Кофейня

Мы встретились в начале декабря, Когда укрыло город белой пеленой, И в нем ты останешься со мной. ***

Чем же правосудие отличается от самосуда? Ведь они так похожи, но их значения разнятся.

— Гарри, как ты мог?! Мы ведь в тебе души не чаяли, а ты нас теперь в тюрьму посадишь?! — на весь судебный зал кричала неугомонная женщина. На ней было голубое платье с цветочками, прическа каре, закрученное в локоны, глаза ее были злыми и полными негодования. Сколько раз ей говорили, даже пытались перекричать, не говорить без разрешения судьи, она не слушала, только и делала, что повышала голос на парня. — Петунья Дурсль! Если вы сейчас же не прекратите свою истерику, я буду вынужден удалить вас из зала суда! — от часа истошных воплей даже судья не выдерживал, хотя такое дело встречалось чуть ли не каждый день. — Вы не имеете права! Моя семья ни в чем не виновата, этот гад… Ребёнок все придумал! Мы его растили все семнадцать лет, а он так нас отблагодарил! — Гарри смотрел на свою тётю и у него проскакивала мысль: как можно быть настолько жестокой? Твой муж избивал ни в чём не повинного ребёнка, твоего племянника, так еще обворовывал людей на крупные суммы, неужели в ее сердце есть только ненависть. — МИСИС Дурсль, прекратите оскорблять пострадавшего! — Хебзиба не выдерживала, как профессионал своего дела она бы вытерпела, но, что касалось ее названного племянника, она не смогла пропустить мимо ушей. В ее глазах бушевал спектр эмоций от злости и до всех стадий отвращения. — Замолчи! Это все ты! Ты настроила моего племянника против меня! Ты дрянь! Я просто так это не оставлю! — еще бы немного и Смит вязалась бы в спор она готова была рвать и метать, но все же работа адвоката за много лет научила ее не вестись на провокации. — Миссис Дурсль, ваш супруг приговаривается к лишению свободы на пятнадцать лет, а все его имущество будет заморожено, приговор подтверждён, обсуждению не подлежит. — после жёстких слов судьи Петунья растеряла весь свой пыл, теперь ей оставалось думать как оставить хотя бы дом, ведь ей нужно заботиться о своем ненаглядном сынишке. — А как же мне растить моего сына? Он скоро поступит в колледж… — У женщины ничего не оставалось кроме как давить на жалость, это было мерзко, с ее глаз текли слезы, она вытирала их носовым платком, который всегда лежал в ее правом кармане платья. — Миссис Дурсль, вы взрослый и способный человек, вы закончили медицинский с прекрасным отличием, вы так же не на пенсии, поэтому суд утверждает, что вы можете позаботиться о своем семнадцатилетнем сыне. — Судья выделил возраст сына Петуньи не просто так, он сам как родитель, понимал, что уже вполне себе взрослый парень мог найти работу или быть самостоятельным, но в семье Дурсль такого, к сожелению, не было. — Н-но Ваша честь! Я ведь давно стала домохозяйкой… Я уже многого не помню. — Петунья не могла смириться с этим, как она, жена бизнесмена, может работать, а ее оценки только и были, что на бумаге, не зря же она спала с многими профессорами своего университета. В молодые года Петуньи Дурсль ум многим уступал красоте, а красотой она обладала в разы лучше чем мозгами, но ее "любимая» сестрица могла похвастаться и красотой и умом, поэтому капитан бейсбольной команды, Джеймс Поттер, а также заучка Северус Снейп чуть ли не слюнки на нее пускали. Петунья ненавидела свою сестру, за все молодые годы, теперь даже после ее смерти она потратила столько сил чтоб выйти замуж и быть в счастливом браке, но из-за ее сына она снова должна проходить все унижения. — Решение суда не подлежат обсуждению, на этом дело семьи Поттеров и Дурслей объявляются закрытым. — судья решил больше не тратить свое время, после шустро сказанной речи, он ударил молотком по стучалке, быстро встал и удалился из зала. — Нет, как же так… Я ведь хотела быть счастливой, так почему все так. — Петунья схватилась за голову и потихоньку начала оседать на пол, она была на грани истерики, до сих пор ей было тяжело понять, что это все происходит именно с ней, ведь в одно мгновение она потеряла все. — Гарри пойдем не стоит смотреть на это. — Хебзибе не было жаль женщину, ведь она это заслужила, если бы она поступала как добропорядочный человек этого всего не было, но, видно, она так не думала и начала сама же себя терзать вопросами, и вправду жалкое зрелище. — Тётушка, я не понимаю, что происходит, я ведь должен чувствовать радость, а в голове лишь пустота. — Гарри устало потер переносицу, ему было тяжело, в течении долгого часа он только и слышал упреки со стороны своей «любимой» тетки. Но все же в душе он не понимал, что с ним, он ведь вернул все, что его семья имела, так почему сердце так ноет. — Дорогой, со временем это бремя вины, которое ты испытываешь, исчезнет. Ты слишком добрый, поэтому тебя гложет совесть, но головой ты знаешь, что сделал все правильно, поэтому не сомневайся в своих действиях, ведь эти люди того не стоят. — Женщина вздохнула, она понимала, то что сейчас происходило, это не для её любимого мальчика, он еще не готов понять, что хорошо, а что плохо, еще слишком рано для этого, но из-за ситуации не было другого выбора, если бы только она могла забрать мальчика раньше, может быть этого и не было, но теперь изменить ни чего не получится. — Ты права, тётушка, пойдём домой. — Гарри взял за руку Хепзибу, направляясь к выходу из зала, когда он подходил к двери он последний раз посмотрел на свою родную тётю, которая сидела на холодном полу до сих пор вытирала свои слёзы. Петунья почувствовала как на нее смотрят, она посмотрела в сторону парня. Возможно это была больная шутка ее воображения, но в один момент она увидела рядом не Хебзибу Смит, а свою родную сестру, с ее постоянным взглядом сочувствия. — Я ненавижу тебя. - тихо произнесла женщина смотря на призрака. — Это все ты! Я ненавижу тебя! Будь ты проклята! — Женщина кричала, её разрывали чувства ненависти, отношения и жалости к самой себе. Она хотела подняться и сама лично задушить эту женщину перед ней. Петунья Дурсль считала себя святой женщиной, ведь она взяла ребенка ненавистной сестры, дала ему все, о чем мечтал бы осиротевший ребенок, и чем же этот гаденыш ей оплатил - подал в суд на ее любимого мужа. Дурсль жалела лишь об одном, она пригрела настоящего паразита, как же она была слепа, ведь это отродье копия своей матери. Гарри вздрогнул, взгляд Петуньи его напугал, в ее глазах бушевал шквал негативных эмоций. Казалось, еще немного она поднимется и изобьёт его, как обычно это делала, когда ее что то не устраивало в поведении мальчика. А теперь она еще несла какой-то бред, ведь его мама давно лежит в холодной земле. Что же его любимая мама сделала с его неродивой тётей, и откуда такая ненависть к ней. Он и вправду не понимал.