Сборник Милых Драбблов, Вызывающие Кариес

Ёшка после проведённая утренней молитвы, вышел на балкон своей комнаты священника. В столь молодом возрасте, смог достигнуть такого поста, своей надеждой очистить общество от грехов. За чистоту души, получил уважение и внимание, но единственное что он хотел в последнее время, это любовь одной танцовщицы из странствующей труппы. —Нансенсу… — имя танцовщицы нежно прозвучало из его уст. В своей руке, он сжал платок, что отдала она после выступления. Платок был не сильно большим, но ручная вышивка была достаточно ярка, чтобы это не было заметно. От мыслей священника, отвлёк беспросу вошедший еписком И Краткий. За ним было множество грехов, но как-то он взошёл на этот чин. —Всё так же наблюдаешь за той танцовщицой? — улыбаясь, задал риторический вопрос И Краткий. — Когда я был таким же как ты, но после окстился. —А как же Аз? Ты что его бросил? — глупо спорил Ёшка, будто бы вчера родился и не знал епископа. Чтоб И Краткий бросил Аза, да это же смешно. Осознав свой вопрос, щёки паренка слегка покраснел и отвёл взгляд. — Она не отвечает на мои письма и кажется для неё я совсем не существую. —Тогда беги к ней и скажи на прямую. Поторопись труппа уже собирается уходить. —епископ мягко хлопнул священника по плечу, пока последний вздрогнул и быстро положив под подушку подаренный платок и схватив письма вышел из комнаты. На главной улице уже было маловато людей, чем раньше. Лишь случайные прохожие и люди идущие на торговую площадь. Труппа собирала свои инструменты и уже собиралась уходить. Пока не пришел Ёшка. К нему обратился лидер, низкорослый паренёк, играющий на трубе: —Вам что-то надобно? Следующие выступление будет лишь через неделю. —Нет-нет мне лишь нужно кое-что передать одной девушке… — священник вынул несколько писем под рукавом плаща. Он осторожно протянул их Нансенсу и наконец они были приняты. Она взяла мелкое перо и написав на бумажке «Встретимся поздним вечером», отдала его ему. Между их глазами поиграла искорка, то ли греховной страсти, то ли самой наичистейшой любви. Ёшка молча кивнул и ушёл обратно, будто ничего не получил и был отвергнут. После его ухода участники ансамбля, с неподдельным интересом, расспрашивали, что же у нее между с этим милым парнишкой. —Ну расскажи же Нансенсу. Что с тобой и между ним? — звучали голоса её друзей. —Ничего особенного, он лишь мне пишет, а я не знаю что ответить. Мне как-то всё равно. День пролетел незаметно. Пока друзья спали, Нансенсу собиралась к встрече. Спустя пару минут она дошла к церкви. Паб где труппа уже была завсегдатаем расположена близко к священному зданию. Под дверями уже находился, дрожащий как осиновый лист, её благоверный. Она узнала его имя лишь из отправленными им лично писем. —З-здраствуй Нансенсу, надеюсь не потревожил вас. — он мягко пожал танцовщице руку, будто бы она была из хрупкого фарфора, который разобьётся при любом неосторожном движении. —Здравствуй, Ёшка, так чем же ты так заинтересован во мне? —Вы так чудесны, что раскрываете в моих лишь чистых мыслях, греховные очертания. Простите за столь откровение, но я возжелал вас лишь с первых секунд вашего танца. Ах, позвольте мне быть вашей парой. —Хорошо, возможно вы станете моей партией. Но не надейтесь на частые встречи, труппа ездит по разным городам. —Я не могу хотеть и большего. Мне достаточно лишь вашего ответа. — Нансенсу завела за его ухо волосы и провела фалангами пальцем по щеке вниз. —Вам не идёт грусть, улыбайтесь почаще. — улыбка слегка коснулась, постоянно бесчувственного вида девушки. —Что ж вам она тоже не идёт.

***