Самый прекрасный цветок

— Только если меня туда отнесут, — подаёт голос Майкрофт, до этого лежавший под боком Грегори неподвижно и безмолвно, отходя от натиска медвежьей любви, примостившись растрепанной макушкой на могучей груди, куда Короля затащил Лестрейд, поглаживая сочные и румяные от шлепков ягодицы, время от времени запуская пальцы меж налившихся половых губ, размазывая собственное семя по монаршей промежности. Его Величество выглядит откровенно затраханным, но довольным, как обожравшийся сметаны рыжий кот, разве что не урчит, да сверкает светлыми глазами с поволокой из-под опавшей на лоб медной чёлки. — Отнесут и вымоют, — уточняет он, посмотрев на Грегори, недвусмысленно намекая, что раз уж рыцарь выебал его до состояния нестояния, то и ему приводить монарха в порядок. — Мой Король не опасается, что это чудовище лишь распалится от этого и захочет ещё? — Джеймс, хоть и подуспокоился стараниями Шерлока, не упускает возможности возможности снова уколоть ручного Мишку короля, довольно урча в губы Лорда Талли, на что Майкрофт хрипло посмеивается. — Тогда я отошлю его к Шерлоку, — старший Талли приподнимается на груди Грегори, лениво подтягиваясь чуть выше, чтобы оставить на его губах почти целомудренный, по сравнению с тем, как рыцарь драл его ранее, поцелуй, добавляя после. — К тому же, вряд ли найдётся что-то, чему меня учили более тщательно, чем принимать члены. Ни для кого из присутствующих в покоях не было секретом, что нынешний Король когда-то был шлюхой в Браавосе, но редко когда они действительно заводили об этом разговор, но раз уж Майкрофт сам завёл подобные речи... — И сколько членов Вы способны принять, Ваше Величество? — послышался голос Лорда Мориарти и, ухмыльнувшийся Майкрофт с лукавым прищуром интересуется в ответ. — За раз или подряд, мой дорогой Джим? – У меня уже встает, Майкрофт. Будь аккуратнее со словами. – предупреждает Шерлок и его член действительно встает, наливается жаром и прижимается к животу. – Его Величество знает как нас заинтересовать – говорит со смехом Грег и подхватывает на руки обнаженного короля, перекидывая его через плечо накрывает своей лапой упругую белую задницу и разворачивается к Шерлоку с Джимом, чтобы те видели соблазнительную часть короля. – Вы надеюсь идете?! – спрашивает Грег и Джеймс с Шерлоком поднимаются тут же. В купальнях тепло, пар поднимается от теплой воды в небольших бассейнах обложенных камнем, вот туда, в прозрачную воду и вносит Грегори этого развратного искусителя. Не выпускает из рук пока опускает в приятно горячую воду, а остальные присоединяются к этой вакханалии. Шерлок прижимается к Джиму со спины, пока сам Мориарти касается ладонью белоснежной шеи, а после отводит намокшую прядь волос с плеча его величества. В воде касания становятся другими и рук слишком много, бесстыжих и наглых. Так Майкрофта зажимают и трогают ненасытные и возбужденные красотой и развратностью, муж и фавориты. Члены прижимаются к бедрам, а сразу несколько рук лезут в растраханную дырку, сталкиваясь пальцами и пытаясь влезть, массируя клитор и поглаживая губы. К груди припадают с нетерпением. Шерлок и Джим вылизывают тощую грудь с торчащими возбуждёнными сосками, заставляя рыжего Талли откидываться на плечо Грега, подставляя ему шею для поцелуев и засосов. Горячая вода приятно обволакивает затраханное тело Его Величества, когда Грегори стаскивает короля со своего плеча. Распаренный воздух оседает на коже, но не успевает Майкрофт насладиться этим ощущением, как его обступают буквально со всех сторон и мелодичные, будто пение, стоны отражаются от облицованных стен купальни, взмывая к потолку, пока чужие пальцы забираются между ног, лаская промежность, а губы накрывают соски. Их лижут, кусают и тянут в рот, добиваясь возбуждённой припухлости и налитости. После того, как он выкормил близнецов, соски стали ещё чувствительнее, чётче, удобно выступая над ореолами для того, чтобы брать их в рот (благо, сама грудь довольно быстро "утянулась" до первоначальных размеров), и немного запыленное тянущее и сладкое чувство пронзает грудную клетку, пока старший Талли, наслаждаясь ласками, шире разводит ноги, и этот жест трудно трактовать как-то иначе, чем приглашение, которое он адресует Лорду Мориарти, бросая жаркий взгляд на своего Десницу из под влажной вьющейся на кончиках волос чёлки, ловя ответный — тёмный и глубокий будто опаляющий тебя изнутри. Под плеск воды Джим быстро занимает "почётное место" между разведённых бëдер, почти трепетно оглаживая орнамент бледных веснушек на молочной коже, прежде чем вплотную пристроиться к монаршей промежности. Она вся набитая от частных шлепков, после того, как Его Величество оказался погребён под Медведем, но это отчего то возбуждает Паука ещё больше. Он вновь забирается в манящую и испачканную дырку пальцами, выгоняя из неё затекшую воду, с которой из неё вытекает и часть медвежьего семени, темно сверкая глазами от обжигающей теплоты скльзких стенок, и, прежде чем вогнать в эту манящую вагину свой член, он останавливает руку Шерлока, чьи пальцы тоже ещё не покинули лоно короля, и наконец погружается в старшего Талли, чувствуя при этом, как член скользит по шелковистым стенкам, что обтягивают ствол туже от того, как Лорд Талли, понявший манёвр Джима, "натягивает" растраханную щель мужа, одновременно с этим принимаясь массировать большим пальцем горошину клитора, отчего Майкрофт пропадает, выгибаясь, лёжа на груди Лестрейда. Плеск воды разбавляет стоны, наполнившие купальни. Джим двигается резко, быстро, вцепившись в тазовые косточки старшего Талли, пока крупный член Грегори трётся между ягодиц, а Шерлок тычется своим в распаренное бедро, и Майкрофт накрывает его, обвивая тонкими пальцами, не желая оставлять мужа без внимания. — Помогите Джиму, Грегори, — тихо шепчет Его Величество между стонами, чувствуя, как рык Лестрейда отдаётся в искусанной шее, и уточняет на всякий случай. — Подмените Шерлока. И когда пальцы брата меняют сразу два рыцарских, зовёт к себе уже его, облизывая яркие губы, что обхватывают головку члена Лорда Талли, как только тот оказывается перед лицом. Майкрофт очень горячий и умелый. Он своим ртом творит невероятные вещи с его членом, параллельно отдаваясь своим фаворитом, позволяя им трахать себя изощренно и жадно. Руки Грега, мнут розовое от пара тело, отданное на растерзание, а Джим исступлённо долбится в тугую стараниями грубых пальцев Лестрейда дырку. Джим казалось кончил в грациозного и красивого в своей силе, лорда Талли и думал что возбудится минимум через час, но Майкрофт... Говорящий о членах и упоминающий себя в роли бляди, с бесстыдством оголяющий растраханную алую дырку со стекающим семенем из нее и вот у Королевского Паука стоит вновь. Ломит до боли прижатый к животу член и становится хорошо когда Майкрофт распятый по большому Грегу, удерживаемый его руками податливо принимает его, дает ему трахать себя так будто Джим ни разу не видел женской щели. Еще долго супруг короля и фавориты будут жадно вкушать эту плоть, трахать до саднящих ощущений и алого цвета вагины, высасывать все соки из нежного, искушающего короля, пока не наедятся достаточно, что бы брать нежно, любить ласково и осторожно и заботиться о партнере. Но только не сейчас. Плеск воды и звук стонов кончающего Майкрофта, выгибающегося в руках Грегори от невозможных ощущений, когда настырно массируют клитор и одновременно трахают со всем жадным напором. Майкрофт мелодичный и громкий, но затихает когда Грегори запечатывает его губы поцелуем и сжимая одной лапой чувствительную грудь. Когда Джим кончает, то вбивается глубоко, инстинктивно пытаясь оставить свое семя, но когда член перестает пульсировать во влагалище, он выходит слегка отплывая, а проворный Шерлок сразу занимает его место. – Прости за наглость, моя любовь но уж слишком ты прекрасен... – Шерлок буквально не дает всему семени вытечь из лона, когда входит своим членом и эластичному влагалищу уже не требуются пальцы что бы плотно обхватить детородный орган Шерлока. Лорд Талли зажимает своего супруга и король Майкрофт, по ощущениям зажат между двумя стенами так, что не двинуться, не пискнуть не удается Шерлок трахает это скользкую сладкую дырку, пока брат хрипло стонет закатывая глаза. Белоснежная шея покрыта россыпью засосов, соски яркими и наливными бутонами алеют на груди, окружённые такими же засосами, но Шерлок не устает. Ему мало того что может дать Майкрофт, животная страсть кончается, когда сзади прижимается Мориарти. Тесно обнимая и невольно участвуя в половом акте. Он ведет руками по упругим накачанным сиськам Шерлока, сжимая соски, несколько десятков минут назад обласканные и воспалённые не иначе как от паучьего яда. Член еще не вставший, но все равно твердый вжимается в упругую задницу имитируя секс и Шерлока от этого ведет, от этой аккуратной сухой и чопорной власти в руках, Мориарти, когда тот перемещает одну руку на его яйца с медленным массажем, а второй сжимает ему горло будто поводком, держа прямо под кадыком, то лорд Талли начинает трахать Майкрофта мелкой, но сильной дробью. Когда Паук шепчет ему на ухо четкий и безэмоциональный приказ "Кончайте, господин.", Шерлок срывается в оргазм, срывается так что буквально падает на Джима, благо в воде становится легче держать внезапно ослабевшего Лорда. Вынимая еще твердый член Шерлока из растраханной вагины, Грегори спрашивает у короля. – Ваше Величество, у вас хватит сил принять меня? – спрашивает номинально, ибо сам уже потирается возбуждённым твердым членом о мягкие скользкие складки. Раскрасневшийся и влажный не только внутри, но и снаружи от пота и оседающей на будто подрумяненной коже испариной, Майкрофт тяжело дышит, когда брат выходит из него, давая наконец вдохнуть полной грудью. Перед глазами марево, а тело мелко дрожит от очередного оргазма, пережитого на члене, и когда Лестрейд трется о его раскрасневшуюся влажную щель с плотно набитыми губами, Его Величество хочет попросить фаворита обождать хоть пару минут, но пока набирает воздуха в лёгкие, Медведь уже протискивается внутрь меж пульсирующих стенок, и с губ Короля срывается только имя рыцаря на протяжном стоне. — Гре-егори, — Майкрофт стонет тяжело, на выдохе, пока вульва, жадно чавкая остатками спермы, будто заглатывает крупный член. Раздразненный стонами и видом того, как короля имели, пока он был распластан на могучей груди, Грегори неумолим, наконец дождавшись своей очереди. Он трахает податливую дырку, почти до боли сжав лапы на излишне изящной для мужчины талии Короля, вбиваясь каждый раз так глубоко, что головка члена билась о шейку матки, заставляя Майкрофта выгибаться, хватаясь для опоры за широкие запястья. Успевший подкопить силы и потомиться в ожидании, выносливый Лестрейд трахает его ритмично, жёстко, почти грубо, но монотонно и наизнос, ноты какой-то момент снимает с члена и, с плеском горячей воды укладывает старшего Талли на бортик бассейна, вздергивая задницу и снова пристраивая член у промежности, которая теперь была вновь бесстыдно выставлена на обозрение. Загнав член ещё пару раз в вагину, Лестрейд вновь вынимает его, посчитав, что смазал его достаточно. — Несправедливо, что Ваш супруг подставляет нам задницу, Ваше Величество, а Вы нет... — слышит он хриплый голос за спиной, и вдавливается промеж королевских ягодиц, разведя их в стороны. Под тяжестью веса рыцаря, анус поддаётся легко, и тугой сфинктер расходится, впуская в себя немалый член. Лестрейд старается быть аккуратным, но жадная до этого тела натура быстро дуреет, и вот крупный член вновь долбит ещё не опробованную до этого дырку короля до шлепков тяжёлых яиц о горячую промежность, из которой с каждым точком, от напора порционно вытекало густое семя, что до этого успели спустить в короля, а сам Майкрофт стонал и содрогался под крупным мужчиной до закатанных глаз. Как до этого в морской крепости Грегори брал Шерлока, не оставляя своими габаритами шанса его простате остаться незадетой, так сейчас и весь дискомфорт Майкрофта нивелировался, стоило члену Лестрейда проехаться по его предстательной железе. Грегори кончает бурно и долго, и, не изменяя традиции, заливая его изнутри, прежде чем вынуть член, а после, соскользнув снова в воду, с удовольствием наблюдает, как обе дырки короля, налившиеся почти до болезненной красноты, истекают семенем. Но, кажется, смотреть ему всегда будет мало, и Грегори играючи переворачивает старшего Талли на спину, подтаскивает ближе к краю, разводя безвольно раскинутые длинные ноги ещё шире. — Ты хочешь меня добить, Грегори? — низким от стонов голосом спрашивает Майкрофт, смотря на фаворита почти невидящим взглядом, но различает, как седая голова качается из стороны в сторону. — Я видел, как это делали в увеселительном доме, — хрипит в ответ Рыцарь и, запустив в чавкающую вагину сразу три пальца, начинает вгонять их глубже, надавливая на переднюю стенку влагалища, снова трахая короля, пока не добивается тонкой струи из уретры, что орошает его запястье, но пахнет так же, как и смазка из вагины, даже как-то слаще и гуще... И Лестрейд на пробу слизывает её с кожи, пока Майкрофта бьёт в конвульсиях нового оргазма. Шерлок целуется с Джимом так увлеченно, так жарко, что пропускает самовольство Лестрейда, особенно когда Джеймс так властно шепчет приказы, заставляет развернуться и вновь дать ему войти в себя, в приказном тоне. Шерлок даже не представлял как это может быть хорошо, а уж с умением партнера и вовсе. А Джеймс был умелым и подчиняться этой ядовитой гадине было не стыдно, поэтому Шерлок выгибается выставляя себя напоказ, позволяя паучьим лапам трогать себя так как вздумается, а Джим с заостренными чертами лица и выбившейся прядью волос имеет вид настолько демонический и пугающий, что Шерлок зажмуривается, когда видит этот взгляд. И только шипящий приказ "Смотри на меня." заставляет раскрыть глаза и смотреть как этот демон владеет и имеет на это право. Оргазм не такой ослепительный, но выматывающий, вытягивающий все соки обрушился на королевского супруга. Сквозь пелену он чувствовал быстрые толчки, исступленную долбежку в его задницу, как до синих пятен, Джеймс впился пальцами в сочную задницу лорда Талли пытаясь догнать свое удовольствие и наконец догоняя его. Излившись в тугую дырку, десница короля все равно не отходит от обмякшего Шерлока, придерживая его в горячих водах купальни. Они оба наблюдают за Лестрейдом и Майкрофтом, когда его величество кончает, то оба приподнимают брови, понимая какой редкой вещи добился грубый и неотёсанный Медведь. Но Майкрофт выглядит как медуза, лежа с отсутствующим взглядом и наверняка чувствует себя так же. Шерлока отвлекает от флегматичного наблюдения за братом, скользкие мыльные руки, скользящие по его телу, моющие его с бесстыдством, залезающие между ягодиц, собственнически ощупывая припухшую дырку и при этом прижимаясь плотно, вымывая член, намыливая выдоенные яйца, местечко под ними, а Шерлок тихо вздыхает позволяя самоуправство, как и Майкрофт, позволяет вымывать себя тщательно, залезать пальцами в натертые дырки, вымывать теплыми руками тело. Лестрейд буквально не спускает с рук рыжее искушение, касаясь его и прижимая к себе. Если Шерлок с Джимом покидают купальни на своих двоих, то Майкрофта выносят на руках, потом почтенно вытирают тело от влаги и с аккуратностью укладывая на широкую постель. Грегори уже хочет по привычке уйти, как его останавливает тонкая белоснежная ладонь, повинуясь которой он ложиться рядом. Шерлок тоже не позволяет пауку сбежать, двигая эту маленькую тушку поближе к правителю. – Мне кажется я никогда столько не трахался... – удовлетворенно и одновременно тихо сказал Шерлок. – Хочешь сказать, ваша задница, лорд, была недоступна? – ехидно скрипит Джеймс. – Именно. Я был у него первым. - самодовольно говорит королевский Медведь, но Майкрофт тихо рассмеялся встретившись глазами с братом. – Нет, первым у меня был, Майкрофт. – разрешил спор Шерлок, не отвечая на удивленное "Что?!" Лестрейда и тихое "Я так и знал." Мориарти. Он смотрел только на брата. — Ваш свадебный подарок оказался как нельзя кстати в этом деликатном деле, — мурлычет Майкрофт, со всем королевским удобством располагаясь на груди Мориарти, выглядя при этом как донельзя довольный кот. Затраханный, но довольный, засыпая в переплетении тел. Лестрейд прижимался к нему со спины, оплетая лапищами, плечо Джима служило подушкой, пока сам Паук был подмят под бок Лорда Талли, и уже почти сомкнув глаза, Майкрофт находит на ощупь руку брата, переплетая пальцы, а уже утром Майкрофт, чувствовавший себя так, будто по нему пронёсся степной табун, отказывается выходить на общий завтрак и покидать постель ("король я всё таки, или где?"), из-за чего в покои его наведываются две обеспокоенные мордашки, за которыми семенит пищащий ёжик, оставшийся без внимания. — Папа не болен, Шерринфорд, можешь не бояться входить, — Мисси, которая уже забралась в постель и во всю ползала по заспанному родителю наперегонки с колючим другом, весело рассмеялась, когда Майкрофт поймал шуструю принцессу и аккуратно приподнял на над кроватью. — Заходи, Шелли, — мягко позвал он сына, тоже садясь и запахивая полы халата, чтобы скрыть следы вчерашней страсти от детей. — Расскажешь, что папа пропустил за завтраком? Майкрофт бурчал и не желал просыпаться, поэтому Шерлок как супруг короля, велел не будить его Величество и сам возглавил церемонию завтрака. Мориарти отчужденный и холодный на людях, тем не менее успел заботливо подсунуть подушечку под зад его Высочества. Шерлок с благодарностью глянул на Джима и аккуратно присел. Беседа за столом шла своим чередом, Шерлок могущий искусно вести разговор, в подметки не годился Джиму, а уж рядом с Майкрофтом выглядел и вовсе едва говорящим. – Неужто Его Величество занемог? – После долгих прелюдий, вопрос был все же задан. Лорд Диммок смотрел на супруга короля и ждал ответа. – Ничего серьёзного, он уже сегодня одарит вас своим сиянием. – Шерлок вроде бы сказал без намека на пошлость, но от покрасневших щек Лорда Диммока, его поразило удивление. Насколько же открыто этот лорд был влюблен в своего короля, а насмешливое покашливание Мориарти лишь подтвердило его выводы. Дальше все шло своим чередом, но Шерлок все же внимательно посматривал на лорда, размышляя пытался ли он свататься к овдовевшему Майкрофту или поддерживал его в горе. Шерринфорд зашел опасливо, сестра могла и соврать, но отец действительно выглядел как обычно и тут уже ничего не помешало залезть на постель и подставиться под родительские руки. Мелисса, обнимала отца сидя рядом с ним, а обычно не тактильного Шелли вдруг пробило ревностью. Сам он не мог забиться под бочок к родителю, но мог поябедничать на Мелиссу "Папа, а Мисси вчера притащила в спальню варенье тайком и съела", а еще мог подарить кусочек мозаики от золотой рамы картины в главном холле. Кусочек был ничем не примечательный, зато ровный, гладкий и невероятно квадратный. – Папа это тебе. – Детская ладошка трогательно опустила отломанный золотой квадратик в родительскую руку. – Он такой же как ты. – Ты думаешь что папа квадратный? – Мисси обидевшись на ябеду, решила изобличить и его. – Нет. Папа золотой, а еще стройный как каждая из золотых граней, а еще сверкает на солнце. Шерринфорд слишком мал, но уже хочет радовать папу. Слишком приятно приносить папе сокровища которые он мог отыскать, которые волновали его так сильно, но красивому, солнечному папе хотелось принести и подарить все чем восхищался Шеринфорд. Идеально желтое яблоко было первым что преподнес отцу наследник, а Майкрофт улыбнулся и нежно погладил его по щеке, мягкой ладонью. Шерринфорд восхитился искренней радостью, которую демонстрировал папа. Он не спешил нарушать красоту яблока, а оставил его на ажурном столике любоваться. Следующим были ключи Антеи, ничего примечательного в них не было, но они были от покоев папы и Шерринфорд отдал эти ключи чтобы папа имел ключи от своей спальни. Потом была ветка с цветами, которую Шерринфорд осторожно нес в вытянутых руках. Книжка о шахматах и почему-то справочник болезней. Сейчас Шерринфорд нес отцу не просто подарок. А драгоценность. Сам замирая от восторга он нес изящный золотой браслет найденный на полу коридора, предварительно вымытый с мылом и высушенный, нёс папе, предвкушая как он обрадуется. В этот раз его Величество сидел в беседке вместе его Высочеством, с королевским десницей и капитаном королевской гвардии. – Его милость, наследник. – провозгласил стражник. – Спасибо, Колин. – Шеринфорд поблагодарил рыцаря и гордо ступил под сень раскидистых цветов. Поклонившись королю и его супругу, он тут же потерял церемониальную серьезность и звонко похвастался. – Это тебе, папа! Разговоры в беседке стихли как только юный принц ступил под резную крышу, забрав себе всё внимание взрослых. Майкрофт смотрел на сына с нежной улыбкой, видя предвкушение в его глазах, и умиляясь тому, как мальчишка всё равно педантично соблюдает этикет. Он подозревал, что первенец решил побаловать отца очередным из своих простых с виду, но неизменно замысловатым подарком, которые мальчишка стал делать с недавних пор, и которые Его Величество хранил бережнее, чем все драгоценности в сокровищнице. Тем удивительнее было увидеть в маленьких ручках сына не фигурку ферзя или идеально симметричное пëстрое перо, а сверкнувшую ленту золота. — Правда мне? Какое красивое...— Майкрофт аккуратно опустился на колени перед сыном, отчего длинный повод одеяния расплылся по полу, и так же аккуратно спросил. — Откуда оно у тебя? Нет, он не думал, что Шерринфорд мог украсть браслет, но вполне допускал, что мальчишка нашёл его и решил не говорить взрослым. – Я обнаружил его на полу возле коридора амфибий. – Ничего не скрывая ответил Шеринфорд, а на смешок умиленого Лестрейда насупился и заверил королевского Медведя. – Но я его тщательно помыл с мылом и высушил. – Шеринфорд, непосредственное дитя, перевел взгляд на Майкрофта, держащего на ладони золотую ленту браслета и спросил – Мой папа самый красивый на свете, разве ему нельзя носить красивые украшения? – А вот и первая манипуляция. Детская, наивная, но имеющая место быть, так как Шерринфорд любовно взращивался Королевским Пауком и имел в его сердце место любимчика. Догадка Майкрофта оправдалась, и он так же умиленно улыбался, глядя на то, как Шелли рассказывает, что непременно вымыл браслет, прежде чем нести его отцу. А в ответ на эту слишком явную, но по детски непосредственную манипуляцию, чуть ли вовсе не рассмеялся, но сдержался и лишь протянул браслет обратно сыну, чтобы он надел свой подарок ему на запястье. — Как я могу отблагодарить Вас, Ваше Высочество? — Как у взрослого спрашивает он первенца. Шерринфорд задумался широко раскрыв глаза, так как не знал что попросить у отца. Папа невероятный, тёплый, ласковый, солнечный он был для маленького Шерринфорда буквально всем. И что можно было попросить у родителя, он не представлял, но и отвергать подобную милость не стал, опять же прозорливость зароненым Мориарти, зерном дала обильные всходы. Маленький принц не был корыстен, но был приучен поворачивать любую ситуацию себе на пользу. Поэтому он сказал. – Я хочу ваш первый танец на первом балу, ваше Величество. —Что ж, тогда он будет Ваш, Принц Шерринфорд, — Майкрофт беззаветно готов потакать своим детям. Неустанно. И такие диалоги, когда он подчёркивает значимость наследника, привитые немного церемониальным воспитанием Лорда Мориарти, часть их игры. — А теперь, можно я поцелую тебя, Шелли? — Майкрофт вновь улыбается сыну и, получив утвердительный кивок, подаётся чуть вперёд, чтобы коснуться губами по детски мягкой щёчки. — Надо узнать, чей это браслет, — тихо говорит он Пауку, когда зардевшийся мальчишка выбегает из беседки. — И возместить ущерб от потери. – Конечно, ваше величество. – Джим напыщенный и гордый, вот вот начнёт дымиться от удовольствия. Первые отцовские чувства он реализовывал не на своем ребёнке, да и далеко еще было до детей собственных, Эвр едва исполнилось 15. Но чувство гордости за мальчишку не отпускало. Еще незрелый манипулятор и маленький паучок, вполне обещал вырасти в паука побольше, любовно выращенный лордом Мориарти. – Гордишься воспитанием? – немного сдул пузырь самолюбия Мориарти, Шерлок. – Безумно. – ответил с удовольствием в голосе Джим. Позже они прогуливались мимо дворцовой площади и там где обычно собирались караульные, заметили небольшую движуху. Подойдя поближе Шерлок с чувством гордости и некоего стыда узрел дочь. Чумазая, с растрепанными золотыми волосами, в мальчишеском костюме, причем ношенном, она с азартным блеском в глазах парировала деревянным мечом, слабые удары юнца стражника. – Принцесса... - Прошелестел паук и замолк, прикладывая ладонь к глазам. Вздох, который испустил Его Величество, был по интонации чем-то средним между умилением и той уставшей эмоцией, которая присутствует в человеке, когда он уже даже не разочаровывается, а просто принимает положение вещей таким, каким оно есть. Впрочем, как бы не хотелось Майкрофту не вмешиваться и оставить дочь развлекаться так, как ей нравилось куда больше, чем привычные девичьи забавы, он должен был вмешаться. — Мелисса Талли, — негромко зовёт он дочь, отчего люди перед ним расступились, а стражник замер, получив по большому пальцу концом деревянного меча принцессы, которая в пылу азарта не успела вовремя остановиться. — Во что ты одета, дорогая? — начинает он не с самой выпиющей детали ситуации, чтобы немного её смягчить. — Какого беднягу ты оставила без штанов? – Это гораздо удобнее чем те "торты", которые на меня надевают фрейлины. – Мелисса подбоченилась, а потом утерла нос, еще больше становясь чумазой бандиткой. Тишина вокруг стояла такая, что Шерлоку стало жаль дочь препарируемую хоть и мягко, на такую широкую общественность. Он присел, а потом развел руки широко, зовя Мисси к себе. – Иди сюда, красотка. – И дочь желая спрятаться в родительских объятьях быстро побежала к Шерлоку, что бы тот в свою очередь подхватил ее на руки. – Не ругай нашу рыбку, мой дорогой. – Хан целует руку королю галантно, а потом изрекает глядя в любимые глаза. – Помнишь я желая тебя порадовать и сорвать цветок, свалился в навозную яму? – Папа, ты в какашки падал?! – Мелисса тут же позабыла про то что ее ругали и по-детски радостно захихикала. – Да, милая. – Шерлок вновь возвращает свое внимание дочери – А уж мои проказы.... – Давайте не будем... – "подавать пример“ чуть не прошипел Мориарти, но почтительно закончил. – Ваше Высочество. Майкрофт прячет улыбку за рукавом и прикрывает глаза, чтобы не закатывать их слишком эмоционально. — Как я могу это забыть, — Его Величество качает головой, как наяву видя младшего брата перемазанного с ног до головы, но гордо несущего ему тот самый злосчастный цветок, не обращая внимая на то, как от него шарахаются придворные Риверрана. — Тем более, что служанка отказалась прикасаться к тебе, и мне самому пришлось не меньше трёх раз отмачивать тебя, прежде чем начать уже отмывать. Майкрофт вздохнул, они уже отошли от скопления людей и могли позволить себе столь обличающую ностальгию, а Грегори откровенные смешки. И Майкрофт был скорее рад, что Шерлок так своеобразно заступился за дочь. Лестрейд был готов костьми лечь за свою любимицу, но говорить поперёк Короля всё же не мог, а супруг Его Величества — дело совсем иное. — Мелисса, милая, переоденься, пожалуйста, и верни вещи тому мальчишке, с которого ты их сняла, — Майкрофт начинает немного строго, но всё же смягчается, смотря как малышка жмётся к отцу. — Мы попросим портного, чтобы он сшил тебе что-то своё. – Наконец-то. Почему девочки должны ходить в таких платьях? – с жаром возмутилась принцесса и от переизбытка чувств стукнула Шерлока кулачком по плечу. – В них неудобно бегать! А последнее я порвала когда лезла на дуб! – Мориарти молчаливо приподнял бровь, а затем спросил – Что же понадобилось вам на дереве, моя принцесса? – Я хотела отлупить Тима. – Набычилась принцесса. – Что же сделал этот молодой человек? – С невероятным спокойствием спрашивает Десница. – Он говорил что я принцесска и драться на мечах не женское дело. Но как только получил поджопник... – Миледи! – Оборвал наследную принцессу Мориарти – Где ваши манеры?! – Простите, миилооооорд. – Паясничая пропела Мисси, восседая на отцовских руках как на троне. – Так вот, дала я ему пендель и он побежал прятаться. – А ты решила догнать и добить?! – Уточнил Лестрейд. – Да! – с азартом воскликнула Мисси, воинственно сверкая глазами. – Как ты учил! По Лестрейду было видно как он горд и только отцовское первенство не позволяло, медведю отнять ребенка и посадить себе на плечи, что бы гордиться открыто. Майкрофт держится из последних сил, чтобы не рассмеяться. Его девочка слишком прекрасна, пусть и не соответствует принятым в высшем обществе лекалам поведения, которое должно быть присуще юным леди. И дело даже не в том, что когда-то Старый Король предсказал ему то, что его будущая дочь возглавит войско, Король нынешний не старался бы переделывать её супротив воли даже без этого. Хотя бы потому что сам рос, вынужденный скрывать нутро, и не хотел обрекать на это своих детей. Ни Шелли, ни Мисси. — Пендаль, значит, — тихо говорит Майкрофт, смотря на дочурку, и протягивает руки, чтобы она переползла к нему, а на возглас фрейлины, что он испачкается, отмахивается, целуя Мелиссу в висок. — Это всего лишь платье. Они идут, под весёлый щебет малышки, которая в красках описывает свои "подвиги": а потом я ему! Он как девчонка пищал! И с каждым словом Лестрейд, кажется, готов был лопнуть от гордости, а Джеймс лишь вздыхал и время от времени закатывал глаза. — А теперь, мой маленький рыцарь, давай ты всё же приведешь себя в порядок? — Майкрофт аккуратно стирает грязь с щеки дочери. — Сэр Грегори же не ходит в порванных штанах? Ну... Исключая тот случай. – Какой случай, пап? – Глаза принцессы заблестели любопытством, но фрейлины забрали неуемное дитя отмывать и переодевать. – Дети прекрасны и вы мои дорогие сделали все, что бы воспитать их такими. – Шерлок произнес это искренне и если Грегори немного смутился, не ожидавший похвалы, то Мориарти принял ее как полагается, коротким кивком. –Майкрофт... – Шерлок начал неловко, но обращенный к нему взор возлюбленного, будто луч осветил замершего оленя. – Нам нужно будет посетить мои новые владения. Наши владения. – он поправился тут же. – Кхаласару необходима твердая рука, и я должен проехать по завоеванным землям что бы никто не сомневался в моих силах.