Красное солнце Ахоры

      Разве у него был выбор? — думал Сэдрик, аккуратно гладя тёмные кудри своего альды, красиво рассыпанные по подушке. Андрас мирно сопел на широкой кровати. А Сэдрику пора было идти на встречу к варварам. Кудри своего альды, надо же: своего! Ну какой у Сэдрика был выбор?       Он встретил молодого, прекрасного, несвязанного альду подходящей силы. Точнее, не так — он просто встретил альду подходящей силы. Даже если бы это был старый альда с пятью циррами, Сэдрик бы все силы приложил, чтобы стать шестым. Он бы принял любые условия, смирился с любыми обстоятельствами. Согласился бы жить по «Благонравию», которое уже века три назад считалось пережитком (но некоторым до сих пор нравилось). Согласился бы ждать своей очереди по недели-двум. Согласился бы на всё. В конце концов, анекдоты преувеличивали его гордость. Он всё-таки был циррой. Гордость цирры совсем не в том, чтобы спорить со своим альдой или сходить с ума от жажды. Он бы согласился на всё, лишь бы получить связь с альдой силы 11-Х. Он и согласился. В том, что у Андраса есть пресловутые одиннадцать иксов, он был уверен. Было с чем сравнивать.       Андрас казался идеальным, сокровищем, для Сэдрика совсем не подходящим. Но у альды, который вырос среди варваров и провёл годы в рабстве, просто не могло не быть проблем с психикой и силой. Быть может, он взорвёт однажды их обоих прямо в постели, да ещё и весь квартал в придачу. Но это неважно, пусть взрывает.       Стараясь не разбудить альду, Сэдрик нежно поцеловал его локоны.       Весь прошлый день Сэдрик пытался понравиться Андрасу. Обычно, чтобы получить предложение, цирры тратили месяцы на ухаживания. Альды не торопились с выбором, у них-то жажды не было. Как получится здесь, никто бы не угадал. Сэдрик кормил альду вкусностями, через Сеть заказал ему весь гардероб, купил собственный визор. Долго объяснял выгоды их возможного союза. Само собой, Андрас понятия не имел, как строить связь. Сэдрик тоже не смог бы объяснить ему это даже теоретически. Поэтому он рассчитывал хотя бы на устное согласие. Но к его глубочайшему удивлению вечером их уже связывала тонкая, но прочная нить. Сэдрик даже не заметил, как она появилась. Обычно это случалось в постели, но могло и при других обстоятельствах. В любом случае альда строил связь лично, своей волей, она не могла самозародиться. Как Андрас это сделал, он и сам не знал. Сэдрик не уставал поражаться его сильным инстинктам.       Детали биографии Сэдрик попытался выяснить у Андраса. Но тот толком ничего не знал. Они жили с матерью на маленькой и бедной планете. Отца не было, но мать много про него рассказывала, говорила, что отец умер. Когда Андрасу было девять, его мать убили работорговцы — женщина пыталась обороняться. А его самого забрали. Так, Андрас и оказался в рабской школе, готовящей обученный товар.       В глуши подобное случалось. Варвары везде жили по своим законам, если не нарушали законов Ахоры.       Сопоставить эту историю и сильную кровь Андраса Сэдрик не смог. Та женщина однозначно не могла быть его матерью, будь она ахоркой, варвары ее бы не одолели. Что скрывала она? Андрас о ней знал крайне мало — имя, возможно, ненастоящее, отрывочные факты — возможно тоже выдуманные. В конце концов, ему было девять и с тех пор в его жизни случилось много тяжёлых событий, чтобы парень помнил мелкие детали о своей предполагаемой матери. Все из которых могли быть, и, скорее всего, были, ложными.       Оставалась база ДНК на Ахоре. Она должна была помочь. Если там нет самого Андраса, то точно найдутся его родственники.

***

      Негромко хлопнула дверь, и Андрас мгновенно поднялся с кровати. Хотелось надеяться, что хозяин вернётся нескоро.       Приведя себя в порядок, переодевшись в новые, пожалованные щедрым господином вещи, Андрас принялся изучать меню. После некоторых раздумий он заказал на завтрак бутерброды с морепродуктами, шоколадный торт и много чая.       Что хозяин скажет про торт на завтрак неясно. Может быть, и придерётся. Тело же Андрасу надо беречь, да и столько сладкого лопать, тем более на завтрак, не пристало. Но когда хозяин увидит свой счёт, торт отобрать уже не получится, он будет съеден.       Впрочем, неважно, Андрас его отвлечёт. С этим ахорцем это вообще элементарно. Он от одного прикосновения плющится, глаза туманятся, дыхание перехватывает. Йен тоже так на Дэмиона реагировал. Правда, что ли, у них появилась знаменитая ахорская связь?       Когда-то Андрас прочитал сотни ахорских книг, посмотрел сотни фильмов и сериалов, про полюса силы и их связь говорилось везде, в каждой первой истории. Если даже это был детектив, немного времени всё равно уделяли любимому ахорскому вопросу. Связь ахорцы обсуждали так же, как нормальные люди романтику и секс. Строго говоря, это и была романтика в ахорской версии. В большей части их романов храбрый цирра спасал мир и строил глазки прекрасному альде. Люди эту фишку не секли и всегда путались, когда вставляли ахорцев в свои сюжеты. Ахорцы не очень откровенничали со своими колониями. Доступ к Сети, вещанию, культурному фонду метрополии провинции не имели. Поэтому ориентировались на свои впечатления и всегда промахивались. Андрас тоже толком не знал, как там оно всё на Ахоре устроено. Но по наблюдениям ахорцев в естественной среде обитания (их собственном доме), с помощью бездны литературы и доступа в Сеть сделал свои выводы.       Люди часто пытались соотносить ахорские пары с патриархатом. Дескать цирра — слабый и жертва, альда — сильный и охотник. А порядки у них, как на Харкиле. Но это чушь. Во-первых, у ахорцев тоже имелась форма патриархата. Далёкая от Харкилы, ахорские бабы и сами лёд и пламя в одном лице. Но все-таки чаще ведущую роль в политике и обществе занимали мужчины. В истории, по крайней мере. Ахорцы размножались, как обычные люди. Женились, воспитывали детишек. Так что эволюция дала женщине то же место, что и на других планетах — в семье. А прогресс уже внёс свои коррективы.       Во-вторых, связи полюсов энергии и половые отношения, это вообще разные вещи. Соотносить альд с харкилскими мужчинами, а цирр — с женщинами, очень глупо.       Что понял Андрас: цирры — порывистые, агрессивные, чаще выбирают силовые профессии. Великая захватническая армия Ахоры — в массе своей как раз цирры. При малейшей угрозе цирра закроет альду грудью. Вроде бы их сила менее стабильна, поэтому и вредит организму, поэтому нуждается в стабилизации силой альды. Энергия цирры — это плюс. Альды — минус.       Альды другие — спокойнее, сдержаннее. Предназначение цирры — служить, альды — заботиться (а не владеть, как можно подумать), так учат маленьких ахорцев. Творческие люди, врачи, учителя, учёные — чаще альды. Но если цирра — это огромный бойцовский пёс, в котором живёт весёлый и ласковый щенок, который хочет на хозяйские ручки. То альда — это мармодомский дракон: совершенно не приручаем, свиреп. Утащит вас в своё гнездо и пристроит в кучку с сокровищами или костями, куда вы сгодитесь лучше.       Короче, все ахорцы — злобные твари, которые завоевали заметную часть ближайшего Космоса, и теперь нормальных людей за людей не считают, только себе подобных.       Услужливый официант принёс завтрак. Андрасу он улыбался нерешительно, видимо, не мог понять, гость перед ним или раб гостя. Здесь знали, конечно, статус Андраса, в отель ведь не пускают всех подряд, не проверив документы.       Андрас поблагодарил официанта вежливо, забрал еду и, закусив бутербродами, принялся за торт. Какое наслаждение, есть то, что хочешь. Андрас никогда не голодал. Хуже всего ему жилось в школе — казёнщина, но вспоминал он её с наибольшим удовольствием. Лучше в его жизни было только время с мамой. А хозяева его не обижали, никто. Если, конечно, не считать секс за обиду. Но он давно смирился со своей ролью, в ней были даже хорошие стороны. Из постели легко манипулировать хозяином. На чары Андраса поддавались все, осечек не было ни разу. Поэтому и жил он тепло и сладко. Не говоря уж о том, что его никогда не наказывали. Только в школе, да и то, не наказывали, а проводили регламентированные экзекуции. Ему многие рабы завидовали, он умел устраиваться. Но хозяев Андрас ненавидел не за то, что с ним плохо обращаются, а за то, что они хозяева. Он лучше бы чёрствый хлеб ел, чем их подачки.       Свобода — это возможность быть собой, не улыбаться фальшиво, но солнечно, чтобы хозяин ослеп и вкусно тебя накормил, дал тёплую постель, не мучил. У него не отобрали. Андрас ненавидел всех хозяев и только за это. А больше всего он ненавидел Дэмиона Нэсса, ахорца, альду — и всю их проклятую породу.       Поев, Андрас задумался чем бы заняться. Очень хотелось порыться в хозяйских вещах, номер не дом, но всё-таки выяснится хоть что-то. Про хозяина нужно знать как можно больше. Но в номере везде камеры. Хозяин наверняка потом просмотрит запись. А возможно, и сейчас следит.       Печально вздохнув, Андрас послонялся по номеру. Полистал каналы регулярного вещания в Сети — обычные, местные. Хотя ахорец мог настроить и ахорскую Сеть, если бы хотел. Но, может, она у него к личному визору привязана.       «Скучно», — решил Андрас. Выходить из номера хозяин ему не запретил. Он вообще ничего не запрещал, вёл себя как приличный цирра, то и дело заглядывал ему в глаза и млел от «случайных» прикосновений, которыми Андрас пытался очаровать своего нового владельца.       В связь между ними верилось с трудом. Альды её строят, она не сама возникает. Андрас даже читал художественное описание этого процесса. Не такой он и лёгкий. Даже если ахорец не прикалывается так изощрённо, а они это любят, и Андрас на самом деле альда, всё равно бы не смог всё это реализовать. Правда, для этого требуется желание альды сделать цирру своим, взять его под руку, присвоить. Короче, опутать своей силой, привязать. Андрас своё согласие на союз давал, не на словах, в душе, — это факт. Но сомнительно, что этого хватило бы. Наверняка ахорец врёт. Возможно, хочет преувеличить значимость их отношений.       На самом деле Андрас боялся предполагать, чего именно хочет ахорец. Это всегда слишком сложно. Нормальный человек хотел бы секса, насладиться властью, чего-то подобного. С ахорцами ничего не ясно. Йен несколько лет носил ему подарки и сладости, а сам уговаривал Дэмиона его убить. Зачем, спрашивается, покупать яркие, дорогущие книжки человеку, которого хочешь убить?       Но всё-таки бродить по отелю Андрас поостерёгся. Можно встретить знакомых, и что будет дальше вообще неясно. Все свободные знакомые у него были только одного свойства и легко могли решить освежить знакомство. Отказать господину будет сложно, тем более в людном месте.       А как на такое отреагирует ахорец? Андрас решил не рисковать, как и в шкафы не полез. Хотелось, конечно, проверить границы дозволенного, но на настолько агрессивную разведку боем он не решался.       Пришлось включить лёгкую комедию, жаль, что не ахорскую, и лечь на диван перед широким экраном.       Часа через два, когда Андрас выбирал новый фильм, на пороге показалась горничная с изящно уложенными яркими огненными кудрями. Увидев Андраса, она вздрогнула и испуганно широко распахнула глаза.       Видно, знала, что постоялец ушёл, и не ожидала здесь кого-то встретить. Андрас в это время оценил её подтянутую рельефную фигурку, аккуратное личико — горничная была симпатичная.       Он лучезарно улыбнулся ей.       — Господин? — напряжённо уточнила девушка.       — Нет, что ты, господин ушёл. Я его раб, меня только вчера подарили хозяину, — скромно похлопал глазками Андрас и удовлетворённо заметил, как в глазах горничной мелькнуло что-то хищное. Он хорошо знал людей, какое бы положение они ни занимали, всегда спокойнее себя чувствовали рядом со слабым. Всегда были рады ощутить пусть маленькое, но превосходство.       — Ясно, — теперь уже уверенно ответила горничная. — Тогда я приберусь здесь. Хорошо?       Не то чтобы интонация предполагала возможность отказа, но всё-таки девушка проявила вежливость, было приятно.       — Конечно! Меня зовут Андрас, — радостно согласился он. — Хочешь, я помогу? Тебя как звать?       «На ловца, как говорится, и зверь бежит», — решил он.       Девушка вновь насторожилась:       — Тебе это зачем? — напряжённо свела она темно-рыжие брови.       — Просто так, — не переставал излучать добродушие Андрас. — Скучно. Быстрее время пройдёт. Раньше закончим и поболтаем. Я угощу тебя чем-нибудь. Хозяин мне много вкусного оставил.       — Он не будет против? — также нервно спросила она.       — Неужели ты думаешь, что он будет просматривать целые часы записей с камер? Делать ему больше нечего. Придёт, увидит, что всё в порядке и ладно. Никто их не смотрит, что я господ не знаю? — На самом деле смотрели многие, с помощью умных программ в том числе. Но уверенность в голосе Андраса убедила девушку.       — Хорошо. Давай, и спасибо! Меня зовут Рив, — наконец, оттаяла и представилась она.       Следующие полчаса они вдвоём тёрли обширный номер, один из самых дорогих в отеле.       — Ух, спасибо за помощь! — выдохнула Рив, падая на диван в гостиной. — С этими большими номерами всегда столько возни. У вас хоть чисто, — неопределённо махнула она рукой.       — Торт будешь? — протянул ей Андрас кусок своего завтрака. — Фрукты, — их он заказал, пока смотрел фильм.       К его удивлению, Рив только выпучила глаза:       — Это ведь ужасно дорого. Ты знаешь, сколько стоит этот торт?       Андрас пожал плечами. Ценами на еду он не интересовался. Как-то ему не пришло в голову, что ахорец, которому пытается угодить сам губернатор планеты, может смутиться стоимости торта. Да они вчера на такую сумму вещей набрали! Ладно, визор, одежду можно было купить и дешевле. Но ахорца это не беспокоило.       — Да брось, это же ахорец, — уверенно ответил он.       Рив не стала спорить и всё-таки принялась за торт. Андрас посмотрел, как она угощается, а потом самым заинтересованным тоном произнёс:       — Ты очень красивая, Рив.       — Спасибо, ты тоже, — прожевав, ответила девушка.       Он рассмеялся:       — Ты всегда так отвечаешь, когда тебе делают комплименты?       Если бы она засмущалась, он бы никогда не тронул её. Но Рив была не такая, Андрас слишком хорошо разбирался в людях, чтобы понять это. Скромняжку всегда отыгрывал он, а интересующиеся буквально липли к нему, как мухи к медовой луже. Не очень и стараться требовалось, чтобы их привлечь: разок улыбнуться, смотреть как на что-то дорогое и важное. Все проникались моментом. Но вот бельё снимали не все. Это уже зависело от принципов и границ человека.       Рив замерла на мгновение, а затем отодвинула торт и потянулась к Андрасу. Она прильнула к нему так нежно и впилась в губы так страстно, словно они не сорок минут были знакомы. Андрас понятия не имел, что люди чувствуют в этот момент, но давно понял, что цепляет их не на секс. Он каким-то образом продаёт им фальсификат любви, то есть его игру они воспринимают, как реальные чувства. Пусть на пятнадцать минут, но они в них верят и честно отвечают взаимностью.       Но Андрас ничего не чувствовал. Когда обнимал красивое, мягкое тело Рив, когда гладил её нежную кожу, целовал тёплые губы. Воздух пах свежим и сладким потом здорового человека. От желания кружилась голова. Рив расстёгивала пуговицы на лифе, спускала бюстгальтер, пухлая грудь касалась Андраса, буквально лезла ему в лицо. Рив задирала подол, стягивала трусы, и Андрас входил в неё: горячую, упругую, волнующую. Но он ничего не чувствовал. Его тело чувствовало, а он сам — нет. Его тело хотело Рив, а ему было скучно.       Дверь хлопнула, Рив обернулась на звук и скатилась с Андраса с придушенным писком.       Андрас рассчитывал, что хозяин посмотрит кино, но тот успел на действо вживую, так даже лучше. Да, это была разведка боем. Андрас хотел увидеть реакцию ахорца. Господин мог по-разному отреагировать на такую сцену: стать зрителем, присоединиться к процессу, мог и разгневаться. Увидеть каков ахорец в гневе было бы очень полезно. Но хозяин не должен разгневаться так уж сильно, по сути, ведь Андрас ничего не сделал. Но это если считать его хозяином. Ахорец рассказывал ему вчера совсем другие вещи, про великую и священную связь, будто возникшую между ними. Цирра не может не ревновать альду. Это естественно, кто же обрадуется, увидев возлюбленного с другим? Так что реакция ахорца многое поведает об их дальнейших отношениях.       На Рив он даже не взглянул, так и стоял посреди комнаты, пока та спешно поправляла одежду, хватала вещи и извинялась. Даже головы не повернул. Смотрел он только на Андраса и явно злился, но молчал.       Когда Рив убралась восвояси, ахорец заговорил:       — Я закончил сегодня раньше. Не хочешь сходить куда-нибудь?       Аристократичный, лощёный, статный, с длинным хвостом платиновых волос, в дорогом элегантном костюме — он был даже соблазнительнее огненной Рив. В этом плане Андрасу повезло. Не то чтобы внешность хозяина имела для него большое значение, но всё же заниматься сексом приятнее с красивым человеком.       — Куда? — сипло ответил Андрас, от волнения у него даже голос перехватило.       Ахорец вёл себя именно так, как полагалось цирре: ревновал и злился, но молчал. Йен бывало устраивал Дэмиону сцены, но Андрас точно знал, что на Ахоре это не принято. Хотя бы потому что Дэмион громко об этом говорил.       — Куда захочешь, — ахорец пожал плечами. — Прогуляемся, решим.       — Пешком? — заинтересовался Андрас. Он никогда не ходил по этому городу, не видел его улиц, кроме как из окна флайера. Он бы хотел узнать, какая она — жизнь здесь, представить себя обычным человеком, нормальным.       — Как скажешь, — уступчиво ответил ахорец.       — Давай пешком, — определился Андрас. Было бы над чем думать.       Переодеваться он не стал. Одежда, в которой он мог позволить себе ходить перед хозяином, явно не была хуже той в которой можно выйти в город.       В сверкающем зеркалами лифте они спустились на первый этаж отеля, пройдя через широкий мраморный холл, оказались на улице. Ласково светило солнце, цвели деревья, спешили обыватели. Андрас бесконечно давно не был так счастлив, как сейчас — его не ограничивало четыре стены, воздух вокруг упоительно пах свободой.       С тревогой он оглянулся на хозяина, не стоило его злить сегодня. Что будет дальше неясно, а Андрас очень хотел погулять, представить себя своим на этих улицах. Но ахорец казался скорее грустным и задумчивым, чем гневным. Встретив взгляд Андраса, он молча протянул ему руку. Андрасу ничего не оставалось, как о неё опереться.       Смешаться с толпой у них не получилось. Никто из прохожих не был так одет и не дефилировал в такой позе, на странную пару поглядывали многие. Решив не забивать голову, Андрас принялся восторженно рассматривать витрины. В основном они проходили мимо магазинов роскошной одежды и утвари, попадались ювелирные магазины, офисы, банки и рестораны.       Стоило о чём-то заговорить, тишина выглядела почти неприлично, но хозяин молчал, и сейчас это было, наверное, к лучшему. Наконец, Андрас высмотрел что-то интересное:       — Пойдём? — указал он ахорцу на секс-шоп.       — Там ничего полезного нет, — вяло ответил тот.       — Смазки нет? — деланно удивился Андрас, он отлично понял, что хозяин про ахорские штучки.       — Смазка есть, — бесцветно ответил тот и покорно пошёл ко входу.       В итоге хозяин оказался прав. Ничего интересного там не было, а если что и было, это Андрас пока не решил, как применить. Если они на самом деле планируют строить из себя ахорскую пару, то надо начинать думать над сценариями сессий. Всё-таки следует выполнять заданный план работы. Но здесь ничего подходящего Андрас не нашёл. Поэтому набрал всяких гигиенических средств. Ахорец в это время стоял рядом с кассой, безучастно глядя в пространство. Молоденькая консультантка не знала, как себя вести и пометавшись, встала рядом с ахорцем. В итоге на покупки тот даже не взглянул, просто протянул для оплаты руку с идентификационным браслетом.       — Доставка в отель, пожалуйста. Адрес по браслету. Спасибо! — без выражения продекламировал он, не обращая внимание на побледневшую консультантку. Девушка увидела данные покупателя, когда считала браслет. Конечно, в магазине не вся биография открывалась, но основная информация, нужная для той же доставки, появлялась. У самого Андраса вместо браслета был подкожный чип. Его не только рабам ставили, на некоторых планетах и гражданам тоже. Но не на Ахоре. Бедной консультантке, судя по её лицу, дурно сделалось при мысли, что она чуть не десять минут стояло рядом с настоящим ахорцем. Но тот, похоже, давно привык, что люди его боятся, потому что и глазом не дёрнул, видя её реакцию.       Андрас смущённо улыбнулся болезненно зеленоватой консультантке и вышел вслед за ахорцем, подхватил его руку, и они пошли дальше.       — Ты обиделся? — решился всё-таки заговорить Андрас. К хозяину он обращался, как тот приказал, это было непривычно, но выбора не предложили.       — Из-за горничной? — не стал делать вид, будто не понимает ахорец. — Да нет, я расстроен, что совсем не знаю, как к тебе подступиться. У меня получается даже хуже, чем у горничной. Сколько ей понадобилось времени, чтобы тебя привлечь? Чем она понравилась тебе? Тем, что варварка или тем, что женщина? — Ахорец остановился, перехватил руку Андраса и нежно прижал к губам, он смотрел в его глаза так, словно рассчитывал найти там ответ на все вопросы.       — На самом деле ты мне нравишься больше, чем она. Это так было, просто, — дёрнул плечом Андрас и отвёл глаза, а потом тихо добавил: — Тем что, она мне не хозяин. Ахорец закатил глаза:       — Во имя Творца миров, кто ещё чей хозяин! — Потом тяжело вздохнул и ещё раз поцеловал руку Андраса.       Они так и стояли посередине дороги, людям приходилось обходить их, так что парень с неоновыми жёлтыми волосами было начал ругаться, но, заметив жест ахорца, замолчал и тихо только присвистнул.       — Я понимаю, тебе тяжело, — продолжил ахорец. — Ты вырос в невыносимых для альды условиях. Но я сделаю всё, чтобы дальше твоя жизнь была замечательной. Свет мой, тебе трудно поверить мне, я знаю. Это потому, что ты не видишь связь. Но она есть. Ты сам её создал. Ты научишься контролировать силу. Привыкнешь к Ахоре. Всё будет замечательно.       Я буду любить тебя вечно, больше всего на свете. Больше семьи, жизни, всей Ахоры. Ты моё дыхание, моё солнце, моё персонифицированное счастье. Неважно с кем ты спишь. Я всегда буду любить тебя. Альды никогда не отчитываются никому и ни в чём. Многие берут несколько цирр. У всех есть семьи. Бывает есть и любимцы среди варваров. Каждый цирра в любом случае живёт своим альдой. А вот у альды всегда интересов много. Поэтому неважно кого ты выбираешь и сколько времени готов мне уделить. Я всегда буду любить тебя и ждать твоего зова. Андрас?       Андрас молчал, с замиранием сердца слушая этот длинный монолог.       — Я правда твой альда? — тихо спросил он в итоге.       Хозяин, хотя глупо его теперь так называть, закрыл лицо руками и застонал, но потом ответил все-таки:       — Да, правда. Ты мой альда, и так будет пока ты не решишь порвать связь. Иначе она никак не исчезнет, и это не изменится. Только по твоей воле.       Андрас задумчиво кивнул.       — А если я сделаю что-то плохое? Нарушу закон? Тогда что?       Хозяин, то есть Сэдрик, так лучше, покачал головой:       — Цирра всегда на стороне альды, никак иначе, чтобы альда не сделал. Цирра даже не будет его выбирать, просто цирра всегда разделяет точку зрения альды.       — А если альда творит что-то абсурдное? — глядя вдаль уточнил вопрос Андрас.       — Если альда невменяем, то и цирра быстро сойдёт с ума. Я никогда тебя не оставлю. Правда.       «Правда» — Андрасу очень захотелось поверить, что всё услышанное — правда. По крайней мере, оно походило на правду. Для ахорца кощунственно шутить такими вещами. Для цирры предательство — клясться в любви и верности чужому. Святотатство — сама мысль, что такие вещи он может говорить варвару. Андрас знал это. То что ахорцы носятся со своей свободой тоже знал. Например, поэтому они не использовали идентификационные чипы, ведь их нельзя просто снять, когда захочется, а это нарушение свободы. Ахорец не может быть рабом. Но всё-таки Андраса держали в рабстве ахорцы. Значит ли это, что Сэдрик обманывает его и Андрас никакой не ахорец? Или просто в детстве он встретил парочку психов? Ведь он же уверен, что они психи. Они точно психи. Два сумасшедших маньяка. Так, быть может, они психи настолько, чтобы держать в рабстве ахорца? Ведь, положа руку на сердце, он давно знает, что никакой он не человек.