Кто сказал что время лечит?

Их лица приблизились, словно магниты, неизбежно притягивающиеся друг к другу. Перед самым поцелуем Фрин заметила мелькание эмоций в глазах Бекки: нерешительность, страсть, но и нежность. Их губы соединились в нежном, но страстном поцелуе, словно они долго ждали этого момента. Фрин почувствовала, как ее сердце забилось сильнее, и весь мир казалось остановился на этот короткий, но бесконечный миг. В тот момент они были лишь двое, слившиеся в объятиях времени и пространства, забыв обо всем, кроме этого волшебного мгновения. Их поцелуй был как звездопад в искусственно созданном небе — волшебный, неповторимый и полный загадочной красоты. Фрин почувствовала, как время замедлило свой ход, словно давая им возможность полностью погрузиться в этот момент. Губы Ребекки прикоснулись к её губам с невероятной нежностью, словно она хотела передать все свои чувства через этот простой жест. Ощущение ее тепла и легкого дыхания на коже заставило сердце Фрин забиться еще сильнее, а мир вокруг словно превратился в идеальное место, где существует только она и Бекки, ничего больше не имеет значения. Этот поцелуй стал началом чего-то нового, невероятного и неизведанного... Бекки остановилась, обвила ладонями её лицо, прислонилась своим лбом к её, затем едва слышно прошептала: — Я не знаю, какое будет будущее, но я безумно хочу, чтобы в нем была ты... — Бекки, не делай, не терзай меня... — Шепнула Фрин прикрыв глаза. В то же время Сароча не отстранялась. Обнимала Бекки за талию — давно забытый жест для них. Но ощущения... Будто бы вернулось что-то родное, что-то потерянное, знакомое. Разум будто бы буквально за руку забирал её с этих объятий, хотел грубо оторвать и оттолкнуть. А сердце крепко цеплялось, руки мёртвой хваткой лежали на её талии, чувства не позволяли сделать и шагу назад. Вот она, самая жестокая борьба в целой вселенной — сердце и разум. Кого слушать? Чему довериться? Снова подвергать себя риску обжечься и потом утопать в вечной тоске? Опять захлёбываться по ночам в своих слезах? Зачем это все? Или же довериться, пустить всё на самотёк, попробовать в конце концов? От внутренних противоречий в этот момент хотелось обессиленно упасть на песок и взяться за голову. Кричать от боли, рвать волосы, царапать ногтями кожу... Но она стояла, не смела открывать глаз и смотреть на неё. Понимала, что если сделает это — пути назад не будет. Это станет контрольным выстрелом. Армстронг ласково поправила её волосы, мягко коснулась губами её виска, после чего спустилась к уху: — Неужели между нами было только плохое Фрин? Вспомни, были же времена, когда мы с ума сходили от того, что только касались друг к другу, от того, что просто лежали в обнимку на кровати... — Прекрати, замолчи... — Фрин сильно зажмурилась и мотнула головой. — Вспомни, как мы гуляли впервые с Анной в парке, как впервые я тебя поцеловала в машине. Как мы сидели вместе в клубе, тот не случайный порыв от тебя... Ночи, проведенные вместе, разговоры под покровом темноты... Как мы вместе сидели под одним пледом, как я тебе рассказывала про дождь... — Бекки горько улыбнулась и посмотрела на неё. — Ты как и я, очень хорошо это помнишь. Уверена в этом. Я больше никогда не посмею причинить такую боль ни тебе ни дочери. Поверь мне. — Ребекка отпустила её и отошла на два шага назад. — Я тебя не держу, в любом случае решение за тобой. И я его приму. Сароча открыла глаза. Бекки стояла недалеко, но всё равно сияние её глаз не ускользнуло. Даже в темноте они яркие, полны любви и нежности, искреннего сожаления и горечи. Нет смертоносней оружия в мире, чем это зрелище, чем любящие глаза, которые смотрят на тебя с такой надеждой... А ты в этой ситуации как злодей, который просто должен из-за своей сущности поступить плохо... Сароча резко развернулась, затем молча ушла в сторону дороги. Ненавижу! Опять это чувство! Уйди уже! Оставь меня! Исчезни! Ребекка неотрывно наблюдала за её отделяющим образом. Надеялась, что сейчас она развернётся, что-то хотя бы скажет, объяснит. Но это же Фрин, для неё молчание это естественно. Бекки знала, что она будет думать, осмысливать её поступок, её слова. Поэтому она готова ждать, сколько бы это не заняло времени...

***

Фрин лежала у себя дома на кровати. Сон никак не шёл. Время перевалило уже далеко за полночь, а она до сих пор никак не смогла сомкнуть глаз. Внешне она казалась спокойной, но внутри бушевал такой шторм, что каждому судну и моряку было бы страшно вступать с такой разрушительной стихией в схватку. Поцелуй Бекки, будто бы клеймо и отпечаток остался у неё на губах, он невыносимо отдавался жжением, вкусом её губ: горький кофе и чёрный шоколад. Сколько она за эту ночь облизывала свои губы... Для чего? Чтобы больше не ощущать этого жжения? Или напротив — ещё раз вкусить этот запрещённый нектар? Она и сама не понимала. Противоречие, внутренняя борьба, внутренний демон или же ангел... Так сильно сомневаться, это слабость или неимоверная сила воли? Вечный вопрос... Смог бы кто-то спустя столько утраченного времени, обрести потерянное, частично казалось оставленное в прошлом? Задумайтесь сами, смогли бы впустить в своё сердце человека, который принёс вам в жизнь боль и страдания? Но одновременно и человека, который показал, как выглядит чистая и искренняя любовь? Который принёс счастье. Человека, возле которого расцветают цветы, даже в самый лютый мороз, в самой суровой пустыне? Не будет ли это снова ошибкой? Не будет тем самым смертельным ударом..? Фрин укрылась с головой одеялом. Ей в этот момент казалось, что это защита от всего. Но нет, мысли не отпускали, образ Бекки не уходил из головы... За что это? Как бороться? Этого противника вообще возможно победить? Или ей остаётся только надеяться на позитывний исход? Или же она просто возобнила эту битву у себя в голове? И всё кажется намного проще? Сароча не знала, сомневалась... — Мама? Ты спишь? — В комнату тихо вошла Анна. — Не сплю. — Она резко подорвалась и обеспокоенно посмотрела на неё. — Что-то случилось? Анна молча подошла к ней и залезла под одеяло, затем обняла устроившись удобнее у неё на плече. Протяжно выдохнув, девочка прошептала: — Мне сон плохой приснился, можно я с тобой сегодня останусь? Сароча крепче её обняла и поцеловала в лоб. — Конечно родная...Что тебе приснилось? — За мной гнались по какой-то тёмной улице, а я не могла убежать. Я вроде и бегу, но на самом деле стою на месте. От этого как-то страшно стало. — Такое бывает... — Фрин погладила её по спине. — Мне тоже часто такое сниться. Только меня преследует тень прошлого. Уже много лет. — Это как? — Буду откровенна с тобой. Я совершила очень много ошибок в жизни и о многом жалею. Будь моя воля, я бы поступила в большинстве случаев совсем иначе... Поэтому мне часто снятся сны, мои ошибки, которые пугают меня. Теперь я боюсь повторить своё прошлое. — Мам... А как знать, что поступаешь верно? — Ответа нет на этот вопрос. Ты никогда этого не узнаешь, пока не сделаешь. Только потом сможешь это обдумать и понять, правильно ли поступила, или нет. — Сложно быть взрослой... Я не хочу ни о чём жалеть, когда вырасту. — Во всяком случае, я всегда рядом с тобой. Если сомневаешься в чём-то, то я тебе всегда помогу и подскажу. — А тебе, кто помогает? — Нам, Гарри, Неунг... Они мне очень близки. С ними могу посоветоваться, знаю, что они помогут мне в любой ситуации. Так же и я готова им помочь и поддержать. Ведь дружба, это самое лучшее, что только есть в этом мире. Вскоре ты это и сама поймёшь, когда обретёшь близких друзей. — А Бекки? Она тебе не друг? Или у вас другие отношения? Давай мам, я знаю, что ты думаешь о ней и поэтому не спишь... Я что зря придумала эту хитрость со сном?! Вас нужно свести! Вы же так любите друг друга... — Бекки — это перевёрнутая страница в моей жизни. Почему ты о ней спрашиваешь? — Ты же знаешь, что она ко мне относится так же, как и ты. — На что ты намекаешь? — Мам, я не слепая... Вы как два маленьких ребёнка. Мне десять, но я это понимаю. Почему не понимаете вы? В особенности ты... — Взрослая ты моя... Что за разговоры..? — Сароча пощекотала её. — Я спать хочу. — Девочка улыбнулась, закрыла глаза и обняла её живот. В комнате воцарилась тишина. Лишь тихое дыхание Анны, видывало — она точно не спит. Немного помедлив, Фрин спросила: — Ты её любишь цветочек..? — Я люблю. Теперь спроси то же самое у себя. И не у разума, а у сердца... Знай, я хочу, чтобы ты была счастлива. — Девочка затихла, затем начала размеренно сопеть в объятиях матери. Спрашиваю малыш... Но если бы это работало так просто...

***

Спустя два дня. Бекки все эти дни терпеливо ждала ответа от Фрин. Но ничего абсолютно не происходило... Девушка пару раз хотела сорваться и поехать к ней домой, но постоянно находила в себе силы сдержаться. Нужно время, ей тяжело, она в раздумьях... Армстронг специально не показывалась на глаза ни ей с Анной, ни Нам. Чтобы в который раз не упоминать о своём присутствии. Откровенно — это давалось тяжело.

***

— Гарри уже прилетел? — Спросила Фрин, сидя в своём кресле в кабинете. — Да. Брат его встретил. Всё таки хорошо, что они помирились и решили открыть свой бизнес в штатах. — Ответила улыбаясь Нам. — Я рада, правда... Приедет через неделю и будете свадьбу планировать? — Наверное... — Нам с теплотой коснулась кольца на пальце. — А как у вас Бекки? Так и не разговаривали? — Нет... Я хочу после работы к ней поехать и всё обсудить. — И что ты решила? Фрин нахмурилась и отвела взгляд куда-то в сторону, а на глаза чуть ли не наворачивались слёзы. Нам ободряюще взяла её за руку: — Эй... Всё будет хорошо. Это твоя жизнь и твоё решение, каким бы она не было. Только ты вправе распоряжаться своим личным. — Я знаю, но как-то... Кошки скребут на душе. — Знаешь что? — Нам встала и подошла к ней. — Езжай прямо сейчас. Поговорите. — Что? Я на вечер настроилась... — Давай, езжай. Я верю в тебя подруга. Фрин неуверенно поднялась и взяла в руки сумку со стола, затем кивнула Нам и вышла из кабинета. Спустя пол часа Сароча уже стояла возле дома Ребекки. Бесконечные звонки дверь, настойчивые стуки в окна — ответа нет. — Уехала куда-то..? — Раздражённо вздохнула Фрин. Достав телефон, она набрала её номер. Абонент вне зоны доступа, оставьте своё сообщение на голосовую почту. Нахмурившись, она позвонила её секретарю — Сурие. Ответ последовал почти сразу: — Слушаю? — Это Фрин Сароча. Ребекка на работе? — Нет, госпожа. Два дня даже не появлялась с тех пор как приехала. — А ты не в курсе, где она может быть? — Простите, нет... Мы тоже ей пытались сегодня дозвониться, но телефон отключен. Такое очень редко происходит у госпожи, обычно она всегда на связи. — Я поняла. Спасибо. Фрин спрятала телефон в сумку. Затем развернулась и шагнула к машине.