покойся с миром, моя юность

я на небо смотрю и считаю опять до ста. звёзды ласковы, нежны — жаль, только, нельзя достать. я взяла бы в ладони созвездия и кометы, я бы стала для них их единственным тёплым летом, и они мне, быть может, дарили б его в ответ. я хочу хоть на миг видеть пламя и видеть свет. просто там, где живу — тут витает лишь дым да тьма. и тут сложно и петь, и сложнее ещë — писать. а во мне живут строки, и мне бы бежать к огню, чтоб согреть их внутри, превращая их в абсолют самых лучший творений из боли и злой тоски. очень трудно творить, когда мысли мои — пусты. очень трудно дышать, когда дышишь на дне морском. когда ты похоронен под грудами идиом. когда каждый по встречной — твой вечный заклятый враг, когда ждёшь с упоеньем — придёт ли весны пора? а приходит война. и ничто, кроме тьмы да пуль, эта сталь, эта боль, это прошлое-не-вернуть! как устала я, знаешь? и некуда ведь бежать. говорят: не пытайся, внутри утаи пожар. знаешь, я — это пламя. так что же мне делать тут? здесь зима, здесь тайга, здесь цветы уже не растут. только боль, только тьма, только пули и сладость лжи, разве именно это теперь называют «жизнь»? если так, то уж лучше забыться в могильной тьме. там хотя бы спокойно и там не достать войне. я уже так устала. я просто хочу домой. говорил ты однажды: коль выдержишь, ты — герой! хорошо, в таком случае смелость не для меня. пусть другие идут, станут силою из огня, я уже не огонь, я уже уголëк немой. этот мир нас не любит и очень давно — не мой. так ступай по дороге, а я остаюсь в траве, я впитаюсь в неё и закрою глаза в земле, ну а вдруг в здешний снег из меня прорастут цветы? я на небо смотрю, поселившееся в груди. наконец эти звёзды мне можно в ладони взять, наконец в моих пальцах тепло, а не рукоять пистолета чужого, забравшего чью-то жизнь. наконец я бегу среди поля цветущей ржи. наконец-то я дома! я долго искала путь. если всё — лишь иллюзия... мелочи, милый. пусть.