Самый прекрасный цветок

Будьте снисходительней к Лорду Тали, миледи, — Майкрофт хмурится, но с добродушной улыбкой, так же тихо шепча сестре, а после бросает взгляд на брата, улыбаясь уже ему. — Уверен, Его Милость ещё проявит себя с лучшей стороны. – Он продолжает есть, чинно, изящно, блистает манерами балансируя в своих жестах почти на грани женственности, но не переступая эту черту, сглаживает острые углы, когда очередная высокородная дама пытается подковырнуть их младшую сестрицу, но благо возраст Эвр даёт ей фору, и на её прагматичную резкость присутствующие за столом скорее умиляются, а Майкрофт покорно исполняет роль старшего брата, следя, чтобы их принцесса ненароком не перешла ни на одну из высокопоставленных личностей. Ну или не оскорбила всех разом. — Ох, я такой нерасторопный, — извиняется, Майкрофт, за звон упавшего серебра перебившего ещё не озвученную Эвр реплику, которую та, судя по всему, собиралась адресовать какой-то пожилой практически Матроне, что умудрилась сравнить самую юную из Тали с собой в молодости, и пока старший Тали ждёт, когда ему заменят прибор на чистый, отвлекает внимание от сестры. Как вдруг кто-то из присутствующих подаёт голос, невольно помогая ему в этом, но так, что лучше бы уж молчал. — Кстати, о патриархальном укладе нашего общества, Милорды и Миледи, — сухой голос с другого конца стола привлёк всеобщее внимание и у Майкрофта невольно побежал холодок по коже. — Огастес Магнуссен моё имя, нас ещё не представляли друг другу; ну так вот, насколько я осведомлён, дом Тали представлял на выданье не только это чудесное дитя. Лорд Магнуссен почти гнусно усмехнулся, скрежеща зубьями вилки по немыслимо дорогому фарфору своего блюда. — Очевидно, это не Лорд Тали, так что мне весьма любопытно наблюдать Вас, Милорд. Мужчину, если верить глазам, хоть и весьма... привлекательного, — они встречаются взглядами, и Майкрофт у стоит больших усилий, чтобы не заскрежетать зубами, выдавая желваки, но внешне он остаётся расслабленным, даже улыбается, ожидая, чем закончится это "выступление" Лорда Огастесса, впрочем как и все присутствующие за столом. — Я размышлял о том, чтобы откликнуться на это предложение, но весьма озадачен вопросом... деторождения. У нас с моей покойной супругой так и не случилось наследника, и я очень заинтересован в том, как этот вопрос разрешается. — Ох, не стоит волноваться об этом, Лорд Магнуссен, — ловкая Эвр вновь вступает в перепалку, опередив своих старших братьев, что пока что только подбирали слова, очевидно, и желая отстоять честь своего Дома, которой она так озабочена, и немного отомстить самому Майкрофту, что так бесцеремонно её перебил парой минут ранее. — Вряд ли Вам представится возможность лично удостовериться в плодовитости нашего брата, что благословлена самой Матерью. Лорд Талли уже Вас опередил. Сокровище дома Тали останется в семье. — Но разве это не... — Инцест? — малютка Эвр снова перебивает чью-то робкую попытку вклиниться в разговор. — Смею Вас заверить, это порочащее честь слово неприменимо по отношению к моим братьям. — Явленное Чудо, — подхватывает за своей юной невестой Лорд Мориарти. — Мы с Сэром Грегори убедились в этом собственными глазами. Никто не захочет лишиться такого Дара свыше. — И в чем же заключается этот... дар? — Лорд Огастес сверлит взглядом старшего из детей Тали, и Майкрофт с некой снисходительностью наконец берёт слово. — Я неотравим, Милорд, — будущий Монарх мягко улыбается, поднося кубок с вином к ближе к своему лицу и, прежде чем сделать глоток, произносит. — Если желаете убедиться лично, могу продемонстрировать это сколько угодно раз. – Ни в коем случае. – Твердо говорит Шерлок и смотрит на высоких господ. – пока я лорд Великого Дома Тали, ни один из тех кто под моей рукой, не будет рисковать жизнью, что бы что-то доказать. – Предлагаете нам всем поверить на слово? – Магнуссен в притворном удивлении разводит руками, обобщая свой интерес и таким образом начиная говорить от лица всех. Шерлок явно видит еще одного Паука в этом гадюшнике. Лорд не глуп и играет с толпой так же легко, как это делают Мориарти и его брат и это представляет угрозу. – Я предлагаю вам поверить на слово людям присутствовавшим при этом и которым нет никакого смысла лгать – Шерлок сейчас невероятно красив, сверкающие льдом глаза, острые черты лица и мягкость смоляных локонов обрамляющих лицо. Он похож в этот момент на ангела разящего, на сам гнев Семерых – Но, я говорю еще раз. Никто из дома Талли не подвергнет себя умышленно опасности, для удовлетворения вашего праздного интереса, лорд Магнуссен. Ни Майкрофт, ни Эвр, ни ее жених. Никто.– В этот момент Мориарти улыбается, ему не нужна защита как таковая, но оказывается это приятно ощутить как тебя готовы отстаивать, только потому что ты имеешь принадлежность к роду. – Вы просите поверить на слово тому кто женится на вашей сестре и входит в род? Какая чушь. – Фыркает насмешливо Магнуссен, но Шерлок тем временем продолжает пронзать своей холодной яростью одиозного лорда. – Я не прошу. Я настаиваю на вере. Если вы думаете что милорд Майкрофт похож на человека который будет развлекать общественность, вы ошибаетесь. Вряд ли Дейенерис Неопалимая входила в огонь по просьбе зевак. – Лорд Магнуссен ахает, а Мориарти прекрасно зная его игру, морщится, но не лезет. – Я вероятно ослышался... Вы сравнили своего брата с Неопалимой из рода Таргариен, а нас всех достойных лордов и леди с зеваками? В своем ли вы уме? – С потрясением на лице сказал Магнуссен. Небольшой гомон притихших господ дал понять Шерлоку что слова упали в благодатную почву и он оценил способность лорда изворачивать слова и выдавать желаемое за действительное, но и сам Шерлок владел словесным мастерством, не таким как Майкрофт и королевский Паук, но все же. – Род Таргариен был благословлен и сама Дейенерис Явленное Чудо и с этим никто не поспорит, ведь все мы учили историю. – Легкий гомон подтвердил слова Шерлока невольно принимая и его сторону. – А раз она была Чудом, почему моему брату не быть Чудом, с таким подарком Матери, как защита от всех ядов? Тем более во дворце Тали его уже пытались отравить, у всех на глазах, но как видите все безуспешно. Это чудо видели и признали все лорды и леди находившиеся в гостях у Дома Тали. И если вы этого не узрели собственными глазами, то уверяю вас, милорд Майкрофт не выполнит вашего желания. – Заканчивает свою речь, алмазно твердый лорд Талли. – А я был уверен что золотые рыбки исполняют желания... – В притворном расстройстве говорит лорд Огастес, для всех проигравший эту битву и пытающийся перевести все в неуклюжую шутку, но Шерлок холодеет услышав это, его волосы встают дыбом и сам он превращается в недвижимую мраморную статую слыша только скрежет ножа и вилки по фарфору и звук разрываемого мяса с кровью. Для всех он не меняется внешне и заинтересованные разговором господа понемногу возвращаются в свои тихие беседы. Но Шерлок лихорадочно думает что можно противопоставить лорду. Процент того что лорд не знает бордельное прозвище брата падает окончательно, когда он добавляет скрипучим голосом – Я конечно же имел ввиду символ вашего рода, а не... Другие обстоятельства. Шерлока заставляет отмереть тяжелая теплая медвежья лапа на его бедре и он сейчас благодарен Грегу за эту немую поддержку, когда в игру вступает Мориарти со светской улыбкой спрашивая у лорда Магнуссена – Вы упомянули что покойная супруга не подарила вам дитя и вы чрезвычайно разочарованны этим фактом. – Совершенно верно, ваша Светлость. – Отвечает Огастес не понимая к чему это говорит Мориарти, но сам Джим со сладкой хищной улыбкой паучьих жвал, говорит – На ваших землях есть аббатство имени Матери, в которой можно найти наследника. Если постараться. – Джим говорит вкрадчиво и лорд Магнуссен на несколько мгновений теряет свой ореол своей непобедимости. Он смотрит на Мориарти несколько секунд и Шерлок читает на его лице страх. Джеймс нажал на одну болевую точку этого паука, очевидно заступившись за Майкрофта и не позволяя угрожать юному лорду. Преодолев себя Огастес восстанавливает свою маску и спрашивает у Джима. – Это вы мне предлагаете как кто? – И Джим не меняя приклеенной улыбки отвечает так же сладко и вкрадчиво. – Как мастер над шептунами и Паук Его Величества. – Они долго смотрят друг другу в глаза пока Грегори не разряжает обстановку так, что бы его слышала только их компания. – Наконец-то вы с ним посрались – Говорит простодушный Лестрейд похлопав Шерлока по бедру и вернув свою ладонь на стол. – Может теперь не будете объединяться и говорить мне гадости. Вас то и послать нельзя, говорите то вы культурно... – Ути-Пути, мы дразнили Мишку – Джеймс переводит взгляд на Грега и смеясь дразнит его. – Мишка бы очень хотел вломить высокородным господам, но я был не готов расстроить моего Короля – Говорит Грегори с сожалением. Мориарти сделал свой выбор, он встал на сторону Талли после того как Шерлок прилюдно признал его семьей, хотя он пока даже не причислен к его роду. Джеймс обычно просчитывающий все на несколько ходов вперёд, поддался своим эмоциям когда горячий и прямой Шерлок взял его под своё крыло походя, просто потому что решил что он нуждается в защите.... Это растрогало. Майкрофт восхищается своим братом, наблюдая, как он непреклонен в своих словах. Пусть и молод, но ведёт себя он как должно не просто высокородному аристократу, но Лорду Великого Дома. Его прекрасный Шерлок держится с достоинством, твёрдо стоит на своём. Старший Талли невольно любуется своим защитником, жалея лишь, что не может незаметно поддержать его мимолетным касанием, находясь по другую сторону стола. Для всех он пока что просто диковинка, пусть и благородного происхождения, и не может прервать этого бессмысленного спора, как и Шерлок не может не отвечать на выпады лорда Огастеса, чтобы не ударить в грязь лицом перед сборищем в большинстве своём высокородной, но не слишком интеллектуальной, самой что ни на есть аристократией Вестероса, по какому-то нелепому проведению наделённого властью и влиянием. Лишь слабая, едва заметная благодарная улыбка касается тонких губ старшего Талли, когда их с братом взгляды ненадолго встречаются в какой-то момент дискуссии Лордов. Майкрофт не вздрагивает, когда слышит своё прозвище, он смотрит на Огастеса прямо, с острым росчерком ухмылки на тонких губах, они с братом молчат, но если Шерлок застыл, чувствуя, как шевелятся волосы на его затылке, то Майкрофт ждёт от лорда Магнуссена следующего шага. Зачем-то ведь он узнал, каким именно образом Майкрофт "исполнял чужие желания". Но затем, реплика и сам разговор, когда в него вступает Лорд Мориарти приобретают другие тона. Эти двое знают друг друга и способны держаться на равных. Старший Тали даже коротко и почти незаметно ухмыляется так, что бы это не увидел никто, кто не относится к их условной сбившейся с этого края стола "компании", когда Джим почти угрожает Магнуссену, напоминая, кто за именно является Пауком и прядет сети в этом Замке. — Это было эффектно, — старший Тали прячет ухмылку за ободом бокала, делая глоток вина, и ему стоит больших внутренних трудов не выплеснуть, а проглотить его, когда Эвр, под звуки возобновившихся пустых бесед, говорит, глядя на Шерлока, явно имея в виду их перепалку с Магнуссеном. — Ладно, ты не такой уж и бесполезный, — хвалит она старшего брата, успев вставить реплику до Сэра Грегори, чьи пикировки со со стороны после выступления Огастеса отчего-то кажутся даже милой "семейной ссорой". Что ж, в какой-то степени Майкрофт знал, что так и будет. Даже бордель, где он провёл половину своей жизни — был тем ещё скопищем интриг, что уж говорить о Красном Замке, и этот обед среди Господ был для них с Шерлоком как показательный "бой". Присутствующие, те кто способен, увидели примерную расстановку сил и теперь будут прицениваться к тому, чтобы занять ту или иную сторону. Сейчас, может быть, это не кажется им столь важным, но завтра, когда Майкрофта объявят наследником Престола, это будет иметь эффект вспыхнувшего драконьего огня. – Спасибо милая, сестрица – Шерлок салютуют ей бокалом – Не совсем я разочаровал тебя, верно? – Ты висел на волоске, братец. – Спокойно говорит Эвр и возвращается к еде. Мориарти и Грегори мило переругиваются, хотя Грегори скорее ушел в глухую оборону иногда что-то оттуда высказывая. Лестрейд периодически гладит Шерлока по колену, это теплые мимолётные касания, будто Грегори приручал дикого зверя к своим рукам и тут же убирал, стоило Шерлоку только мысленно возмутиться, будто ручной медведь старшего Тали знал когда становится опасно. Так как король отсутствует, то заканчивая свой обед лорды и леди просто откланивались и исчезали. Так поступили и они. Лорд Талли посмотрев что все они закончили есть, поднялся из-за стола наблюдая как синхронно за ним поднимаются брат и сестра, чуть замешкав поднимается Мориарти и встает Лестрейд. Он мимолетно улыбнулся и кивнул тем кто немногим кто продолжал трапезу и сам вышел из-за стола и его компания последовала за ним. Впрочем Лестрейд тут же исчез ссылаясь на дела и вероятно не став раздражать своим присутствием и так нервного лорда Талли. Эвр увела ее гувернантка и Шерлок даже не успел прочитать ей нотации, но решив что все к лучшему и в принципе все нормально прошло, кроме инцидента с Магнуссеном, он не стал останавливать сестру. Она была не глупа и ее ум блистал острыми гранями, он понимал что ее не переделать. Рядом идущий красивый брат настраивал на благодушный лад, его грань женственности сводила с ума заставляя грудь трепетать неведомым чувством от желания вдохнуть аромат этой тонкой шеи, отодвинуть жесткий воротник и поцеловать, вызвать улыбку и ласковый взгляд и когда они остаются втроем с Мориарти, то Шерлок позволяет себе шалость поцеловать тонкую кисть старшего брата и посмотреть на него влюбленным взглядом. – Я так понимаю, это теперь будет официальное приветствие короля, для особых лиц? – Спрашивает ехидный Мориарти. – Надеюсь войти в этот узкий круг. – Добавляет он с непонятной интонацией, Джеймс и Шерлок ревниво сверкает взглядом в его сторону. Их уединенное шествие по коридорам дворца прерывает мужчина, с глубоким поклоном приветствуя их троих. – Я прошу прощения за то, что прервал вашу беседу, милорды. Но я спрашиваю дозволения начать подготовку миледи Эвр к брачной ночи. – Шерлок подумал что сначала ослышался, а потом зарычал. – Вы видели сколько лет, миледи Эвр? Какая брачная ночь? – Побледневший управляющий свадебными хлопотами даже попятился, от такого лорда Тали и вероятно решил, что дикому лорду нужно растолковать правила. – Мои извинения, высокий лорд Тали, но таковы правила, мужчины берущие в жены даже девочек проводят с ними брачную ночь. – Шерлока готового испепелить этого глупца, останавливает вкрадчивый Мориарти и говорит. – Никакой подготовки не нужно. Только церемониальная часть и праздник после. – Но милорд... – Мужчина разочарован так, будто сам хотел подготовить одиннадцатилетнюю девчушку к соитию. Но милорд смотрит так, что излишне исполнительный слуга исчезает. – Что у вас тут происходит? – Возмущается Шерлок, адресуя это Мориарти. На что тот спокойно отвечает. – Тут колыбель разврата, мой... Лорд – фразу он заканчивает с придыханием, что осаждает грозный настрой Шерлока и тот задумается над тем, что у Паука удивительно легко получается управлять его настроением. Майкрофт идёт по коридорам рядом со своим Лордом и с Пауком, с которым они породнятся буквально завтра, погружённый в свои мысли, пока его не отвлекает мягкое касание к ладони, и старший улыбается, чувствуя тёплый поцелуй, отчего хочется притянуть Шерлока к себе и, обняв лицо брата в ладонях, зацеловать его от лба до подбородка, и в конце непременно прильнуть к родным губам, но под ехидный голос лорда Мориарти, Майкрофт лишь мягко гладит костяшками пальцев щеку брата, беззвучно усмехаясь на его ревнивый взгляд в сторону Паука. — Если этот узкий круг и появится, то очерчивать его границы будет Лорд Тали, — Майкрофт позволяет себе задеть уголок пухлых губ младшего брата, засматриваясь на их чёткий контур, прежде чем отнять руку от лица Шерлока, и продолжить путь, подхватив под руку своего жениха, но не успевают они пройти и десяток шагов, как появление слуги меняет благодушное настроение обоих Талли в полярном направлении. Впрочем, пока Лорды ведут эту неприятную беседу со слугой, Майкрофт лишь хмурится, крепче сжимая локоть брата, а от предмета разговора у старшего так вообще перед глазами проносится воспоминание, в котором его, едва достигшего пятнадцати лет, давит под собой крупное грузное тело, и большую часть времени, пока Шерлок возмущается настойчивости слуги, сам Майкрофт пытается отогнать от себя эти образы. — Надеюсь, меня к брачной ночи никто готовить не собирается, — усмехается он вслед удаляющемуся слуге, а после глянул на Джима. — Думаю, до Колыбели Разврата Вам ещё далеко, но это ещё я её стал Королём... Джеймс делает ловкое движение и преграждает братьям Тали путь. Он смотрит на Майкрофта, а потом и на Шерлока таким темным взглядом, что лорд Талли чувствует себя неуютно, особенно когда Королевский Паук так пялится на его грудь. – Мой... Король обещает показать мне Колыбель Разврата? – Джеймс говорит это тихо и вкрадчиво, глядя прямо в глаза Майкрофта, он делает шаг к фарфоровому красивому старшему Тали оказываясь к нему почти вплотную, демонстративно и глубоко вдыхая аромат рыжеволосого искусителя. Шерлок вспыльчивый и горячий чувствует как по венам вскипает ревность и чувство собственничества. Мгновенно извлечённый из ножен кинжал становится преградой между Мориарти и Майкрофтом. Холодная острая сталь клинка, стоит плашмя к груди брата и острой гранью вверх и вниз, но и тут Джеймс ставит лорда Тали в тупик он переводит взгляд на Шерлока и целует лезвие, прикасается губами к эфесу и затем медленно целует пальцы своего будущего родственника, своего будущего лорда и покровителя. Хоть клинок и на дрожит, Шерлок чувствует смятение. – Вы очень красивы, мой лорд. – Тихо говорит Мориарти. — с вами я бы тоже не отказался повальсировать и что бы мой король... – Он переводит горячий взгляд, на Майкрофта – Наблюдал этот вальс. Джеймс растворяется в коридорах, пока Шерлок вкладывает оружие в ножнах. Он понимает что Джеймс хочет залезть в постель к ним, пригреться там и остаться, но как же Грегори? – Лорд Мориарти стремится в нашу постель. – Шерлок говорит тихо и спрашивает у брата – Что ты думаешь по этому поводу? — Думаю, что такими темпами наша постель скоро перестанет вмещать в себя всех стремящихся туда попасть, — Майкрофт качает головой и вздыхает, отводя от себя наваждение, что нагнал на старшего Тали королевский Паук своим небольшим, но ужасно двусмысленным экспромтом с кинжалом Шерлока. Тёплые губы на холодной стали, эфесе, пальцах... Майкрофта это не вводило в ступор, он даже оценил маневр Джеймса, что быстро остудил пыл его ревнивого братца. — У лорда Мориарти хорошо получается манипулировать настроением людей, ты не находишь? — Майкрофт аккуратно подхватывает своего Лорда под руку, взглядом давая понять, что коридоры дворца — не совсем подходящее место для обсуждения подобных тем. Одно мгновение, и уединённый закоулок может выдать прохожему то, что не предназначено для посторонних ушей или глаз. Они идут знакомыми уже галереями, бросая друг другу завуалированные фразы о том, что в их постели становится всё теснее и теснее. — Если ты этого не хочешь, то тебе следует лишь сказать, — говорит Майкрофт, когда они переступают порог собственных покоев, и запирают за собой дверь. — К сожалению... я не могу воспринимать секс как что-то действительно интимное, дорогой брат. Моё восприятие... искажено, но я понимаю, как это должно быть смотрится со стороны. Я люблю тебя. — Старший Талли осторожно касается впалой бледной щеки Шерлока, смотря в его глаза. — Только тебя, — говорит он уже тише, наконец приникая к губам своего возлюбленного, а после немного медленного и чувственного поцелуя вновь находит его взгляд. — И если ты захочешь пустить кого-то в нашу постель, то я не буду против. – У лорда Мориарти талант манипулировать моим настроением – Ворчит Шерлок, он идет с братом плечом к плечу, двигаясь с ним синхронно, но не задумываясь об этом ни на минуту. Резкий, с военной выправкой и раздавшимися плечами. Облаченный в черные одежды, он контрастировал с утонченным коричнево-золотым Майкрофтом. Его одежды шуршали шелком, из рукавов выглядывали кончики пальцев, с аккуратно обработанными ногтями. Старший Талли был мужчиной, но следил за собой и ухаживал подобно женщине. Его легкая поступь, тонкий аромат, деликатные выверенные движения не уходящие в манерность, а балансирующие на грани, сводили с ума не только лорда Талли. Находились еще любители сладкого. И Шерлок грозно проворчал думая про Паука в постели. – Нет. Ты мой и только мой. Никаких пауков в постели иногда может лежать медвежья шкура, но только если сильно попросит. – Ворчливый Шерлок был похож на сердитого кота, его перевязь с оружием звякала в такой шагам, в то время пока Майкрофт только шуршал платьем идя рядом. – А еще меня напрягает этот хрыч. Он не так прост. – говорит, он Майкрофту заходя с ним в покои. Их уже ждет горячая еда и напитки, Антея умница, будто знала что их как следует не покормят и позаботилась. – Кто ему нашептал твое прозвище? И что он сделает когда тебя объявят наследником? Он угрожал тебе. Хочу убить его. Я кровожаден, когда дело касается тебя, мой драгоценный. – Шерлок моет руки и потом подходит к присевшему брату что бы поцеловать его в щеку, потом в губы, потом в шею. Шерлок молод и его легко увлечь, он целует брата нежно, сладко и чуть постанывая от удовольствия. Через время поцелуев, лорд Талли с трудом отрывается от тихо смеющегося брата, что бы наконец дать ему и себе поесть. Обстановка "королевской трапезы", больше похожая на демонстрацию или поле боя, чем на приём пищи, совсем не прибавляла аппетита. По крайней мере Майкрофту, который скорее пробовал, чем ел, под пристальным вниманием благородных Лордов и Леди, казалось, что он как минимум на выставке. И речи не могло быть о том, чтобы утолить свой голод по-человечески, поэтому он несказанно рад, что Антея позаботилась о том, чтобы они с братом не остались голодными. — Как жаль, что поцелуями сыт не будешь, — старший Талли смотрит на младшего немного поплывшим взглядом, нехотя отрываясь от тёплых, желанных и единственно любимых губ, после чего его брови чуть хмурятся, добавляя в довесок к словам и гримасу сожаления на его чуть зардевшемся от удовольствия лице, после чего он добавляет чуть тише. — Тогда бы я вечность от тебя не отрывался. После трапезы Майкрофт решает отдохнуть, разоблачаясь до нижнего подклада, и с удовольствием растягивается на большой ложе, после чего, улыбаясь, глядит на младшего брата и приглашающе гладит место рядом с собой. — Мы всё преодолеем, — тихо говорит он, поглаживая костяшками пальцев контур яркой скулы, ненавязчиво возвращаясь к тем вопросам, что задавал Шерлок ещё до того, как они приступили к завтраку. — Кто бы не знал мою тайну, скоро это будет совсем неважно, у Магнуссена ничего нет, кроме слов. Он не пойдёт на разоблачение без доказательств, если только не будет в отчаянии, но благо у нас есть те, кто может знать его слабые стороны. Один из них уже завтра станет нашей родней. Майкрофт аккуратно забирается пальцами во вьющиеся локоны брата, ласково их ероша и улыбаясь: — А план с убийством всегда можно оставить как запасной. Темный бордовый полупрозрачный подклад из шёлковой ткани открывал тело для алчущего взгляда больше чем, само обнажение. Ткань собиралась складками и падала в треугольник между ног, немного скрывая в густоте цвета, то что Шерлок знал наизусть, выучив пальцами, губами, языком все ложбины и впадины, зная как собственное имя, вкус и запах. Но каждый раз он вспыхивал, стоило Майкрофту поманить, вот и сейчас, младший брат боролся с собственным нетерпением и медленно раздевался догола. Хищный, белокожий с раздавшейся мускулатурой и тяжелым налившимся членом, Шерлок медленно забрался на кровать нависая над рыжеволосым искушением. – Дразнишь меня, манишь... – Шерлок утыкается носом в шею и вдыхает аромат духов, тонкий и чарующий, как сам Майкрофт – Я не представляю, что чувствуют те, кто хотят тебя и не могут получить, брат мой. Но слава всем Семерым, не нахожусь я по ту сторону. – Он мурчит игриво, целует нежно. Шерлок не ощущает себя похотливым животным сейчас, он увлекает брата в любовную игру и нет той жадной страсти, той любви, на грани насилия, лорд Талли ласково, исподволь приучен к тому что получит от брата, ответ на свои любовные притязания в любой момент и любое время. Что Майкрофт не уйдет и не бросит его. Не найдет другого и сам Шерлок начал понемногу успокаиваться. Даже соперники его не особо тревожили, он сейчас находился наедине с инкубом, а не они. Мягкие пухлые губы путешествует по шее, целуя ласково и нежно, желание тлеет, медленно загораясь когда лорд спускается по груди и обхватывает упругие, вставшие соски через шёлк. Он задирает подол, заставляя подклад скользить по бедру, открывая молочно-белую безволосую кожу ноги, прихватывает брата за ягодицу, сминая ее несильно в своих лапах и прижимая к себе старшего Талли, так что бы вставший орган, скользил между бедер, касаясь стволом влажных, теплых складок. Их нежная возня, полная звуков поцелуев, шорохов ткани, хлюпаний, заставляет член твердеть еще больше и уже подпирать головкой, нежные губы, раздвигая их и стремясь внутрь. Шерлок сосет грудь и понимает что она слегка увеличена. Совсем немного, но такие вещи замечаешь сразу, если это тело видишь чаще своего отражения в зеркале. Но Шерлок решает это выяснить после их любовных игр и бросается в омут с головой, лаская и нежничая с Майкрофтом, начиная томно и медленно любить его. Майкрофт улыбается, любуясь тем, как медленно обнажается брат, как он не торопясь забирается на кровать и нависает над ним почти что неотвратимо, уверенный, что ему достанется всё, что причитается как возлюбленному, всё внимание, ласка и каждый миллиметр тела, что замерло под ним, ожидая первого импульса. Это возбуждает, наверное, ещё сильнее, чем когда младший брат разоблачался за секунду и набрасывался на него. Теперь эта близость томная, она подкипает и плавит нутро постепенно, почти точечно: поцелуем, касанием контактом кожей к коже будто невзначай. Его будущее Величество почти благосклонно склоняет голову к плечу, дозволяя брату прикоснуться к шее, вздыхая чуть глубже, когда поцелуи множатся; прикрывает глаза, чтобы глухо промывать в закушенную губу, стоит одному, а затем другому соску оказаться в плену рта, потому что ласка оказывается неожиданно чувствительней, чем он ожидал, но Майкрофт предполагает, что это из-за "новых" ощущений. Из-за того, что эта близость не такая, как предыдущие. — Тебе никогда не познать это чувство, — обещает старший Талли с самой развратной и одновременно целомудренно-нежной из улыбок, ведя тазом, отчего влажные складки короткого, но чувственно трутся о горячую головку чужого члена, и Майкрофт, почти "надевшись" на неё сказкой дыркой, туго сжимается, отчего член выскальзывает, задевая набухающий клитор, и "искуситель" вздрагивает, вздыхая, а после и выгибается с тихими стонами, когда губы Шерлока снова касаются сосков. Майкрофт буквально иступлен, когда член наконец оказывается внутри него. Медленно скользит внутрь, и выскальзывает обратно почти на всю длину. Его подклад уже влажный на груди облепляет соски и ореолы, задран вверх, обнажая бедра согнутых ног и ягодицы, пока брат будто смакует его лоно неспешным проникновением. И Майкрофт плавится под ним, обнимая рельефную спину, скользя ладонями по светлой коже, цепляясь за плечи, когда их губы снова смыкаются, а языки сплетаются во влажном скользком танце. Он не знает что с ним. Близость брата, с тех пор как они вновь соединились, всегда вызывала в нём трепет и жар, но сегодня — это что-то иное. Он отзывается на его прикосновения, ласки гораздо ярче. Майкрофт очень чувственный сегодня. Нет, Шерлок никогда не замечал имитации, но сегодня брат реагирует на ласки ярче и немного удивлённо, будто не ожидал от себя такого. Тихо вскрикивает когда лорд начинает любить своего единокровного брата, с той аккуратной и медленной томностью, как любят женщину, как любят благородную леди непривыкшую к грубостям в постели. Подклад смялся на животе, а потом был задран Шерлоком до подмышек, когда он в череде выматывающих и заставляющих ныть в голос, движений решил присосаться к груди Майкрофта. Тот тихо стонет и вздрагивает на такие ласки, Шерлок чувствует как сжимается лоно вокруг его багрового, каменно твердого члена, как расступается плоть, когда он входит снова и Майкрофт такой невыносимо нежный, оголенный, без брони и Шерлоку хочется укрыть его собой, хочется спрятать, обезопасить и любить, любить, любить. Что он и делает, когда склоняется над братом и закрывает своей фигурой свет, так что бы брат видел только его. Работая бедрами в таком же медленном темпе лорд Талли чувствует как в нем нарастает удовольствие. Ровно по счету, будто кто-то нажимает на рояле клавиши, начиная от тяжелых нот и заканчивая легкими и высокими, он опьянен, потерян и во всем мире для него есть только Майкрофт. – Моя любовь – шепчет он на ухо – моя первая и последняя. Моя единственная. Он шепчет на ухо брату нежности, признания в любви и верности лишь ему одному. Он начинает долбиться быстрее в текущую розовую щель, чувствуя приближающийся оргазм и когда он наступает, Шерлок вбивается в лоно и рычит в поцелуй, сжимая Майкрофта в своих объятиях. Дальше поцелуи, неспешные ласки, нежности, это не секс, это именно занятие любовью, поклонение объекту любви как одному из Семерых и Шерлок готов ответить за святотатство, но он чувствует это именно так. Он тихо говорит разморенному искусителю лордов. – Мы должны пожениться сразу после Эвр и нужен будет Джон, раз мы тут планируем задержаться. – Он аккуратно прикасается двумя пальцами к соску и обводит его по кругу. – Мне кажется твоя грудь слегка увеличена... А в это время Джеймс обхаживает королевского Медведя пока тот методично и спокойно чистит оружие. – Как удивительно сходятся звезды и судьба мановением пальца решает кому и что достанется... – Джеймс начинает издалека и Лестрейд успешно втягивается в разговор. – О чём, ты? – спрашивает он. Наедине можно и без пиетета, Джеймсу что-то надо, но он не умеет спрашивать прямо, ему нужно покружить вокруг и подвести к предмету разговора и Грегори вздыхает, орудуя тряпкой. – Я о том, как же такого косолапого как ты, допустили до королевской сокровищницы? – Джеймс считает что он спросил достаточно прямо, но когда Грегори хмурится, он поясняет еще проще. – Они позволили тебе лечь с ними в постель. Что ты сделал? – На что Лестрейд понятливо усмехается. – Что тоже хочешь побывать в королевской сокровищнице? Тебе мой способ не подойдет. Придется думать самому. Ты башковитый, ты сможешь. – Лестрейд улыбчиво смотрит на меч и не поднимает насмешливый взгляд на Джима. Но тот непонятным тоном спрашивает. – И все же. Что ты сделал. – Да ничего особенного. Преподнёс шкуру, а потом преследовал, стоял на коленях, просил и умолял. – Бесхитростно говорит Грег и бровь Мориарти выгибается в недоумении. – И они тебе позволили? – спрашивает Джеймс недоверчиво. – Ты просто не знаешь как я умею умолять. – улыбается еще шире капитан, но Джеймс фыркает и всплескивает руками. – В таком контексте и знать не хочу. – Но Лестрейду мало поддразнить Паука, ему хочется увидеть на его физиономии более живые эмоции, поэтому он оставляет меч и поднимается во весь рост, смотря на Джима свысока, он шагает на него заставляя сделать шаг и запирает его в ловушке стен. Он становится перед изумлённым Мориарти на колени и говорит с мольбой в голосе, говорит страстно и горячо. – Джеймс, умоляю, позволь мне прикоснуться к тебе... Твои глаза выжигают мне сердце, а губы.... Так давно хочу тебя... – Все! Перестань! – Джеймс с шипением выдирается из угла, преодолевая коленопреклонного Грега и возмущенно хлопает дверью выходя из покоев. Нет ему не подойдет тактика Лестрейда, надо придумать что-то свое. Шерлок был прекрасен и после его защиты за столом, хотелось ощутить на себе его заботу и внимание. Хотелось лечь под него и ощутить его интерес на себе, а еще хотелось Майкрофта. Будущий король сводил верного подданного с ума и Джима ждал мозговой штурм. Лестрейд отчаянно скучая по рыжеволосому ангелу написал письмо с откровенным содержанием и отправил в покои слугу, просив передать десерт персики в собственном желе с белым вином. "Я очень скучаю по ощущению сладкого вкуса и запаха ароматного персика. Мне нравилось слизывать его сок, нравилось языком пытаться вынуть косточку и сминать губами бархатистые половинки. Отведайте то, о чем мечтаю я и умоляю дать отведать мне."