Антонин Долохов и его волшебные ёмкости

      Люциус привык, что в его доме происходит бардак: валяющиеся трупы то там, то здесь, следы крови на любимом белом ковре, разбитые бутылки… Малфой привык. Но ЭТО уже чересчур…! Проклятый Долохов! И откуда только милорд притащил этого… психа. Вообще, все странные и безумные идеи исходили именно от Антонина Долохова. Подпереть дверь так, чтобы её не смогли открыть с той стороны и поджечь чье-то дерьмо, тем самым устроив газовую атаку. В Хэллоуин он предложил накинуть на себя простыню, как делают это маггловские дети, и затеряться в толпе. Ну и конфеты пособирать. Если время будет. Напоить авроров горькой водой и выведать их планы на «скромную» пожирательскую организацию. И что самое удивительное, это все сработало… — «Ты либо безумец, либо гений.» — сказал тогда один из братьев Лестрейндж. — «Это две крайности одной и той же сущности.» — нараспев ответил ему Долохов. — «И почему, милорд не отправит этого… в министерство?» — озвучил свои мысли в слух Малфой. — «Потому что от министерства ничего не останется», — холодно ответил позади Люциуса милорд тем, самым напугав первого. — «Он там все подожжёт, а когда захочет потушить — затопит, а когда захочет избавиться от воды, проделает слив в стенах. В итоге от министерства останутся одни кирпичи, и то не факт. Может, больше половины водой смоет.» Да… Это вполне в духе Долохова. И все — таки Люциус привык, как и Пожиратели смерти. Но все же ЭТО уже чересчур. На любимом обеденном столе прямо посередине стояло непонятное нечто. Похожие на уродливую вазу. Оно было бледно-коричневого цвета с белыми потёртостями. Горлышком толщиной в три пальца и округлой формы. Что это? Зачем оно здесь? У Люциуса предчувствие плохое… Проклятый Долохов! А вот и он… — Что это? — сдерживая ярость и негодование, спросил Малфой. — Это? — с улыбкой переспросил Тони. — Кувшин из-под молока. — Кувшин? — «что это ещё такое? Что он опять задумал? И зачем ему молоко?» — И почему он здесь? — А почему бы и нет? Он никому не мешает. Малфой покрылся красными пятнами. И Тони это заметил. — Ну, раз он тебе так не нравится - возьми и убери. — Я?! — Ну а кто я, что ль? — Ты поставил эту… Этот… Ужас на стол! — …Ужас? — переспросил он. — Да! — не замечая странной интонации Долохова, рявкнул Малфой. — Ладно, — спокойно ответил Тони и взмахом палочки отлеветировал кувшин на пол. — Доволен? Вот тут то Люциус и почувствовал, что что-то не так. — Да… — аккуратно ответил он пристально смотря на собеседника. Тони, не обращая внимания на уже начинающего нервничать Малфоя, вышел из комнаты. А кувшин оставил на полу. Люциус нервно поджал губы. Как он мог забыть, с кем разговаривает?! Как он мог забыть кто перед ним? Ненормальный русский и негласная рука Тёмного Лорда… Ему конец. — А все из-за тебя! Уродливая ваза! — не хуже Нагайны, прошипел Люциус и тоже вышел из комнаты забывая, зачем, пришёл. Малфой не видел, как старый кувшин на секунду загорелся фиолетовым и как многообещающе двинулся САМ немного вперёд.