Тринадцать демонов Лань Чжаня

      Под злорадные смешки Ван Линцзяо Вэй Ин со щемящей тоской вглядывался в Чэньцин. Однозначно правильного решения в сложившейся ситуации не было, как и гарантии, что Ван Линцзяо не обманет, получив желаемое.       — Хочешь спасти близких — давай сюда флейту! — её приказ, звеня в воздухе, пронёсся над тренировочной площадкой клана Цзян, ныне окутанной отчаянием и безнадёжностью.       Следом взор девушки упёрся в Лань Чжаня.       — Тебя тоже касается. Передай своё оружие моим людям. Отказ подчиниться повлечёт ужасные последствия для наследников Цзян Фэнмяня. Не рекомендую меня злить.       В глубине себя Лань Чжань уже предвидел исход. Ван Линцзяо знала, что разыграла партию удачно, а потому действовала всё более нагло и напористо.       — Дабы нам поладить, для тебя, господин Лань, есть ещё одно условие.       Она вынула из широкого рукава небольшой сосуд и повертела в тонких пальчиках.       — Без его принятия нам не о чем говорить!       Лань Чжань поймал брошенный ему предмет и озадаченно оглядел.       — Придётся выпить до дна, если хочешь, чтобы я выполнила договорённость и пленники продолжили дышать, — заявила Ван Линцзяо.       Вэй Ин посерел лицом.       — Что это?       — Не пей! — переполошился Цзян Чэн. — Наверняка яд!       От удерживающих его мужчин посыпались удары, вынуждая умолкнуть.       — Заткнись, недоносок! — рассвирепела Ван Линцзяо. — Твоего мнения никто не спрашивал!       Девушка указала на сосуд в руках Лань Чжаня.       — Впрочем, он прав, не вино же, в конце концов, я предлагаю тебе испить! — усмехнулась она жёлчно. — Скажу больше, это то самое зелье, которым тебя в Безночном городе поприветствовал Сюэ Ян. Только он предпочитал порошки, а я угощаю в качестве напитка — так надёжнее. Даже когда Чэньцин и Инь Хуфу перейдут ко мне, кое-что всё равно останется при вас! — заклинательница обвела глазами недружелюбно клокочущее грозовое небо. — Элементали. Их не приручить, как ваши «игрушки», одними лишь тёмными искусствами.       Лань Чжань уже убедился, что Ван Линцзяо отменно подготовилась, и не удивился её следующим словам:       — Не каждому заклинателю по силам даже просто пережить соприкосновение с великими духами, не то что повелевать ими. Мастерства владения магией недостаточно — нужны непоколебимая воля и незамутнённый, холодный разум!       Она задумчиво хмыкнула.       — Вэнь Жохань долго гадал, какие уловки пустить в ход, чтобы обезоружить тебя. Изобретение Сюэ Яна в некотором роде решило проблему. Ты и вправду стал послушной куклой, хоть и ненадолго. Мне сгодится и пара часов. Так что до дна, господин Лань! Иначе кровь детишек почившего главы Цзян будет на твоих руках!       Цзян Чэн и Цзян Яньли вновь оказались под угрозой занесённых над ними мечей. Слова Ван Линцзяо стегали Вэй Ина как раскалённые прутья. Его будто ломало изнутри необходимостью рискнуть мужем, чтобы помочь брату и сестре. Вряд ли он верил, что откуп что-то изменит, но отказать спятившей маньячке было всё равно что умышленно приблизить конец.       Лань Чжань бы не стал — да и не хотел — требовать от него пойти на новые жертвы. Он чувствовал свою ответственность за то, что недавним необдуманным поступком лишил Вэй Ина сил, которые могли переломить ход событий в их пользу. Пускать в дело невероятную мощь Инь Хуфу после расщепления Золотого Ядра тоже подразумевало непредвиденный результат, поэтому Лань Чжань медлил. Однако надежда выбраться из передряги без потерь рассеивалась как пепел по ветру.       Рвение возвыситься и в немалой степени жажда мести сделали Ван Линцзяо сильным и могущественным противником. После сражений на озере Билин и на границе Юньмэна Вэй Ин был измотан донельзя. Помимо этого, он ощущал свою причастность к смерти приёмных родителей, так как не смог предотвратить трагедию. Теперь на кону стояла участь брата с сестрой, и выполнить требования врага представлялось единственной возможностью удержать их на этом свете.       Лань Чжань упрекал себя за то, что не уберёг любимого человека от тяжких утрат, не предусмотрел ущерба, когда сорвался и разделил своё Ядро, нанеся вред собственным светлым силам и подорвав тёмные силы Вэй Ина. Плата за спонтанный порыв оказалась высока: отвергни они теперь условия Ван Линцзяо — и она не станет медлить, а им позарез необходимо было выиграть время; именно оно, как подсказывала Лань Чжаню интуиция, решит исход столкновения.       Смахнув пробку с сосуда, Лань Чжань несколькими глотками опустошил его и швырнул к ногам расплывшейся в удовлетворённой ухмылке Ван Линцзяо.       — Похвальное послушание! — отметила она. — Дурманящее зелье ослабит твою связь с элементалями и Инь Хуфу.       Словно в подтверждение её слов Лань Чжань покачнулся, отчётливо ощутив накатившее головокружение. Во рту горчило. Жидкость сперва окутала желудок холодком, но через пару секунд появилось жжение.       — Всё вокруг плывёт и путается, тело начинает пылать, — наслаждаясь триумфом, Ван Линцзяо весьма точно описывала его переживания. — В таком состоянии управлять высшими сущностями — всё равно что нетрезвым лететь на мече. Если воспользуешься их силой, почти наверняка усеешь трупами всю Пристань Лотоса, и среди них непременно будут те, кого ты любишь.       В своей кровожадности и беспринципности она сумела превзойти бывшего хозяина и Сюэ Яна и немало гордилась этим, красуясь достигнутым перед поверженными. Ван Линцзяо с первой встречи невзлюбила Лань Чжаня, а потому именно от него более всего жаждала признания своих достижений и к нему чаще всех обращалась с издевательскими замечаниями.       — Я запомнилась тебе подстилкой Вэнь Чао, девочкой на побегушках у его папаши, но прежней Цзяо-Цзяо больше нет. Мог ли ты представить, что твой и прочие кланы склонятся передо мной, хоть не склонились перед прославленным главой Вэнь?       — А как же глава Цзинь? — голос Лань Чжаня срывался из-за боли, разъедающей внутренности. — Разве не ему ты служишь, не для него стараешься?       — Озабоченный идиот уверен, что неотразим и вот-вот завоюет мир, а я всего лишь подыгрываю ему. Пусть наслаждается до поры до времени. Заслужил. Отвлёк на свою яркую персону внимание заклинательского мира, который вскоре обвинит его в развязывании новой войны.       Приправленная злобой ирония не иссякала, выдавая в Ван Линцзяо тягу усугубить и продлить унижение пленников. Лань Чжань чувствовал, как распространяющееся по кровотоку зелье вытягивает из него силы, морочит рассудок. Прими он отраву год назад, возможно она бы и лишила его всех магических способностей, но сейчас он одной ногой стоял за гранью человеческой сути, а потому его состояние колебалось между тем, чего жаждала Ван Линцзяо, и тем, что подразумевала новая ипостась.       — Некогда ты взирал на меня свысока, будто я грязь на твоих сапогах. Каково твоё мнение теперь? — продолжала вещать она.       — Ничего не изменилось, ты по-прежнему грязь! — сплёвывая кровь, вмешался пышущий ненавистью Цзян Чэн. — Не за горами час, когда ты сама обратишься в ничто, как твои бывшие любовники!       Ван Линцзяо взглянула на юношу со смесью презрения и досады.       — Что бы ни сулила мне судьба, ты этого не увидишь — обратишься в ничто раньше! Но сперва попрощайся с домом, пёс! Пристани Лотоса конец! Я сровняю её с землёй у тебя на глазах!       Вэй Ин поморщился, словно его тошнило.       — Лань Ванцзи выпил ослабляющее зелье. Ты сказала, что, если я вручу тебе флейту, не станешь…       Ван Линцзяо грубо прервала его:       — Я сказала, что, покорившись, ты дашь шанс выжить своей сестрёнке и братцу, но о пощаде Пристани Лотоса и прочих членов Ордена Цзян речь не шла!       Она сделала знак своим приверженцам.       — Уничтожить всех, кто носит одежды клана Цзян: заклинателей, учеников, слуг! Разрушьте всё, сожгите, разбейте, отправьте на дно реки, чтобы камня на камне не осталось от этого места!       Послушные её приказам, серые силуэты бросились доделывать начатое — добивать оставшихся членов Ордена Цзян и рушить уцелевшие постройки Пристани Лотоса. Ван Линцзяо не дрогнула, запуская новый виток противостояния. Она могла дать фору в бессердечности и целеустремлённости любому из известных миру злодеев. Сделав выбор в пользу Пути Тьмы, Ван Линцзяо, в отличие от Вэй Ина, окунулась в насилие со всей присущей фанатикам страстью и наслаждалась видом крови так, словно та являлась единственным лекарством от её душевных ран.       Бросив взгляд на Чэньцин и Инь Хуфу, девушка, всё больше раздражаясь, отчеканила:       — Меч и флейту мне, живо!       Лань Чжаня мутило. Яд дошёл до сердца и немыслимо ускорил его биение, перестало хватать дыхания. Он не устоял на ногах и опустился на одно колено, но прежде вонзил клинок в землю бок о бок с собой. Вэй Ин сделал то же самое с Бичэнем, прильнул к слабеющему мужу и в смятении обхватил его лицо ладонями.       — Только не отключайся… Умоляю, оставайся со мной!       Он оглянулся на Ван Линцзяо.       — Ты лживая, напрочь испорченная сука! Почему я должен тебе верить?       — А что, есть другие варианты? — надменно фыркнула девушка. — Прозрей наконец! Хотите вы или нет, но подчиниться придётся. Вы потерпели поражение! Я превзошла вас во всём!       — Удары исподтишка, угрозы и шантаж — это не превосходство, а подлость!       — Пусть так. Какая разница? Главное пожать желанные плоды.       — Останови бойню. Отпусти Лань Ванцзи, наследников Цзян и прочих выживших. Пусть сядут в лодку. Как только отчалят, я вручу тебе Чэньцин.       — Ты много о себе возомнил. Говоря «поторгуемся», я вообще-то шутила, — отсекла Ван Линцзяо. — Сейчас не ты диктуешь условия. Никто никуда не отчалит. У клана Цзян была возможность сдаться без боя, но он предпочёл сражение. Всё последующее — неминуемая расплата за этот выбор. Ты, твои некровные родственнички и муженёк сейчас перед таким же выбором. Так что же ты предпочтёшь — возможность выжить, пусть и призрачную, или гарантированную смерть?       — Что помешает тебе убить всех, когда завладеешь флейтой и клинком?       — Ничто. Придётся полагаться на моё слово. Да и какой смысл упираться? Неужто ещё веришь, что сможешь одолеть мою армию? Мы на территории ордена заклинателей — здесь лучшая защита от нечисти. Пока стянешь сюда мертвецов или кого похлеще, я успею выпотрошить твоих названых брата и сестрёнку как рыбёх. Ну как, я достаточно убедительна? Или подстегнуть тебя видом их крови?       Ван Линцзяо решительно двинулась к Цзян Чэну и утопила пятерню в его разметавшихся волосах. Запрокинув голову жертвы и оголив шею, она выхватила из складок широкого одеяния кинжал и эффектно провела им вдоль горла парня, имитируя расправу.       Вэй Ин взмолился:       — Не надо! Я тебя понял!       — Долго же до тебя доходит. Ты потерял сегодня Фэнмяня и Юй, не говоря уж о сотнях тех, с кем рядом взрослел, кто тебе служил, но продолжаешь юлить. Отдай Чэньцин, иначе прямо сейчас станешь свидетелем заката рода Цзян!       — Пожалуйста… Отпусти хотя бы мою шицзе, я сделаю что скажешь.       — Конечно сделаешь, — улыбка Ван Линцзяо источала яд. — Я ведь знаю, на какую мозоль давить. В прошлый раз, в Хэмине, было так же, сестрица — твоя слабость. Сколько можно наступать на одни и те же грабли?       — Незачем вредить моим названым! Я и Лань Ванцзи покорились, ты ведь именно этого хотела.       — Ты утомил меня! Бросай уже флейту, и без выкрутасов! Заподозрю, что фокусничаешь с тёмной энергией, и наследникам Цзян Фэнмяня снесут головы!       Цзян Яньли всхлипнула, перехваченная кем-то из мужчин за талию. Лань Чжань даже сквозь марево дурноты внял порыву защитить её и снова схватился за меч, но Вэй Ин удержал его на месте.       — Нет… Делай, что она говорит.       — Да, Лань Чжань, делай, что я говорю, — язвительно передразнила Ван Линцзяо. — А то лишу твоего муженька оставшейся родни. Он тебе этого не простит.       Она зло захохотала, вперив острый как жало взор в Нефрита.       — Я предупреждала Вэнь Чао, а затем и главу Вэнь на твой счёт… Высокомерные болваны считали себя непревзойдёнными, и где они теперь? Я такой ошибки не совершу. Думаешь, я не понимаю, что вы тянете время?!       Кинжал в руках девушки совершил кувырок и в броске впился в тело Цзян Чэна чуть ниже правой ключицы.       — Вот чего вам будет стоить промедление!       — Стой-стой! Я отдам флейту! Отдам! — Вэй Ин затряс головой, словно отказываясь принимать реальность. — Не тронь их, не рань больше, это всё, о чём прошу!       — Флейту и клинок! Немедленно! — следующий росчерк кинжала вырвал крик из Цзян Яньли, но тот почти утонул в кровавом плеске битвы вокруг.       Капризно поджав губы, Ван Линцзяо раскрыла ладонь, на которой ярко взвился магический огонёк.       — Больше повторять не стану и следующим ударом остановлю её сердце!       Смутно, словно из-за глубокой туманной завесы, Лань Чжань прощался с мыслью что-либо исправить.       — Забирай! — он разжал пальцы, и Инь Хуфу тяжело рухнул на землю.       Вэй Ин вперил в него растерянный взгляд. Слёзы струились по его щекам, но зубы были крепко стиснуты в гневе. Он до скрипа сжал чёрное тело Чэньцин и повернулся к Ван Линцзяо, посылая флейту в полёт. Ван Линцзяо поймала инструмент.       Резко громыхнуло, и мощная вибрация пронеслась над Пристанью Лотоса, взметнув волосы и одежды людей. Все огни — магические и самые обычные — погасли, проглоченные вздохом сгустившейся над землёй тьмы. Быстрая тень, мелькнувшая будто чёрная накидка, легла поверх девушки.       Лань Чжань часто заморгал, присматриваясь, но, кажется, то была лишь иллюзия, и даже сама Ван Линцзяо, поглощённая ликованием, что всё вышло как задумано, ничего не заметила. Взгляд Вэй Ина погас, выражение лица олицетворяло боль. Жизнь преподносила жестокие уроки один за другим, не давая продыху.       Невзирая на убеждённость Ван Линцзяо, что земли клана Цзян сплошь унизаны защитными чарами, препятствующими нечисти, то тут, то там внезапно начали образовываться воронки и проймы, через которые наружу выбирались самые разнообразные жуткие твари — от бесплотных призраков до воплощённых монстров, — чем-то напомнив сцену после взятия альянсом кланов Безночного города, когда Вэй Ину пришлось защищать родственников Вэнь Цин и Вэнь Нина. Шум поднялся невообразимый. На миг оторопели все: и уцелевшие заклинатели клана Цзян, и вторженцы.       — В бой! — скомандовала Ван Линцзяо, поняв, что Вэй Ин пытается уравновесить силы выживших членов клана Цзян, послав им в помощь созданий преисподней. — Крушите мертвецов, уничтожайте демонов!       Превозмогая охватившую тело слабость, Лань Чжань воспользовался замешательством врагов, подхватил только что брошенный Инь Хуфу и рубанул от себя, разрывая оцепление. Отсечённые головы троих наёмников покатилась по деревянному помосту, забрызгав кровью сапоги и одежду отпрянувшей в отвращении Ван Линцзяо. Вэй Ин тоже времени не терял, несмотря на то что расстался с Чэньцин. Ван Линцзяо в ошеломлении наблюдала, как Бичэнь в его руках ожил подобно белой молнии, подписывая неуловимыми вспышками смертные приговоры её сторонникам. Вэй Ин старался не выпускать из виду Лань Чжаня, чьи удары были сокрушительными благодаря чёрному клинку, но куда менее осмысленными.       Нефрит, вновь замахнувшись, размозжил черепа ещё нескольким пособникам захватчицы. Последняя, получив желаемое лишь наполовину, рвала и метала. Неожиданно прямо за её спиной вырос Вэй Ин. Бичэнь сверкнул белым пламенем, прошив бок Ван Линцзяо насквозь, но ведьма, демонстрируя удивительную живучесть и ловкость, вывернулась и, отскочив, ответила броском двух кинжалов.       Вэй Ин уклонился, получив лишь царапины. Найти слабое место злокозненной девицы оказалось совсем не просто. Применённые им заклятия разили метко, но даже самые мощные не убивали её, только ранили. Поединок затянулся. После очередного обмена боевыми заклинаниями Ван Линцзяо наконец заверещала, исторгая хлынувшую ртом кровь, тем не менее к следующему выпаду Вэй Ина была готова. Воздвигнув перед собой новый заслон, она ушла в оборону, параллельно отважившись задействовать Чэньцин против её хозяина. Флейта вспыхнула алым. Вэй Ина накрыло потоком тёмной энергии, сбивая с ног.       Выкашивая набрасывающихся со всех сторон врагов, Лань Чжань сумел оттеснить их от Цзян Яньли и Цзян Чэна. Он отпустил Инь Хуфу, когда Ван Линцзяо, лютуя, направила в грудь Вэй Ина алую стрелу магии. Столкновение сил чёрного клинка и Чэньцин пронеслось как удар грома над Пристанью Лотоса, окончательно погрузив в хаос людей и сверхъестественные материи, пущенные в ход заклинателями.       Озверевшие марионетки Ван Линцзяо кидались в атаку на нечисть и тех немногих заклинателей, что могли держать в руках оружие, с удвоенным остервенением. Их натиск увеличивался, подпитываемый разгорающейся всё ярче Чэньцин в руках госпожи. Дралась Ван Линцзяо яростно и коварно. Когда Вэй Ин упал, а Лань Чжань помешал его добить, она крутанулась на месте и в ту же секунду в воздухе просвистело лезвие.       Благодаря быстрой реакции Вэй Ина кинжал настиг его укусом в плечо, а не в горло. Выдрав оружие из плоти, он покачнулся, пытаясь одной рукой зажать рану, другой покрепче обхватить Бичэнь. Лицо покрылось смертельной бледностью от боли и шока. Силы отхлынули и Вэй Ина повело. Лань Чжань, со всех ног рванув к нему, осторожно подставил руки, хотя сам еле устоял на ногах. Они отпрянули назад, к тому месту, где лежала израненная Цзян Яньли и безуспешно пытался приподняться истекающий кровью Цзян Чэн. Между выжившими членами Ордена Цзян и слугами Ван Линцзяо разворачивались последние минуты сражения. Наёмники одерживали верх. Отовсюду раздавались крики и скрежет стали.       Лань Чжань знал, что отныне повлиять на исход битвы способно лишь чудо. Этим чудом могли стать элементали, однако опасность использования их силы состояла в том, что дав им полную свободу, он приговорит не только марионеток.       Промедление не сулило ничего хорошего. Ван Линцзяо рвалась закрепить преимущество и, высоко подняв над головой флейту, обращала нахлынувшую в Пристань Лотоса нечисть против живших в ней людей.       — Остановись! — донёсшийся голос Цзинь Цзысюаня тонул среди прочих звуков, но Ван Линцзяо услышала и в изумлении повернулась в его направлении.       Парень не мешкая ринулся в схватку, стараясь лишить её флейты. На миг девушку посетило замешательство, связанное с узнаванием сына своего приспешника Цзинь Гуаншаня, но, видно взвесив обстоятельства, она решительно отвергла возможность пощады.       — Предатель! Как посмел ты выступить против меня, попирая волю отца?! Впрочем, узнай он, кого ты выбрал, не станет жалеть об утрате столь никчёмного отпрыска!       — Проклятая! — Цзинь Цзысюань впал в ярость. — Это из-за тебя отец стал таким! — его клинок совершил очередную попытку пронзить врага. — Ты превратила его в послушного исполнителя своих приказов, в точности как всех выступающих за тебя заклинателей!       Ван Линцзяо выбросила перед собой Чэньцин.       — Глупец! Я не по зубам тебе!        Жало Тьмы, свившись в воздухе, нацелилось на Цзинь Цзысюаня.       — Назад! Не приближайся к ней! — выкрикнул Вэй Ин, но юноша не отступил.       Он умудрился рассечь волну противостоящего ему мрака и замахнулся на Ван Линцзяо. Та не растерялась — поймала удар флейтой. Клинок Цзинь Цзысюаня обрушился на Чэньцин. В этот самый момент участь разлетевшегося на осколки меча и его владельца была предрешена. Металл не мог навредить инструменту тьмы, а вот магия, заключённая в Чэньцин, напротив — ударила Цзинь Цзысюаня прямо в солнечное сплетение. Он закричал, хватаясь за грудь, и начал падать.       Вэй Ин дёрнулся к нему, но было поздно — ханьфу в месте поражения заливало кровью. Глаза Цзинь Цзысюаня стекленели. Ван Линцзяо кровожадно скалилась, возвышаясь над ними и готовясь добить. Лань Чжань прилагал все силы, чтобы сдержать натиск серых мантий и одновременно добраться до дьяволицы, но Цзян Яньли опередила его.       — Дура! — воскликнула Ван Линцзяо, упорхнув в сторону от Цзинь Цзысюаня.       Из её вспоротого бока торчал собственный кинжал — тот, что она не так давно метнула в Цзян Чэна. Пока Ван Линцзяо сокрушала Цзинь Цзысюаня, Цзян Яньли подобрала оружие, совершила рывок и внесла свою лепту в попытку одолеть её, однако жертва вышла напрасной. Нанесённая рана для тёмной заклинательницы оказалась несмертельной. Её подпитывали тьма и безумие.       — Тщедушная гадина! Я недооценила тебя! — Ван Линцзяо без колебаний вырвала кинжал из тела и отправила его обратно.       Цзян Яньли, в отличие от неё, не выстояла. Всё произошло за доли секунды. Ни Вэй Ин, пытавшийся удержать утекающую жизнь Цзинь Цзысюаня, ни Цзян Чэн, рванувший сквозь мечи, ни Лань Чжань, один на один выступающий против десятков воинов, не успели помешать врагу. Кинжал вошёл в грудь Цзян Яньли по самую рукоять.       При виде того, что произошло, Вэй Ин обмер. Увиденное парализовало его. Мгновение он стоял не в силах пошевелиться, затем шатко доковылял до Цзян Яньли и опустился на колени перед её распростёртым телом. Слёзы слепили его. Он издал душераздирающий крик, в отчаянии колотя кулаком по помосту. Жажда справедливого возмездия владела им, но выхода найти не могла. Чэньцин находилась в руках Ван Линцзяо. Энергия Золотого Ядра Лань Чжаня не подчинялась в полной мере, но при этом снижала возможность управлять тьмой как прежде.       Цзян Чэн затрясся в приступе немой злобы. Что-то пурпурной змеёй закружилось над его кистью. Игнорируя свои травмы, он понёсся на Ван Линцзяо. Его мастерство заклинателя было подкреплено гневом и болью из-за смерти родителей и ранения сестры. Алое зарево и пурпурное схлестнулись, рассекая воздух. Подобно двум разгневанным стихиям, формы противостоящей друг другу магии видоизменялись, полосовали пространство, ослепляли. Сражайся Цзян Чэн с Ван Линцзяо без вмешательства флейты, победа была бы за ним, но и на этот раз тьма встала непреодолимым щитом вокруг девушки, оттолкнув молодого заклинателя. Пурпурный свет исчез, задавленный ею.       — Вы попытались… И снова проиграли! — поймав Цзян Чэна за горло и удерживая одной рукой, отчеканила Ван Линцзяо.       — Ты получила, что хотела, я сдался на твою милость! — взвыл Вэй Ин. — Флейта у тебя! Можешь убить меня, но пощади остальных!       — Теперь уж точно никакой пощады не ждите! С вами не сладить!       — Я сделаю всё, что скажешь, только не убивай больше никого!       Вэй Ин медленно опустился на землю.       — Смотри! Я перед тобой на коленях… Я твой раб… Чего ещё ты хочешь?       — Самую малость — лишить вас, мерзавцев, способности вредить мне!       Ван Линцзяо ещё крепче сдавила пальцы на шее Цзян Чэна, а затем швырнула наёмникам.       — Хватайте Вэй Усяня! — скомандовала она своим людям. — Держите его крепко и пусть вытянет перед собой руки.       Шесть человек гуртом навалились на Вэй Ина.       — Ты отдал мне свою флейту. Но в мире полно других, а я не такая бестолочь, чтобы решить, что вся твоя сила в этой штуковине.       Лань Чжань дёрнулся к Вэй Ину, но магия Чэньцин сбила его с ног. Он не прекращал делать попытки встать с земли, но каждый раз, едва приподнимался — падал. Золотое Ядро кипело, распирало, давило, однако дотянуться сознанием до этого огня не выходило, словно он заблудился в лабиринте: видел цель, рвался к ней, но она отступала всё дальше.       — Всё, что ты собираешься сделать с ним, сделай со мной, — задыхаясь, прошептал Лань Чжань.       — Уймись, и до тебя очередь дойдёт, а попытаешься помешать — овдовеешь раньше времени, — бросила ему Ван Линцзяо.       Меч, приставленный одним из наёмников к горлу Вэй Ина, прорезал кожу, и тонкая струйка крови потекла за ворот ханьфу. Лань Чжань зарычал как раненый зверь. Кто-то толкнул его ступнёй в грудь, и он, слетев с помоста, рухнул спиной на камни. Рубцы от ран, оставленных кнутом, немедленно отозвались болью.       — Лань Чжань… Не надо, — раздался голос Вэй Ина. — Ничего не предпринимай. Всё будет хорошо.       — Сильно сомневаюсь, — заткнула его Ван Линцзяо.       В её руках снова мелькнул какой-то пузырёк. По тому, как аккуратно девушка его откупоривала, Лань Чжань понял, насколько его содержимое опасно. Цзян Чэн прохрипел ругательство. Вэй Ин отшатнулся. Взор его застыл.       — Снова яд? — надломленно прошептал он.       Ван Линцзяо была довольна произведённым впечатлением.       — Не совсем… И всё же залог того, что ты будешь хорошо себя вести. Выдержать действие этого средства далеко не каждому под силу, но ты же очень особенный заклинатель, правда?       — Нет! — Лань Чжань начал вырываться из рук её приспешников как сумасшедший. — Отойди от него!       — Прекращай меня нервировать, а то ведь пальцы мои могут дрогнуть и всё прольётся не на его руки, а на лицо. Пожизненное уродство — ладно, но слепота…       — Лань Чжань, верь мне, всё будет хорошо, — пробормотал Вэй Ин. — Я выдержу, что бы ни было…       Их взгляды пересеклись. Лань Чжань словно рухнул в сырую могилу. Глаза Вэй Ина выражали всю боль постигшей их чудовищной несправедливости. Тьма, что, как казалось Лань Чжаню, была недавно изгнана им, вновь оживала в стальных глазах отблесками огня, только Ван Линцзяо, пережив отменную встряску, ничего не замечала. Она ликовала, шагнув к Вэй Ину, а потом выплеснула всё до капли на его вытянутые перед ней ладони.       Вещество зашипело, в считанные секунды разъедая плоть до кости. Воя от боли, Вэй Ин заметался, пытаясь вырваться, но как только его перестали держать, упал. Ван Линцзяо не без удовольствия опустила ступню на его правую руку. В ошеломляющем гуле пространства послышался хруст ломающихся пальцев. Вэй Ин надрывно вскрикнул. Глаза его закатились, голова безвольно опустилась на грудь.       Насмешливый голос Ван Линцзяо, въедающийся в мозг, продолжал издеваться:       — Не играть тебе больше на флейте… Никогда.       Страдания Вэй Ина зеркально прошили Лань Чжаня. Скользя в тумане отравления, он наконец прекратил борьбу. Ужас ледяной волной смыл остатки контроля. Сердце выпрыгивало из груди, в глазах двоилось. Он безуспешно пытался встать, опираясь на руки.       — Теперь ты! — Ван Линцзяо подплыла к Лань Чжаню, медленно выуживая из рукава очередной кинжал.       Вэй Ин, захлебываясь болью, вскинул голову. Лань Чжань хотел сказать ему «не смотри», но не смог. Вэй Ин, приходя в себя, смотрел, и в глазах его разрасталась не то мольба не сдаваться, не то злость. Лишённые кожи, изувеченные руки подрагивали и сочились кровью. Цзян Чэн под градом ударов омывал слезами лицо бессознательной сестры. Бледная рука Цзян Яньли простиралась к Цзинь Цзысюаню, будто девушка безотчётно пыталась дотянуться до него. Тело истекающего кровью сына главы Цзинь почти скрылось от глаз в грязи среди множества ног и серых мантий.       В этом кипящем котле затянувшегося кошмара надежды не осталось — они и в самом деле потерпели полный крах, а потому Лань Чжань больше не опасался того, что духи с его подачи натворят непоправимых бед. Впору было призывать смерть, чтобы просто прекратить мучения. Кровавая баня в Пристани Лотоса бушевала как морской вал. Крики людей, лязг мечей, взрывы магических атак резали слух, но постепенно их становилось всё меньше. Издавая пронзительные, невыразимо жуткие вопли, нечисть носилась по владениям ордена подобно водам вышедшей из берегов реки. Вэй Ин не щадил себя и не осторожничал с ранами. Физическая боль и моральная опустошённость сплетались воедино и затмевали рассудок, высвобождая взрывоопасное нутро. Скопление тёмной энергии расплёскивалось под ударами магической стихии подобно загустевшей грязи. Запах крови дурманил похлеще паров ядовитого зелья.       Лань Чжань вдруг увидел, как в чудовищно изуродованных руках Вэй Ина что-то ослепительно разгорается.       Нефритовый лотос… — пронеслось в путающемся сознании. — Он успел отделить его от Чэньцин…       Одновременно с этим Ван Линцзяо вздрогнула. Её внезапно что-то укололо, потом ещё и ещё. Она в ошеломлении потянулась к шее, выдернула одну из торчащих из неё игл и неверящим взглядом окинула пространство. И снова игла — эта вонзилась чуть повыше её переносицы. Ван Линцзяо хотела было и от неё избавиться, но не сумела ни поднять руку, ни даже пошевелиться. Она издала неясный вздох онемевшим ртом. В следующую секунду глаза девушки полезли из орбит, словно её внезапно осенило.       Вместе с этим на тренировочной площадке Ордена Цзян объявились те, кого никто из присутствующих не ждал увидеть: лёгкими пташками перед серым скопищем наёмников материализовались из клуб дыма, пыли и тумана брат и сестра Вэнь. Вооружённые мечами работы мастеров клана Лань, они без промедления принялись разить серые фигуры. Вслед за ними возникли те воины, что последовали за Вэй Ином и Лань Чжанем в Юньмэн, но отстали по дороге, и те, кто уцелел в сражении в лесу.       Лицо Вэй Ина, сведённое судорогой с трудом переносимого страдания, переменилось — на губах, вопреки страшным увечьям, мелькнул блик улыбки. В глазах, сменивших цвет на алый, плясало отражение сияния, что парило над его ладонями. Он задумчиво взглянул на парализованную Ван Линцзяо и негромко напомнил ей её же слова:       — Как ты сказала?.. Нам не сладить? Не жди пощады?.. — его голос звучал отстранённо и глухо.       Флейта замерцала, словно отвечала на безмолвный призыв. Льющийся от нефритовой подвески свет подчеркнул слишком длинные ресницы, слишком полные губы, божественно прекрасное лицо Вэй Ина, противоречившее его неоспоримой мужественности. Чэньцин, источая алый шлейф, выскользнула из рук поражённой Ван Линцзяо, тогда как нависшая над ней тёмная тень, которую недавно видел Лань Чжань, стала более осязаемой. В следующий миг пальцы девушки будто обожгла та же жидкость, что до этого пожирала пальцы Вэй Ина. Его кости на глазах возвращали прежний облик, обрастали плотью и здоровой кожей, а конечности Ван Линцзяо, напротив, разъедали язвы. Невидимая сила выкручивала суставы и рвала сухожилия.       Лань Чжань понял, что Вэй Ин использовал заклинание, которое в прошлом спасло от смерти Лань Сичэня и Лань Цижэня, обратив раны, нанесённые Вэнь Чао, против его же рода — смерть тогда настигла Вэнь Сюя, а Вэнь Жохань, имея более надёжную защиту от сверхъестественного воздействия, смог выжить. Лань Чжань прочёл множество книг, но о подобном магическом приёме нигде и никогда не упоминалось. Как именно действовали эти чары, оставалось лишь догадываться. Почти наверняка сложность их применения соответствовала результату, ведь прибегал к ним Вэй Ин исключительно редко.       Подоспевшие Вэнь Цин и Вэнь Нин перекроили ход событий, встряхнув Вэй Ина и даровав ему возможность одолеть Ван Линцзяо. Люди, ради которых он рискнул очень многим, готовы были платить ему сторицей. Их непоколебимая решимость умереть за него подстегнула второе дыхание. Движения Вэй Ина становились всё более уверенными. Ван Линцзяо пожинала плоды своих деяний. Нескладно рухнув на помост из-за невозможности удержаться на ногах, она содрогалась в муках. Руки её походили на освежёванное мясо, по лицу струились слёзы боли. Иглы Вэнь Цин полностью отняли у неё возможность сопротивляться происходящему, сделав беспомощной.       Вэй Ин было направился к ней, чтобы поставить точку в противостоянии, но вопли за пределами помоста заставили его повременить с этим. Он подобрал флейту и начал играть, подчиняя нечисть. Оглядевшись, Лань Чжань с ошеломлением отметил, что живых осталось чрезвычайно мало как со стороны клана Цзян, так и среди подручных Ван Линцзяо. Нефритовая подвеска продолжала сиять над полем боя маленьким белым солнцем, дотягиваясь тонкими лучиками повсюду. Пристань Лотоса оказалась почти полностью разрушена, уцелело лишь несколько отдалённых построек.       Завораживающая печальная музыка, изливавшаяся из сердца Вэй Ина, притягивала к себе существо Лань Чжаня подобно магниту. Неизвестно как преодолевая истощение сил, он двинулся к нему. Окружающее расплывалось, и только фигура любимого человека выделялась на фоне разрухи чётко и явственно.       Вэнь Цин, едва поутихло сражение, устремилась к Цзян Яньли, Цзян Чэну и Цзинь Цзысюаню. Вэнь Нин не отставал от неё, исполняя все команды сестры, призванные уберечь раненых от самого страшного. Целители с поразительной сноровкой перевязывали раны и поили пострадавших лекарственными снадобьями. Нечисть, выполнив своё предназначение, отступала в тень и исчезала. Что-то неясное творилось с наёмниками. Они падали один за другим, словно мелодия Вэй Ина высасывала из них дыхание. Противоположное происходило с заклинателями, что выступали против них. Многие из тех, кто уже лежал на земле и, чудилось, доживал свои последние мгновения, поднимались на ноги и с удивлением озирались. Магия, перекатывающаяся волнами в воздухе, всё ещё воспринималась ими неясной угрозой, а потому одни держали на изготовку оружие, другие — заклинания.       Став свидетелем краха уже смакуемой победы, Ван Линцзяо пребывала в неистовстве. Отказываясь принимать поражение, она отчаянно пыталась сбросить оцепенение. Завидев неподалёку Вэнь Цин, действия которой стали причиной её неудачи, девушка окончательно потеряла контроль над эмоциями. Пустив в ход всю доступную ей магию, она почти сбросила паралич, когда Вэнь Цин, заметив её потуги, выпрямилась и шагнула к ней.       — Из куриного гнезда феникс не вылетает, — сорвалось с её губ.       Ни Вэй Ин, ни Лань Чжань не успели предугадать её следующее движение. Одной рукой Вэнь Цин выдернула иголку изо лба Ван Линцзяо, другой — взмахнула мечом, прекращая биение её сердца навсегда.