faggot

— Родители скоро придут. Шепнула на ушко Валере девушка, которая лежала рядом с ним без одежды, прижимаясь к его боку своим грудями, животиком и бедрами. Ее косы слегка растрепались из-за секса, а на щеках был легкий румянец. Турбо смотрел в потолок ее комнаты, иногда задевая глазами край ковра и молчал. Уже который раз он проводил приятно время у своей девушки, но каждый раз вспомнил глаза Зимы, который смотрел на него за дрочкой. — Понял. Туркин резко сел с кровати, а потом встал, штаны он натянул почти сразу после акта, поэтому осталось надеть свитер и носки. Захира поджала губы, прикрывая одеялом свою наготу. Каждый раз, когда Валера приходил, между ними был ураган вперемешку с пламенем костра, а когда уходил, то только холод. Девушка искренне не понимала такую перемену в отношении к себе. — Я тебе не нравлюсь, да? Ты просто мной пользуешься, чтобы снять напряжение? Валеру эти слова словно обухом по голове ударили, заставляя плотнее сжать зубы и заиграть желваками в районе скул. Он сейчас стоял лицом к ней и зеркал в комнате не было, поэтому с пару секунд на его лице читалось истинное выражение, а потом он вдруг расплылся в своей привычной широкой улыбке. — Ну ты чего, глупенькая, нравишься конечно. С кем попало настоящие пацаны не танцуют на дискотеках. Шершавой от отсутствия варежек и вечных драк рукой парень оградил ее бархатную щечку, после этого целуя в лоб. Поцелуй в лоб более интимный, чем поцелуи в губы или куда бы то ни было еще, поэтому если нужно кого-то обмануть и скрыть истинные чувства, лоб —отличное место для поцелуя. Захира расплылась в улыбке и потянула Валеру на себя, целуя его, не отпуская. После второго раза Туркин ушел окончательно, чтобы не встретить ее родителей. В женихи он не записывался, поэтому незачем ему с ними знакомиться. Тем более у этой девки отец вроде какая-то шишка на заводе, нужно быть аккуратным. Закурив сигарету, он медленно шел по дороге, обдумывая ее вопрос. Смысла в обдумывании особо не было, ведь он ответил еще тогда в ее комнате, стоячи спиной. Пользуется. — Турбо! Голос Зимы вышиб Валеру из своих мыслей, заставляя обернуться и без вопросов протянуть пачку сигарет другу. Вахит тут же вытянул ловкими пальцами сигарету, подкуривая у младшего. Под глазом у Зимы была новая ссадина с расплывающимся синяком. — Откуда? Зима на вопрос достал из-под мышки книгу, дав в руку младшего Жуля Верна в красивом издании. — Дед не промах оказался, я книгу выхватил, а он с разворота ударил, кольцом с его руки и прилетело. Ответил Вахит, на что Валера закатил глаза и, повертев в руках эту странную для него конструкцию, вручил ее обратно новому хозяину. Валера учебники то никогда в школу не носил и не открывал, а это обязанность ученика, а тут добровольно что-то читать, он что лох какой-то? Время свободное можно и по-другому провести. — Лучше бы в качалку ходил, чтобы всякие деды морду не разукрашивали. Кинул он, выдыхая дым в лицо Зималетдинову, заставляя того прикрыть глаза. Если бы так сделал кто-то другой, то, скорее всего, уже получил бы в морду, но у них такое было дозволено, правда только с одной стороны. — И без тебя знаю. Закатил глаза Зима, после этого уходя за своим другом, который уже успел развернуться на пятках и зашагать в сторону их дома.

***

Кащей больше был не с ними, как вернулся Вова Адидас все пошло на лад, на новый и не синий, как любил говорить ветеран Афгана. Пить всем строго-настрого запретили, скорлупе особенно, только старшим возрастам можно было и то, если повод был. Вова всех тренировать начал, тридцать кругов, основы боя, приседания, отжимания, подтягивания. Кто такие сборы пропускал, получал по фанере от одного представителя каждого возраста. — Ну привет, сынок. Валеру прошиб холодный пот от этой интонации и знакомого голоса, с большей хрипотцой, чем раньше, но такой не спутаешь. Скинув кроссовки, а затем и куртку, парень зашел в зал, сглатывая, когда увидел отца. Геннадия Туркина явно потрепало на зоне, потому что от кучерявой шевелюры осталась лысина, а руки были забиты наколками из серии «ира» и так далее. — Ну че ты смотришь так? Отца родного не признал или не рад, что отец вышел? А? Мужчина встал, хватая сына за грудки, на что тот ударил первым, быстро уворачиваясь от размашистого удара отца, повалив его на пол, задев стол, на котором стояла рюмка и пару бутылок только что купленной хрен пойми где водки. Турбо бил не переставая, жестоко не жалея своих костяшек и лицо отца. Когда пелена злобы сползла, он встал, силой пнув отца в бок, заставляя старшего перевернуться на другой бок, и сплюнуть один из зубов, вместе с кровью. — Гнида шлюхина.. Пробулькал старший, снова сплевывая, получая еще один удар на этот раз по спине, так что дыхание сперло. — Лучше бы ты сдох на зоне. Плюнув сказал Валера, после этого схватил бутылку водки и вышел из квартиры, забыв даже шапку натянуть. Этот мужчина не был родным отцом Валеры. Имя родного отца парень не знал, потому что тот обрюхатил мать, а сам свалил куда-то, оставив ее одну. Пока она была беременная, с ней познакомился в то время вроде даже приличный парень Геннадий Туркин, так Турбо и его фамилию получил и отцом называл долгое время, чтобы соседи не осудили. Пока старший не начал его регулярно избивать, за любые провинности, а однажды когда пил рассказал четырнадцатилетнему Валере всю правду. В тот день ненависть бурлила в крови младшего Туркина, да так, что хотелось бутылкой проломить голову этому мерзкому человеку. Пить на морозе тот еще аттракцион, зато хотя бы чувствуешь, что ты в тепле, даже если уже пальцы еле двигаются. Турбо не заметил, как вся бутылка опустела, а он уже еле стоял на ногах. Надо было идти домой, лечь спать и забыть это все как страшный сон. Он ведь уже давно не живет дома, живую мать он похоронил, отца своего тоже похоронит, время только нужно. Только Зима у него остался, только Зима… — Какого.. хера. Вахит открыл двери и тут же почувствовал запах перегара, а на него свалилась туша килограмм на десять его больше. Турбо тяжело дышал, кое-как встав благодаря помощи друга. — Ты какого хера творишь, к Адидасу тебя отвести, чтобы он тебе фанеру пробил? Зималетдинов не хотел так, да и не пошел бы сдавать друга, просто сейчас его мозг на пьяного Валеру реагировал так. — Завались. Проговорил Туркин, в какой-то момент прижимая старшего к стенке за плечо, смотря ему в глаза своими пьяными и несобранными, даже потерянными. — Как же ты меня заебал. Валера схватил хозяина квартиры за шею и вдавил в стенку сильнее, после этого вдруг целуя. Грубо и без какой-либо нежности, мокро и сразу с языком, причмокивая в поцелуй и кусая обветренные губы Вахита. — Я трахаться не могу блять.. на мне сидит баба с вот такими грудями — шатаясь, Валера очень выразительно показал размер — а я вижу глаза твои чертовы, как ты на меня пялишься, пока я дрочу. Вахит выглядел снаружи совершенно опешившим, а внутри до гроба спокойный, словно его не первый раз целовал парень. — Закрой рот. Турбо даже не дал старшему что-либо произнести, снова поцеловал, на этот раз уже не держа за шею, потому что видел, что ему не оказали сопротивление. Все девчонки, с кем он занимался сексом таяли, когда он ласково сдавливал их тонкие шеи, видимо Вахит такая же девочка, только его шею можно сдавить до синяков, он не дернется, будет стоять. Зима ответил, попытался перетянуть инициативу, но Валера сжал его руку, как бы показывая, что это делать не стоит. — Ты меня хочешь? Спросил Вахит, когда младший отстранился, потому что его слегка затошнило, то ли от нервов, то ли от водки, которую он выжрал не закусывая ничем. — Откуда я блять знаю. Провыл он, смотря в глаза спокойного Вахита нервно, дико, как только потерянный Турбо умеет. Минута сомнений и тишины, игра в гляделки. Оба словно дали себе время понять и осознать, что сейчас происходит. Первое действие после паузы сделал Зима, потянул младшего на себя и поцеловал, сжав пальцами его вьющиеся патлы. Старшему понравилось, как целуется Валера, не как девушки и не как тот парень, с которым он однажды целовался в какой-то подсобке в ДК, пьяный после дискотеки. В поцелуях Турбо было что-то особенное, возможно, это был вкус безнадеги и ненависти в связи с положением, в котором он оказался, а может что-то еще. Самое главное, что это было чертовски вкусно. Валера словно снова обрел силу в ногах и почву под ними, поэтому потащил Зиму в их комнату и швырнул на кровать, после этого скинул с себя куртку и упал сверху, придавив Вахита своим корпусом, продолжая целовать. Побитые в хлам руки ныли, но Турбо стянул свитер с Зимы, оставляя его худощавое тело без прикрытия. Старший был жилистым, но при этом походил на дрыща, который питался раз в день и как-то выживал. Собственно, так оно и было, зато ни грамма жира, только голые поджарые мышцы. — Я тебе не.. — Заткнись. Турбо стянул свитер и с себя, после этого развязывая веревки спортивок, злясь из-за того, что пальцы не слушались. Вахит в какой-то момент отдернул его руки, сам помогая ему развязать веревки, после этого развязывая свои. Сглотнув старший внимательно наблюдал за действиями своего друга, сердце в груди отбивало какой-то марш или же что-то еще довольно быстрое и четкое, а вот вся кровь отлила от мозга, приливая к другому органу. — Блядство.. за такое.. если узнают… Турбо колеблется, смотрит на парня перед ним, гулко сглатывает, после этого слегка стягивает вахитовские штаны, взяв в руку его вставший член. Наверное в такие моменты все мировоззрение человека переворачивается, но Валера был пьяный, а Зима.. а Зималетдинов тянул его так, что хотелось башкой биться о стену из-за количества мыслей о друге. Старший промычал, после этого резко потянул на себя Турбо, ударяясь передними резцами о его губы, после этого целуя, а рукой на ощупь ныряя в его белье, чувствуя своими холодными пальцами член друга, обхватывая его. — Не узнают, если трепаться не будешь.. Проговорил в губы Турбо старший, после этого уже дав поцеловать себя, откидываясь на подушку, двигая рукой, иногда большим пальцем оглаживая головку, которая сочилась предэякулятом. Валера получал какое-то извращенное удовольствие от того, что сейчас происходило. В какой-то момент парень сильнее приспустил штаны с бельем с себя, соединив их органы вместе, обхватывая одной рукой сразу два. — Так.. же сделай. Тяжело выдохнул младший, простонав на ухо Вахита, когда тот последовал его указаниям. Турбо начал слегка толкаться бедрами, в руки своего друга и свои, вздрагивая в плечах от ощущений. Когда он брал Захиру первый раз, лишая ее невинности и впервые видя ее шикарную грудь, он не чувствовал таких крышесносных ощущений, как сейчас. Он просто двигался в ней, иногда целуя, потому что его раздражали ее словно наигранные стоны. А сейчас, сейчас он еле сдерживал себя, чтобы не начать стонать от удовольствия, которое разливалось по всему телу и болью отдавалось в опухших губы. Зима же не сдерживался, мычал в самом начале, от того, как шершавые руки младшего скользили по его чувствительному органу, потом уже от совместных действий постанывая в губы Турбо, иногда сжимая челюсть от приятных ощущений внизу. — Пидор.. Шепнул он ему в губы, словно подтверждая свою правоту, заставляя Турбо снова прижать его за шею, только на этот раз к кровати и мокро поцеловать, языком проходясь по зубному ряду и деснам. Оба закончили почти одновременно, несколько секунд мучительно приятного удовольствия и Валера скинул свою тушку рядом с Вахитом. Дотянулся до полотенца и протер руку, после этого дал его старшему, чтобы тот сделал то же самое. Штаны просто натянул, потому что пальцы онемели от движений и боли, которая пульсировала в костяшках. Хозяин квартиры сделал так же, быстро вытер руку и швырнул полотенце на пол, приподнялся на лопатках и натянул семейники с штанами, завязывая веревки. Только потом дотянулся до пачки сигарет, одну протягивая Турбо, быстро закурив и дав прикурить ему. — Отец из тюрьмы вышел, я надеялся, что эта гнида там и сдохнет. Бросил Валера, которого уже немного отпустил алкоголь, приводя мозги в порядок. Нормальный пацан на его месте паниковал бы и линчевал себя за то, что сотворил, но сейчас парень был на удивление спокойным. — Я не выгоняю, как жил здесь, так и живи. Ответил Зима, прокручивая у себя в голове то, что они сделали сейчас и бросая быстрый взгляд на занавески. Они были закрыты, поэтому старший выдохнул, лишние глаза, тем более на такое зрелище, им не нужны. — Что это было? Спросил Туркин, выпуская клубок дыма в лицо Зимы, смотря на него своими карими глазами. Вахит пожал плечами и повернулся на бок, как затушил сигарету, внимательно смотря на друга и на то, как спокойно вздымалась его грудь. — Значит плевать. Валера подтянул к себе старшего, целуя его снова, сейчас уже более спокойно, не так стихийно, как это было в коридоре и сейчас на кровати. Завершающий поцелуй всегда более приятный и лакомый, по сравнению с другими. Уснули вдвоем, Вахит не стал уходить, да и Валера явно бы запротестовал, причем оправдывал бы это тем, что так теплее, а не потому что они полчаса назад дрочили друг другу. Проснувшись утром, как ни в чем не бывало пошли на сбор: тридцать кругов, отжимания, подтягивания, основы боя, глаза Вахита на Турбо, глаза Валеры на Зиму. Как ни в чем не бывало…