***
Странные воспоминания пронеслись у неё в голове, и она тут же отступила назад. Она почувствовала, как слёзы медленно катятся по её щекам. Это была какая-то шутка? Или ужасный кошмар ещё не закончился? Она продолжала держать его ледяную руку, пока он не отвел от неё взгляд. Он посмотрел на неё со странным любопытством. Как будто он никогда не видел её раньше. Как будто она была совершенно чужой. Ирина сглотнула комок в горле и от боли закусила губу. Боль была не столько физической, сколько душевной. Душа её болела так, словно кто-то украл кусочек её души. Она была слишком измучена, чтобы что-то анализировать, но одна мысль вертелась у неё в голове... Неужели всё это правда? Неужели его кошмар стал реальностью? Он не мог вспомнить ничего о своей семье, а главное, он не помнил своего единственного близкого человека. Он не помнил женщину, за которую отдал бы жизнь. — Не веди себя так, как будто не знаешь меня! - Ирина вдруг повысила голос и отпустила его руку. — Я правда не помню. Я ничего не помню. Я не притворяюсь, правда. - ответил Геннадий тихим дрожащим голосом. Его страх отразился на его лице. Он чувствовал себя ужасно, но, похоже, никто этого не понимал. Или, по крайней мере, никто не пытался это понять. — Гена, это я. Ира, твоя Ира. Твоя Егорова. Твоя любимая жена. Как это вообще возможно? Нет, это просто очередной кошмар. Это неправда... — Я чувствую себя ужасно. Но я не помню тебя. Я даже не помню, кто я. Я ничего и никого не помню. Прости меня. — Я хочу объяснений. - тихо сказала блондинка и нервно направилась к двери, но мужчина остановил её. — Не уходи. Мне страшно...Кто я? — Ген, ты ещё очень слаб. Ты попал в ужасную аварию. Тебе нужно время. Но знай одно. Что бы ни случилось, я всегда буду рядом с тобой. Я никогда тебя не брошу. — Я тебя не помню, но твой голос меня успокаивает, я чувствую себя защищенным. — И как приятно это слышать, даже когда ты меня не помнишь. — Твои глаза... Они бездонно крассивые. - шёпотом сказал челюстно-лицевой хирург и посмотрел в зелёные глаза жены. Она улыбнулась ему и поцеловала его в лоб, прежде чем покинуть палату. Брагин стоял в коридоре, ожидая вопросов. — Олег Михайлович, вам, наверное, есть что сказать. - начала строго говорить заведующая и встала перед коллегой. — Ирина Алексеевна, вам нужно успокоиться. — Я успокоюсь только тогда, когда получу нужные объяснения. — Для нас это не сюрприз, но мы всё же надеялись. Чего вы ожидали? Геннадий Ильич попал в страшную аварию. Мы боролись за его жизнь, и он пролежал в коме больше месяца. Всегда есть какие-то последствия, и вы это прекрасно знаете. Возможно, часть его мозга ещё не восстановилась после комы, поэтому пока он не узнаёт никого. - задумчиво ответил Брагин и прислонился к стене. — Олег Михайлович, он ничего и никого не помнит. Он сказал, что боится. Я даже не могу описать словами насколько мне больно. У меня как будто украли часть души. Мне казалось, что я задохнусь. Впервые я испытала нечто подобное. — Я вас очень хорошо понимаю. — Нет, вы меня не понимаете. Я не хочу ни от кого лишних сожалений. Просто скажите мне. Это пройдёт? У него не может быть амнезии навсегда. — Рано ещё делать выводы. — Понятно. И когда мы его переведем в нормальную палату? — Нужно отследить работу его организма. Подождём до завтра. — Я не могу оставить его. Я должна быть рядом с ним, он должен преодолеть этот страх. - тихо сказала Ирина Алексеевна и отвела взгляд, затем вернулась в палату. К счастью, Геннадию удалось уснуть. Она взяла стул, стоявший у стены, и села рядом с ним, затем снова взяла его за руку. Она не знала, что страшнее. Потерять близкого человека навсегда или потерять его частично. Он был жив, дышал и даже разговаривал с ней. Но, к сожалению, она была для него как чужая.***
Стрелки часов тикали, напоминая о скором приходе домой. Когда Геннадий открыл глаза, он заметил, что Ирина уснула на стуле. Он медленно протянул руку и начал гладить её волосы.Он знал, что это неправильно, но по какой-то причине ему этого хотелось. Эти нежные прикосновения заставили женщину проснуться. Она снова улыбнулась, взяла его руку и поцеловала. — Уже проснулся? — Да. Я видел, что ты тоже заснула в этом неудобном стуле. Прости меня. — За что? — Я знаю, что это было неправильно. Но я просто почему-то решил тебя вот так разбудить. Я гладил твои волосы. - тихо ответил мужчина, глядя ей прямо в глаза. — Дурачок, мой милый дурачок. Я твоя жена. Почему ты извиняешься? И, кстати, ты всегда любил гладить меня по волосам. — Это странно. Я не помню. Ира? Моя память вернётся? — Конечно. Конечно, вернётся. Не волнуйся, любимый. Всё будет хорошо. Я с тобой, мы справимся вместе. Главное, что ты жив. — Тебе пора домой. Почему ты всё ещё здесь? — Ты прав. Мне пора домой. На самом деле я совсем не хочу тебя оставлять, но меня дома ждёт ребёнок. - с улыбкой перебила Ирина и поставила стул на место. Ребёнок? Челюстно-лицевой хирург вопросительно посмотрел на жену. — Ребёнок? — Наша маленькая Лиза. Она наша дочь, ей всего годик, и за ней присматривает няня. Даже ты был против, но я тебя убедила. — У нас с тобой есть ребёнок? — А чему ты удивляешься? — Ничего. Я просто не мог в это поверить и всё. Не опаздывай. — Не волнуйся. Когда мы вернёмся домой, ты увидишь Лизу. Она так скучает по тебе. Всё, мне пора. Я приду завтра пораньше, обещаю. - блондинка поцеловала мужа в щеку и вышла из палаты. По дороге домой она немного успокоилась, уже не плакала, просто вытирала редкие слёзы. Войдя в квартиру, она тут же поставила сумку и сняла пальто. Как всегда, Вера Александровна сидела на кухне с Лизой. Увидев, что мама дома, девочка тут же вытянула руки и попыталась подползти к ней. Женщина усмехнулась, тут же взяла дочь на руки и поцеловала её в щеки. — Здравствуйте, Ирина Алексеевна. - тут же поприветствовала её няня. — Здравствуйте, Вера Александровна. — У вас красные глаза. Вы плакали? — Вы неплохо анализируете. Я не люблю врать. Да, я долго плакала и с трудом могла успокоиться. Вы, наверное, хотите знать, почему. Вот я вам расскажу. Гено вышел из комы. — Но это замечательная новость. — Да, но всё не так просто. Гена ничего не помнит. У него амнезия. Он даже себя не помнит. - ответила Ирина с горькой улыбкой, но в этот момент по её щекам снова потекли слёзы. — Ирина Алексеевна, я не знаю, что вам сказать. — Ничего. Иногда молчание – единственное, что может нам помочь. Завтра я навещу отца Гены, а затем поеду в больницу. Я должна помочь Гене. Я ему нужна. — Конечно. А Лиза? Вы хотели взять её с собой. — Нет, я не могу взять с собой Лизу. Она навестит дедушку в другой раз. — Ну ладно. Я покормила её. Увидимся завтра. И... Ирина Алексеевна... Не волнуйтесь, с Геннадием Ильичем всё будет хорошо. До свидания. - сказала Вера Александровна с улыбкой и вышла из квартиры. Блондинка устало вздохнула и вытерла слёзы, затем крепко обняла маленькую дочку. Возможно, впервые в жизни она чувствовала себя в таком отчаянии и не знала, что делать. Её любимый Гена уже не помнил её, единственный человек, который её по-настоящему любил, не помнил её. Для неё эта боль была неописуемой. Казалось, этот кошмар никогда не закончится. Вскоре она почувствовала, как волна усталости нахлынула на неё, по крайней мере, она могла немного поспать без перерывов, кроме случаев, когда Лиза просыпалась и начинала плакать. Она касалась ручками её лица, изучая родные черты. Мама поцеловала крошку в лобик и нежно погладила её животик. — Чего ты боишься, малыш? Ты смотришь на меня так грустно, словно чувствуешь мою боль. Я тебе кое-что скажу. Папа нас не помнит. Я знаю, что ты скучаешь по нему, но не волнуйся. Он скоро вернётся домой, и мы снова будем счастливы. Что? Боишься, что он тебя не помнит? Не бойся, папа тебя очень любит и, возможно, ты поможешь ему снова всё вспомнить. Давай приготовим тебе завтрак вместе. Сегодня я сначала навещу твоего дедушку. И когда я вернусь, я тебе всё расскажу. Женщина любила разговаривать со своей маленькой девочкой. Хотя Лиза ничего не понимала и не могла ей ответить, одной её улыбки было достаточно, чтобы тревоги исчезли. Девочка спокойно улыбалась, а мама одела на неё платьишко. Ирина Алексеевна быстро накормила ребёнка пюре и заварила себе чай. Её мысли были где–то далеко, не позволяя сконцентрироваться. Она не могла перестать думать о своём муже. Она не знала, что их ждёт дальше. — Геннадий Ильич, как вы себя чувствуете сегодня? - спокойным голосом спросил Брагин и подошёл к коллеге. Он пожал плечами и перевел на него взгляд. — Я нормально себя чувствую. Но... Но голова до сих пор ужасно болит. И... Боюсь. Я боюсь, потому что ничего не помню. Вы... — Олег Михайлович. — Да. Олег Михайлович, скажите мне правду. Когда я снова всё вспомню? - с отчаянием в голосе спросил челюстно-лицевой хирург, и его глаза начали наполняться слезами. — У вас амнезия. Не волнуйтесь, конечно, однажды вы снова всё вспомните. Вам просто нужно время. Вам нужно как можно больше отдыхать, не напрягать мозг, чтобы что-то вспомнить. Я знаю, что это очень тяжело, но мы справимся. — Спасибо. Но я всё ещё чувствую себя ужасно. Я чувствую себя виноватым перед ней. — Перед кем? Перед Ириной Алексеевной? - с интересом спросил Брагин. Конечно, об этом нетрудно догадаться. Геннадий Ильич слегка кивнул в ответ и задумчиво посмотрел в потолок. Как же он ненавидел себя. Всю ночь он не мог заснуть, думая о разговоре с женой. Иметь амнезию, полностью забыть своё прошлое было хуже всего.***
Илья Андреевич, как обычно, сидел у окна и смотрел на красоту природы. Видно он о чём то задумался, но его мысли прервал тихий, женский голос. Вздрогнув он медленно поднялся и перевёл на неё взляд. Ирина широко улыбалась, глядя ему прямо в глаза. Она положила цветы и продукты на стол и медленно подошла к нему, словно боясь начать разговор. — Доброе утро, Илья Андреевич. Как вы себя чувствуете? - спросила она дрожащим голосом и тут же откашлялась. — Доброе утро. Прости я не помню твоё имя... Можешь напомнить? — Ира. Я ваша невестка. А вы совсем меня не помните? — Я не помню. Но твоё лицо мне знакомо. Невестка значит. И где тогда мой сын? - тихо спросил старик и посмотрел вниз. — Вы помните своего сына? Помните Гену? Он очень часто навещал вас. А когда он в последний раз приходил к вам, он очень беспокоился о вашем состоянии. Он вас очень любит. — Знаешь, у меня частичные воспоминания. Наверное, я его обидел, и поэтому он сегодня не пришёл. — Нет, что вы. Ему не на что обижаться. Просто Гена месяц назад попал в аварию. Я говорила вам об этом в прошлый раз. Разве вы не помните? - спросила блондинка, надеясь, что он хотя бы вспомнит их последний разговор. Но Кривицкий-старший отрицательно покачал головой и обратил внимание на цветы. — Твои цветы чудесно пахнут. — Я знаю, как сильно вы любите розы. Я очень хорошо помню, когда родилась Лиза, вы подарили мне два букета белых роз. Я, кстати, хотела взять её с собой, но сегодня, к сожалению, не получилось. — Лиза? А она моя внучка? — Да, Лиза — ваша внучка. Обещаю вам, что в следующий раз мы навестим вас вместе. Вместе с Геной и Лизой. — Ирина... Спасибо... Спасибо, что пришла. Впервые почувствовал, что я кому-то нужен. - с грустной улыбкой признался Илья Андреевич и сжал руку невестки. Женщина улыбнулась в ответ и вышла из палаты. По сравнению с предыдущими визитами, на этот раз этот разговор всё же оставил после себя тягостное чувство опустошенности.***
На улице шёл дождь. Вокруг было все серо белым. Капли дождя потихоньку стекали по стеклу. Люди спешили побыстрее добраться в тёплый дом к семье. Уставший морально после вчерашнего дня, Геннадий медленно открыл глаза после долгого сна. Его взгляд сразу упал на Ирину, которая подошла к столику и достала шприц и ампулу с лекарством. — Что это? - спросил он сразу же вздрогнув. — Не бойся, это поможет твоему телу окрепнуть. — Ира, прости. — За что? — За всё. За то, что не помню тебя. За то, что заставил тебя чувствовать себя плохо из-за меня. Мне бы очень хотелось помнить тебя, помнить всё. — Конечно, приятно вспомнить всё, что было когда-то, но всё меняется. - блондинка ответила грустно и поставила лекарство через катетер на правой руке. — Я не помню никого… Даже себя… Ни капли… — Мы не потеряем надежду. Как я уже говорила, главное, что ты жив. Ты рядом со мной. Мы справимся с этим вместе, не бойся, ладно? — Это очень странно. Но когда ты рядом со мной, я чувствую себя намного лучше. Как будто я обретаю некий покой. — Потому, что я так тебя люблю, и это положительно на тебя влияет. Пока ты был в коме, моя жизнь как будто потеряла смысл. Я старалась быть сильной ради нашей дочери. Она очень маленькая и не имеет возможности понять всё, что происходит. Но всё равно она чувствует твоё отсутствие и очень по тебе скучает. — Я рад, что она маленькая. А знаешь почему? Потому что она не будет знать, что отец её не помнит. Она не будет чувствовать себя плохо. - сказал челюстно-лицевой хирург шёпотом, сил у него ещё не было и глаза вдруг закрылись. Лекарство уже подействовало, и он уснул. Ирина поцеловала мужа в щеку и вышла из палаты. — Ирина Алексеевна, слава богу, вы уже здесь. - напряженно сказала Нина и подошла к своей начальнице. — Ниночка, что-то случилось? — С вами хочет поговорить начальник полиции. Он ждут вас в вашем кабинете. — Возможно, они уже нашли эту женщину. Хорошо, спасибо за информацию. - задумчиво ответила заведующая и быстро направилась в свой кабинет. Она чувствовала себя расслабленной и напряженной одновременно. Она боялась услышать новости, которые подтвердят её подозрения. — Здравствуйте, Ирина Алексеевна. - тут же поприветствовал её начальник полиции. — Валерий Петрович, здравствуйте. Приятно видеть вас. Надеюсь, уже есть какая-то информация. — Вам нужно прийти в полицейский участок. Подозреваемого, которого мы задержали, допросили. — Вы нашли её? — Да, и она сказала, что хочет поговорить с вами. Хотите узнать её имя? — Нет. Я не хочу ничего знать. - резко прервала заведующая и скрестила руки на груди. — Ирина Алексеевна, у вас были конфликты с кем-нибудь в последнее время? — Что вы имеете в виду? Вы меня в чём-то подозреваете? — Нет, конечно. Но будет очень хорошо, если вы как можно скорее приедете. Кстати, как ваш муж? Он вышел из комы? — Валерий Петрович, то, что случилось с моим мужем, разрушило всю мою нервную систему. Я больше не могу спокойно спать, даже оперировать не могу. Я избегаю операционной. У моего мужа амнезия, и он ничего не помнит. Он даже себя не помнит. Но не волнуйтесь. Я постараюсь прийти после работы. — Ну ладно. Тогда мы будем ждать вас. Я искренне надеюсь, что с вашим мужем всё будет хорошо. Всего хорошего. - как только Валерий Петрович вышел из кабинета, Ирина Алексеевна заперла дверь и села на диван, чтобы успокоиться. Все её подозрения подтвердились. Она чувствовала себя опустошённой, разбитой, разорванной надвое. Она не показывала никому как ей больно. Где-то в глубине души ей хотелось кричать, громко и безутешно. Наверное, это была своего рода месть за её ошибку. — Подождите минут пять! - громко крикнула она, услышав ещё один стук в дверь. — Ирина Алексеевна, это же я. - совершенно спокойно ответил Брагин. Блондинка сделала несколько глубоких вдохов и через пять минут отперла дверь. — Что случилось, Олег Михайлович? — Ничего. Я просто хотел вас предупредить, что мы переведем Геннадия Ильича в обычную палату. Но, видимо, с вами что-то случилось. — Здесь был начальник полиции Валерий Петрович. Они нашли её. Мне нужно пойти в полицейский участок. - нервно ответила женщина и от злости стиснула зубы. — Ну и что? Это она? — Да. Все мои подозрения подтвердились. Олег Михайлович, вы понимаете, что в состоянии Гены виновата я? — Ирина Алексеевна, почему вы постоянно себя вините? Мы любим создавать себе проблемы там, где их нет. — Это была моя операция. Я совершила эту ошибку. Но с моим мужем этого не должно было случиться. — Во-первых, это не ваша вина, и вы уже должны это понять. А во-вторых, нужно успокоиться и адекватно подумать. - твердо сказал Брагин и посмотрел прямо в глаза своей начальнице. Она покачала головой и на мгновение закрыла глаза. Она не могла перестать думать об этом, не могла перестать винить себя. — Очень легко говорить. Но каждый раз, когда я смотрю в глаза Гены и вижу его отчаяние и страх, весь мой мир начинает рушиться в считанные секунды. Он боится, он в отчаянии, потому что даже себя не помнит. А я просто стою и смотрю на него. Я не могу ничего сделать. Я не могу ему помочь, и это заставляет меня чувствовать себя ужасно. — Ирина Алексеевна, я знаю, это звучит банально, но... Время лечит все раны — Время не лечит. Оно лишь убивает тебя медленно и мучительно. Оно приводит к равнодушию. Оно убивает всё то, что мы любили. Я впервые в жизни не знаю, что мне делать. - Ирина Алексеевна ответила расстроенным голосом и вышла из кабинета. Брагин тотчас же пошёл за ней, так как почувствовал, что она почему-то обиделась. Когда заведующая подошла к лифту, она услышала за спиной голос коллеги и повернулась к нему. — Ирина Алексеевна! Я вас обидел? — Нет, конечно. Почему? — Вы только что внезапно ушли из кабинета. Я хочу, чтобы вы знали, что я тоже волнуюсь и очень хочу, чтобы Геннадий Ильич снова всё вспомнил. — Я не хочу никаких сожалений. Я уже говорила об этом. Лучше скажите, как можно помочь ему справиться с амнезией? — Сомневаюсь, что на данном этапе это вообще возможно. Я верю, что постепенно всё наладится. — Понятно. Я постараюсь вернуться пораньше. — Не волнуйтесь. Геннадий Ильич ещё спит. Всё будет хорошо. Вы сильная женщина, не забывайте об этом. - тут же перебил Брагин и слабо улыбнулся. ^^Всё будет хорошо.^^ Сколько раз она слышала эту фразу в своей жизни. И сколько раз ещё придётся услышать? Слёзы появились на её лице и она быстро их смахнула. Плакать не хотелось. Хотелось кричать, что есть силы, хочется сорвать голос, лишь бы на душе исчезла пустота. Боль была такая сильная, что у неё перехватило дыхание. Ирина понимала, что ничего не может сделать. Совсем ничего... Две недели спустя... Послышался звук поворота ключей в замочной скважине. Геннадий Ильич думал, что справится сам. Он думал, что, войдя в свою квартиру, сможет всё вспомнить. Но всё никак не получалось. Оглядевшись, он чуть не споткнулся. В этот момент он почувствовал теплую руку на своём плече. Ирина с улыбкой смотрела в его карие глаза, как будто хотела сказать ему, что всё будет хорошо, что он не один, что они справятся вместе. — Гена, прости. Лиза разбросала игрушки по всей квартире. — Всё хорошо. Я просто почувствовал себя странно и всё. Как будто я никогда здесь не был. — Я рядом с тобой. Я помогу тебе. — Спасибо. Ира, ты правда не бросишь меня? Ты же поможешь мне? - тихо спросил мужчина с надеждой в голосе. Блондинка покачала головой и улыбнулась, прежде чем поцеловать его в щеку. — Я никогда тебя не брошу. Я уже обещала тебе, что вместе мы справимся. Пошли, нас ждут в гостиной. - женщина крепко взяла мужа за руку, и они вместе вошли в гостиную. Вера Александровна подошла к ним медленными шагами, а маленькая Лиза радостно захлопала в ладоши, и запрыгала от счастья видя, что папа наконец вернулся домой. Глаза Геннадия наполнились слезами, и странные чувства охватили его уже с новой силой. Злость, ненависть, непонимание и боль. И ещё несколько, совсем непонятных, чувств. Как всё это было странно. Он подошёл к дочери, а девочка протянула к нему свои маленькие ручки. — Вот и наш папа вернулся. - с улыбкой сказала няня и передала ребёнка папе. — Геннадий Ильич, добро пожаловать. Я рада вас видеть. — Вера Александровна — няня Лизы. Она прекрасно заботится о нашей малышке уже два месяца. - в разговор вмешалась Ирина и поцеловала ручку дочери. — Понимаю. Это мне уже ясно. Вера Александровна, извините, но я ничего не помню. Я ничего не знаю о своём прошлом. И именно поэтому я чувствую себя неловко. — Вы главное не переживайте, всё будет хорошо. Геннадий Ильич, я уверена, вы с этим справитесь. — Я надеюсь. Кстати, вы сегодня рано уходите? — Да, мы с Ириной Алексеевной так и договорились. Вы возвращаетесь домой спустя долгое время, и поэтому гораздо лучше оставить вас в покое. — Вера Александровна, спасибо вам за всё. Давайте я вас провожу. - сказала блондинка с улыбкой, и обе женщины вместе направились к входной двери. — Вера Александровна, я хочу вам кое-что сказать. Признаюсь, поначалу у меня были сомнения. Но вы доказали мне свой профессионализм. Когда я оставляю Лизу с вами, я совершенно спокойная. И Лиза впервые улыбается кому-то, кроме нас. Она любит вас. — Ирина Алексеевна, я так рада, что смогла позаботиться о вашей дочери. Я тоже очень люблю Лизу. Вы столько пережили. Но с Геннадием Ильичем всё в порядке, и это самое главное. — Наверное, сейчас будет самое сложное. Я, конечно, стараюсь его поддержать, но сама испытываю странный страх, потому что он ничего не помнит. — Вы должны верить в себя. Ваша любовь спасёт вас. - тихо сказала Вера Александровна и улыбнулась. Геннадий сидел в гостиной с дочерью на руках и смотрел в её зеленые глаза. Лиза трогала один из шрамов на лице папы, будто хотела его стереть, как будто знала что это что-то плохое. — П… Па-па. - тихо отозвалась девочка. — Малыш, как ты меня только что назвала? Папа? Дай папе ручку... Я горд тем, что у меня такая наследница как ты. И знаешь что, ты очень красивая. У тебя красивые глаза, как у мамы. И эта улыбка. Ты красивая, как мама. Но... Но я не помню маму. Не волнуйся. Даже если я тебя не помню, я постараюсь быть тебе хорошим отцом. Я обещаю. - мужчина ухмыльнулся и поцеловал ребёнка в щеки. Лиза теперь совершенно успокоилась. Она просто хотела, чтобы папа был рядом, обнял её как раньше. Ирина Алексеевна подслушивала весь этот разговор и старалась не заорать в голосину. Она устало вздохнула и откашлялась, потом вытерла слёзы и вошла в гостиную. — Как самочувствие? — Всё хорошо. Наша дочь замечательная. У неё такие же красивые глаза, как у тебя, и такая же тёплая улыбка. Но она словно моя копия. - спокойно ответил челюстно-лицевой хирург и посмотрел на жену. — Ну да. Лиза больше похожа на тебя. Она только украла мои глаза. - со смехом сказала женщина и взяла дочь на руки. — Я положу её в кроватку, а потом приготовлю нам вкусный ужин. Ты, должно быть, голоден. — Немного. — Ну тогда можешь пока принять душ. А я пока что приготовлю нам поесть. — Хорошо. Но мне нужно сделать кое-что ещё. — Гена?! Куда ты идёшь?! Тебя только полтора часа назад из больницы выписали! — Я сейчас вернусь. - быстро ответил он и вышел из квартиры. Женщина покачала головой и сразу отвела Лизу в детскую, затем пошла на кухню готовить ужин. Через полчаса входная дверь с грохотом открылась. Когда она обернулась, то увидела перед собой Геннадия с букетом белых роз. — Я тебе тут цветочки принес, я знаю, ты любишь белые розы. Тоест, я запомнил. — Спасибо, любимый. Кстати, ужин почти готов. — Ну ладно. Я сейчас приму душ и вернусь, хорошо? - Ирина со слабой улыбкой кивнула и, как только муж пошёл в ванную, поставила букет на стол и села на кухонный стул. Она закрыла лицо руками и начала тихо плакать, не издавая ни звука. Её глаза были полны слёз, которые вот-вот были готовы вырваться наружу. После вкусного ужина пара сидела в гостиной не глядя друг на друга. Все казалось таким странным. Чем больше он пытался заставить себя вспомнить, тем больше и больше становился его страх. — Так мы с тобой познакомились в институте? - Геннадий Ильич сел поближе к жене, которая медленно перевела на него взгляд. — Ну да. Мы с тобой познакомились в институте, и через полгода ты сделал мне предложение. Но потом нам пришлось расстаться, и ты уехал в Израиль. Ты вернулся спустя 20 лет. И я не могу сказать, что всё было гладко, но наша любовь всегда нас как-то спасала. — А почему? Почему я вернулся через 20 лет? — Потому что у твоей мамы был рак. А операция была возможна только в Израиле. - нервно ответила Ирина Алексеевна, но голос её как будто дрожал. — Чем больше я пытаюсь вспомнить, тем хуже себя чувствую. — Тогда на сегодня хватит. Невозможно вспомнить всё за одну ночь. Я устала. Пойдём спать. — Ира? - тихо сказал мужчина и взял жену за руку. Она посмотрела в его карие глаза и сглотнула комок в горле. — Что? — Я знаю, это прозвучит странно. Но я не могу справиться с собой, с этими смешанными чувствами, которые, кажется, меня душат. Я буду спать в другой комнате. Ты же не против? — Конечно, нет. Ты можешь спать в другой комнате, если тебе так удобнее. - ответила блондинка с горькой улыбкой и направилась в спальню. Геннадий тут же последовал за ней и положил руку ей на плечо. — Попытайся понять меня. Для меня всё это очень сложно. — Геночка, я тебя прекрасно понимаю. — Нет. Я же вижу, что ты плачешь. Пожалуйста, не плачь. Я не хочу, чтобы ты чувствовала себя плохо из-за меня. Но мне нужно время, понимаешь? Ты моя жена, и я чувствую твою любовь и заботу. Но... Я тебя совсем не помню. Я... Я ничего не чувствую к тебе...