***
Прошло несколько недель после завершения дела Ферзя, которое всколыхнуло не только город, но в первую очередь всё полицейское управление Затонска. Больше никаких серьёзных преступлений не совершалось, а так, все по мелочам- кражи, пьяные разборки, семейный дебош. Анна Викторовна тоже не радовала заскучавших сыщиков своим внезапным появлением. Очевидно, поблизости не было неуспокоенных духов, взывающих о помощи и выбравших её в качестве ближайшего конфидента. Штольман отгонял мысли об Анне. Коньяк он теперь использовал в разумных дозах, отвлекался раскладыванием пасьянса, от азартных игр еще раньше отказался . Большую часть времени проводил на службе. Утром пил кофе, ужинал в ресторане, часто ограничивался трактиром, а днем больше полагался на чай и баранки Коробейникова, у которого они всегда были в запасе. Первое время после памятного "выступления" перед домом Мироновых и " потери лица" он лишился сна. Дальше последовало открытие , которое он долго не хотел признавать. Некоторые воспоминания, подавляемые днем, приходили во сне, дополненные подсознанием, и поэтому были яркими и откровенными. Невинные поцелуи Анны в амбаре заканчивались его, глубокими и страстными; в конюшне Молостовых отсутствовали поиски ножа преступника, но присутствовали захватывающие дух картины происходящего между ним и Анной. Трудно было забыть ее губы, поцелуи на складе, чувство, переполнившее его, когда он прижимал Анну к груди в гостиной Мышлоедова, а сердце замирало от волнения и нежности. Штольман стал видеть в Анне женщину, которая вызывала в нем сильное физическое влечение, и это пугало. Помогала работа. Помимо канцелярской работы, часть которой по возможности перекладывал на Коробейникова, и рутинного расследования мелких преступлений, он встречался со своими филерами . Они докладывали о происходящем вокруг дома князя и пытались добыть малейшую информацию о военном полигоне. Это было сложно. Штольман также узнал о тайном посещении Ниной Разумовского,что не было неожиданностью. Некоторые, совершенно случайно полученные сведения, чуть проливали свет на происходящее на полигоне. Это случилось при расследовании убийства купца Епифанова, труп которого, заваленный ветками и присыпанный снегом, был найден на дне оврага. Труп пролежал там около года, и на нем не было обнаружено ничего, кроме непонятного жетона в кармане, что помогло бы установить личность убитого. Непонятным было объяснение женщины, Арины Суриной, которая обнаружила жертву на дне довольно глубокого оврага. Что заставило её пойти туда , и как удалось найти убитого под ветками? Упоминание какого-то мальчика, который ходил за ней, и кто указал на местоположение, как он выразился, "его тела" вызывало дополнительные вопросы, для чего требовалось найти неизвестного подростка. И подозрительной была реакция свидетельницы на обнаруженный труп, она была явно потрясена и не могла сдержать слезы..***
Анна появилась неожиданно. В кабинете находились Штольман и Коробейников, когда дверь отворилась, и тихо вошла Анна. На голове- меховая шапочка, в руках пальто, которое она уже успела снять, милое лицо. Штольман успел заметить, как она похорошела, и почувствовал, как забилось в груди. Он стремительно поднялся, одернул сюртук и хотел извиниться. - Анна Викторовна, я...,- - Добрый день,- прервала его Анна, очевидно, не желая никакого упоминания о его выходке. Штольман перехватил быстрый взгляд Коробейникова на него, а затем на Анну. Коробейников, в отличие от своего начальника, не растерялся, подошёл к Анне, забрал у неё пальто и повесил на вешалку. Штольман остался стоять у стола. Анна держалась спокойно, обращалась к Антону Андреевичу. - Я знаю, что Вы расследуете дело о смерти купца Епифанова. Так вот, я познакомилась с подростком, который периодически считает себя этим человеком, причём такие вещи говорит, которые только Епифанов мог знать. (Ну, вот, опять проделки очередного духа. Уж не о переселении ли душ пойдёт речь.? По другому поводу бы Анна не пришла). - Не тот ли это мальчик, о котором рассказывала свидетельница?- сразу подхватил Коробейников, пока Штольман, не отрываясь, смотрел на Анну. - Возможно,- Штольман обратился к Анне,- а как его зовут? Анна вынуждена была повернуться к нему, чтобы ответить. - Егор Фомин,- и сразу опять отвернулась. Как ни горько было это осознавать, но по всем признакам Анна не хотела с ним разговаривать. Анна рассказала о странном мальчике, которого родители считали душевно больным, водили по врачам, рассказывали о его странных приступах, во время которых он считал себя чужим человеком, чем вводил их в отчаяние. На глазах Анны проходило перевоплощение Егора в уверенного в себе степенного купца, который хвастался успехами в торговле. Именно при расследовании убийства купца Епифанова началось постепенное возвращение отношений между Штольманом и Анной к состоянию, предшествующему временному перерыву. Хотя с небольшими изменениями. Штольман старался избегать разговоров о духах и перестал относиться к ней, как к ребёнку. Встречи были короткими, всегда по делу. В кабинете у Штольмана , где также присутствовал доктор Милц после ухода Егора Фомина, рыжеволосого лопоухого подростка с усыпанным веснушками лицом и добрыми глазами. Они обсуждали с доктором состояние здоровья Егора, когда Анна тихонько зашла и остановилась в ожидании окончания их разговора. Штольман был уверен, что Егор был свидетелем убийства Епифанова, а доктор Милц, который был еще бОльшим скептиком и материалистом, чем Штольман, доказывал, что у мальчика душевная болезнь. Во время разговора Штольман постоянно переводил взгляд на Анну и по её лицу читал, что она думала о диагнозе доктора. Наконец, Анна не выдержала и сказала свое слово: - Доктор, он же абсолютно здоров. Доктор Милц взглянул на Штольмана, и он ответил за Анну: - У Анны Викторовны всегда свои теории. Сейчас она считает, что дух Епифанова вселился в подростка. Анна не стала их убеждать. - Ну, не хотите, не верьте, - смерила их взглядом, улыбнулась и ушла. Оба покинутых материалиста в свою очередь переглянулись, не найдя, что сказать. Вот и поговорили.. Следующая встреча произошла после покушения на Егора Фомина. Ночью мальчик незаметно выбрался из дома и отправился в свои частые тайные вылазки. Дорога вела его к дому, где жила Арина Сурина . Каждый раз он становился так, чтобы его не было видно из окна и был счастлив, если ему удавалось увидеть Арину. Затем возвращался домой. В ту ночь за ним погнался какой-то человек, Егор убежал от него и направился к дому Анны, так как преступнику удалось ранить его ножом, а Егор боялся показаться дома и вызвать гнев отца из-за своего непослушания. Поэтому он побежал к Анне, человеку, который пытался ему помочь. В доме Мироновых началась суматоха, но Анна быстро поняла, что случилось и отвезла мальчика к доктору Милцу, куда потом прибыли Штольман с Коробейниковым. Егору сделали перевязку, расспросили, что и как произошло, и отправили домой в сопровождении Антона Андреевича. Доктор ушёл, и Штольман с Анной остались одни. Анна по старой привычке метнула свою сумочку на первую попавшуюся горизонтальную поверхность, которая оказалась прозекторским столом,откуда Штольман тотчас же забрал её и вернул владелице. Вполне естественно, что продолжили обсуждение случившегося. Оба собеседника на лету подхватывали мысль другого, дополняли своими наблюдениями, приходили к одним выводам. Они понимали друг друга, были едины в своих суждениях. Анна была отличным партнёром. Яков невольно вспомнил, как она молча подхватила его саквояж, чтобы помочь, когда он открывал отмычкой дверь на склад. Под его крышей скрывался Ванька, маленький бездомный ребенок, который благодаря им с Анной обрёл дом и любящую мать. Или в доме той же Бенциановой, когда Анна молча протянула ему свой носовой платок, чтобы он мог вытереть запачканные при обследовании печи руки. Всегда рядом, всегда готова помочь. Но главная встреча произошла после суда над убийцей Суриным, и она очень напоминала ту, которая случилась после дуэли Виктора Ивановича с бывшим сослуживцев Садковским. И тоже после первого болезненного разрыва. Анна немного смущённо вошла в его кабинет, и Штольман от неожиданности и внезапно нахлынувшего на него волнения стал теребить свою манжету. -Анна Викторовна... - А что же Вы не хвастаетесь, Яков Платонович? Удалось Вам доказать, что Сурин убил Епифанова?- она улыбалась и смотрела на него, как раньше. - К сожалению, нет. Суд не принял показания мальчика. Но показаний по делу Арины оказалось достаточным для вынесения приговора. Они опять оказались слишком близко друг к другу. - Как там Егор? - У него всё будет хорошо. Я очень боялась, что гибель Арины выбьет его из колеи. Ведь он любил её. Штольман не мог глаз отвести от любимого лица. Он не улыбался, что-то было в его взгляде, что смутило Анну и она отошла чуть в сторону. - Неужели? - Штольман взял себя в руки,- Прямо- таки влюбился? --А Вы не заметили?- опять подразнила его Анна. На это Штольман промолчал. Много чего он знал и замечал, о чем не стоило сейчас говорить. Сурин убил своего соперника из ревности, а позднее жену, Арину, только за то, что она продолжала любить Епифанова, поверила Егору и через него хотела больше узнать о своём погибшем любовнике. Сурин ей этого не мог простить. Эгоистичная любовь собственника, способного убить лишь за то, что жена не могла ответить взаимностью и продолжала помнить и любить соперника даже после его смерти. Или Егор, беззаветно и безответно влюбленный в Арину, который по ночам тайком покидал дом , чтобы постоять под окном любимой в надежде увидеть её. - Яков Платонович, Яков Платонович, не умеете Вы читать в человеческом сердце,- шутливо упрекнула его Анна. - Несправедливо!- Они опять оказались рядом, улыбаясь, парировал Штольман: " Кажется, в хитросплетениях отношений Епифанова, Сурина и его жены Я разобрался? - Умом, не сердцем,- мягко рассмеялась Анна. Они стояли рядом, разговаривали, и у Штольмана впервые за последнее время было тепло и спокойно на душе. А события, которые начали разворачиваться в то же время, обещали значительно усложнить их жизнь. -