Гравитационная постоянная

      Шум двигателя эхом отдавался в ушах, пол немного подрагивал, как и руки, до побелевших костяшек сжимавшие штурвал; ноги надёжно упирались в педали, но Натаниэль боялся того, что потеряет контроль и полетит прямиком в пизду и сам, и с Кевином, и со своей ласточкой, которая, немного дребезжа, упрямо держалась в космическом пространстве. До нужной планеты лететь оставалось немногим больше получаса, но после этого им предстояла ещё дорога назад длиной почти в восемь часов. Подбитые крылья, едва ли исправный двигатель, который Натаниэль починил сам, в меру своих способностей, как умел, — вот на этом ему предстояло сначала доставить Дэя на Пальметто, и затем вернуться в Гнездо.       Выбора-то особо и не было. Рико прекрасно дал понять абсолютно всем, что Кевину не будет больше спокойного житья в Гнезде, точно не после того, как тот с оглушительной победой вышел из своего истребителя после их сражения. Номер два победил номер один, вот так незадача, верно, Рико?       А этот глупец, прекрасно осознающий, что во владении Силой он Рико всё-таки уступает, сунулся между ним и Натаниэлем, получив из-за этого по своей и так не шибко умной голове, телу со старой россыпью синяков и прижжённых ран, и особенно — по своей, блять, ведущей руке. Еблан, каких ещё поискать в целой Галактике надо, — вот, как называется храбрец в обычном, приземлённом мире.       Именно ебланом Кевин и был, и сейчас, валяясь без сознания в наполовину скрюченном состоянии из-за катастрофической нехватки места в истребителе, он даже не знал, что его младший брат выкрал его из грёбаного Гнезда.       «Ебланство — это семейное», — высказался Жан, когда вызвался отвлекать Рико на себя во время отсутствия Натаниэля. Натаниэль был с ним полностью, абсолютно и бесповоротно согласен, потому что выкрасть едва ли не главное вложение побочной ветви Правящей семьи с целью переправить его повстанцам было одной из самых тупых и опасных идей Веснински.       Они же вот так и жили большую часть времени. Кто-то из них троих косячит — исправляют все вместе, даже если это значит поставить самого себя под угрозу. Натаниэлю на это было наплевать, Кевин и Жан — это семья, а семья — это ценность; он мог только примерно представлять, что похожее мнение было и у его братьев, потому что они раз за разом вытаскивали его из таких передряг, что Нат сомневался, что смог бы пожелать их своим же врагам.       Вот и сейчас так было, замкнутый круг: Натаниэль заступился за Кевина, когда Рико хотел отомстить за свой проигрыш, Кевин заступился за Веснински, когда Рико вновь перешёл все черты, которые вообще были возможны, Жан заступился за них обоих, когда взял на себя Рико в их отсутствие.       Три придурка и кружащий вокруг них астрономический ебланавт, вот так и жили.       После того, как Натаниэль передаст Кевина повстанцам, их останется двое на одного, но и это положение дел Нат не планировал сохранять надолго. Хватит, они и так натерпелись сполна.       Выход из гиперпрыжка, и перед Натаниэлем предстала совсем небольшая планета Пальметто, которая была меньше Ин Тенебриса едва ли не в восемь раз. Нат не знал точно — не было как-то времени заглянуть в электронный справочник по пути, но на вскидку разница была плюс-минус в вышеуказанные восемь раз.       От Ин Тенебриса она отличалась и окраской — где первый был тёмным, под стать своему названию, планета Пальметто была как будто опрокинута в ведро с ярко-оранжевой краской и только после этого пришита к космическому полотну. Что-то такое было в составе атмосферы — на планете словно всегда была осень: все растения и животные были в цвет всего красно-оранжево-жёлтого спектра, и вода, которая текла в руслах рек и отстаивалась в кратерах озёр и морей, тоже была рыжей — из-за водорослей и микроорганизмов, которые в ней обитали.       Говорили, что даже небо днём там персиково-оранжевого цвета, но вот этого Нат наверняка не знал — не было рядом с ним достоверного источника, подтверждающего эту гипотезу. Население Пальметто было небольшим — как раз для маленькой планеты, и крайне редко можно было встретить в другой части Галактики выходца оттуда, если только он не привозил на рынки продукты со своей родины.       На миг он пожалел, что в том месте, которое ему нужно, был уже поздний вечер, из-за чего он не сможет узнать цвет неба, но проглотил в себе все сожаления с тянущим, гнетущим стыдом: неужели Кевину нужно было пострадать на пару часов раньше или позже, только чтобы его брат сумел насладиться каким-то простым и привычным, казалось бы, небом?       На мелочи Натаниэль размениваться не стал, конечно же нет; это не было в его стиле, да и эти люди не знали его как скромного человека, так зачем было притворяться таким сейчас?       Именно поэтому он усадил свою ласточку прямо на лужайке около входа в строго секретную базу повстанцев и вышел наружу, тихо присвистывая и сложив за спиной руки в замок, не обращая внимания на то, как потревоженные вторжением люди высыпали на улицу, вооружённые до зубов. Руки зудели от желания прикоснуться к оружию, висевшему на поясе и скрытому длинной полой плаща, но его целью была не драка, из которой он со своими ранами вряд ли вышел бы победителем, а передача брата в надёжные руки.       Именно поэтому, когда из-за приблизившегося к горлу светового меча хотелось или поддаться панике, или вытянуть собственный меч, он только поднял руки вверх с раскрытыми пустыми ладонями. Кевин. Сейчас важнее Кевин, а не ты, трус, и твой глупый страх.       Он чуть наклонил голову вниз и в темноте, слегка разгоняемой голубоватым светом от меча, разглядел тёмные карие глаза, чуть загорелое лицо и бледные волосы. Ох, успех, ему сразу же надо было попасться именно ему, он такой везунчик. — Какого дьявола тебе здесь надо? — рычаще растягивая слова, поинтересовался Миньярд, придвигая меч ближе и скользя взглядом по чужому лицу. — Что ворон забыл здесь..?       Он замялся, когда свет от его собственного меча осветил цифру три на скуле, и он засмеялся, сложив пазл в своей голове довольно-таки быстро; меч от его неконтролируемого смеха задрожал, из-за чего Нат едва сдержал в себе порыв отойти как можно дальше, чтобы его не задело. Но нельзя. Никакой слабости сейчас, не перед лисами точно. — И что же тебя так рассмешило, Миньярд? — напряжённый голос заставил Натаниэля оторвать взгляд от Эндрю и перевести его за его спину, где стоял высокий мужчина. Это был Ваймак, и когда он увидел чёрную татуировку на чужом лице, он выругался. — Блядство. Вот же блядство, нам снова надо менять базу.       И Натаниэль решил, что лучше бы ему открыть рот сейчас, чтобы не затягивать их встречу слишком надолго: — Вам не стоит об этом беспокоиться, — световой меч приблизился к его горлу, его кадык нервно дёрнулся, но он продолжил, видя, что главарь лисов пока что готов его выслушать. — Мне нужна сделка. Если вы на неё соглашаетесь, я не рассказываю о вашем местонахождении никому. — Если мы тебя убиваем, ты тоже никому и ничего не сможешь рассказать, не так ли? — спросила одна из девушек, стоявших рядом с дверью в убежище с мечом наготове. — Неужели ты думаешь, что я настолько тупой, что не позаботился о том, чтобы передать собственные координаты в случае своей внезапной смерти? — бровь Веснински приподнялась; его глаза и поза были наполнены презрением к её предположению, вот только дело было в том, что Нат блефовал. Это был блеф в самом чистом виде, он бы ни за что не стал раскрывать местонахождение своего брата даже в случае своей смерти. — И что же тебе нужно? — вновь подал голос Ваймак, и Нат отметил, что меч, бывший при нём, спокойно висит на поясе, а не зажат в руке; мужчина не считает его достаточной угрозой или же доверяет в вопросе обеспечения безопасности Миньярду? — Мне нужно кое-что у вас оставить. На сохранение. — И что заставляет тебя думать, что мы в это поверим? Поверим в то, что ты не сдашь нас при первой же возможности? Ты же ворон, да ещё и член свиты, чёрт тебя раздери, — и опять та же девушка, вот только теперь её прерывает не Ваймак, а другая девушка, та, что стояла, даже не напрягшись из-за появления врага у их базы.       Она приподняла руку, останавливая свою сокомандницу, и та на удивление без возражений закрыла рот; Натаниэль, глядя на неё, мог выделить только одно слово: «Опасность». Она была именно опасна, Натаниэль прекрасно знал это, потому что у него было досье на каждого лиса, но именно она сейчас могла доказать правдивость его слов. — Уокер, — поприветствовал он, даже не пытаясь скрыть того, что он её знает. — Как тебя зовут? — мягко поинтересовалась Рене, подойдя ближе к Ваймаку и встав рядом с ним плечом к плечу; Эндрю же свой меч так и не убрал. — Натаниэль. — Приятно познакомиться, — кивнула Рене так, будто бы они встретились на светской прогулке в парке, а не в богом забытом захолустье на окраине Галактики, да простит Натаниэля дьявол. — Мгм, — не очень убедительно согласился Веснински, но не стал развивать тему; как бы плохо это не звучало, сейчас именно её помощь ему была необходима. — Они тебе доверяют, мне только нужно, чтобы ты поверила в то, что я говорю.       Что ж, Натаниэль никогда не сунулся бы к повстанцам-лисам, если бы в их рядах не было человека, являющегося выходцем из священного храма. Рене не была рождена в нём, да она даже Рене не была по-настоящему — только Натали (её имя было так похоже на имя Натаниэля, что он долго смеялся, когда в прошлом получил на неё досье), — но её приёмная мать была оттуда. И она сумела обучить её видению лжи, обмана и лукавства. Именно на этом Натаниэль и хотел сыграть. — Я поняла тебя, — Нат не задумывался над теми причинами, по которым Уокер так быстро согласилась помочь ему, но сейчас это и не было важно; важнее чёртов Кевин, которому всё ещё нужны были помощь и укрытие.       Рене, глядя в его глаза, чуть склонила голову к своим товарищам: — Он говорил правду: ему нужно только спрятать кое-что. Но тут небольшая неточность. Какая, Натаниэль? — она могла видеть всё, что отличалось от правды, но не могла понять до конца.       Натаниэль вздохнул: — Мне нужно спрятать не что-то, а кого-то.       Лисы разом загалдели, но Ваймак коротким окриком заставил всех заткнуться: — Продолжай, — кивнул он Натаниэлю. — Я здесь не за тем, чтобы сдать вас кому-либо, узнать ваши секреты или планы или причинить вам вред. Моя единственная цель — спрятать у вас одного человека. — Ворон пришёл просить помощи у повстанцев, надо же, — презрительно хмыкнул высокий светловолосый парень, скрестив руки на груди; Нат просканировал его взглядом, но на поясе заметил только бластер, не меч. Не может управлять Силой, значит; ни ситх, ни джедай, никто. Сет Гордон — легко вычислить по общим деталям.       Натаниэль промолчал; конфликт ему не нужен, не сейчас. — Помолчи, Сет, — раздражённо выдохнул Ваймак, удерживая себя от того, чтобы потереть пальцами переносицу. — Рене? — Всё правда, до единого слова, — подтвердила Уокер.       Ваймак немного расслабился и махнул рукой в сторону Эндрю, посылая в него слабый поток Силы, но не касаясь напрямую: — Прекрати, Миньярд, опусти меч, — но когда Эндрю, продолжая впиваться взглядом в Натаниэля, будто пытаясь увидеть его мысли через ёбаные глаза, так и не отошёл, повысил голос: — Да что ж вы все-то такие, блять? Эндрю, убрал меч, сейчас же.       И Эндрю послушался, делая маленький шаг назад и дезактивируя меч, всё так же сохраняя зрительный контакт с Натаниэлем; только когда последнему показалось, что он что-то увидел в чужих тёмных глазах, Миньярд отвернулся и ушёл назад, вставая перед точной своей копией и парнем с тёмной кожей и вьющимися волосами. Брат-близнец и кузен, имена Нат сходу не назовёт, но это точно были они. — Почему именно у нас? — задал Ваймак следующий вопрос. — У вас его точно не станут искать. — Правда, но есть что-то ещё, — тут же сказала Рене, и Нат с досадой выдохнул. — Да что ж это такое, — он прикрыл глаза, сверяясь с мыслями, а после, выпрямившись, посмотрел в глаза Ваймаку: — Секрет не мой, не мне и рассказывать. — Он может навредить мне и моей команде?       Натаниэль задумался: — Не уверен. Скорее нет, чем да. Могут быть неприятности, если об этом узнают, но ничего глобального. — Правда, — произнесла Рене, но быстро поправилась: — По крайней мере, он сам так думает, точнее сказать не смогу.       Ваймак помолчал, а затем задумчиво обернулся на свою команду, которая по одному только его взгляду, казалось, всё поняла. — Да вы что, шеф? — Пиздец, командир, он ворон, ему нельзя верить. — Он обманет нас!       Среди этого моря криков Эндрю и его компания стояла в тишине, и Натаниэль зафиксировался именно на тяжёлом взгляде Миньярда, отключая звук у других. Чужой тёмный взгляд не был ни добрым, ни безопасным, скорее он напоминал Нату десятки других взглядов, но это не отменяло того факта, что он был словно заземляющим якорем для Веснински. Странное и двоякое чувство, и Нат не хотел бы когда-либо остаться с Миньярдом наедине, чтобы понять, какое чувство всё-таки перевешивало: заземление или же опасность. — Не доверяете ему — понятно. Вы не доверяете Рене? — Ваймак в это время ступил на узкую дорожку, двумя короткими предложениями заставив замолчать всех. Именно Рене подтверждала правдивость слов ворона. — Вот так-то, — он усмехнулся, но взгляд, обращённый к Натаниэлю, остался холодным: — Гарантии? — Того, что я не предам вас? — переспросил Натаниэль, беря свою Силу под контроль и запечатывая ей боль внутри; прошлого такого действия хватило на три с четвертью часа, это плохо. Слишком мало. — Да. Сейчас ты можешь говорить правду, но всё может измениться.       Натаниэль вздохнул и помолчал около двух десятков секунд; не размышляя над ответом, но давая себе небольшую передышку; Сила не запечатает боль надолго, нужно поторопиться. — Тот, кого я вам оставлю, сам выступит гарантией. Вам нужно только помнить, что с ним это сделал другой ворон, и вы будете знать, что обратно по своей воле он не вернётся точно. Раскрывать своё местоположение он также не станет, вам не о чем беспокоиться. — Он верит в свои слова, — подтвердила Рене. — Как ты можешь быть уверен в действиях чужого человека? Почему он сам не просит у нас помощи, а вместо него это делаешь ты? — Потому что он немного не в форме, — как можно спокойнее произнёс Натаниэль, хотя прямо сейчас хотелось сжать зубы и молчать; он не мог говорить так много за своего брата, но не имел другого выбора — тому нужна была защита. — Насколько не в форме? — Настолько, блять, что не очнулся ни разу за восьмичасовой полёт, — не выдержал и огрызнулся Нат, немного отступая назад, поближе к своему истребителю и Кевину в нём. Он подавил в себе острое желание закурить. — Послушайте, — он попытался успокоиться хотя бы немного, — я не хочу вам зла, точно не сейчас. Мне нужно только знать: согласны вы, блять, на то, чтобы я оставил его здесь, или нет. Если нет, я просто улечу и мы закончим на этом наш разговор. Всё. Это всё, что мне надо.       Все глаза у входа в убежище обратились к Рене, но она так и продолжила стоять перед ним, вороном, незащищённая и спокойная, с искренней слабой улыбкой на тонких губах: — Правда.       Тишина опустилась на лужайку, и в этой тишине как нельзя более отчётливо прозвенел тихий звуковой сигнал на наручных часах Натаниэля. Двенадцать ночи. До Гнезда восемь изнурительных часов, тренировка же начинается в четыре; он не успевает в любом случае, но каждые десять минут промедления — дополнительные минуты к тем, которые Жан проведёт в одиночку с Рико и остальными. — Так вы согласны или как? — не выдержал первым Нат, и Ваймак обвёл взглядом каждого из своей команды; никто из них не выглядел счастливым от перспективы взять к себе неизвестно кого, но никто и не возражал открыто; Миньярд продолжал сверлить его взглядом. Натаниэлю от такого взгляда стало совсем нехорошо, но он только сглотнул чуть более гулко, чем обычно, не более того.       Ваймак посмотрел наконец на него: — Тащи уже своего человека, парень. Ночь на дворе, завтра вставать надо всем.       Натаниэль пошатнулся от облегчения, охватившего всё его тело, но замаскировал это за разворотом к своему истребителю; он напрягся, когда понял, что Ваймак шагал за ним, но одновременно с этим понимал: самому ему Кевина не вытащить, только если использовать Силу, вот только последние её капли уходили на блокировку боли, и он не мог использовать её на Кевине.       Он был благодарен за то, что Ваймак подхватил Кевина под одну руку, тогда как сам Нат взял на себя вторую, левую, осторожно поддерживая её; когда они поднялись с безсознательным Дэем, тот промычал что-то под нос, но так и не сумел выплыть из горячного бреда, вызванного многочисленными травмами.       Стоило им выйти из истребителя, как они наткнулись на Миньярда, который, не теряя времени даром, подошёл к выходу из корабля вплотную и теперь наблюдал за тем, как они с Ваймаком пытались вытащить Кевина наружу. Натаниэль напрягся, и едва не споткнулся, встретившись с чужим взглядом, и вытянул руку вперёд, не позволяя Миньярду откинуть капюшон плаща с лица Кевина.       Миньярд оскалился: — Маленький ворон не хочет, чтобы к его собственности прикасались другие?       От этих слов у Натаниэля всё внутри перекосило, и он точно рванул бы вперёд, чтобы как следует вдарить Миньярду, но его останавливало то, что сломанная рука Кевина была в его руках, и он не мог её отпустить. Не тогда, когда это принесло бы кучу ненужной никому боли. — Заткнись, — только и мог прошипеть Нат в ответ и также оскалиться, когда Эндрю с позабавленным выражением лица приподнял пустые руки, насмешливо показывая, что он безоружен. Ублюдок. — И всё-таки я должен знать, кого принимаю к себе, — подметил Ваймак, когда они вдвоём тащили Кевина на себе внутрь базы повстанцев; внутри был лазарет, как объяснили Нату, и он достаточно хорошо умел отличать ложь от правды. Не так хорошо, как та же Уокер, но его способностей хватало на то, чтобы сейчас довериться лисам.       Натаниэль пожевал губу, а после аккуратно перехватил поудобнее Кевина, уже начав выдыхаться; совсем всё плохо, если он устал так быстро. — Кевин.       Ваймак, казалось, едва не сбился с шага, когда услышал ответ: — Кто? — Кевин Дэй. Не задавайте вопросов, если не готовы услышать на них ответ. — Что с ним произошло? — поинтересовался Ваймак, новыми глазами глядя на бессознательного юношу в своих руках. — Рико произошёл. Кевин победил его в честном бою, жаль только, что тот о честности даже не слышал. После определённых событий мне и ещё одному человеку пришлось внезапно вытаскивать Кевина из Гнезда. Да, кстати, — Нат едва не выпустил брата из рук, когда в глазах резко потемнело, — будьте осторожны, когда он начнёт просыпаться. Он будет думать, что ещё в Гнезде, и вам нужно будет убедить его в обратном. — Ты не остаёшься? — вот теперь Ваймак точно сбился с шага, едва ли не останавливаясь полностью. — Я должен вернуться. — Не должен, Натаниэль. Единственное, что ты сейчас должен — прийти в себя, потому что я чувствую, как ты Силой пытаешься унять боль. Это не выйдет, она так не работает... — Я знаю, — раздражённо перебил его Натаниэль. — Я прекрасно осведомлён, — чуть более спокойно повторил он, — обо всех последствиях принятых мной решений. И вы правда не понимаете: я должен вернуться. — За кем-то ещё? — копнул в правду Ваймак. — Да, за кем-то ещё. — Ты даже пару часов не передохнёшь? — предпринял последнюю попытку Ваймак, но видя красноречивый, заёбанный взгляд в ответ, наконец сдался. — Я тебя понял. Что я должен сказать ему, когда он придёт в себя? — Что я обещаю к нему вернуться. — Сказать, что ты будешь в порядке?       Натаниэль знал, что Кевин ни за что не поверит в это, потому что слова «я в порядке» ещё пару лет назад стали приходить к ним в кошмарах; всем троим, но в снах всех троих их повторял только Натаниэль. — Не стоит, — Нат воспользовался тем, что Ваймак не видит за Кевином его лица, и позволил себе горькую усмешку. — Только то, что я вернусь. Он поймёт. — Хорошо, я понял тебя. — Спасибо.       Они осторожно положили Кевина на больничную койку, когда дошли до лазарета, не раздевая его, а только укрывая сверху тёплым одеялом: лихорадка быстро сменилась ознобом.       Их целительница Эбби была не на базе, но Ваймак обещал её возвращение через час максимум — именно поэтому он предлагал Натаниэль задержаться: чтобы она смогла осмотреть и его, — но Нат, осторожно пригладив растрёпанные волосы на голове брата, подоткнул под его бок одеяло и, ни слова не сказав, вышел из лазарета.       Ваймак нагнал его уже ближе к выходу: — Есть ещё что-то? Рекомендации, возможно? — Сами справитесь с ним. Главное — не запирайте его в маленьких пространствах, не угрожайте расправой надо мной и над Жаном и не хватайте его за левую руку. Всего три правила, и вы подружитесь. — Понял, — серьёзно кивнул Ваймак, как будто Нат не озвучил что-то банальное. — Спасибо.       Натаниэль кивнул, а затем, видя, что они уже подходят к открытым дверям на улицу, остановился; впереди он видел мерно гаснущий и заново появляющийся красный огонёк — сигарета, — и ему не нужно было гадать, чтобы понять, что Миньярд стоит около его истребителя и, куря, осматривает его со всех сторон.       Нат знал, что тот был главным механиком на корабле лисов, но не смог сдержать в себе раздражения: — Если ваш Миньярд хоть что-то сделал с мои кораблём, я самолично, блять, его убью. — Принял, — отозвался Ваймак, но кинул внимательный взгляд на Натаниэля: — Но мне придётся встать у тебя на пути, чтобы не позволить тебе сделать этого. — Принял, — закатил глаза Натаниэль и остановился, когда им оставался едва метр до выхода из убежища под открытое небо; Миньярд всё ещё был вне досягаемости, а значит не услышал бы ни слова. — Ваймак. — Да? — Если... Когда возникнет необходимость, примете к себе ещё одного, возможно двух?       Брови Ваймака взлетают на его лице: — И кого же? — Жана Моро. Возможно меня, — Ваймак хмурится, будто бы не желает задавать следующий вопрос, и Нат освобождает его от нежелания обличать мысли в слова вслух, отвечая самостоятельно: — Если не согласитесь, у меня есть ещё вариант, где Жана точно возьмут. Так, конечно, будет сложнее приглядывать за обоими, но ничего, так будет всё равно лучше, чем сейчас.       А Ваймак хмурится только сильнее из-за этих слов: — И куда же ты пойдёшь?       Веснински равнодушно пожимает плечами: — Неважно.       И Дэвид хочет сказать, что нет, блять, это ещё как важно, но чёртов парень, скинувший на него ответственность в виде блядского Кевина Дэя, уже выходит на улицу, не оглядываясь машет ему рукой напоследок, слишком насмешливо, чтобы это было вежливостью, и слишком скованно, чтобы пустить пыль в глаза. Натаниэль не в порядке, ему нужна помощь, а он только отгоняет Эндрю от своего истребителя, залазит внутрь и готовится к восьмичасовому перелёту.       Дерьмо. Дэвид совершенно точно уверен: он не хочет отпускать его обратно.       В чём Дэвид уверен также: он не позволит ему уйти куда-нибудь в другое место, когда он привезёт Моро и придёт сам.