Все это ты, - и ты не привидение… Мумий Тролль «Фантастика»
Ричи склоняется над внезапными гостем, судьбой его, нареченным, его Алисой. Смотрит с придыханием на то, какой он красивый, нежный, милый. Не по женски, а именно красивый, как юноша. Прекрасный юноша. Опускается на колени и, медленно сняв перчатку с руки, касается кожи щек, ведет до виска и зарывается в волосы. Мягкие, как шелк. Его Судьба выдыхает, приоткрыв рот. Ресницы подрагивают, брови изламываются. Другой рукой Ричи берет расслабленную чужую и прижимает к губам, а потом тихо произносит: — Просыпайся, — и приподнимает голову Судьбы, - проснись, милый. Парень хмурится, сжимает губы, слегка приоткрывает веки, а потом еще больше, пока его глаза полностью не распахиваются, являя свою красоту. Но взгляд такой грустный, потерянный. От этого вмиг становится больно на душе. Ведь он его уже любит. Неужели, Алиса не признала его? Не почувствовала сразу тоже? — Где я опять?! Ну что за хрень происходит, — юноша свободной от хватки рукой кладет руку на глаза и снова закрывает их, кажется, совсем не желая замечать склонившегося над ним очередного незнакомца. Но потом все-таки снова открывает, вырывает свою руку из хватки и сам уже садится. — А ты кто такой? Очередной извращенец?! Я уже не знаю, куда бежать здесь, — хнычет Судьба и уже немного страдальчески вздыхает, — пожалуйста, верните меня домой. В мой чертов город. Пусть меня лучше снова Бауэрс со своими крысами опозорит, чем снова кто-то попытается здесь меня себе присвоить. Он еще несколько минут причитает о своей несчастной жизни, даже заплакать умудряется. Некрасиво всхлипывает, шмыгает носом, иногда поскуливает, пока более менее не успокаивается и наконец-то не замечает, что всё это время незнакомец возле него все это внимательно слушает. И даже, кажется, сам готов разреветься. Столь несчастное у него выражение лица. Эдди в очередной раз утирает глаза от слез и уже получше разглядывает того, кто стоит перед ним фактически на коленях. Растрепанные волосы, которые отчасти прикрыты длинным цилиндром, темные яркие глаза подведенные каялом, черты лица правильные, красивые, кожа бледная, чуть покрыта веснушками, как у него самого прям. И никаких странностей, почти. Кажется. Эдди даже пугается того, что ему впервые становится спокойно хоть с кем-то здесь рядом, и голова не болит даже, вроде. Для проверки он снова прислушивается к ощущениям и понимает, что да. Не болит. — Так ты кто все-таки? Блин, и прости за то, что устроил. У меня был трудный день, какой-то, — Каспбрак смущенно почесывает голову и ждет ответа. Незнакомец сначала хлопает глазами, недолго молчит, в который раз очень смущающе оглядывает его с ног до головы и наконец-то изрекает. — Вааау. Какое чудо! Ты, правда, не отсюда, судьба, — он наклоняется к нему чуть ближе, опираясь ладонями на колени, — как ждал я тебя, Любовь. Я видел сон с тобой. И вот ты. Мой, красивый. Алиса… — Шляпник, забыв о необходимости опоры, слишком резво вскидывает руки вперед и пытается вновь коснуться своего внезапного счастья, но ожидаемо не удерживается и падает вперед, успев поставить руки, через ноги Эдди. И теперь оказывается в странной позе. Каспбрак скептически изгибает бровь смотря на это. — Вы тут все ненормальные какие-то что ли? Я что, в психбольнице, да? — после, он ловко выкручивает ноги, выбираясь, и встает, — ладно. Ты, конечно, намного приятнее того, кто повстречался мне до тебя. Но, знаешь, я все еще чертовски напуган. И я хочу домой. Эдди пытается осмотреть комнату в поисках еще одной лазейки. Та, из которой он вылетел, очевидно, пропала. Да ни одной двери! Мысленно он снова готов разрыдаться. И пока он занимается поисками, Шляпник успевает встать и оказаться рядом, чтобы вновь упасть перед ним на колени и запричитать. — Прости, прости, если напугал тебя. Я не хотел, Алиса, не уходи, пожалуйста. Я же люблю тебя, — он снова берет его руки и ловит взгляд. Его шокированный взгляд. Эдди уже вроде хочет распсиховаться, накричать, потребовать выпустить его отсюда, но ему отчего-то становится жаль бедолагу. Сердце как-то сжимается и не дает ни одной гадости вылететь изо рта. — О, Господи, встань, пожалуйста, — он пытается поднять странного парня сам, но тот тяжелый, — я не уйду. Пока не уйду, только встань. Ну же. — Спасибо тебе, Алиса! Спасибо, — Шляпник встает и с нежной улыбкой смотрит на свою любовь, — извини, я полагаю наше знакомство началось уж очень странно и неуютно для тебя. В таком случае, я прошу тебя, выпей со мной чаю, пожалуйста. Давай узнаем друг друга получше, — и он указывает на стол, за которым сам сидел недавно, — и прошу, не бойся. Шляпник дожидается пока ценный гость сядет в кресло напротив и выуживает еще одну чашку из кармана, в которую наливает душистый, горячий чай. В комнате раздается аромат мяты и барбариса. Эдди даже носом ведет, стараясь принюхаться. И некстати вспоминает, что не ел со вчерашнего обеда. Ужин пропустил, завтрак не успел, а ланч Бауэрс выбросил прямо в столовой в мусорку. Но ладно, еду просить сейчас было стыдно. — Алиса, прежде всего, хочу сказать, что я невероятно рад нашей встрече. Судьба наконец-то услышала меня, а карты привели, — Шляпник тоже присаживается и отпивает чай. — Но, я не Алиса. Вы… ты, наверное что-то путаешь, — Эдди пытается возразить еще не совсем понимая, почему его так настойчиво зовут женским именем. — О, нет-нет. Ты Алиса. Но, это не имя. Это предназначение. Ты Алиса для Шляпника. То есть для меня. Но и имя твое мне тоже интересно. Не думай, — Ричи утвердительно кивает, будто подтверждая свои слова, — как тебя зовут? Снова какая-то чушь. Ну ладно. — Эдди. Эдвард. — Очень красивое имя, как и ты. А я Ричи, Ричард. И вот, никто кроме тебя в королевстве не знает моего настоящего имени. Каспбрак краснеет, когда его в очередной раз называют красивым. Ранее такого никогда не было. Никто еще так щедро не осыпал его комплиментами. Да вообще не говорил. — Очень приятно. Но, я бы хотел все же домой попасть. Поймите, я явно не отсюда. Здесь все для меня очень странно. И более того, я совсем не понимаю, как попал сюда, — Эдди снова пытается вернуть в нужное ему русло разговор. Внутри он понимает, что отчего-то нелогично очарован его новым собеседником. Да так, что хочется растечься лужицей, замурчать, разлечься на этом ковре и позволить сделать красавчику с собой что-то, что прокручивал до этого только в своих фантазиях. Но логикой он понимает, что это странно, и ему надо домой. А кому надо? — Эдди, это теперь твой дом. И я теперь твой друг, твоя любовь. Пожалуйста, позволь мне только показать тебе это? Позволь сделать тебя самым счастливым, — Шляпник тянет руку через стол и кладет ее на его. И смотрит так влюбленно. И Эдди уже хочет умолять, чтобы его все-таки отпустили. Вернули обратно, что ему здесь не место. Но чужие пальцы поглаживают его руку так нежно, внутри разгорается огонь. Он нервно облизывает губы и ловит чужой взгляд. Они сидят так несколько минут. Молча, будто мысленно понимают друг друга. Эдди решает, Ричи умоляет. — Я, — Каспбрак отворачивается, — я не знаю. — Не стоит, Эдди. Не расстраивайся, прошу. Просто останься сейчас. Дай мне шанс. И если тебе не понравится, я пообещаю. Я верну тебя туда, куда ты скажешь. Даже ценой своей жизни, — его голос убедителен. Настолько, что Эдди верит. Тем более, не может не признаться себе, что сам отчего-то хочет. — Хорошо. Я останусь. Пока. Шляпник широко улыбается и уже готов подскочить, чтобы захлопать в ладоши. — Я так счастлив. Так счастлив. В таком случае, нам надо будет закрепить уговор. Но, видя твое состояние, я не буду торопить события, — Шляпник еще подливает ему чай, — ты освоишься сначала в замке, я со всеми тебя познакомлю. Обещаю, тебя никто не обидит. А после, ты мне скажешь свое решение. Согласен? Эдди отпивает чай и смущенно улыбается. Ему все это кажется таким сюрреалистичным. Ну вот, стоило поманить его малейшей лаской, и он как песик побежал к руке, протягивающей лакомство. Но, может, не стоит себя осуждать? Может, он заслужил это? Хоть немного любви и тепла. Заслужил… — Хорошо. Дай мне неделю. И сдержи свое обещание, если мне не понравится и я захочу вернуться. — Безусловно. В конце этого тяжелого дня, Эдди засыпает на кровати в покоях Шляпника. Тот сам настаивает, уверяя, что ни разу его не коснется. Просто будет рядом, потому что безумно хочет. Он уступает, не зная, что этим обеспечивает Господину бессонную ночь, проведенную в трепетном наблюдении за спящии им. На следующий день, он представляет Эдди придворным и разрешает выбрать одного из помощников, который будет сопровождать его во дворце. Каспбрак мнется. Осматривает почтенного старичка — Мистера Новчикса, миссис Элизабет добродушную полную даму, нахмуренного мистера Уриса, который его пугал и развеселую мисс Марш или червонную Даму (как сама себя представила). Тянуло больше к развеселой даме. Несмотря на страх, который он натерпелся вчера, ему казалось, что именно эта девушка окажется той самой с кем будет легче всего взаимодействовать. Шляпник, похоже, также был доволен его выбором. С Беверли у него была особая связь. Она тоже с чудинкой. — Ух, я столько тебе расскажу и покажу. Даже кое что супер-гипер интересное, — восхищенно пищит девушка, ведя его по коридорам замка, — если конечно зануда мистер Урис не упадет нам на хвост со своими правилами. Но сначала, тебя надо переодеть. Красиво, стильно, сексуально! — с особым предыханием она произносит последнее слово. Эдди ничего ей на это не сказал, только кивнул. Ему вообще было все равно во что его в конце концов оденут. Лишь бы одели наконец. Ходить второй день в одной и той же грязной одежде, ему уже было почти физически больно. И Марш, воспользовавшись данным ей зеленым светом, перебирает наряды один за другим, скептически оглядывая Эдди все в новой и новой обновке. К седьмому наряду Каспбрак уже довольно сильно устает и с тоской посматривает на удобный диванчик, на который хотелось присесть. — Нет, нет, и это тоже не подчеркивает достаточно твою красоты. Ты такой, такой… будто блин не из этого мира. Уж слишком прекрасен, — с досадой говорит девушка, вызывая своим комментарием у Эдди новую волну смущения и нервный смешок от того, как сильно она была близка к истине, похоже. Он уже понял, что попал куда-то, что далеко от «его» мира. — Ладно, вроде есть еще один вариант. Сейчас! — она идет к другому шкафу, стоящему почти в самом конце этой, казалось, бесконечной комнаты и выуживает оттуда наряд, который, действительно поражал воображение. Брючный костюм двойка нежного голубого цвета, украшенный серебристой вышивкой по каймам, с нашивками с изображением карт по карманам. — Вот, надень, если уж он тебе не подойдет, то придется ходить тебе голым, чтобы не прятать твою красоту. Девушка смотрит серьезно под шокированным взглядом Эдди, а потом начинает хихикать. — Да шучу, шучу. Мне Господин Шляпник голову открутит, позволь я такое. Ты же его сокровище. Костюм, к счастью, смотрится на нем идеально. Мисс Марш заверяет его, что они пошьют ему еще несколько, а пока это лучшее, что они смогли найти. После переодеваний, она предлагает пройти на завтрак. И Эдди становится невероятно счастливым. Есть он точно хотел. Безумно. Их проводят в один из залов, где уже накрыт огромный стол с разными деликатесами, которые Каспбрак не мог даже вообразить, что попробует. — Господин Шляпник сказал, чтобы тебя каждый день кормили самым лучшим. Он так переживает за тебя, — Мисс Марш садится рядом и сразу же хватает что-то похожее на круассан и вдыхает запах свежей выпечки, блаженно прикрывая глаза, — ох, обожаю. Как прекрасно. Мягкий, свежий. А потом совсем не аристократично откусывает большую его часть и запивает разлитым уже по пиалам чаем. — Ну ешь же, — призывает она его с полунабитым ртом, — если ничего не съешь, то заставишь нас всех волноваться. Эдди долго уговаривать не приходится. Оглядывая блюда перед ним, он тоже выбирает сладкое. Капкейки, украшенные сахарными фигурками. И они оказываются самым вкусным, что он когда либо ел. Он даже не замечает, как съедает уже третий, когда дверь в зал открывается и в комнату входит, как обычно важный мистер Урис. Он встает рядом с мисс Марш и, кажется, немного осуждающе смотрит на то, как та набивает себе рот. В руках у него букет. Розы. Белые. Кажется, свежесрезанные. — Кхм-кхм, — он привлекает к себе их внимание, — Алиса, позвольте передать Вам цветы от Господина. Он просил подать их Вам на завтрак. Мисс Марш, извольте прекратить есть, когда я говорю. Эдди растерянно принимает букет, в шоке осматривая его. Красивый. В своей простоте красивый. А как пахнет. Он не удерживается и вдыхает яркий аромат бутонов. — Мистер Урис, Вы, как всегда, поднимаете настроение своими комментариями, — Марш берет еще один кекс и деловито расправляется и с ним. — О Господи, я всегда поражался тому, как в Вас такую небольшую столько влезает. Вашему мужу будет сложно Вас прокормить. — Не переживайте, я подберу взамуж себе кого-то очень не бедного и всенепременно у него хватит денег, — Беверли хитро улыбается, — жаль, что не Господина Шляпника уже. Но, есть же во дворце еще кандидатуры. Урис с неверием смотрит на чертовку, пытаясь понять, кого это она там присмотрела. Эдди даже начинает казаться, что хмурый первый помощник испытывает весьма странные чувства к девчонке. Ну иначе, зачем его вообще должно что-то волновать по поводу ее планов на жизнь. — О мистере Новчиксе, конечно. А что же вы подумали? Неужто есть еще кто на примете? — Желаю Вам всего наилучшего, — цедит Стэн, а потом обращает внимание на наблюдающего за этой сценой Каспбрака, — Вам понравился букет? Мне что-нибудь передать Господину Шляпнику? — Да, — Эдди гладит нежные лепестки, — передайте ему спасибо. Мне было очень приятно. Мистер Урис склоняется в учтивом поклоне и покидает их, чтобы сообщить Господину Шляпнику приятные новости, а еще попросить об услуге. Мистеру Новчиксу следует поменьше взаимодействовать с мисс Марш. Ну, вот сейчас совсем нет бюджета играть еще одну свадьбу. Да, именно поэтому. Они заканчивают с завтраком, и Мисс Марш предлагает ему отдать букет миссис Элизабет и прогуляться в саду. Каспбрак не отказывается, чувствуя, что после такого потрясающего завтрака согласен на всё. — Всю эту красоту сажали под руководством самого Господина. Он присутствовал при каждом ландшафтном решении. Очень ревностный. И понимает в красоте, — она указывает на клумбы, небольшие оранжереи, фонтанчики, искусно выкованные лавочки, — и вот, теперь каждый при дворе может погулять здесь. Садись, посекретничаем, — Беверли сама занимает место на одной из лавок. Эдди садится и с интересом смотрит на провожающую. — А знаешь, что это по большей части и не для двора вовсе? Вся эта красота? Можно было бы так не следить за всем, все равно бы все было сделано, как надо. Но, Господин Шляпник так не мог. И все по одной причине. Это ты, — она говорит вкрадчиво, смотрит внимательно, и кажется, Эдди еще не видел ее настолько серьезной, — он всю свою жизнь ждал свою Алису, он, можно сказать жил для этого. И не думай, я не хочу принуждать тебя к чему-либо. Но, просто, знай, он готов жизнь отдать ради тебя, сердце вырвать из груди. Так он тебя уже любит. Это вообще сложно объяснить и понять. Он был рожден для этого. — Но, но это же странно. Он только вчера впервые меня увидел. Какая это любовь? — Каспбрак хмурится, ощущая себя немного обманутым. Во-первых, он просто не может поверить, что так просто можно понять, что любишь кого-то, во-вторых, любви он боялся. В его жизни был один человек, который любит его. Его мать. Но это была тяжелая, душащая его любовь. В-третьих, он очень сомневался, что его кто-либо еще может полюбить. Именно романтической любовью. Всю жизнь ему внушали, какой он нелепый и неказистый, какой скучный и серый. Что даже самый несчастный калека не посмотрит. А здесь… Господин Шляпник. Не верил. Не мог просто. Возможно, завтра он проснется в своей комнате, в своей скучной жизни, снова пойдет в школу, где снова будет терпеть унижения, не сумев дать отпор. — У тебя есть право не верить. Я понимаю тебя. Всё хорошо. Но я просто хотела рассказать тебе немного о том, насколько сильно Господин ценит тебя. И знаешь, я понимаю его, — она полностью разворачивается к Эдди, закидывая ноги на лавочку и обнимая колени руками, — ты очень-очень милый. Так хочу потискать тебя! — и потянула руки в попытке коснуться его щек. Но Каспбрак отстраняется, смущенный таким переходом ее настроения с полностью серьезного до снова дурачливого. — Ой, ладно, не буду. Пока… Как только вы с Господином поженитесь, и я стану твоей первой помощницей, ты не отвертишься! — Ладно. Почему-то тебе я верю. Посидев еще немного в саду, среди цветов, они двинулись дальше разглядывать красоты огромного дворца. Беверли в этот раз провела его по тому коридору с картинами на стенах, где он уже бывал ранее. Она отвечала на все его вопросы, рассказала наконец-то о том, что изображено на них. И наконец-то пояснила, что «Повешенный» — это не в прямом вообще смысле повешенный. Это карта таро. И значит она в самостоятельном значении говорит о метаниях и трудном выборе. А вот в раскладах, может и немного поменять значение. Но, это нужно у Господина Шляпника спросить, только он умеет читать расклады. И впрочем, с девушкой Эдди было легко и весело. Под конец дня он уже даже немного подзабыл о проблемах, что мучали еще со вчерашнего дня. Он просто позволил себе насладиться моментом. — Мы сейчас ужинать? — спросил он с надеждой, когда девушка привела его снова в комнату, где они выбирали наряды с утра. — Ооо, нет. То есть, да. Ты вот пойдешь ужинать, но не со мной. Ужин у тебя будет каждый день с Господином. Да и всю жизнь, если ты согласишься остаться. Я просто приведу тебя немного в порядок напоследок. Волосы причешем, лицо освежим. И пойдешь на свидание, — а затем опять хихикнула. Ему ничего не оставалось, кроме, как согласится. Он вытерпел все манипуляции. Даже пришлось согласиться на легкий макияж. И вошел в зал, где они сегодня завтракали и обедали уже без мисс Марш. Дворецкий учтиво посадил его за стол. Подлил чаю, который все здесь отчего-то так безумно любили и откланялся. Первые несколько минут, Эдди сидел в тишине, лишь смотрел на блюда, которые на этот раз были выставлены перед ним. Мясо, курица, гарниры на любой вкус, морепродукты, салаты, фрукты и отчего то капкейки, которые так пришлись ему по вкусу с утра. Но за еду, он не принимался. Было неловко делать это, когда он ожидал еще кого-то. Но время все шло, и никто так и не приходил. И когда Каспбрак уже совсем отчаялся ждать и решил положить себе поесть, двери в зал распахнулись и на пороге застыл Господин Шляпник. В руках его был еще один букет цветов. В этот раз пионы нежно розовые. — Я наконец-то увидел тебя, Любовь, — Ричи подошел к столу и опустился на одно колено, положив на стол перед Эдди цветы. А затем, взял его руку и дотронулся губами до его запястья, — ты прекрасен в этом костюме. И пахнешь потрясающе. Я рад, что мы поужинает с тобой сегодня впервые. Пока Каспбрак приходит в себя, он садится на свое место. — Прошу прощения, что задержался. Скажу честно. Сначала я несколько раз переделывал расклад, так как все не мог настроится на карты. А потом, я долго не мог решиться, какие цветы тебе выбрать. А потом недолго стоял у двери сюда, борясь со своей робостью. Так что, надеюсь, ты простишь мне это, Эдди, — Шляпник поднимает на него взгляд, которым до этого смущенно упирался в тарелку, — до сих пор не могу поверить, что ты со мной, здесь. Скажи, пожалуйста, тебе сегодня все понравилось? Тебя водили в сад? Как тебе? А мисс Марш показывала тебе лебедей? В пруду есть лебеди. Или хочешь вместе посмотрим? — Я, — Эдди даже теряется от такого напора, но под внимательным взглядом отвечает, — не видел лебедей. Не успели. — Ох, надо это исправить. Давай после ужина сходим посмотреть? Я буду рад продлить с тобой время, если ты не против. — Хорошо. После его согласия, лицо Шляпника начинает сиять ярче начищенной монеты. В его действиях появляется невиданный энтузиазм. Он начинает накладывать еду ему и себе, заверяя, что должен поухаживать. Рассказывает про некоторые блюда на столе, отвечает на вопрос про таро и гадания. Эдди осознает, что Шляпник оказывается, не только красивым, но и, довольно интересным человеком. Беседа с ним увлекает. И Каспбрак сам уже начинает делиться некоторыми деталями своей жизни. Только уже в более спокойной обстановке. Он больше не хочет плакать, а хочет довериться. И когда они уже стоят у пруда, где среди кувшинок плавают лебеди, радуя взор своей красотой, Эдди оказывается заключен в нежные объятия сзади. Но совсем не сопротивляется, позволяя, к тому же, развернуть себя. Ричи смотрит на него с обожанием, даже почти не моргая, и так хочет поцеловать губы напротив, показать всю свою нежность, испытать истинную близость. Но решится сделать это против воли своей Судьбы он не может, не посмеет. Тому нужно время привыкнуть. И он готов ждать. Хоть целую вечность, лишь бы быть рядом. Эдди смущенно опускает взгляд и придерживает чужие руки, когда чувствует, что уже не может выдержать, чтобы самому не натворить дел. Ричи послушно отстраняется и берет его под руку. Он доводит его до выделенной спальни и, не смея заходить, прощается у порога, несколько минут сжимая его руку в своей. Зайдя в комнату, Эдди ахает. Повсюду, в каждом углу расставлены горшки с цветами. Белыми розами, пионами, гортензиями, бегониями, орхидеями, герберами. Все вокруг буквально тонет в цвете и аромате. Он без сил валится на кровать вдоволь налюбовавшись и засыпает самым прекрасным сном. На следующее утро, он просыпается от звонкого голоса мисс Марш, которая обещает ему, что после завтрака они пойдут слушать музыку. А еще немного погуляют по округе. Этот день проходит не менее хорошо, чем предыдущий. Они с мисс Марш находят еще больше точек соприкосновения и даже успевают побегать от мистера Уриса, который злится на чертовку, как он назвал Марш за розыгрыш с чернильницей. Злится, но как-то не особо что-то. Но, несмотря на веселье, Каспбрак еле дожидается вечера, чтобы снова увидеть Господина Шляпника. И новый вечер в его компании оказывается не менее волшебным, чем предыдущий. Господин распоряжается, чтобы в этот раз накрыли у пруда и просит музыкантов немного поиграть им. В конце, ему удается упросить Эдди потанцевать. Они неторопливо двигаются, позволяя прижаться чуть ближе друг к другу. Каспбрак ощущает биение чужого сердца и позволяет себе откинуться на широкое плечо его партнера. Ричи прикрывает глаза, еле сдерживаясь, чтобы не утащить к себе свое сокровище. — Красивый, нежный, любимый, — шепчет он в покрасневшие уши. А в конце чинно прощается и уходит, чувствуя дрожь в руках. Остальные дни в Королевстве пролетают практически незаметно и не менее живо и весело. Эдди уже даже привыкает к новой своей компании здесь, какой у него никогда не было в той жизни, а еще больше он привыкает к любви, которой его одаривает Шляпник, к его рукам, взгляду, голосу, рассказывающему новые интересные истории, факты, произносящему слова любви и обожания. И оказавшись снова один в своей комнате вечером шестого дня, он с ужасом осознает, что уже завтра его ожидает выбор. Мисс Марш сегодня снова заговорила с ним днем. Но, в этот раз, она попробовала узнать его чувства, а не обсуждать чувства Господина. Но Эдди не смог ничего сказать ей определенно. Не знал, как описать то, что он по-настоящему ощущает. В нем металось несколько чувств. Они были неизвестны ему еще. Но, несмотря на это, они казались ему… Приятными? Он не понимал, любовь ли это уже или лишь ее зачатки. Или это благодарность? Или того хуже жалость… Да, ему было и жаль Господина. Несмотря на чудаковатость и веселый нрав, он казался глубоко несчастным и одиноким. А Эдди, по его же словам, стал тем лучом, который осветил беспроглядный мрак в его душе. Эдди не смог сдержать слез, засыпая. Он не знал. Правда, не знал…***
С утра в его комнату никто не пришел. Только новый костюм красовался на вешалке. Видимо, мисс Марш всё-таки была здесь. Но не стала его будить. Эдди привел себя в порядок, переоделся. Уже хотел выйти из комнаты, чтобы попытаться самому дойти до своей провожающей. Но, когда он в последний раз решил осмотреть себя в зеркале, дверь открылась и в отражении он увидел застывшего на пороге Господина. Несколько секунд они смотрели друг другу в глаза, сквозь зеркало, но затем Шляпник сделал несколько шагов, и прижал его со спины к себе и горячо зашептал. — Не важно, Любовь, какой выбор ты сегодня сделаешь. Я так хочу запомнить тебя в таких же деталях, как отражает это зеркало. И ты запомни, пожалуйста, я люблю тебя. Я бесконечно тебя люблю, — он поцеловал Эдди в висок и отошел, — я жду тебя сегодня после 7 часов вечера у себя в комнате. А потом он стремительно вышел, оставив Каспбрака замершим. Вернул себя в прежнее состояние он только тогда, когда в комнату заглянула уже Мисс Марш и позвала с собой на завтрак. За ним она поделилась, что его ждет сегодня полное расслабление и наслаждение. Эдди совсем ее не понял, но подробностей она не выдала, сказав, что сам узнает. И поехали они до места, где это все должно было произойти на повозке через небольшой лес, окружающий замок. Хоть в пути и укачало, он был рад такой небольшой прогулке и шансу изучить этот мир чуть лучше. Топот копыт стих, и они оказались около нескольких зданий в лесу. Эдди было сложно самостоятельно понять, что в них находится, но доверчиво пошел за помощницей. И когда они вошли, стало понятно, что это что-то вроде местного спа-салона, салона-красоты. — Ну вооот, теперь ты на целый день в руках наших фей, - и не дав ему даже возразить, буквально вкинула в руки, окруживших его девиц. Эдди купали, мазали разными душистыми маслами, делали массаж и проводили иные манипуляции, от которых в конце концов он пах, как клумба, жаль только не цвел. Хотя точно цвел от количества средств нанесенных на кожу. Мисс Марш присоединилась к нему, когда его уже переодевали. На этот раз это был молочного цвета костюм без рисунков, но декоративной вышивкой в виде цветов на воротнике. — Мне кажется, у Господина приступ случится. Какой же ты… — девушка прижала ладони ко рту, — ох… Может, если передумаешь, женишься на мне? Каспбрак на это лишь хитро улыбается и кивает. Но они оба понимали, что он ни на ком здесь не жениться, если откажет Господину. Не позволят. — Мы закончили, — оповещает их одна из девушек и практически передает его уже в руки помощницы. — Да, и время как раз. Доедем и ты сразу пойдешь к Господину. И они отравляются обратно. Только в этот раз, Эдди уже был в более мрачном настроении. Говорить и веселиться не хотелось. А когда вблизи показались огни замка, он понял, что и заплакать готов. — Ладно, хватит тебе, — Мисс Марш осмотрела своего подопечного и сжала губы, — ну, возможно, мы и не увидимся уже, если ты примешь решение, что… — она запнулась, не сумев произнести пугающие ее саму слова, — ты понимаешь, — кивнула, — давай обнимемся. Девушка потянула руки, Каспбрак приблизился к ней и крепко сжал в своих объятиях. Странно, что можно привязаться к кому-то за столь короткий срок. Но его помощница стала ему, кажется, другом. — Давай. Иди. Иди уже, а то я сейчас заплачу. И выбери то, что тебе самому скажет сердце. Не думай ни о чем. Она отстранилась и подтолкнула его к сопровождающему, который уже и довел его до комнаты Господина. Той самой Звездной комнаты, в которую он тогда смог зайти. Но в этот раз он шел через дверь, сам, поэтому долго не мог решиться на то, чтобы лицом к лицу оказаться перед нелегким решением. Кажется, он только сейчас понял, о чем говорил ему Господин в первый день. Эдди улыбнулся и всё-таки собрал волю в кулак, толкнул дверь и быстро захлопнул ее за собой, пока не передумал. Господин Шляпник стоял спиной к нему, у окна и не сразу заметил его присутствие, либо сделал вид, чтобы оттянуть момент. Так как такой хлопок сложно было не заметить. Повернулся он лишь тогда, когда Эдди робко подошел к столу, не решаясь сесть. — Добрый вечер, Любовь, — Шляпник нежно улыбнулся и сам приблизился к нему, — ты так пахнешь. Я, кажется, знаю, куда тебя сегодня водила Мисс Марш, — он снова взял руку Каспбрака, чтобы уже по обыкновению коснуться его запястья губами, — Садись. Эдди послушно садится за стол и ожидает, когда Господин Шляпник заговорит первый. И тот не заставляет себя ждать. — Налить тебе чаю? Я попросил испечь твои любимые капкейки, — Эдди только после этих слов замечает их на столе. — Да, пожалуй. Спасибо. — Не стоит благодарить. Я рад, что смог угодить тебе, — Господин разливает чай по кружкам, придвигает к нему ближе угощения. Они пьют чай в тишине. Эдди съедает два пирожных практически подряд. Видимо, надеется, что так их разговор отсрочится еще на некоторое время. Но это не спасает его. Ричи поднимает взгляд и сдается. — Эдди, я приму любое твое решение. Я говорил это тебе еще неделю назад. Я даже не делал расклад на твой ответ, так как сам не хочу знать его заранее. Я хочу слышать его от тебя, но перед этим, чтобы ничего не давило на тебя перед принятием этого трудного решения, я хочу сказать тебе, что мы нашли твой мир. И я узнал, откуда ты. Я был там и понял, насколько болезненно проходил почти каждый твой день. Но, я также хочу сказать тебе, что если ты сейчас вернешься туда, то одну из проблем я точно решил. Тот мальчишка, что посмел трогать тебя, он больше не смеет даже приблизиться. И ты будешь в безопасности. По крайней мере от его банды. Но, знай, я всё равно безумно хочу, чтобы ты остался, но не смею тебя уговаривать. Подумай, — Шляпник достает из кармана среднего размера бархатную коробку и, открыв ее, являет взгляду Каспбрака ключ в форме сердца. Очень символично. Затем он взмахивает рукой и в ближайшей стене появляется дверь, — если ты хочешь вернуться, то выйдя за эту дверь, ты окажешься там, в мире, откуда ты пришел. Шляпник протягивает открытую коробку к Эдди и отводит взгляд. Эдди берет ключ и встает из-за стола, подходит к двери и останавливается. Вот. Осталось только вставить ключ, и он окажется дома. Более того в том доме, где его уже не тронут. Его там больше не обидят. Он в этом верил Шляпнику. Надо только выйти. Эдди сильнее сжимает ключ в руках и поднимает его. Сердце бешено стучит, будто он только что бежал кросс, он облизывает губы. Шаг. Еще шаг. В упор к двери. Даже тянуться не надо. — Пожалуйста… Если хочешь уйти, уйди быстрее, — раздается сзади шепот и всхлип. Эдди вздрагивает и оборачивается. Шляпник, прикрыв лицо ладонями сидит за столом. Сердце сжимается. Нет, нет. Он не может. Он не хочет. Ключ выпадет из рук со звоном, Эдди в миг оказывается у стола и падает на колени перед Шляпником. — Ричи, Ричи, не плачь, не надо, — он протягивает руки, обхватывая чужое лицо, — я решил, я не покину тебя. Я просто не смогу. Эдди сам начинает плакать. Шляпник открывает глаза, видя покрасневшее лицо и уже не может сдержаться. Накрывает чужие губы соленные, горячие, мягкие, так долго манившие. Он не может оторваться от них, пока им не приходится сделать вдох. — Я люблю тебя, — говорит снова, а затем опускается поцелуями уже на бледную шею, сжимает в объятьях и тянет на верх. Эдди не может сдержать тихого стона, он млеет от ласки и, кажется, даже уже не может нормально держаться на ногах. Но Ричи и не планирует заставлять его это делать. Он подхватывает свое сокровище на руки и доносит до самой кровати. — Мы можем сегодня только уснуть вместе и не продолжать дальше. Я буду в любом случае счастлив, — он произносит это Эдди на ухо, снова вызывая дрожь по всему телу, — я снова готов ждать тебя. Сколько угодно. — Нет. Мы можем, я хочу этого. Но у меня никогда никого не было. Я не знаю, — кажется, покраснеть еще больше невозможно. — Это не важно. Это совсем не важно. Я сделаю все, чтобы тебе понравилось. Чтобы ты не пожалел, что позволил, — с благодарностью отвечает Ричи и снова склоняется к шее своего возлюбленного. Он оставляет свои следы везде, где представляется это возможным. Эдди дрожит под горячими прикосновениями. Сводит ноги в смущении, когда Господин стягивает с него штаны. Ричи проводит по внутренней стороне бедер, гладит нежную кожу. — Ты совершенно красив. Так красив, что мне становится страшно. Я начинаю думать, что ты лишь часть моего бурного воображения. Поэтому я так хотел тебя коснуться все это время. — Твои слова смущают меня. Моя кожа скоро окрасится в красный навсегда. — Не смущайся. Я говорю тебе лишь правду. А правда не является поводом к смущению. Эдди шумно выдыхает. Касается рукой чужого лица, притягивает к себе, ближе — Ты тоже очень красив. И они закрепляют свои слова новым поцелуем. Ричи продолжает ласкать его во время подготовки к проникновению. Его ласки искусны настолько, что создается впечатление, будто это не первый их раз, будто он всегда знал, как правильно. Эдди стонет, сбивчиво просит снова поцеловать его, гладит Ричи по голове. — Можно? Ричи целует Эдди в плечо и снова ловит его взгляд. — Да, — слетает слабо с губ. Он тает. Ричи входит медленно, наблюдая за эмоциями на любимом лице. Эдди сначала, правда, немного больно. Он сжимает ладонь любовника в своей, но просит все равно не отстраняться. Ему уже словно в бреду чудится, что если Ричи отстранится, то исчезнет. Как иллюзия. Но пока он чувствует его, он рядом, здесь, с ним. Ему так хочется чувствовать его, несмотря ни на что. И когда Эдди привыкает, то позволяет уже не так сильно жалеть его. Ричи все равно старается соблюдать осторожность. Но держаться ему сложно. Очень сложно. — Мой, мой, — он гладит Эдди по голове, по плечам, бокам, сжимает бедра, — ты всегда был моим. И только подходя к финалу, он отпускает себя полностью. Они стонут почти в унисон, и затыкают друг друга долгим поцелуем. Оргазм приходит к Эдди яркой вспышкой, дрожью в ногах. Он всхлипывает и протяжно стонет, притягивает Ричи за плечи ближе к себе. Ему никогда в жизни не было так хорошо.***
Через три недели они играют свадьбу. Все королевство приходит посмотреть на ту самую Алису, судьбу любимого всеми Шляпника. Эдди плачет, впервые плачет от счастья. Наблюдая за счастливой парой на балконе человек-кот счастливо улыбается, радуясь, что ему больше не придется заваривать свой особый чай.