Семнадцать мгновений Игры

- Здравствуйте, доктор. - Здравствуйте, Тина. Что нового? Настя отвечает и даже вежливо улыбается, Настя спокойна и сосредоточена, Настя выполняет свои обязанности. Насте холодно и очень, очень страшно. Здесь вообще невыносимо жутко: тишина, странные составы (так, кто опять не смотрит за четвёртым этапом?!), лаборанты в масках и защитной одежде, уже неспособные говорить, подопытные - они ещё пытаются что-то там пробормотать... Иногда. И не все. Настя играет. Играет в игру, где ставка - её жизнь. Как в кино. Только вот это всё по-настоящему. Первые несколько часов она была ещё уверена, что это бредовый сон. Потом, при взгляде в глаза очередного лаборанта - глаза, в которых не было даже тени мысли - она поняла: нет. Это не сон. Всё по правде. И она здесь - по правде. Она, Тина, практикантка из академии Тьмы, придуманная буквально на ходу, чудом ещё не спалившаяся, здесь по правде, и если она хочет выжить - она этой Тиной будет. Даже если ей противно, неприятно и страшно. С Ромкой они сталкиваются почти случайно: она запрашивает какие-то рабочие данные у общей сети. Рецептуру, да... Господи, как она вообще не выдала до сих пор, что ничего не понимает?! Это даже не химия мира людей, это вообще какой-то бред! Магия, не иначе! Но здесь не магия. Здесь компьютеры. И ей нужно уточнить кое-что, и она вызывает компьютерщика - и видит на экране до боли знакомое лицо. Только глаза другие. Совсем. Но она порывается его окликнуть... ...и вспоминает: нельзя. Тина не знает Ромку. Тина не может его позвать. А он сам её не узнаёт. И Настя отлично понимает, в чём дело: "Забвение", один из немногих условно лечебных составов, он входит в состав "Пофигиста" одним из компонентов. Лёгкая амнезия. Как в сериалах. Даже не именно беспамятство, так... Приглушение. Она ничего не может сделать. Остаётся только собраться с силами и не выдавать себя. Настя сама не понимает, на что надеется. Усыпить бдительность Смога и сбежать? Тот внимателен, как будто у него сто глаз, и здесь наверняка повсюду камеры, но ей нужно только выбраться из лабораторий, но, как на грех, здесь много лаборантов, и они... "Они безвольны, Настя. Они не поднимут тревогу. Настя, что же ты медлишь?" Голос в сознании похож на голос Вани. Она очень надеется, что мальчики живы. Но только здесь она может получить информацию о том, как отсюда вообще выбираются. Что для этого недостаточно просто выйти из форта, стало уже очевидно. Это какой-то очень странный, но, похоже, отдельный мир. Она пробует - очень аккуратно - разговорить Епашку. Тот болтает охотно, но при этом довольно расчётливо, ничего особенного он не говорит. И всё же крупинки информации находятся и у него - мальчики живы, он упоминал "шустрых морячков", и ей стоит огромного труда не улыбнуться, когда она это слышит. Тина не может этому радоваться. Тина не знает их. Тина такая же, как все здесь. - Я могу понаблюдать за процессом, доктор? - вежливо интересуется Настя, когда в лабораторию приводят очередную группу подопытных. - В академии подобное делают в основном с помощью магии, а мне интересно проследить действие растворов. - Конечно, можете, - Смог ей улыбается, и Настя уже не вздрагивает. - Вы весьма любознательны, Тина. Отличное качество для учёного. Настя берёт блокнот: он появился у неё на второй день. Она притворялась, что делает рабочие заметки, но через пару часов это стало правдой. Чтобы не выдать себя, ей нужно готовить эти чёртовы отравы, а рецепты где брать?! Она и так буквально на ходу какой-то состав смешала, чудом не вышла бурда! Настя даже не знала, что она сможет так виртуозно делать то, чего не умеет. Мальчишке-подопытному лет двенадцать. Ровесник её и Ромки. Глаза перепуганные, он пытается отвернуться от поднесённого лаборантом стакана. Почему он в сознании, других приводили, кажется, уже опоёнными? Настя отмечает в своём блокноте название зелья, примерный возраст подопытного, и смотрит, как в перепуганных глазах гаснут эмоции и разум. Пять минут, всего пять минут, как быстро можно кого-то убить... Тина кивает сама себе. - Сильное зелье, доктор, - замечает она. - Этот мальчик пригодится в лаборатории? - Думаю, да, - Смог приподнимает его лицо за подбородок, смотрит в глаза - и подталкивает в руки лаборантам. - Подготовить к финальной процедуре. Те молча утаскивают нового товарища, не задавая никаких вопросов. Настя не задаёт тоже - не уверена она, что хочет знать ответы. - Следующий, - приказывает она. Вымышленная практикантка обретает привычки: ходить маршрутом, где можно выглянуть на улицу, никогда никому не давать в руки свой блокнот (Епашка пытался, чудом успела выхватить), не прикасаться к лаборантам, подгоняя - только бить, и то несильно, она не может ударить всерьёз, это же больно (лаборантам хватает и так). Она обретает историю - своей человеческой одежде Настя судорожно ищет объяснение, когда об этом мимоходом спрашивает Смог, и чудом не ляпает про форму. Приходится быстро сочинять что-то про задание от академии, где надо было притвориться обычным человеком. В коридорчике, где нет окон и никто не ходит, Настя позволяет себе несколько секунд постоять, сжав в кулаке Ванин подарок - подвеску-якорь, спрятанную под одеждой и, к счастью, никем не замеченную - и подышать, глубоко и ровно. Ваня подарил ей этот якорь на день рождения и так смущался... Ванечка, милый, где ты? Только бы жив, только бы не в лабораториях!.. Настя не знает ответа. Насте страшно так, что нет сил думать. Настя заставляет себя холодно улыбнуться, выходя. Смогу нравится любознательность Тины. И Тина расспрашивает, Тине интересно, Тина уточняет разницу в составах и спрашивает о значении символов в рецептах. Когда её спрашивают, почему она их не знает, приходится быстро сочинять ответ: - В академии пользуются другими обозначениями, более простыми. Такие, нам говорили, будем учить на старших курсах. - Вы опередите программу, Тина. - Это ведь совсем неплохо, доктор. Учиться у вас - ценный опыт. Когда она научилась так льстить? Смогу явно скучно здесь. С Епашкой не поговоришь, и он рассказывает Тине о составах, и она слушает, как и объяснения о том, что здесь связано с компьютерами и почему механизм игры именно такой (это важно, это очень важно, здесь же наверняка можно выйти! Какую иглу нужно сломать? Убить Смога? Но как?!), она задаёт вопросы... Насте действительно интересно слушать. У него странная манера речи, слишком сложная, ей порой трудно понять, но Смог хорошо рассказывает. Учителя бы в школе так интересно говорили, всё меньше было бы скуки на уроках! Смог ведёт себя как человек. Почти. Он бессердечен, он на её глазах опаивал какой-то дрянью (бальзам "Помрачение", доктор говорил, что нужно сменить название, надо подумать, на какое) её ровесника, он свёл с ума Ромку... Но он ведёт себя как человек. Он говорит с ней, как с равной. Он пугает до дрожи в коленях, но он не навредил ей. Насте плохо от этой двойственности, от вроде бы искренней симпатии Смога, она заставляет себя не думать об этом, сосредоточиться только на своей задаче. Ей нужно выбраться отсюда. Она понимает, что не сможет выбраться. Но мальчики смогут, их не сотрут, они найдут путь наружу, они будут жить... ...ей страшно. Очень страшно. Но у неё снова нет другого выбора. - Я согласна, доктор.