенси бросилась на кухню, хватая две бутылки воды и бросаясь обратно в подвал. На путь туда и обратно у неё ушло секунд тридцать, так она бежала. По пути она схватила и мобильный телефон, чтобы позвонить врачу, в котором сейчас наверняка нуждался парень. Вернувшись в комнату парня, запыхавшись донельзя, девушка подошла к его постели и села, прося, практически, умоляя: - Попей, прошу тебя… - на её глазах вновь выступили слёзы. – Прости меня, Мориц… Новая налитая болью слеза сорвалась с ресниц девушки, падая на лицо парня. Это казалось практически чудом, но Мориц слегка поморщился и открыл глаза, смотря на девушку ничего не видящим, расфокусированным взглядом. - Пей, - ласково попросила Хенси. Трюмпер перевёл взгляд на бутылку в её руках, но никак не отреагировал. Столь долгое и сильное обезвоживание затуманило его разум, помутило сознание. Его лицо не выражало ничего, ровно, как и его взгляд. - Пей, - вновь попросила девушка, её голос дрогнул, но сейчас ей было плевать. Мориц продолжал лежать и смотреть на неё пустым взглядом. По сути, именно этого она и добивалась – не просто унизить парня, измучить и растоптать. Она желала превратить его из бойкого человека в жалкое создание с пустыми глазами и отсутствием желания жить и даже выживать. Но сейчас, когда цель была достигнута, когда перед ней был не человек, так – существо, овощ, она не испытывала радости победы, а была лишь горечь и ноющая боль, что сжимала её многострадальное сердце. - Пей, - в который раз попросила Хенси. Поняв, что парень не в силах самостоятельно реагировать на её просьбы, девушка аккуратно взяла его голову, приподнимая, и поднесла бутылку к его губам. Приставив к губам парня горлышко бутылки, брюнетка слегка наклонила её, пытаясь влить в рот парня спасительную влагу, но его губы были сомкнуты и ничего не получилось. Аккуратно взяв парня за подбородок, девушка чуть сжала его, приоткрывая Морицу рот, и вновь приставила к нему горлышко бутылки. Хенси нахмурилась, ей казалось, что у неё вот-вот начнётся истерика от нервного напряжения и безысходности, потому что парень закрыл рот прежде, чем девушка успела влить в него хотя бы каплю воды. - Ну, что же ты? – ласково произнесла девушка, гладя Морица по щеке. – Открой рот, прошу тебя… Попей, это поможет. Трюмпер перевёл взгляд на лицо девушки и слабо и неровно… улыбнулся. - Ты издеваешься надо мной, Трюмпер?! – в сердцах крикнула девушка, видя улыбку парня, с которой он смотрел на неё. – Я тут тебя спасаю, а ты… лыбишься! Идиот! Она встала с кровати, ей хотелось бросить треклятой бутылкой в стену и бросить парня здесь продолжать умирать. И – будь, что будет. Но она сдержалась. Шумно выдохнув, девушка вновь села и уже серьёзнее обратилась к парню: - Какой же ты идиот… Пей, Трюмпер. Давай, открывай рот. Парень продолжал лежать и улыбаться. Это было более… чем странно. - Ты с ума сошёл, что ли? – раздражённо спросила девушка, снова пытаясь открыть парню рот, но он упрямо его закрывал. – Имей в виду, если ты двинулся умом, то тебе предстоит ад – психиатрические больницы так себе место. Она снова взяла парня за подбородок, но, на этот раз, сжала сильнее и не отпускала, силой открывая ему рот и вливая туда небольшую порцию воды. Мориц поморщился и закашлялся, давясь. - Извини, извини, - сказала Хенси, опуская его подбородок и придерживая голову, позволяя откашляться. – Просто, ты сопротивляешься, а тебе нужно попить… Обязательно надо. Она снова поднесла бутылку к губам парня и, на этот раз, он покорно открыл рот и сделал маленький глоток, затем ещё один. Даже от такой малости сознание прояснилось, а организм вновь решил жить. Сделав пять маленьких глотков, Мориц отвернул голову, показывая, чтобы девушка убрала пока бутылку. Когда Хенси послушалась, парень вздохнул и сказал: - Почему же, Литтл, ты всё время пытаешься затолкать мне что-нибудь в рот? Он перевёл взгляд на девушку, вопросительно и с вызовом выгибая бровь. Даже в таком состоянии у него хватало сил, чтобы позволять себе колкости. Девушка изменилась в лице: она, сперва, побледнела, потом, покраснела. Она подалась вперёд и со всей силы влепила парню пощёчину. - Какая же ты мразь, Трюмпер, - прошипела девушка. – Я тебя тут спасаю, а надо было бы бросить. - Спасибо, что не бросила, - внезапно, без тени иронии, совершенно искренне ответил парень. Он вновь посмотрел в глаза девушке, посмотрел с какой-то… благодарностью. - Не за что, - ответила Хенси, опуская взгляд. Вся её злость и ярость вдруг улетучились. Прошло несколько долгих секунд, в которые Хенси смотрела в пол, а Мориц на неё. Слегка поморщившись – в горле по-прежнему першило и горчило – он спросил: - Можно воды? Парень попытался протянуть руку, но сил пока что не хватало даже на это пустяковое действие. - Да, - кивнула Хенси, подсаживаясь ближе и поднося к губам парня бутылку. Ещё раз взглянув на девушку, парень взял бутылку ладонями, делая глоток. - Только не пей быстро, - сказала Хенси, водя по телу Морица растерянным взглядом. – Плохо станет. - Я знаю, - ответил парень, отстраняясь на время от бутылки, облизывая пересохшие губы. Он сделал ещё два маленьких глотка и отодвинул от себя бутыль, прося девушку убрать её пока. - Не забывай, мой лучший друг был сыном выдающегося врача, а я часто бывал у него в гостях. Парень слегка нахмурился. Зрение окончательно прояснилось, практически пропал туман, осталось лишь лёгкое, едва заметное кружение комнаты перед глазами. Он перевёл взгляд на бутылку и Хенси, без лишних слов, вновь поднесла её к губам парня, давая ему напиться. - Прости, - произнесла девушка, после долгого молчания. Она вновь убрала бутылку и накрыла горлышко пробкой, ставя на тумбочку. Мориц даже представить себе не мог, насколько тяжело ей было произнесли это короткое слово, хотя, это было видно. Парень смотрел на девушку, а она смотрела куда-то в сторону, не желая встречаться с ним взглядом. Взяв бутылку, она поднесла её к лицу парня и дала сделать несколько глотков. - Прости меня за то, что бросила тебя здесь, - после долгой паузы вновь заговорила Хенси, продолжая упорно смотреть куда угодно, но не на Морица. – Я едва не убила тебя… - А ты не хотела этого? – серьёзно спросил парень, смотря Хенси в лицо, на её профиль. «Наверное, я никогда не смогу сделать этого…», - горько подумала Хенси, вздыхая. Но она взяла себя в руки и ответила: - Не сейчас. Я не хотела, чтобы ты отбросил коньки… так. - Спасибо и за это, - ответил Трюмпер, попытавшись улыбнуться. Хенси покачала головой. - Всё равно, прости, - повторила она. Она уже столько раз повторила «прости», что это становилось неприличным. Девушка сама толком не могла понять, зачем она говорит это – слова просто рвались из неё, минуя блоки сознания и вырываясь наружу постыдными и такими искренними извинениями. - Ладно, Хенси, - вздохнул Мориц, тянясь к бутылке воды, которую девушка помогла ему взять и придержала, чтобы не уронил. – Будем считать, что это очередной «один-один». Будем считать, что тебя в больнице тоже морили голодом и не поили, и ты просто вернула мне должок. Хенси неуверенно, как-то кривовато и так по-настоящему улыбнулась. Мориц увидел это и тоже ответил ей немного скомканной улыбкой. - А в больнице, между прочим, на самом деле, ужасно кормили и, нередко, оставляли вовсе без еды, - сказала Хенси, отбрасывая со лба чёлку. - Расскажешь? – поинтересовался Мориц. - О чём? - О том, как лежала в больнице? – пояснил парень и добавил: - И я тоже расскажу про свой больничный «отпуск» длиною в два года, если захочешь… Хенси несколько минут сидела, думая над словами парня, хмуря брови, отчего между ними образовалась складка. - А знаешь, - ответила девушка, садясь ближе. – Хочу. Когда мы ещё так просто посидим и поговорим? - Ты права, - согласился Трюмпер. – Такое явление бывает реже, чем солнечное затмение.