Непостижимое

— Хэй, ангел. — Да, Кроули? — Можешь ради меня…кое-что сделать? — Д-да, конечно. Что же? — Я долгое время откладывал это. Почти с самого сотворения, с самой нашей встречи на той стене…я хотел кое-что сделать, но…теперь уже нет смысла откладывать. Сегодня, когда вся вселенная будет перезапущена, выдался последний шанс… Земля с ничего не подозревающими людьми доживала свои последние минуты. Она все так же беззаботно проворачивалась, не понимая того, что произойдёт через столь короткое время. Двое ангелов — невинный и падший — взирали на её неспешное вращение, зависнув над её поверхностью на невидимой пластине. — …Последний шанс сделать то, о чем я мечтал все эти шесть тысяч лет. — Сегодня Земля исчезнет и вновь будет создана заново. Словно перезапуск всего мира. Никто не успеет ничего понять. Ни морей крови, ни страданий, ни боли…лишь «пуф!» и пожалуйста, добро пожаловать в новый мир. Только мы и сможем за всем наблюдать. — Мне кажется, все-таки нет…здесь ты ошибся, Ангел. — Что?.. — Мы настолько сильно сроднились с этой землёй, что будем уничтожены вместе с ней. Просто канем в небытие вместе с нею, так как стали её частью. — Неужели нельзя ничего сделать? Даже ты, Кроули, сдаёшься? — Похоже на то. Тогда для Апокалипсиса использовали посредников: Антихриста, четырёх Всадников, Цербера…на них мы могли повлиять. А сейчас одной лишь силой божьей Земля будет стёрта в один миг… На миг воцарилось молчание. Ангел и демон взирали на то, как такими усилиями спасённая ими Земля проживает последние мгновения. — Через несколько минут все, что нам было дорого, перестанет существовать… — вздохнул Азирафаэль, досадливо сжав губы. Это все, что он мог. — Что же ты хотел сделать, Кроули? — Просто… раз уж все наши действия не имеют значения…может, ты позволишь мне себя поцеловать? Улыбка коснулась губ Азирафеля, стоило ему взглянуть в лицо старому другу. Теперь он мог признать, что Кроули был его другом и…даже чем-то большим. — Скажем, ну, почему бы…и нет…ты больше можешь не боять- Однако слова Кроули оказались прерваны нежным прикосновением чужой ладони. Такой тёплой, мягкой. Согревающей. Той, о чьих касаниях он лишь в снах позволял себе мечтать. «Да…» — сказали небесно-голубые глаза. «Да…» — сказала тёплая улыбка. — Да, Кроули… — прошептали мягкие губы Придвинувшись к Кроули, Азирафаэль нежно провёл ладонью по щеке, скользя пальцами к затылку, зарываясь ими в снова длинные пряди рыжих волос. И мгновение спустя губы их соприкоснулись. Каждая клеточка тел обоих кричала и трепетала, пока нежные уста соприкасались, все глубже увлекая в сладость любви. Любви, способной убить. Любовь между ангелом и демоном… Кто бы мог подумать, что такое вообще возможно. Чуть подрагивали кончики белоснежных крыл — пока смоляно-черные взметнулись, взмахами подняв их невесомые тела выше в небо. Заставить оторваться друг от друга возлюбленных смогли лишь раскаты грома и грозное пение фанфар. Их взгляды встретились вновь. Теперь им не нужны были слова, чтобы понять, что другой хочет сказать. Лишь глаза — чистые, небесно-голубые, прозрачно-невинные — и чуть светящиеся, желтые, с вертикальными зрачками. _Как жаль, что ты пахнешь не так, как на земле… Мне так нравился этот аромат ванили и старых книг…_ _Я хотел бы и правда его ради тебя сохранить…_ _Это конец, Ангел. Сейчас столкнутся в битве войска ада и рая…но нас уже не будет среди них._ _Никогда не горел желанием убивать._ _Я тоже._ Новый раскат грома раздался. Вспышка молнии озарила небеса. Возлюбленные обернулись, словно по команде в сторону крохотного шарика, где они жили шесть тысяч лет, где полюбили друг друга вопреки своей природе… Каждая мельчайшая частица, парившая в воздухе, излучала свет. Ослепительные его снопы лились из каждой щели. Постепенно размывались и пропадали очертания далеких предметов. _Видимо, это прощание, ангел._ Тонкие руки демона осторожно касались щек Азирафаэля. Столь мягкими они казались ему всегда — и перед самым своим концом он наконец смог убедиться в своей догадке. _Нет…если мы исчезнем вместе, значит, навсегда останемся единым целым…_ И в затопляющем все белом свете мягкие уста соприкоснулись вновь. Залившая мир белизна поглотила две замершие в единении души, вкушавшие друг друга в первый и последний раз прежде чем раствориться в вечности, затопила ярким светом все существо. До самого конца и даже после…они были едины.