***
Ма Дон Сок с парочкой своих людей спустился на минус первый этаж небольшого здания, в котором развернулся бильярдный клуб. Узкий коридор вел к одинокой двери. По мере приближения их слуха достигали радостные возгласы, крики и ругательства. Один из подчиненных обошел его, открыл дверь. В тот же самый миг шум и гам обрушился на них с невероятной силой. Старший Ма даже невольно поморщился, испытав дискомфорт. Огромное пространство было заполнено толпой. Они сгруппировались в центре импровизированного ринга, который был обнесен сеткой и больше напоминал клетку. Два бойца под возгласы этой толпы нещадно махали кулаками, желая вырвать у соперника победу. Люди бились в неистовой истерике. Они наваливались на сетку и выкрикивали имя бойца, на которого сделали ставки. Это было похоже на безумие, но среди всего хаоса находились те, кто чувствовал себя как рыба в воде. Внимательно осмотрев толпу, Ма Дон Сок нашёл своего новоиспеченного протеже. Уён стоял у самого входа на ринг, курил и внимательно следил за боем. Если бы он не знал этого мальца, то подумал бы, что Чон хозяин этого места. Они успешно расталкивали толпу, пробираясь к Уёну. Первым их приближение заметил Ёндже. Он тут же хлопнул Чона по плечи, привлекая его внимание. Когда тот обернулся, Ма и его сопровождение уже стояли в двух шагах. Удивление отразилось на лице новенького. Кажется, он никак не ожидал увидеть своего наставника. - Что вас сюда привело, хён? - спросили Уён, после приветственного поклона. - Решил проверить, как ты справляешься с заданием. Старший Ма похлопал Чона по плечу, выказывая свою благосклонность и давая ему понять, что беспокоится не о чем. Они развернулись к рингу. Их внимание вновь сконцентрировалось на двух бойцах. - На кого ты поставил? - спросил мужчина. - На того, который ниже ростом. - Его ответ заставил Дон Сока нахмуриться. Подпольные бои часто не имели правил, кроме одного - никто не должен умереть. Рост, вес, физические возможности не волновали людей, которые делали ставки. Все чего они хотели - крови и зрелищ. Задача организаторов заключалось в том, чтобы сделать достойное представление. Чем дольше длился бой, тем сильнее ликовала толпа, а соответственно больше денег сыпалось в карманы владельцев ринга. Поэтому бойцов все же старались подбирать по равным силам друг другу. Сегодняшними героями боя были два молодых мужчины атлетического телосложения. Один из них уже успел выиграть три боя подряд и заиметь поклонников среди толпы. Второй - неизвестный парень, который уступал оппоненту в силе, но, по мнению Уёна, его прыть и ловкость способна победить грубую силу соперника. - Один удар и твоего бойца нокаутируют, - уверенно заметил старший Ма. - Но этот удар еще должен достичь своей цели, - парировал Чон с ухмылкой на лице. - Пусть сначала достанет его. Дон Сок еле заметно улыбнулся в ответ. На самом деле он бы тоже выбрал “мелкого” бойца. Порой хитрый лис способен победить грозного тигра. Победа в бою, неважно какого рода эта битва, не зависела от одной лишь грубой силы. Необходимы были и ум, и скорость, и даже везение. - Сколько ты на него поставил? - Десять тысяч вон. - А сколько планируешь получить? - Около миллиона? - предположил Чон. Старший Ма искренне удивился и уставился на младшего. Сделав минимальную ставку, он рассчитывал получить слишком много. Дон Сок считал такой выигрыш не то чтобы невозможным, но все же маловероятным. В его голове крутилась сумма в половину меньше. Толпа вдруг разочарованно загудела. Возгласы и ругань послышались со всех концов зала. Уён широко улыбнулся, когда его боец, подгадав хороший момент, нанес два удара. Один из которых повалил “большого” парня на пол. Это не был нокаут, но подняться вновь ему просто не дали. “Мелкий” накинулся на него и стал колошматить со всей силы, выбивая из него дух. Это был бой без правил, поэтому спустя несколько мгновений их пришлось растаскивать. Смотрящий наклонился над “большим” парнем. Он некоторое время оценивал его состояние, а после поднялся и дал сигнал. Победитель был определен и толпу вновь разорвал возглас разочарования, за котором не было слышно радости тех, кто решил рискнуть поставить свои деньги на, казалось бы, проигрышный вариант. - А он действительно хорош, - подытожил старший Ма. - И он без менеджера, сам по себе, - заметил Уён. - Хён, думаю, стоит в него немного вложиться. - Да, он принесет много денег, - согласился он. - Тогда займись этим, а я подожду тебя снаружи. Когда Чон склонился, чтобы поблагодарить за оказанное доверие, старший Ма вновь похлопал его по плечу. Только после этого, он развернулся и направился прочь из этого душного места, наполненного затхлым запахом дыма и пота. Пока Ма Дон Сок томился в ожидании, он думал об Уёне. Паршивец хорошо справлялся, схватывал все на лету и, как казалось, отдавался делу с энтузиазмом. Из него действительно выйдет толк. В целом старшему Ма нравился этот Чон, он бы с удовольствием передал ему все обязанности и отошел от дел. Первым с выигрышем вернулся Ёндже. Счастливый как ребенок, пацан оповестил, что они сегодня заработали больше, чем планировали. Он продолжал нахваливать и восхищаться своим новым товарищем. В этот момент Дон Сок подумал, что Уён, умеющий располагать к себе людей, совершенно точно будет хорошим лидером. Спустя еще несколько минут ожидания из клуба вышел Чон. Судя по его довольному лицу переговоры с новым бойцом прошли хорошо. Собственно, Уён заверил старшего Ма, что тот придет завтра в “Жгучий перчик”. Кивнув, Дон Сок обернулся к своим подчиненным и произнес: - Вы езжайте обратно и позаботьтесь о деньгах. А ты, - он обернулся к Чону и указал на свой автомобиль, - поедешь со мной. - Босс, вы сегодня больше не вернетесь? - спросил Ёндже. - Да. Так что тоже можете уйти пораньше или сходить куда… Только не пейте слишком много, сопляки. Дружный ответ был наполнен нотками радости. И только Уён не разделял их настроения. Внезапное решение старшего Ма привело в смятение. Он сел на пассажирское место, пристегнулся и притих. Некоторое время Уён, погруженный в свои мысли, ломал голову над вопросом: “куда его везут?” Спросить напрямую он отчего-то стеснялся, поэтому нервничал. Но в итоге, пока он обмозговывал, как спросить и не показаться слишком напуганным, Ма Дон Сок заговорил первым. - Не беспокойся. Сонхва знает куда я тебя везу. Он приедет, как только освободится. - А куда мы едем? - Кое-кто очень хочет с тобой познакомиться, - скривив лицо, отозвался мужчина. - Почему-то от ваших слов мне не стало спокойнее, хён. - Ну, я сам боюсь этой женщины. Ответы старшего Ма не прояснили Уёну ситуацию, а лишь подкинули больше вопросов. Что за женщина? Зачем ей с ним знакомиться? Неужели в “Джанго” был еще один лидер, кто-то более могущественный, чем Пак? Чон удивился, когда они въехали в небольшой спальный район. Здесь не было ничего кроме нескольких круглосуточных магазинчиков, детских садов и школ. Невысокие многоэтажные дома были окружены парковыми территориями и зонами отдыха. Чудесное место для семьи. Когда эта мысль промелькнула в его голове, тут-то Уёну, наконец, все стало ясно. Он покосился на старшего Ма, когда тот припарковался около ворот большого двухэтажного дома. Мужчина, заметив его страдальческое выражение лица, рассмеялся, хлопнул по плечу и произнес: - Расслабься! Никто тебя не съест, но вопросами замучают. Ма Дон Сок вышел из машины и поторопил его сделать то же самое. Мысленно Уён проклинал все на чём свет стоит. Берясь за работу “шпиона”, он безусловно не думал, что попадет в любовный плен, и тем более не думал, что будет знакомиться с кем-то из родственников Пака. Можно ли теперь считать друг друга кем-то больше, чем просто любовниками? Отчего-то думать об этом не хотелось вовсе. “Серьезность отношений”, к которым подводило знакомство с членами семьи партнера, тяжким грузом ложилась на его плечи и не делала легким бремя “лгуна”. Старший ждал его на пороге, когда Уён неохотно волочил ноги и осматривал аккуратный двор. Когда он, наконец, оказался перед дверью, Ма Дон Сок вошел в дом первым и громко произнес: - Моя принцесса, папа дома! Услышав радостный девичий возглас, Уёну в то же мгновение захотелось развернуться и сбежать. Но жесткая рука крупного старшего, схватила его и затолкала в прихожую. Он словно знал о мыслях и желаниях Чона скорее удрать. Маленькая девочка, которая на вид не была старше пяти лет, выбежала в коридор. Она счастливо улыбалась и кричала “папочка”, до тех пор пока вдруг не увидела незнакомца на пороге. Кроха остановилась и уставилась на Уёна. Её взгляд был внимательным и изучающим. Испытывая неловкость, Чон махнул девочке и сказал “привет”. Его улыбка скорее всего была натянутой, но ребенку было все равно. Она уже для себя все решила. Обернувшись к кому-то, девочка закричала: - Мамочка! Папа привел красивого дядю! - В каком месте он красивый? - изумился старший Ма. Подойдя к дочке, он поднял ее на руки. - Хе Юн, папочка же гораздо симпатичней, разве нет? - Ребенок активно замотал головой, отрицая его утверждение. - Вот тебе новость… - Твоя сила не в красивом личике, - вдруг заметила женщина, вышедшая к ним. - Но именно за него, ты меня и полюбила. Разве не так ты говорила в день нашей свадьбы? Приятный смех женщины, перебил звонкий детский почти визгливый смешок дочери. Уён все еще топтался на пороге и с изумлением наблюдал за прекрасной семейной сценой. Но все его внимание вскоре переключилось на госпожу Ма, женщину, одного взгляда на которую достаточно, чтобы с уверенностью сказать - она сестра Пак Сонхва. Они были очень похожи: разрез глаз, изгиб бровей, улыбка, лишь овал лица был круглый и губы более тонкие. Женщина тоже, наконец, переключила на него свое внимание. Чон поспешил поприветствовать ее. - Значит, вот ты какой Чон Уён, - пробежавшись по нему оценивающим взглядом, произнесла женщина. Когда он выпрямился, то заметил ее в паре шагов от себя. Старший Ма ушел с дочкой, оставив их одних. - Ты в самом деле симпатичный, но не настолько, как описывал Дон Сок. - Уён не знал, что ответить. Он просто стоял и хлопал глазами. Она вновь улыбнулась, протянула ему руку и продолжила: - Приятно познакомиться, меня зовут Ха Ныль. Я старшая сестра Сонхва. Но для тебя я госпожа Ма. - Понятно… госпожа Ма, - вновь криво улыбнувшись, отозвался Чон и пожал ее руку. - У моего брата всегда был хороший вкус на парней, но не знала, что его привлекают напуганные зайчики вроде тебя, - весело заметила он, вновь повергнув Уёна в шок. - Не стой столбом, проходи. Хлопнув его по плечу, она поманила за собой. Потерев место удара, Чон подумал о том, что у этой женщины очень тяжелая рука. Он следовал за ней через просторную гостиную, пол в которой был заполнен разными детскими игрушками. Старший Ма сидел на диване и с интересом рассматривал вещи, что показывала дочь. Заметив их, девочка сразу переключила свое внимание на Уёна. Она подорвалась с места, подошла к нему, схватила за руку и потянула к игрушкам. - Дядя, смотри, у меня есть косметика. Давай я тебя накрашу. - Хе Юн, ты же говорила, что дядя красивый. Зачем ему макияж? - спросил старший Ма. - Ты не понимаешь! Так будет еще красивее! - Девочка была такой воодушевленной. Она продолжала тянуть Чона. Только в этот раз вниз, пытаясь заставить его сесть на пол. - Куда уж краше? - ухмыльнувшись, заметила женщина. - Ужин почти готов. Дорогой помоги мне. Хе Юн, позаботься о красивом дяде. Девочка радостно воскликнула и принялась что-то щебетать, раскрывая свой волшебный чемоданчик с различной детской косметикой. Уён не успел ничего сказать. Он был жестоко брошен на растерзание ребенка и возражения вряд ли сыскали бы положительный эффект. Поэтому Чон смиренно принял участь подопытного. Повернувшись к Хе Юн, он улыбнулся и начал убалтывать девочку, расспрашивая ее о каждой безделушке в сундучке. Таким образом, он намеревался избежать мастер-класса маленького бьюти профессионала. Когда старший Ма вернулся в гостиную, дочь во всю разукрашивала лицо Уёна. Обойдя их и увидев картину ее стараний, мужчина не сдержал смеха. Неровно накрашенные губы, блестки на веках и щеках. Образ дополняла очаровательная заколка с бантиком, которая удерживала хвостик-пальмочку на его макушке. - Не смешно, - буркнул Уён. - Хён, вы не можете смеяться над трудом профессионала своего дела Ма Хе Юн. - Папочка не понимает, потому что ему никакая косметика не поможет стать таким же красивым как дядя. - Солнышко, ты разбиваешь мне сердце. - Со всей серьезностью отозвался мужчина. - Уён-а, - вновь обратилась к нему девочка, - знаешь, у меня есть Сонхва. Он тоже очень красивый. Вообще, он самый красивый. И когда я вырасту, то стану ему мамой. - Что? Ты хотела сказать женой? - догадался Чон, но ребенок пропустил его слова мимо ушей, так как старалась увернуться от рук отца. - Вот еще! - тут же возразил старший Ма, подхватывая дочку. - Я никому не отдам свою принцессу. Девочка весело верещала, когда мужчина аккуратно подкидывал ее и ловил. Они оба выглядели очень довольными. Смотря на них, Уён вдруг вспомнил приятное тепло, которое зажглось в его груди. Это чувство комфорта и любви к человеку, который держал твою руку с рождения… казалось, он забыл его. Но есть вещи, которые невозможно забыть, как первое слово, смех, ночной кошмар, тепло материнских объятий, колыбельную и последнее “люблю”. Мягкое прикосновение к его плечу, выдернуло Чона из глубокой задумчивости. Он обернулся и увидел Ха Ныль. Женщина улыбалась. - Ужин готов. Сходи, умойся и садись за стол. - Произнесла она. - Сонхва звонил и сказал, что скоро будет. Чон лишь кивнул, а после, поднявшись на ноги, направился в указанную женщиной сторону. Плечо, которого она касалась, пекло. Он быстро нашел туалет. Включив воду Уён стал умываться холодной водой. Чон надеялся, что вместе с детским макияжем уйдет и его печаль, которая появлялась следом за воспоминаниями о семье. Сейчас ему как никогда хотелось оказаться в объятьях Сонхва. Но оставалось только ждать и сдерживать гнетущие душу чувства. Наспех вытерев лицо мягким полотенцем, он вышел в коридор. В другой части дома слышался радостный гомон. Уён поправил волосы. Вспомнил, что все еще ходил с пальмочкой на голове и поспешил распустить маленький хвостик. Не желая показаться невежливым гостем, Чон решил поскорее вернуться к ждущим его хозяевам. Но внезапно он остановился напротив комода, на котором расположилось много фоторамок. Большая часть фотографий была посвящена семье Ма: семейное фото, изображения Хе Юн на дни рождения, свадебные фото, красивая госпожа Ма в компании своего брата. Уён взял фоторамку и стал внимательнее разглядывать семейство Пак. Они и правда были очень похожи. Невольно Чон улыбнулся, видя их счастливые и немного дурачливые, но вместе с тем красивые, лица. Среди прочих он нашел фото Сонхва со школьного выпускного. Молодой человек, еще не обретший лоск и с прыщиком на носу, держал букет цветов, аттестат и растягивал губы в улыбке. Рядом стояла фоторамка, в которой на кадре вновь застыли брат с сестрой. В этот раз, кажется, выпускной был у Ха Ныль. Она висла на шее выросшего в красивого молодого мужчину брата. После внимание Уёна привлекла еще одна фоторамка, которая пряталась за остальными. Она хранила фото, на котором были трое. Чон сразу узнал Ха Ныль и Сонхва. А рядом с ними стоял парень с выкрашенными в блонд волосами. Он был с самого края, словно в последний момент вбежал в кадр. За рамками было трудно разглядеть его лицо. Любопытство слишком быстро овладело им. Чон протянул руку и взялся за край. Он потащил рамку, желая внимательнее вглядеться в, казалось бы, знакомое лицо. Но в этот самый момент, его окликнули. Уён вздрогнул и обернулся. Сонхва, с улыбкой на губах, наблюдал за ним некоторое время. Но оказавшись, наконец, замеченным Чоном, он подошел к нему и заключил в объятья. Уён, который так ждал этого драгоценного тепла, прижался к Паку, обнял в ответ и напрочь забыл о заинтересовавшем его секунду назад фото. - Не знаю, что произошло, но мне нравится то, как крепко ты меня обнимаешь, - заметил Сонхва, целуя любимого в макушку. - Меня пытали. Он посмотрел на Пака, и тот заметил на щеке Чона блестки-звездочки. Они удачно расположились под его левым глазом, составляя компанию родинке. Уён поморщился и попытался отстраниться, когда Сонхва стал тереть большим пальцем его щеку, в попытке избавить от милого косметического украшения. - Ты плохо умылся. - Просто невозможно избавиться от них всех, - отозвался Уёна, начав тереть щеку. Но Сонхва остановил его, решив, что он делал это слишком грубо. - Все прекрасно, оставь. Чон нахмурился, но тереть щеку перестал. Он посмотрел на Сонхва, и на лице его вновь появилась приятная и согревающая душу улыбка. Не сумев больше противостоять своим желаниям, Пак наклонился, чтобы оставить на чужих губах короткий, но чувственный поцелуй. - Иди за стол, иначе Ха Ныль сама придет за нами и, поверь, нам не понравиться ее тон. - Неохотно оторвавшись от него, заверил Сонхва. - Я помою руки и приду. Уён кивнул и пошёл к шумному семейству Ма. Он все еще немного нервничал, это было видно в его неуверенной походке. Пак улыбнулся, провожая любимого взглядом. Было удивительно видеть паршивца таким нервным перед членами его семьи. Но вместе с тем, он находил это забавным и милым. Ведь при первой их встрече, Чон был гораздо смелее. В следующее мгновение, когда Уён скрылся из поля его зрения, улыбка исчезла с лица Сонхва. Он взял в руки ту самую фоторамку, которая заинтересовала скрывающего правду “шпиона”. На фото был он и Ха Ныль. Это был выпускной юридического факультета. В тот день сестра пришла поздравить его с успешным получением высшего образования. Но не только он один сдал все экзамены на отлично. Счастливый бунтарь, который перед самым выпуском решил выкрасить волосы в блонд, отказывался фотографироваться, но в итоге влетел в кадр в самый последний момент. Немного смазанное изображение Ким Хонджуна красовалось на их совместном фото. Это был хороший день, когда друг еще не строил планы по созданию бандитской группировки. Или у него уже тогда были идеи о “новом мире”? Сонхва на этот вопрос ответить не мог. Однако сейчас, когда Уён чуть не поймал их, он понял, что не готов раскрывать ему всей правды. Пак не хотел лишать себя этой идиллии, которой он добился не малым трудом. Спрятав фото, Сонхва помыл руки и вернулся к ждущей его семье, в которую, как не крути, весьма органично вписался Чон. Малышка Хе Юн вновь атаковала его своим вниманием, и даже он не смог оторвать племянницу от объекта ее увлечения. Уёну оставалось лишь улыбаться и терпеть, но со стороны казалось, что он уже вовсе и не против возни с ребенком. “Я люблю тебя, паршивец”, - подумал Пак, наблюдая за ними двумя. - “Поэтому давай жить в неведении как можно дольше. Так ведь будет лучше?” Спонтанный ужин получился хорошим. Ха Ныль не сильно подтрунивала над братом и его новоиспеченным возлюбленным. Но это лишь потому, что более тщательно приглядывалась к человеку, который вызывал у ее младшего столько счастья. Позже, когда Сонхва помогал ей с посудой, она слегка толкнула локтем его в бок и произнесла: - Впервые вижу тебя таким, поэтому береги его. На ее замечание он лишь криво улыбнулся. А после тяжелого вздоха, сестра окончательно убедилась в том, что в их отношениях не все так просто, как бы им всем хотелось. - Мы с ним не до конца честны друг с другом, - признался Сонхва. - Это приводит к некоторым трудностям. - К трудностям приводим мы сами и наши предположения, - категорично отозвалась женщина. - Ты никогда не узнаешь, как оно будет, если просто не сделаешь этого. Чего ты боишься, Сонхва? - Нам сейчас хорошо, но я понимаю, что это когда-то закончится. - И? - Я не хочу своими руками отнимать это счастье. - А тебе будет легче, если за тебя это сделает Уён? - Её вопрос привел Пака в смятение. - Или, быть может, это должен сделать кто-то другой? Тогда твоя совесть будет чиста? Он молча покачал головой и повернулся к сестре. Женщина смотрела на него строгим взглядом, за которым скрывалось беспокойство. Она переживала за них с мужем каждый божий день, ему не хотелось доставлять лишних хлопот. Поэтому Сонхва решил успокоить ее и свернуть разговор. Правда он не был уверен, что Ха Ныль его слова успокоят. - Мы разберемся. Все будет хорошо. - Конечно будет! - уверенно поддержала она. - Но все же не упусти момента. Раз неприятного разговора не избежать, подгадай наиболее благоприятное время. Не доверяй любви всецело. - А как же все истории про ее всепрощающую силу? - Надеюсь, вы герои этой истории. Они улыбнулись друг другу и вернулись в гостиную. Уён держал на руках уставшую от игр Хе Юн. Девочка уже клевала носом, но все еще отказывалась идти к отцу и отпускать новоиспеченного друга. Недолго поумилявшись этой картиной, госпожа Ма подошла к дочери, забрала ее и понесла в детскую. Перед этим они с дочкой взяли обещание с Уёна навещать их дом чаще, а после Ха Ныль попрощалась и попросила мужа проводить их до ворот. Но старший Ма проводил их только до двери, прекрасно понимая, что этим двоим нянька не нужна. Уён и Сонхва вышли на улицу. Остановившись около машины, они достали по сигарете. Чон быстро прикурил и с благоговением втянул в легкие горький дым, который снял накопившийся стресс. Он продолжил бы тихонько стоять, занятый своими мыслями, если бы не толчок в бок. Обернувшись, Уён увидел Сонхва, который все это время стоял с зажатой губами сигаретой. Немой вопрос застыл во взгляде Чона: “Серьезно?” Пак ухмыльнулся. Эта ситуация им обоим напомнила день их первой встречи. - Мне казалось, ты завел зажигалку… - Уён чиркнул своей перед носом Сонхва, и появившийся огонек поджег его сигарету. - Да, “завел”, - тихонько посмеиваясь, повторил он. - Но вместо сигарет она подожгла мое сердце. - Какой кошмар! - воскликнул Чон, скривившись. - Это настолько отвратительный флирт, что аж зубы зашлись. Больше так не делай. Он отшатнулся от Пака, который схватил его за руку и потянул на себе. Вновь включив “вредину”, паршивец сопротивлялся. Он пытался оттолкнуть от себя мужчину, который, смеясь, пытался урвать короткий поцелуй. В итоге у Сонхва так ничего и не вышло. В этой маленькой битве, выиграл “вредина Чон”. - Тяжелый вечер, - произнес Уён, как будто пытаясь оправдать свой отказ от нежности. - Я тоже был ошарашен, когда Ха Ныль позвонила и сказала: “Твой мальчик - мой заложник. Если хочешь вернуть, приезжай на ужин”. - Быть может, если ты, господин Пак, чаще навещал сестру, всего бы этого не было? - Рано или поздно она захотела бы встретиться с человеком, которого я… выбрал. Уён повернулся к нему лицом и прищурился. Ему показалось, что закончить фразу мужчине хотелось иначе. Сердце тревожно кольнуло. Сонхва смотрел на него в ответ. Взгляд был внимательным и уверенным. Он словно изучал содержимое его головы, читал мысли. Но Чон не хотел раскрывать их, поэтому поспешил отвернуться. - Ты ей понравился. - Я ведь хорошенький, иначе и быть не могло. - Согласен. Ты умеешь заинтересовать, даже я устоять не смог, - вновь ухмыльнувшись, отозвался Сонхва. - Ох, господин, я же просил так не шутить. - Не могу устоять перед искушением подразнить тебя, мой мальчик. Мягкое прикосновение к подбородку заставило Уёна повернуться. Теплые губы накрыли его собственные и подарили горький на вкус поцелуй. Запах табака смешался с щекочущим нос ароматом парфюма. Мозг отключился, дав ему возможность насладиться мгновением. Тревога, которая до этого сковывала сердце, отступила и позволила трепетать от любви к Сонхва. - Было бы чудесно, принимай ты мои поцелуи всегда и безоговорочно, - заметил Пак, вновь заглядывая в глаза своего паршивца. - Если бы я на все соглашался, то не был бы тебе интересен. Пока я говорю “нет”, у тебя есть повод держать меня. - Значит, это твой коварный план? - В ответ Уён лишь улыбнулся. - Хорошо, я согласен играть по твоим правилам, если взамен ты будешь целовать меня каждое утро. - Для этого мне нужно с тобой жить… - Теперь настал черед Сонхва улыбаться. - Ты что удумал? - Переезжай ко мне. Совсем. - Он сделал последнюю затяжку и затушил окурок сигареты. - Теперь, когда ты работаешь со старшим Ма, мы практически не видимся. Мне это не нравиться. Хочу возвращаться домой и знать, что найду тебя там. Хочу по утрам видеть твое недовольное лицо, слышать ворчание и есть приготовленный тобой завтрак. Хочу целовать тебя, обнимать пока ты умываешься или смотришь дурацкое шоу. Я хочу тебя в своей жизни 24/7. Но пока согласен довольствоваться малым. - Вот как… - многозначительно протянул Уён. - Это почти похоже на супружескую жизнь. - Мне сделать официальное предложение? - Ну, быть может, я бы не отказался от кольца с бриллиантом… - прежде чем Сонхва успел ответить, Чон поспешил предупредить, что это шутка. - Не нужно мне ничего подобного. Хватит и этих замечательных слов. - Значит… твой ответ… - Да, - рассмеявшись, отозвался Уён. Сонхва был настолько счастливым, что стал стесняться своего глупого вида. Он отвернулся и попытался спрятать лицо от Чона, который, напротив, продолжал его дразнить и смущать еще больше. В итоге все закончилось крепкими объятиями и еще одним поцелуем, который служил своего рода печатью в их соглашении быть всегда вместе. - Ну? А теперь можно ехать? - Давай сюда ключи, - протягивая руку, потребовал Уён. - Отвезу тебя в наш дом, к нашей кошке. - Звучит очень хорошо, - произнес Сонхва, вновь расплываясь в улыбке, не в силах контролировать своих бабочек любви, бьющихся в груди.***
Тем вечером в другой части города шел сильный дождь. Капли барабанили по металлу и заливали лобовое стекло. Видимость была плохой, но не узнать, подъехавший ко входу “Дюны” автомобиль, Сан не мог. Его пальцы сжались в кулак, когда шеф Ян произнес: - Надеюсь, теперь ты мне веришь? Вот она наша крыса собственной персоны. Еще и с сообщником. Из машины выскочил Хонджун, а следом за ним Ёсан. Их встречали ни как простых гостей. Навстречу Киму вышел Сон Минги и протянул зонт, закрывая его от дождя. Кана такой чести не удостоили. Вообще он казался растерянным, но после короткого разговора, они все скрылись в стенах клуба. - Сан, мне жаль. Чхве ничего не ответил. Лишь вышел из машины и пошел прочь. Подальше от надоедливого шефа, от “Дюны” и секретов Хонджуна.