Hawks Lays an Egg // Хоукс Сносит Яйцо

      Руми колотилась в дверь Хоукса.       — Хоукс! Я знаю, что ты там, у тебя геолокация не выключена!       Ну, серьезно. Обычно этот мальчишка поумнее будет, нежели в последнее время. Его не видели уже несколько дней, и вот поползли слухи. В его самоволках не было ничего необычного, но запереться в квартире и молча в тряпочку сидеть несколько дней кряду? Вот это уже подозрительно. У Хоукса не то чтобы было много друзей в геройской индустрии (так как он всех раздражал). И хотя Руми и не была полностью осведомлена о личной жизни героя, он никогда не упоминал о ком-то, с кем еще водил дружбу. А значит, случись с ним что-нибудь, и она останется единственным человеком, кто бы пошел и проведал его. Она постучала еще раз.       — Хоукс!       Пытаясь уловить хоть какие-то звуки присутствия, Руми завертела ушами. Она услышала шарканье и… рычание? Потом шаги. Наконец, дверь со скрипом открылась настолько, чтобы явить на свет изможденного Хоукса.       Острый шип беспокойства пронзил Руми.       — Воу… приятель, ты в порядке?       — Замечательно! — Хоукс поднял вверх большие пальцы. — Лучше всех.       — Выглядишь как отстой, — прямо заявила Руми. — Ты чем-то болеешь или как?       — И я рад тебя видеть, Руми.       Она вскинула бровь.       — Мм, ага, у тебя подводка размазалась. Меня ты не обдуришь. Что случилось?       Хоукс потянулся к лицу.       — Моя подводка не… — кончики его пальцев оказались заляпаны. Он поперхнулся воздухом. — Моя подводка! Не смотри! — И закрыл лицо руками.       — Заюш, послушай, понятия не имею, за дуру ты меня держишь или что, но что-то явно не так. Поэтому предлагаю тебе разобраться легким путем или трудным.       Руми сделала шаг вперед, отталкивая Хоукса в сторону. Реакция последовала мгновенно. Все Хоуксовы перья встали дыбом, он с двойным усилием перекрыл собой дверной проем и издал звук, который можно было описать не иначе как «угрожающий курлык».       — Эй, полегче-полегче, — Руми примирительно отступила. — Можем поговорить и здесь, все в порядке.       Хоукс не выглядел убежденным, а напротив — продолжал бросать быстрые взгляды через плечо, беспокойно переминаясь с ноги на ногу.       — Да, слушай… я бы с удовольствием поболтал… правда, с большим удовольствием! Ты ж мой самый любимый человек! Но я, э, вроде как немного занят, так что мне действительно нужно вернуться к…       — Эй, ты что-то прячешь? — Руми прищурилась. Ситуация резко превратилась из сомнительной и забавной в тревожную. — У тебя там злодей?       Хоукс нервно рассмеялся.       — Злодей? Чего? Ха-ха, п-почему это в моей квартире должен быть злодей? Что за дикость! — Он по-птичьи дернул головой, заглядывая себе через плечо. — Дап, никаких злодеев! Это стопроцентно свободная от злодеев зона. Иглой не колись, в школу ходи, ешь овощи, покаа!       Прежде чем он полностью успел закрыть дверь, Руми бросилась навстречу, отпихивая Хоукса с пути. Крыло Хоукса бешено забилось, поднимая бурю красных перьев.       — Нет! — завизжал герой. — Нет, остановись, ты не понимаешь!..       Он тщетно пытался замедлить шествие Руми по его квартире. Будь она человеком более мягкосердечным, то ей, наверное, стало бы немного неловко. Но уж больно подозрительно вел себя Хоукс. Интуитивно Руми понимала, что он — сильный и опытный герой, только вот ростом не вышел в сравнении с ней. Завяжись драка, — и она с легкостью бы одолела его, в ближнем бою так наверняка.       Очевидно это было и для Хоукса, поэтому герой решил сменить стратегию. Он вспорхнул вверх и приземлился перед дверью в спальню, до смешного широко расправив крылья.       — Не входи сюда!       Руми закатила глаза. Ну, как можно быть таким глупым? Теперь она точно знала, где искать.       — Остановись! Пожалуйста!       Красные перья настойчиво принялись тянуть ее за рубашку. Она нетерпеливо отмахнулась от них. Из Хоукса стали вырываться звуки, похожие на крики огорченной курицы. Руми удержалась от смешка. Окончательно она сбавила пыл, увидев, что глаза Хоукса наполнились слезами. Ладно, вот это точно было ненормально.       — Эй-эй, почему ты плачешь? Я остановлюсь, видишь? — она подняла руки вверх. — Перестань плакать, а то еще больше размажешь подводку.       Герой несколько раз моргнул, и его лихорадочное дыхание начало замедляться. Крылья, пусть и не вернулись к привычному размеру, все равно выглядели значительно менее объемными.       — Хоукс, — сказала Руми тоном старшей сестры, на который только она была способна. — Расскажи мне, что происходит.       Хоукс вздохнул. Он провел руками по лицу (тщательно избегая области вокруг глаз).       — Я… я могу доверять тебе?       У Руми сжалось сердце — настолько ранимо герой звучал. Она правда переживала за Хоукса. Он раздражал ее, смешил и быстро стал ей братом, которого у нее никогда не было.       — Конечно, приятель. Ты можешь мне доверять, — намеренно обнадеживающе произнесла Руми.       Герой пристально посмотрел на нее. Несколько напряженных мгновений они оба молчали. Затем Хоукс кивнул.       — Ладно, — вздохнул он. — Ладно. Я покажу тебе. Только… двигайся помедленней и не подходи слишком близко.       — Без проблем, — согласилась Руми.       В голове пронеслось множество теорий о том, что собирался показать ей Хоукс, но ни одна из них не подготовила ее к тому зрелищу, которое открылось перед ней, стоило Хоуксу отойти в сторону.       На кровати в одну кучу были свалены одеяла, подушки, перья, набивка (?) и кто знает, что еще. В центре лежало… яйцо. Жемчужно-белое яйцо размером с американский футбольный мяч. Хоукс поспешил к гнезду и принялся поправлять подушки и одеяла вокруг него.       — Это яйцо, — констатировала Руми.       — Ну да, оно! — согласился Хоукс.       — Ты снес яйцо.       — Ну да, снес! — подтвердил Хоукс.       Руми посмотрела на яйцо. Потом на Хоукса. Вернулась к яйцу. А потом снова уставилась на Хоукса.       — Это вышло из тебя?       — Дап! — подтвердил герой без всяких уточнений.       Руми моргнула. Несколько раз открыла и захлопнула рот.       — …А как…       — Нет! — беспечно оборвал ее Хоукс.       Руми кивнула.       — Верно. Да, да.       Определенным образом ей было известно, что Хоукс умеет откладывать яйца. То была одна из первых историй, которую он рассказал ей на их первой пьянке. Одним днем, предшествующим его разгульному образу жизни, он почувствовал себя полным и расстроенным, а в следующий момент уже откладывал яйцо! Она поперхнулась напитком на той части, где Хоукс углубился в описание своего ментального состояния: как в нем проснулась наседка, как он прогнал почтальона, разносчика пиццы и бродячую собаку. Как скоро его одолела одержимость заботой о неоплодотворенном яйце. В конце концов, герой пришел в себя, сходил к врачу и сумел побороть это.       Руми покачала головой.       — Ох, Хоукс… Мне отвести тебя к врачу?       Хоукс решительно покачал головой.       — А, да нет, в этом нет необходимости…       — Но ты же понимаешь, что чем быстрее избавишься от него, тем быстрее оправишься от своего состояния.       От предложения лишиться яйца перья Хоукса встали дыбом.       — НЕТ! Нет, это не…       — Если яйцо не оплодотворено — оно не вылупится, приятель, — напомнила ему Руми.       Хоукс поджал губы и отвел взгляд. Погодите…       — Хоукс. Оно оплодотворено?       Герой не ответил.       — Хоукс.       — Ну, типаа… — Хоукс подергал воротник. — Оно, ну… вроде как оплодотворено.       Руми прикрыла рот рукой.       — О. Мой. Бог. Хоукс.       — Так что да, вот где я пропадал, — бесстрастно произнес герой.       — И кто же папочка малыша? — потребовала Руми.       Хоукс усмехнулся и демонстративно «застегнул» губы.       Ей в голову пришла идея. Правдоподобная теория, к сожалению.       — Нет. Не может быть. Хоукс, не говори мне, что это…       Блин, даже думать противно.       Хоукс удивленно моргнул, как будто не ожидал, что она догадается.       — О нет, думаешь, я слепая? — усмехнулась она. Если Хоукс думал, что его чувства не очевидны, то он глубоко заблуждался. — Это Индевор, да?       — Индевор? — недоверчиво переспросил Хоукс. Затем он запрокинул голову и рассмеялся. — Господи, было бы очешуенно. Хотел бы я, чтоб это был Индевор. Слушай, а как думаешь, СМИ поверят, что яйцо его? Ты поможешь мне распустить этот слух?       — Хоукс, — бесстрастно сказала Руми.       Однако Хоукса уже во всю понесло.       — Я серьезно! Как ты думаешь, если общественность надавит, он начнет платить алименты? Только представь себе заголовки! Роман между Героем №1 и Героем №2: На Подходе Ребенок.       — Блиин, — простонала Руми. — Хватит, я не хочу это представлять.       Она задумалась на мгновение.       — А еще я ни при каких обстоятельствах не желаю знать, реально ли Индевор может поверить, что яйцо его. Я просто. Просто знать не хочу.       Хоукс вновь запер рот на ключ и загадочно показал большие пальцы «вверх».       Руми закатила глаза.       — Шизанутый. Так раз это не Индевор, то кто? Я его знаю?       — А, да не, ты его не знаешь.       — А почему рассказывать не хочешь? Или ты просто загулялся и понятия не имеешь, чей он? У нас, типа, ситуация как в Мамма MIA!?       — Да не загуливаюсь я! — возмущенно воскликнул Хоукс. — Почему все так думают? Да я однолюб на девяносто… нет, подожди… — герой призадумался. — По крайней мере, на восемьдесят процентов так точно!       Руми понятия не имела, шутит ли он.       — Так ты знаешь, кто папочка малыша, — гнула она линию.       — Ага, я знаю, кто папочка малыша.       — А рассказывать не собираешься, потому что?.. Он знаменит, что ли?       Хоукс скривился, размышляя про себя.       — Ну типа, можно сказать, что и знаменит… — он забормотал себе под нос, но Руми не расслышала. Может, он «печально известный»?       — Он, кажется, много для тебя значит, если ты так сильно беспокоишься за его доброе имя. А ведь ты с легкостью готов бросить под автобус репутацию Индевора. Что, папуля платит тебе за молчание?       Внезапно, что-то щелкнуло в ее голове.       — Если только тебя действительно волнует его репутация.       Хоукс напоминал оленя в свете фар. При других обстоятельствах Руми, может, и посмеялась над тем, как очевидны его эмоции, но сейчас это только ее разозлило. Хорошо, что Хоукса ни в жизни не назначали на роль шпиона. Любой маломальский злодей раскусил бы его вмиг.       — Хоукс, — тихо произнесла она. — Это ведь не злодей?       Он сглотнул и едва заметно кивнул.       Руми одолел гнев.       — Хоукс, какого хрена? Ты же… Герой №2! Ты должен знать лучше! О чем ты думал?       Хоукс склонил голову.       — Честно? «Думал» — не первое, что меня в тот момент волновало.       — Оо, очевидно. Как это вообще произошло?       Руми потерла виски. Будь на месте Хоукса кто-то другой, — и она давно бы выбросила его в окно.       Герой задумался на мгновение.       — …Тиндер?       Руми не посмеялась.       — Хорошая попытка, приятель.       Хоукс пожал плечами.       — Ну ладно, хорошо, это был Гриндр.       — Попытка номер два. Я знаю, что ты используешь Гриндр, только чтобы клеить папиков. Попытка номер три?       — Откуда тебе знать, что он был не папиком? — заныл Хоукс.       Руми демонстративно сжала бицепс.       Хоукс сдулся.       — Ладно, правду? Я был на задании — разведка, все дела. И я встретил его, и мы поговорили и, типа как… разгорелся пожар. Ха-ха. Буквально, «пожар разгорелся».       Поняв, что он только что сказал, Хоукс прикрыл рот рукой.       Глаза Руми распахнулись.       «Разгорелся пожар», «известный/печально известный»…       — Ты переспал с Даби.       Она не спрашивала.       Хоукс изобразил джазовые ручки.       — И приз в номинации Супер-ищейка достается Руми. Уии.       Мысли Руми понеслись вскачь. Даби был обосраться каким сильным злодеем. Из тех, кто убивает без колебаний и пощады. Руми никогда бы не стала увиливать от драки, но… искать ее в дуэли с Даби также бы воздержалась. Воспользовался ли он Хоуксом? Угрожал ему? Заставил снести яйцо для какого-то коварного плана? Кровь ее закипела.       Она утешительно сжала плечо друга.       — Не волнуйся, милый. Ему это с рук не сойдет. Я выслежу его, и я самолично надеру ему зад…       Хоукс схватил ее за руку.       — Не надо, это… не та ситуация… — и отвел взгляд.       Ага, вот и пошло говно по трубам.       — Ты ведь не влюбился в злодея, нет?       Хоукс стал почти таким же красным, как его крылья.       — Влюбился в него?! Нет. Неа. Абсолютно ни за что. Но… наверное, я… вроде как немного привязался.       Руми чуть не взорвалась.       — Хоукс, ты идиот? К чему тут привязываться?! Он злодей. З-Л-О-Д-Е-Й. Он входит в список самых разыскиваемых преступников. Или ты забыл, что он, хм, не знаю, убивает невинных людей? Что бы ты к нему ни чувствовал, могу гарантировать — он к тебе того же не испытывает. Разве ты не понимаешь? Не будет он к тебе ходить и помогать воспитывать ребенка, играя Большую Счастливую Семью или что там вообще напридумывал себе твой мелкий птичий мозг!       Руми показалось, что в глазах Хоукса промелькнула обида, но было сложно сказать. На его лице проступило противоречивое выражение.       — Да, насчет этого…       А ситуация-то все набирала и набирала обороты.       — Хоукс, ты все еще встречаешься с ним?       Вместо ответа Хоукс принялся извилисто объяснять:       — Он очень хорошо воспринял новости, на самом деле! Он согласился приносить мне еду, пока я буду ухаживать за яйцом. Сказал, правда, что будет делать это через раз, но пока что мы видимся каждый день…       — Ты имеешь в виду. Что постоянно знал о местонахождении чрезвычайно опасного злодея и никому не сказал? Я уже почти готова сдать тебя! Мы давным-давно могли организовать захват, представляешь, сколько людей могло быть спасено? Я люблю тебя, Хоукс, но это переходит все границы. Я обязана рассказать Комиссии…       — НЕТ! — Хоукс издал пронзительный вопль и бросился на Руми. Они грохнулись на пол. — Пожалуйста, я сделаю все, что угодно! Не говори им. Они заберут мое яйцо, они могут убить его, они убьют моего ребенка! Делай, что захочешь, когда он вылупится. Я помогу поймать Даби, я добровольно сдамся. Я поклянусь на чем свет стоит, что ты ничего не знала. Я попрошу Даби не убивать, пока яйцо не вылупится, мне кажется… кажется, он послушает, пожалуйста!       Верхом на ней Хоукс казался таким крохотным. Он был сильным, разумеется, но таким маленьким и стройным, что в тот момент казался хрупким. Руки, вцепившиеся ей в рубашку, дрожали. Глаза были широко раскрыты. Он умолял. Он был напуган. Руми, должно быть, утратила хватку, так как гнев ощутимо истощился в ней. Хоукс — человек взрослый, естественно, однако в чем-то вел себя, как настоящий ребенок. Верхом на ней был не Герой №2. То был ребенок, по-глупому влюбленный в негодяя, в отчаянии защищающий свое дитя. Как же больно было смотреть на него, у Руми сжалось сердце.       Не заставляй меня пожалеть об этом, подумала Руми.       — О, Хоукс, — вздохнула она. Она обхватила его за плечи и притянула к груди. Хоукс тут же обнял ее в ответ и зарылся лицом в рубашку. Руми покачала головой и уткнулась подбородком в пушистую мягкость волос Хоукса. — Ну и вляпался же ты, а? Мы справимся. Я не собираюсь сдавать тебя.       Руми сделала вид, что не заметила, как намокла ее рубашка.              Час, много салфеток, экстренные новые стрелки и немного горячего какао спустя Хоукс нахохлился в своем гнезде. Яйцо покоилось у него на коленях. Он мысленно называл его Омлетом, как это делал Даби. И как бы безвкусно оно ни звучало — ну, может быть «безВКУСно» слово не очень подходящее — но прозвище было найдено. В конце концов, им придется выбрать имя, но по ощущению было еще слишком рано.       Руми прислонилась к стене у кровати.       — Значит, у тебя будет ребенок.       Сердцебиение Хоукса участилось, как и всегда, когда до него доходило, что в конце всего этого будет ребенок. Ему нравилась идея, но в то же время герой не имел ни малейшего представления о том, что делает. Да и пофиг. Притворяйся, пока не поверишь сам! Он определенно вывел верную воспитательную стратегию!       — Ага, — сипло произнес он.       Руми ухмыльнулась.       — Можно стать почетной тетей?       Хоукс хмыкнул и осмотрел свои ногти (Ох, пора бы прекращать грызть их от волнения. Выглядело отвратительно).       — Зависит от обстоятельств. Устроишь мне предрожденчик?       Руми изогнула бровь.       — А ты хочешь предрожденчик?       Хоукс пожал плечами.       — И кого пригласишь? — спросила Руми.       — Не знаю, поэтому это ты мне его устраиваешь, — нагло ухмыльнулся Хоукс.       — Лады, давай посмотрим… Индевор, которого мы по возможности представим миру как отца ребенка, и у которого есть деньжата на хороший подарок… Хм, Фэтгам еще, милый парень. Он, наверное, придет, если ты попросишь… ты знаком с Бест Джинсом, да? Его что-то давно не видно, но если нам удастся с ним связаться, он, скорее всего, заглянет. Мм, и можно пригласить того паренька из UA, который тебе нравится. Знаешь кого-нибудь еще?       — Я доверюсь тебе, — настоял Хоукс. — Меня не волнуют переменные, я больше заинтересован в подарках.       — Вот мерзавец, — возмутилась Руми. — В таком случае, пригласим и твоих бывших папиков.       Хоукс рассмеялся, и Руми немного заразилась его весельем.       — Итак, список гостей следующий: два или три про-героя, подросток-гот и пятнадцать богатых стариканов, — перечислила Руми. — Звучит как вечеринка.       Хоукс хихикнул.       — Только представь.       — Что именно?       — Вот сидят они все на детской вечеринке и сплетничают, как мамули с винишком.       Руми прыснула со смеху.       — Так Бест Джинс и есть мамуля с винишком.       — Ага, а Фэтгам — зумба-мама, — хохотнул Хоукс. — Индевор — определенно мама-футболистка, которая соревнуется со всеми подряд и считает, что ее дети лучше, чем у всех остальных.       Руми засмеялась еще сильнее.       — А ты? — выдавила она между вздохами.       — Я-то? Я не просто мама. — Герой драматично подмигнул. — Я — клевая мама!       И нет, Хоукс абсолютно точно не стыдился отсылок на Дрянных девчонок, спасибо, что спросили.       — Хоукс, нет! — Руми взъерошила ему волосы. — Ты хочешь себе Реджину Джордж? Так Реджины Джордж и воспитываются.       — Эй, Реджина Джордж — могущественная стерва, и я буду горд, вырасти мой ребенок таким же, как она, — проворчал герой.       Руми по-кроличьи сморщила нос.       — Я думала, она была «легендарной стервой»?       — Нет, Руми, это из Хезерс, — Хоукс удивлено вздыхает. — Да я же как Вероника!       — Да?       — Да, потому что Даби похож на Джей-Ди, — объяснил герой.       Руми покачала головой.       — Слушай, не знаю, сколько внимания я, по-твоему, уделяю этим фильмецам из восьмидесятых, но уверяю, — это намного меньше, чем ты думаешь.       Хоукс фыркнул.       — Я сделаю так, чтобы Омлет полюбил фильмы восьмидесятых.       — Я дико извиняюсь, Омлет? — переспросила Руми.       — Так мы его называем, — объяснил Хоукс, поглаживая поверхность яйца.       — Но… Омлет?       — Это шутка такая; когда я впервые рассказал Даби, он предложил сделать из Омлета омлет и забыть обо всем произошедшем, — рассказывал Хоукс. — Уверен, это у него юмор такой.       Руми кивнула.       — Ага, не хочу тебя расстраивать, приятель, но ты живешь не вполне нормальной жизнью.       — Я в шоке, — отшутился Хоукс.       — Так ты зовешь яйцо Омлетом? Когда ты собираешься дать ему нормальное имя?       — Мне кажется, еще слишком рано. Определенно до того, как он вылупится. Я посмотрел несколько имен, но ни одно не ощущается подходящим. К тому же, эм, знаю, глупо, но мне хочется, чтобы и Даби одобрил имя.       К счастью, Руми не стала комментировать последнее.       — Знаешь, когда он вылупится?       — Нуу… где-то между тридцатью днями и тридцатью неделями? — предположил Хоукс.       — Значит, нет, — подытожила Руми.       Хоукс объяснил:       — Если Омлет будет расти, как птица в яйце, то это ближе к неделям. А если это больше похоже на то, как протекает человеческая беременность, — то месяцам. Не знаю, честно говоря. Я подумываю в ближайшее время подсветить Омлета и посмотреть, насколько он вырос, и на основании этого составить представление.       Руми задумалась.       — Откуда ты знаешь, как о нем заботиться?       — Инстинкт, — сразу же ответил Хоукс. — Это дичь полная. Я его чувствую, и если оно слишком холодное или типа того, мне просто плохо и грустно. Это даже может меня разбудить.       Такое часто случалось. Хоукс думал, что чувство истощения приходит после рождения ребенка. Но вот он был: просыпался в любое время ночи, чтобы покрутить яйцо или обнять его, чтобы согреть или включить душ, повышая уровень влажности. Но Хоуксу просто нравилось, что эти инстинкты, которые вынуждали его создавать комфортную среду для яйца, и сами делали его счастливее. Герой усмехнулся.       — У меня есть пятое чувство. Я экстрасенс, ну, или типа того.       Руми прищурилась.       — Похоже на Дрянных девчонок.       — На Дрянных девчонок, да, — подтвердил Хоукс.       — Но серьезно, ты собираешься воспитывать… Омлета… в одиночку? — уточнила Руми. — Знаю, твой дружок-злодей носит тебе закуски, как хороший папочка-птиц, но на тебе много задач и много неизвестных.       Хоукс пренебрежительно махнул рукой.       — Не волнуйся, я просмотрел аж три видео об инкубации куриных яиц. Я справлюсь!       Ну, да, подумал он. Он справится.