Оттенки серого

       Затхлый кабинет в одном из отделом Министерства Магии все больше и больше наполнялся голосами, мешая Поттеру до конца разобраться с бумаги, которые копились уже практически месяц. Новые правила, по которым главный Аврор теперь не более чем методист, командующий своими людьми сидя в этом душном помещении, убивали все желание продолжать работать на этом проклятом месте. Из-за отсутствия малейшего навыка сосредотачиваться в условиях когда тебя все пытаются отвлечь, Гарри плюнул на это дело и обратил внимание на раздающиеся из-за двери голоса коллег. Коллеги. До сих пор странно было их так называть. Друзья, с которыми проводишь время больше, чем наедине с собой, которые подставят спину под любое заклинание, чтобы схватить его вместо тебя. Да, он точно не считал их коллегами. Рон, Элори, Брэд, Симус. Несмотря на привычные стычки вспыльчивых даже спустя года ребят, он никогда не сомневался в них. Но и не сказать, что полностью доверял.       Нет. Доверять на 100% Гарри перестал давно. Наверное, с тех самых пор, когда Дамблдор после победы над Темным Лордом неожиданно воскрес, так и не выпустив официального заявления как так произошло. Точнее, была попытка. Но как-то уловив взглядом заголовок Пророка «Он сам не понял как это произошло», Гарри даже не стал читать дальше. Хотелось вразумительных ответов, но он как никто другой знал, что никогда их не получит. Наверное, именно с этого момента начался его раскол о представлении темного и светлого мира. Будто пелена спала и он смог вразумительно даже сквозь свои потрепанные временем очки увидеть то, что происходило. «Великая победа», фарс которой возглавлял как раз-таки он, вдруг стал казаться насмехательством. Тысячи публикаций, несколько интервью, быстрая смена власти, которую практически никто не заметил. Ведь само собой разумеющееся, что великий волшебник после оглушительного возвращения должен возглавлять Министерство магии, а его верный ученик, как оружие, победившее Воландеморта, обязательно будет рядом в качестве Главного Аврора. По-другому быть не могло.       Гарри до сих пор помнил свое состояние после той битвы. Вечно сменяющиеся лица, улыбки, поздравления, слова Дамблдора и врученные награды. А еще, скрытый ото всех омут памяти и воспоминания, которые оказались дороже всех этих побрякушек, теперь украшающих его мантию. О да. По-настоящему вернуться в реальность он смог только спустя несколько месяцев, когда узнал про то, что имя Северуса не собираются очищать, вновь ставя его в статьях на один ряд с Пожирателями.       Тогда он впервые показал зубы. И не только их. Пару раз даже пришлось направить палочку и воспользоваться положением Героя, которое еще было свежо после битвы. Одному Мерлину известно о тех криках и словах в Мунго перед палатой, где разместились пострадавшие судьи, выносившие приговор касательно этого дела в первый раз. Его простили. И услышали. На следующий день профессор Северус Тобиас Снейп был признан героем и удостоен Ордена Мерлина 2 степени.       Однако Гарри ни с чем не сравнит то ощущение, когда добившись правды, Дамблдор смерил его подозрительным взглядом. Это о многом сказало мальчишке, прекрасно понимающем, что если бы не свежая память о Герое, его бы тут же упекли если не в Азкабан, то точно в Мунго за его неожиданную страсть к приговорам Пожирателей. Оправдываться он не стал. И на вопросы друзей отвечать тоже. То, что Поттер почти каждый день видел в омуте, засело в нем таким чувством вины перед этим человеком, что он до конца жизни не сможет искупить ее. Да и уже не перед кем.       Устало потерев глаза и вновь направив их на дверь, из-за которой слышался просто нечеловеческий гогот, брюнет вновь заметил, что стал снова погружаться в свои мысли слишком часто. Возможно, парочка стаканов огневиски и приятная компания в одном из заведений Лондона смогла бы его от этого отвлечь. Но об этом потом. Встав со своего уже почти родного места, Гарри подошел к двери и дёрнул ручку, открывая ее, чем прервал очередную пошлую шутку Симуса: — И вот она как начнет скакать . . . На метле! Конечно же, на метле.       Резкая смена темы после появления Гарри, наверное, рассмешила собравшихся еще сильнее, чем то, что Симус хотел сказать. Поттер лишь смерил друга укоризненным взглядом, но, тем не менее, отчитывать не стал. — Как прошло? Надеюсь, без эксцессов? — стандартная фраза, звучавшая после каждого задания, ведь сейчас в большинстве своем почти вся команда Авроров была наполнена гриффиндорцами. А у них, как известно, без эксцессов никак. — Ну как тебе сказать. Все было бы замечательно, но . . . — стоит ли говорить, что ненавистным словом Поттера за последние пять лет стало именно «но»? — у Рона палочка забарахлила и не хотела выпускать заклинания. В общем, повозились мы с этим воришкой знатно. Пришлось Уизли закрывать частенько.       Щёлк. Снова. Это происходит снова. Видимо видя его серьезное лицо, Рон перехватил рассказ: — Да ты не переживай, Гарри. Плевое дело, схожу к Оливандеру и куплю новую. Всякое бывает.       Да, он прав. 1 раз может быть случайностью. 2 раз маловероятен, но тоже возможен. Но когда он видит подтверждение своим догадкам каждый день и сталкивается с абсолютным безразличием к этому окружающих, Поттер просто начинает закипать. Черт бы побрал это горящее сердце, о котором так часто говорили на его факультете. — Рон, без обследования и теста новой палочки о заданиях можешь забыть. И перед тем как ты начнешь бунтовать, расскажи мне все очень подробно. Нам нельзя допустить, чтобы это повторилось еще раз. В этот раз был вор, следующий может быть темным. С таким шутки не шутят.       Услышав его распоряжение, Уизли уже начал открывать рот, чтобы спорить, но был остановлен Брэдом. Ссоры сейчас были ни к чему. Тем более, что все в этой комнате знали о том, что Гарри прав. Поэтому, не найдя поддержки, он все-таки рассказал без особых деталей, что магия просто не выходила из его палочки сколько бы он заклинаний не произносил. А в какой-то момент ему вообще показалось, что его палочка это уже просто кусок беспомощного дерева. Все внутри брюнета на этом моменте сжалось.       — И вы все еще будете делать вид, что ничего не происходит?       Он редко повышал голос, но ситуация была патовая. Даже после череды таких случаев на него смотрели как на сумасшедшего. Даже те, кто сталкивался лично. Или не верили из-за того, что об этом говорил он сам, или просто не хотели верить. Гарри еще не решил что из этого даже хуже. Встретив во взглядах его коллег непонимание и даже небольшую насмешку, главный Аврор стиснул зубы и вновь направился в свой кабинет, получив напоследок: — Тебе бы выйти с нами на задание, Поттер. А то совсем начал сходить с ума среди своих бумажек. Волшебной пылью, что ли, надышался?       Возможно, скажи ему такое раньше, он бы уже достал палочку, выпустив пару проклятий. Но годы берут свое. Теперь каждое его слово и действие под прицелом. И ладно бы прицел принадлежал Скиттер или поклонникам, нет, Гарри чувствовал, что взгляды на него направлены совсем не изучающие. И уже точно не дружелюбные. Скорее выжидающие. Выжидающие его ошибки. Вот только он усвоил множество уроков за эти года и больше так попадаться не хочет. Почему-то он до сих пор был уверен, что слова Рона были скорее не из злых соображений, а просто из зависти. Ведь именно его мечтой был Аврорат и все, что с ним связано, а Гарри вроде как получил все на блюдечке с голубой каёмочкой без вступительных и продолжения учебы. Возможно, именно поэтому их дружба была не так крепка как раньше? А может быть, потому что после победы он закрылся в арендованном доме на окраине города и ни с кем не контактировал, пытавшись прийти в себя. Рон и Гермиона из-за этого негодовали сильнее всех.       Они совершили много ошибок в своем общении, но не поздно ли их исправлять? Почему-то Гарри казалось, что путь назад заказан. Выдохнув скопившиеся после разговора эмоции, он вновь сел за свой стол, принявшись за бумаги. Хотелось лично увидеть умника, придумавшего недавно закон о том, что Главы отделов не должны рисковать своим здоровьем на выездах, а лишь руководить их своих кабинетов и сдавать полную отчетность каждую неделю. У Поттера было к нему много вопросов.       Наколдовав Темпус, он решил для себя, что не будет ничего страшного, если впервые за все время работы глава Аврората вдруг решит уйти на десять минут раньше положенного. А даже если кто-то осмелится ему об этом сказать, он уж точно попросит насчитать все неоплаченные часы на заданиях, когда он еще на них выезжал, и приплюсовать к его зарплате. Ох. Хотелось бы посмотреть на лицо старой грымзы из финотдела, если он так скажет. Усмехнувшись своим мыслям, Гарри подошел к камину и зажав горсть пороха сказал: — Пиковая аллея, дом 77.       Ввалившись в собственную квартиру, он первее всего снял с себя тяжеленную мантию, которая давила даже скорее не своим весом, а ответственностью, на нее возложенную. 5 лет назад он поклялся защищать Магическую Британию ценой жизни. 5 лет назад он убил Волан-де-Морта. 5 лет назад закончилась Великая война. Даже не верилось особо в эту цифру, для него те события все еще были будто вчера. И до сих пор складывалось ощущение, что все из его окружения старались делать вид, что ничего не произошло. Только день памяти заставлял снова вспоминать время, когда похоронные процессии волшебников длились несколько недель, а Тисовая Аллея была погружена в полный мрак.       Налив себе стакан огневиски, к которому Поттер в последние года слишком пристрастился, он нарезал себе лимон [отвращение к лимонным долькам заставило его пересмотреть свои вкусы] как что-то подобие ужина и принялся за фолианты, ждавшие своего времени. Кто бы мог подумать, что Герой Британии, кавалер Ордена Мерлина после работы будет не играть с друзьями в квиддич, не шататься по барам в поисках приключений, и даже не спешить домой к жене и детям, а изучать информацию о возможных причинах исчезновения магии.       А Гарри был уверен, она исчезала.