Прошу, погрей меня еще немного

Ночь, своей тихой и утонченной поступью, опускалась на город. В окнах домов зажигались огни, а улицы постепенно пустели. Все спешили укрыться от морозного воздуха, в тепле домашних стен. Только квартал удовольствий кишел разгульными пьяницами, под руку с жрицами любви. Хохот и веселые крики тут не затихали никогда, улыбки не сползали с лиц тех, кому посчастливилось провести время с принцессами Медяного дома. Если пройти немного вверх по улице, а затем свернуть к опушке, прилегающей к линии леса, можно обнаружить небольшой домик местного лекаря. Старик Ломэнь, жил там уже не один десяток лет, а вместе с ним и его приемная дочь Мао. Несмотря на то, что способности девушки были впечатляющими, особой популярности ее услуги аптекаря не имели. Хуже этого было лишь то, что Мао задолжала крупную сумму денег своей бабушке, которая явно не собиралась прощать ей долг. Вместо этого старуха собиралась пристроить ее работать в Медяный дом к сестрам. В холодную ночь Мао, с помутненным от выпивки взглядом, сидела в легкой парке на камне перед домом. На ее покрасневшем, толи от холода, толи от выпивки, лице застыло измученное выражение. Мао лишилась работы лекаря во дворце и пускай теперь она свободна, и ей не нужно терпеть странности господина Дзинси, она жалела о утерянной возможности. В голове девушки промелькнула мысль, о том, что ради такой работы, нетрудно и потерпеть странноватого евнуха-извращенца, но кажется было уже слишком поздно. Она всего лишь простолюдинка, как не проси никто ее слушать не станет. Уволили не ее одну, а целую кучу девушек, чьи семьи были связаны с сомнительным торговцем, а если уж и к старшим служанкам не проявили милость, то к ней и подавно. Завтра ей велено явился к Медяному дому, где ее будет ждать Мадам. От одной мысли, что придётся работать проституткой бросало в дрожь, но иного выхода не оставалось. Мао конечно могла сбежать, но вот только куда. До ближайшего города минимум неделя пешего пути, а даже если она дойдет, ей там нечего делать. С этими тревожными мыслями, она отпила из кувшина еще один глоток и на подкашивающихся ногах отправилась спать. Во дворце той ночью тоже кое-кому не спалось. Господин Дзинси склонив голову над столом, уныло пролистывал отчеты и законопроекты, посланные ему на подписание. Как не пытался он сосредоточиться на работе, из головы все не выходил образ чудаковатой девушки, что так его невзлюбила. В дверь кабинета вдруг постучали и внутрь слабо освещенной комнаты зашел Гаошань. Посмотрев на своего господина от тяжело вздохнул. — Господин Дзинси, уже давно наступила глубокая ночь. Разве дела не подождут до завтра? Молодой мужчина отложил перо и с унылым выражением лица, поднялся. Пару секунд в комнате стояла тишина, а затем Дзинси скомкано и стыдливо выпалил, почти перейдя на крик — Завтра я посещу Медяный дом! Гаошань тут же поменялся в лице. Легкая, отрепетированная улыбка исчезла. — Как вам будет угодно. Дзинси покраснел, поняв, что его поняли не так. — Я хочу навестить Мао Мао, она все же во многом нам помогла, не хочу бросать ее на произвол судьбы. — В таком случаи, завтра я попрошу подать к вашему дому колесницу. Поклонившись, помощник уже почти скрылся за дверью, но затем тихо добавил — Думаю Мао будет рада вас видеть. Пускай эти слова и были сказаны из вежливости. Господин Дзинси тут же повеселел. Щеки молодого парня покрылись румянцем, а ладони чуть взмокли. Из серьезного и влиятельного Господина, он превратился в влюбленного мальчишку. Во дворце, он находил компанию лишь в высокопоставленных господах, которые приглашали его выпить или в услужливых девушках, которые поедали его взглядом. Со временем понимаешь, что сколько бы людей тебя не окружало, ты все равно чувствуешь себя одиноко. Но момент, когда Дзинси почувствовал на себе, холодный взгляд Мао, изменил все. В тот день, то его спине пробежались мурашки, чего раньше никогда не было. Из обычной служанки, она вдруг превратилась в самую прекрасную девушку. Как бы Господин не пытался завоевать расположение юной девы, она оставалась холодна и неприступна. Ломая голову над этой загадкой, Господин и сам не заметил как стал совершенно одержим.