***
— Так… Роса Санкерна. Шерсть Флааффи. Чешуя Маджикарпа. Слёзы Бонслая. Есть! Лили, раскладывая на столе свои сокровища, делала пометки в блокноте. Мисти, Брок и Пикачу с любопытством озирали шеренгу флаконов и колбочек с шерстью, чешуёй, пыльцой, слезами и прочими частями и выделениями тела всевозможных покемонов. Они боялись даже представить, сколько пришлось приложить усилий и какие расстояния преодолеть, чтобы всё это раздобыть. Лили заглянула в книгу, провела пальцем по строке и нахмурилась. — Паутина Ариадоса. При упоминании Ариадоса Мисти передёрнуло. Лили, не обращая внимания на её реакцию, продолжала ревизию. — Ну, это достать несложно. Но дальше идёт толчёный рог Корсолы… — Лили задумчиво потёрла переносицу. — А Корсолы, насколько знаю, поблизости не водятся. Неужели придётся ехать на Вихревые острова? — Рог Корсолы? — переспросила Мисти и подмигнула. — Хочешь, Лили, я покажу тебе фокус? Та-дам! Она с торжеством продемонстрировала удивлённой волшебнице покебол-приманку. — По счастью, тебе не придётся никуда ехать. Корсола, выходи! У меня к тебе небольшая просьба.***
— А потом Эшачу как врежет по ним молнией! Прямо как наш… То есть как настоящий Пикачу, — рассказывала Джесси, когда с яблоками было покончено и вся компания занималась починкой шара. Джесси, Джеймс и Мяут, вооружившись иголками и нитками, латали прорехи, оставленные молнией и приумноженные ветками. Эш, снедаемый нетерпением, хотел бы им помочь, но его пальцы не смогли совладать с иглой. Пришлось довольствоваться ролью стороннего наблюдателя. Он и не подозревал, что воздушный шар приносит столько хлопот. На месте своих врагов он давно бы выбрал более удобное средство передвижения. — Ну ты даёшь, малявка! — восхитился Джеймс. Он ловко орудовал иглой, накладывая шов, какого не постыдилась бы и профессиональная швея. Присмотревшись, Эш заметил, что вся оболочка воздушного шара испещрена швами, словно шрамами. Её не раз пробивало молнией, её регулярно рвали когтями, протыкали клювами, резали листьями. Оставалось подивиться терпению участников команды Ракета. «Он овладевает силой Пикачу. Скоро ему цены не будет», — услышал Эш у себя в голове голос Мяута. Рот Мяута при этом оставался закрытым. Мяут ничего не говорил. Он подумал. — Кажется, мы договорились насчёт продажи! — вскипел Эш. Он подскочил, преисполнившись гневом и разочарованием. Ещё минуту назад ему казалось, будто они с командой Ракета нашли взаимопонимание и даже стали союзниками. Он ошибался. Эти воришки никогда не изменятся, они только и ждут возможности нанести удар в спину. Им ни в чём нельзя верить. Джесси и Джеймс, оторвавшись от работы, удивлённо подняли головы. Мяут бросил иголку и, подбоченившись, встал напротив Эша. Узкие полоски зрачков расширились, усы насмешливо дрогнули. — Какой продажи? Что тебе опять померещилось? — недовольно проскрипел Мяут. — Ты подумал, что я овладеваю силой и… Мяут не дал ему договорить. — Об этом бы и дурак догадался! Не пытайся меня запугать, как в прошлый раз! Ничего ты не прочёл. Мозги не раскрытая книга, где всё написано, чтобы их мог изучать любой желающий. — Вот и нет! — настаивал Эш. — Заклинание дало мне способность читать мысли и проникать в сознание покемонов, а превращение в Пикачу всего лишь побочный эффект. — Чушь! — отрезал Мяут. — Почему тогда ты не проник в сознание Воббаффета? Или не прочёл мысли Урсаринга? — Осторожней, Мяут, не нарывайся! — предупредила Джесси. Но Мяут уже разошёлся не на шутку. Он и Эш обменивались уничижительными взглядами. Спор, возникший на ровном месте, набирал обороты. — Ну как-то же я тогда узнал, что ты собирался меня продать, — парировал Эш, решив на всякий случай не раскрывать всей правды. — А мне сдаётся, ты тогда просто блефовал! — заявил Мяут. — И это легко проверить. Да, ты можешь угадать, о чём я думаю, но извлечь воспоминания тебе не под силу. Нельзя узнать то, чего ты никогда не видел, чего не знают даже они, — он кивнул в сторону напарников, безмолвно наблюдавших за перепалкой. — Говорю тебе, я могу! Я уже видел воспоминания Пикачу! — кипятился Эш. — Тогда принимай вызов! — осклабился Мяут. — Ну давай, ну давай… Округлые глаза Мяута очутились совсем близко. Эш невольно заглянул в них и его словно завертело в невидимом водовороте, потянуло куда-то вниз, сознание заволокло туманом. А потом он увидел… Идёт дождь. Крошечный Мяут сидит в корзине под навесом и жалобно мяучит. Дождевые капли залетают под навес. Газета, брошенная вместо подстилки, намокает и расползается. Одиночество. Полнейшее, пугающее одиночество. Мяут, вцепившись когтями в тент, едет на кузове грузовика. Улицы Холивуда. Стая диких Мяутов в подворотне. Персиан, снисходительно хмыкнув, бросает кость с ошмётками мяса. Автомобильные гудки, скрип тормозов, но Мяут ничего не замечает, кроме Мяуси, умывающейся на витрине ювелирного магазина. «Ты даже не человек, ты просто уличный бродяга», — высокомерно фырчит Мяуси. Мяут хочет стать человеком. Он сидит над азбукой, тщетно пытаясь понять, как закорючки, которые люди называют буквами, связаны с картинками. И вдруг наступает озарение. Человек с повязкой на лице означает… В восторге Мяут перелистывает страницу. На ней изображена ракета. Мяуси брезгливо отворачивается. «Ты стал ещё хуже, чем был! Ты просто урод!» Тренировочная площадка где-то в горах. Джесси и Джеймс в красной униформе, Мяут пока не знает, можно ли доверять новым людям. «Этот покемон разговаривает?!» Мяут балансирует на краю ямы-ловушки, одновременно пытаясь удержать на весу Джеймса, когти скрежещут по металлу. Вот-вот они оба сорвутся, но в последнюю секунду Джесси хватает Мяута за лапы. Старинная чаша, доверху наполненная монетами. Среди них сверкает бутылочная крышка… — Довольно! — резко взвизгнул Мяут. Окрик выдернул Эша в реальность. Ещё несколько секунд он ошеломлённо пялился в никуда, приходя в себя. Пожалуй, такие трюки лучше не повторять, а то недолго и свихнуться. Недаром этим заклинанием столько лет никто не пользовался! — В чём дело, Мяут? — окликнул Джеймс. — Мало приятного, когда посторонний копается у тебя в башке, — нехотя пояснил Мяут. — Так он всё-таки видел твои воспоминания? — спросила Джесси. — Ничего он не видел! — воинственно крикнул Мяут. Гордость не позволяла ему признать поражение. — Ты же прекрасно знаешь, что это не так! — обиделся Эш. — Тогда назови первое слово, которое я выучил. — Боль. — Правильно… — поник Мяут. Он выпустил когти. Один из них был срезан. Мяут вернулся к работе и больше не произнёс ни слова, лишь бросал на Эша взгляды, в которых страх странным образом смешивался с восхищением.