Санта

— Уильям, мальчик мой, — тихо прошептала женщина, что была прикована к больничной койке. — Я чувствую, что мне осталось совсем недолго. Прошу, позаботься об Эбигейл. Хрупкая рука с трудом приподнявшись, нежно погладила детскую щёчку семилетнего Уильяма Грэма, что со всем своим детским спокойствием наблюдал, как мать иссыхает на его глазах. Для своего возраста, малыш был ментально взрослей детей его возраста и понимал, что его матушка умирает. Её поразил рак. Рак лёгких. Это началось сразу после смерти его отца, который не справившись с управлением, попал в автомобильную аварию и покинул этот бренный мир. Эмилия Грэм, которая была достаточно слабохарактерной, совсем отчаялась, оставшись одна с двумя детьми без какой-либо поддержки со стороны. Она и её муж Майкл были сиротами и надеялись лишь на себя. Эмилия была домохозяйкой, которая воспитывала детей, пока её муж обеспечивал всё их немаленькое семейство. Но после трагедии, женщина, собрав свои последние силы, устроилась на работу и тянула на своих хрупких, женских плечах двоих любознательных детей, которые не давали ей передышки. Только сигареты стали её отдушиной. Она курила много. Неприлично много. Одной пачки не хватало и на день. И вот спустя всего год, ей выносят диагноз, после того, как она обратилась в больницу с сильным кашлем и болью. Рак лёгких. Эти два слова выбили почву из-под ног семейства Грэм. Маленький Уилл, которого обстоятельства заставили слишком быстро повзрослеть, прижимал к себе свою сестрёнку, со страхом смотря на разбитую мать. Было поздно. Рак неоперабелен. Эмилии дали всего семь месяцев. Так мало. Но женщина ради детей не впала в отчаяние, а собравшись с мыслями начала готовиться к своей кончине, понимая, что её ангелы останутся одни в этом жестоком мире. Женщина, открыв счета для своих детей, откладывала туда деньги, половину своей зарплаты, разделяя её между Уиллом и Эбигейл. Каждая мелочь отправлялась на детский счёт под проценты, которые дети смогут получить в день своего совершеннолетия. Это будет их почва под ногами, которой не было у женщины в её юности. Последним действием стала продажа дома, когда её госпитализировали, а дети перешли под опеку социального работника. Деньги с продажи дома стали последним вложением в будущее её детей. И вот сейчас, лёжа на медицинской койке в больнице, девушка смотрела на спящую рядом с ней Эбигейл и стоящего рядом не по возрасту взрослого Уильяма, что кивнув на просьбу, ответил, сжимая её руку: — Мама, не волнуйся, я позабочусь о ней. Надеюсь, что ты встретишься с папой и вы опять будете счастливы. Слыша эти слова, девушка улыбнулась и единственная слеза скатилась по её щеке, когда она навсегда закрыла свои глаза, а маленький Уилл, смотря на это, беззвучно плакал, пытаясь не разбудить крепко спящую сестру, сжимая ладонь матери до последнего её вздоха.

***

— Уилли, Уилли, — отвлёк мальчика девичий голос. — Пойдем смотреть подарки. Темноволосая девочка, лет шести, обняла брата за талию, смотря в его синие глаза, что завораживали своей глубиной. — Я написала письмо Санте. Как думаешь, оно сбудится? Переведя свой печальный взор от окна, в котором он разглядывал сверкающий город, готовящийся к рождеству, придаваясь воспоминаниями, Уильям посмотрел на свою сестрёнку, говоря с лёгкой улыбкой. — Смотря, что ты загадала. В нетерпении девочка запрыгала на месте, говоря: — Семью! Как ты думаешь, Санта исполнит моё желание? Нахмурившись, кудряш ответил, идя вслед за сестрой к большой ёлке, под которой для каждого детдомовского ребенка лежал сладкий подарок, закупаемый спонсорами, и игрушка, которую приносили неравнодушные люди: — Не знаю, может Санта что-нибудь придумает. Брюнет улыбнулся, видя свою сестру счастливой. Он хотел продлить тот миг, когда она поймёт, что мало кто возьмёт в семью двоих детей, а Уильям уже достаточно взрослый. Ему уже восемь лет. Мало кто берёт таких больших детей, а уж если у них есть сестры и братья, то тем более. — Уилли! — Радостно вскрикнула Эбигейл, сидя на полу у ёлки и, сверкая своими голубыми, как небо глазами, показывая ему их подарки. — Смотри! Помимо двух небольших коробочек с конфетами, которые темноволосая положила около себя, она держала в руках красивую куколку, с тёмненькими кудряшками, одетую в платье и мишку цвета шоколада. — Тут наши имена. И правда, на игрушках висели открытки с их именами. — От Га-ни-ба-ла Ле-к-те-ра, —прочитала по слогам Эбигейл.— Кто это? Её вопрос был обращён на Уилла, что в недоумении крутил в своих руках плюшевого мишку, отмечая, что он очень приятный и мягкий на ощупь. Услышав вопрос сестры, маленький Уилл нахмурился. И правда, кто такой этот Ганнибал Лектер. Малыш знал, что подарки лишь подписывают, дабы малыши их не перепутали, но чтобы были открытки с поздравлениями. Такого не было. Никогда. Пожав плечами, мальчик ответил: — Не знаю. Эбигейл кивнув, прижала красивенькую куклу ближе к себе. — Она такая красивая. Как думаешь, этот мужчина, что подарил нам подарки, хороший? Видя неопределенное пожатие плечами, девочка мечтательно произнесла: — Вот бы это было так, может Санта исполнил моё желание и это наш новый папа. Уильям удивлённо посмотрел на сестру и, дабы не расстраивать её в преддверии праздника, ответил: — Возможно. Он не верил, что это возможно. Но счастье сестры было для него важнее. Не может быть такого, что их заберут из-за того, что его сестра написала письмо Санте. Бред. Но как же Уилл ошибался.