Погасшая звезда. Undertale: Remake

В комнате раздались слабые стуки. Нетерпеливый юноша сильно переживал о том, как обстоят дела у старшего брата. — Эй, к вам уже можно? Канриэль? — страх отошел на задний план, когда Азриэль убедился в том, что с братом всё в порядке. Как только переживания отступили, принца захлебнули иные чувства: любопытство и ревность. Если же Циалена почти сразу обратила внимание на вошедшего в комнату драга, то Канриэль и бровью не повел в его сторону. Видимо, на фоне всего услышанного, тот впал в легкий транс, сконцентрировав своё внимание на девушке. Завидев, что та перевела свой взгляд ему за спину, он незамедлительно повернулся к младшему брату. — Я смотрю, у вас всё хорошо? — смотря на их неразрывное рукопожатие, заключил Азриэль. Убрав руку, Чара отсела от Канриэля, расслаблено облокотившись на подушку. Она понимала, что у каждого из них сейчас была уйма вопросов, касательно абсолютно всего, не только её падения. Но в данный момент, в своём-то состоянии, она мало чем могла помочь. Опередив Азриэля с его назревающим расспросом, рыжевласка подозвала зеленоглазого драга к себе, поманила свой истерзанной рукой. — А ты Азриэль, младший брат, да? — девушка впервые за долго время чувствовала себя расслабленной. Искренне и широко улыбнувшись подошедшему к ней юноше, Чара ненарочно вогнала драга в краску. Она отчетливо ощущала его внутренние переживания и любопытство, ведь эти чувства были взаимны. Усевшись на стул рядом, Азриэль стал посматривать то на девушку, то на брата. Канриэль всё это время старался лишний раз не отрывать своего взгляда от Чары, совсем позабыв о всяких переживаниях. Казалось, будто бы кроме неё, он более и не видел ничего другого. — Сколько вам лет? — поинтересовалась девушка, желая немного разрядить затянувшееся молчание. — Мне почти пятнадцать, а Канриэлю недавно исполнилось шестнадцать. — незамедлительно оттараторил Азриэль, довольно завиляв хвостом. — А тебе? — Пятнадцать с небольшим. — улыбнувшись драгу в ответ, произнесла Циалена. — А выглядишь старше... — прервал их диалог Канриэль сильно раскрасневшись. Азриэлю не особо была понятна его реакция, а вот девушка начала догадываться в первопричине такого поведения. Не став ничего отвечать, Чара сделала глубокий вдох, максимально демонстративно закатив глаза. Принца такая реакция вогнала в краску еще больше, заставив его сердце встрепенуться. Дабы утаить своё напряжение, юноша подорвался с кровати, сообщив младшему брату, что ему необходимо принести кое-какие вещи. — К тому же, у неё нет никакой одежды, а ходить перебинтованной по сырым пещерам не самая лучшая идея. — заключил Канриэль, аккуратно закрыв за собой дверь. — Чего это с ним? — риторически спросил Азриэль, с недоумением посмотрев на Чару. —Я сделал что-то не так? — Не уверена... Вроде, всё хорошо. — пожав плечами, ответила девушка. На её лице на миг появилась улыбка, которую она тут же попыталась сокрыть. Однако вновь пересекшись взглядом с юношей всё же не сумела её сдержать. — Да чего такое? — изрядно порозовев, возмущенно спросил Азриэль. — У меня на морде что-то? — Да нет, просто вы такие прикольные... — на выдохе ответила Циалена, вытянув руку в сторону длинного белого уха. От её резкого прикосновения, у юноши пошли мурашки по всему телу, за которыми по спине пробежал холодок. Не зная о намерениях девушки, Азриэль невольно зажмурился, ожидая, когда Чара остановится. — Ой, прости, я не хотела! — ухмыльнувшись, произнесла Чара, убрав свою руку. —Чувствительная зона, да? — Да. — начав мять ухо, ответил принц. — Но было приятно... Девушка в ответ приподняла бровь, став с вопросительным выражением лица и игривой улыбкой смотреть прямо Азриэлю в глаза. Пускай воспитание родителей и прежде всего исходило от понятий скромности и вежливости, сейчас девушка очевидно ощущала, как постепенно ей удается входить во вкус совершенно новой для неё жизни. Другой мир, новые друзья... Всё казалось таким невероятно-прекрасным, таким замечательным и много обещающим, что в это практически невозможно было поверить. Желая развеять эти мечтательные ощущения, девушка что есть мочи ущипнула себя за руку. — Ай! — взвизгнула Циалена, придя в чувства. — Ты чего? — вытаращив глаза, спросил Азриэль. — Хотела понять, сон ли это всё или ты и твой брат – нереальны. — схватив его за руки, с искренней улыбкой на лице, произнесла девушка. — Какие горячие... — сжав покрепче в руках ладони Чары, обворожено произнес юноша. — Можно я... Отпустив одну руку, юноша потянулся своей лапой к лицу девушки. Сначала девушка отпрянула назад, подумав о худшем, но вскоре, поглядев на тревожный, но невероятно добрый взгляд юноши, одобрительно кивнула. Пододвинувшись обратно, она сама взяла его за руку, после чего приложила к своей щеке. Непередаваемые и до боли странные ощущения начали переполнять обоих. Лапа Азриэля, как и всех драгов, была устроена так, что его вся его ладонь, включая фаланги пальцев, была одной большой и мягкой подушечкой, прислонившись к которой, девушка стала ощущать не только биение его сердца, но даже чувства, что испытывал сам юноша. Лапа юноши начала дрожать от волнения, в то время пока сам Азриэль то и дело старался дышать все реже, будто что-то сковывало его все его движения, и даже сердцебиение, из-за чего Чара стала отчетливо чувствовать перебои. — Это от страха или волнения? — став улыбаться еще ярче, спросила девушка. — Трудно сказать. — заметно погрустнев, ответил Азриэль. Поразмыслив над всем этим, юноша медленно убрал руку от лица девушки, спрятав ту поглубже в карман своей худи. — Я не виню тебя за это. — решив подбодрить своего нового друга, начала Циалена. — Мне тоже было очень страшно, когда я впервые увидела тебя и твоего брата. Хотя, когда ты вбежал с кочергой я почти засмеялась... — Засмеялась? — с недоумением повторил юноша. — Ты была бледнее поганки. — Ну, во всяком случае, повторись это снова, я бы так и сделала. — поправив растрепавшийся рыжий локон, ответила Чара. — Сейчас я уже немного попривыкла к твоей внешности и... Девушка ненадолго запнулась, чем вызвала у Азриэля смешанные чувства. Он вопросительно приподнял морду, став внимательно смотреть в алые глаза рыжевласки. — Я не особо сильна в подобных вещах, но вы выглядите... мило, что ли? — отведя взгляд в сторону, закончила мысль Циалена. — Извини, если слишком прямо. Просто, я же не знаю, как у вас тут принято. Посидев в приоткрытой пастью пару секунд, Азриэль заулыбался. Девушка стала замечать, как прямо у неё на глазах во взгляде её нового друга с каждой секундой появлялось всё больше внутреннего тепла, приправленного дружелюбием и радостью. Она отчетливо понимала, что её слова оказали до боли сильное воздействие на юношу, а потому и сама на миг засмущалась. Быстро проморгавшись, девушка захотела сменить тему. — И много вас здесь живет? Под землей... — переведя взгляд в окно, спросила Чара. Судя по всему, на дворе уже была ночь, и даже неведомое для неё свечение, что доносилось в течении всего времени откуда-то из-за высоких и острых пиков, стало стремительно угасать. — Ты имеешь в виду всех созданий ночи, или таких, как мы с Канри? — морда юноши всё еще была нежно-малинового оттенка. По всей видимости, слова девушки подействовали куда сильнее, чем девушке казалось изначально. — Всего. — не открывая взгляда от окна, дополнила свой вопрос Чара. — Может сто или двести тысяч, точно не знаю. На такие вопросы лучше всего сможет ответить мой папа. — А кто твой папа? — с интересом спросила Циалена. — Мы... ну, в общем... Наши с Канриэлем родители – правители Подземелья. Король и королева... — отрывисто проговорил Азриэль, наблюдая за тем, как стремительно менялось выражение лица девушки. — Да ну? Не шутишь?! — почти шепотом, не скрывая шока, воскликнула рыжевласка. —То-есть ты и твой брат – вы принцы? Сглотнув образовавшийся ком, и изо всех сил стараясь скрыть уже изрядно поднадоевшее ему смущение, Азриэль молча кивнул ей в ответ. — Обалдеть... — плюхнувшись обратно на кровать, отрезала девушка. — Ты поаккуратней, у тебя же швы наложены! — тревожным тоном произнес Азриэль, пересев со стула на кровать к Чаре. — Я не хочу, чтобы Канриэль опять убивался из-за этого. Лицо юноши сильно побледнело, стоило ему вспомнить о тех двух тяжелых часах, в течение которых он то и дело носился взад-вперед с тазиками воды, сливая грязную кровавую воду в унитаз, и набирая из-под крана новую. Девушка тоже понимала, насколько тяжело им обоим далось её латание, и поэтому стала вести себя несколько аккуратней, положив обе руки себе на грудь. — Спасибо. — снова взяв Азриэля за руку, сказала Циалена. — Я перед вами в долгу... — Благодари не меня, а моего брата. — став еще более расстроенным перебил её юноша. — Я только воду помогал ему менять да бинты мыл. Вон, последний таз даже не вынес, у меня спину заклинило... — Но я уверена, что без твоей поддержки ему было бы намного тяжелей! — стараясь подбодрить драга, парировала девушка. — Так что не надо принижать себя понапрасну. Не без твоей помощи, я до сих пор жива. На самом деле на тот момент дела обстояли намного сложнее, и юноша был до того напуган, что до последнего отказывался помогать брату в наложении швов. Страх крови, страх перед серьезными ранами и страх... совершить оплошность – каждая вещь его пугала до того момента, пока Канриэль не привел его в чувства пощечиной, оставив на белоснежной щеке небольшое пятно человеческой крови. — Мне до сих пор не верится, что это происходит на самом деле. Я была в таком отчаянье, что даже была готова поверить в небылицу, которая... — Чара снова посмотрела на Азриэля. — ...оказалась правдой. — Как так случилось, что ты попала сюда? — поинтересовался юноша. — Я... Я не хочу об этом говорить, да и не важно это более. — крепко сжав лапу Азриэля, ответила девушка. — А твои родители или друзья, разве они не будут о тебе беспокоиться? Вопрос подействовал на Чару, словно красная тряпка на быка. Возникшие образы о не столь далеком прошлом всколыхнули нечто внутри Чары, от чего та тут же выместила всё своё отчаяние на юном принце. Резко вырвав руку из его хвата, она что есть сил отвесила ему пощечину, от чего Азриэль чуть не улетел с кровати: — Да нет у меня родителей, идиот! Их убили! Всех, кто был мне дорог – убили! Зарезали у меня на глазах, как свиней! — девушка начала впадать в сильную истерику. Она не дергалась, не махала руками, а просто сидела и рыдала, даже несмотря в сторону Азриэля, который в это время шокированный сидел рядом, ощущая огромный груз, который вместе с виной повис на его душе. Его щека болела до того сильно, что даже глаз стал непроизвольно слезиться. Её крики и стекавшие по щекам слезы действовали на принца сильнее всякого огнестрельного оружия. С каждым её болезненным вздохом и с каждым всхлипыванием, его сердце разрывалось всё сильней, пока он в конечном счете тоже не разрыдался. Не в силах сдерживаться, Азриэль выбежал из комнаты прочь, столкнувшись по пути с Канриэлем, который бежал по лестнице с первого этажа. Завидев ревущего брата, но в то же время слыша, как со второго этажа доносился рев – он не знал, как поступить правильнее, ведь они оба нуждались в нём. Отозвавшись на зов сердца, Канриэль догнал младшего брата, после чего крепко обнял, став расспрашивать о случившемся. Получив невнятный ответ, он всё же сумел сообразить, какую именно ошибку допустил его младший брат. — Азри, ну ты действительно козел... — расстроено ответил Канриэль. — Даже идиоту понятно, что у неё на душе огромное горе, а ты такие вопросы стал задавать. — Н-но она сама первая начала спрашивать меня о родителях, о том да о сем, а мне что сидеть, как идиоту, да послушно отвечать на все её вопросы, как на допросе? — оттараторил Азриэль, пуская сопли. — Я не хотел её расстраивать, я хотел с ней просто поговорить... мне было интересно, всего-то... — Мне не менее интересно, чем тебе, но существуют же нормы приличия, этики... Да должно же у тебя быть чувство такта, в конце концов! — строгим голосом продолжал говорить Канриэль, в конце стукнув кулаком по столу. — Иди к ней и сейчас же извинись! Ты здоровый лоб! Тебе четырнадцать лет, понимаешь? Че-тыр-над-цать! А ты ревешь, как мелочь последняя. Тебе самому-то от себя не противно? Плакса, мать твою! — Замолчи, Канри! — став вырываться из хватки брата, закричал Азриэль. — Пусти меня... Отстранившись от старшего брата, он убежал прочь из дома, захлопнув за собой дверь. Чара терзала себя разными мыслями. Истерика была мимолетна, и закончилась практически через пару минут, но взамен ей остался малый неприятный осадок. Но все мысли ушли прочь, когда тишину комнаты прервало урчание в животе. На тумбе стоял стакан воды, а также подостывшее пюре. В этот момент в комнату удачно вошел Канриэль, который, по всей видимости, был озадачен не меньше младшего брата, и на всем пути сюда размышлял о том, как бы принести свои извинения. — Привет. — помахав, поприветствовал её драг. — Как ты себя чувствуешь? — Привет... — продолжая лежать, смотря в потолок, начала девушка. — Швы болят, душа болит... Еще есть хочу очень. — Может мне тебя покормить? — предложил Канриэль, поглядывая на тарелку с пюре. —Если ты не против. — Нет, с вилкой я и сама справлюсь. Спасибо. Просто, не хочу пюре... — Я могу тебе приготовить что-нибудь другое. Продукты в достатке, да и я еще не готовил с нашего приезда толком. — Ты умеешь готовить? — удивленно спросила Циалена. — Да, а что? — почти возмущенно ответил Канриэль. — Ты думаешь, что мужчины не умеют готовить? Тон принца сменился с дерзкого и недовольного на более игривый. Сейчас он хотел отвлечь девушку от больной темы и перевести разговор в иное русло. — Вот скажи мне, чего ты сейчас хочешь? — склонив голову, спросил юноша. Девушку такой вопрос не на шутку раззадорил. Фантазировать на пустой желудок было пускай и не лучшей идеей, но при виде остывшего пюре, кроме рвотного рефлекса, ничего другого в мыслях не возникало. — Может, свинину с грибами и луком? — Еще бы сказала конину с трюфелями... — недовольно скрестив руки на груди, проговорил Канриэль. Чара в ответ рассмеялась. Её настроение всё так же могло мгновенно меняться, и юношу это несказанно радовало и пугало одновременно. Но раз уж он обещал, что они с братом будут о ней заботиться и всё такое, то отказываться от своих слов уже было однозначно поздно. Сходив на кухню, Канриэль принес девушке чашечку свежезаваренного травяного чая, а только потом уже начал заниматься готовкой. Еду следовало готовить сразу на троих, поскольку Азриэль на улице точно бы долго шляться не стал. Однако чай подействовал не совсем так, как думал принц. Вместе с восстановлением сил он заодно подействовал как катализатор всех побочных процессов... — Канриэль, не уходи, пожалуйста. У меня есть одна небольшая просьба. — сделав озадаченное лицо, окликнула его девушка. — Слушаю тебя. — подойдя обратно с пустой тарелкой из-под еды, спросил юноша. — Ты не мог бы меня проводить в уборную? — парень видел, какой дискомфорт испытывала девушка, прося его об этом, однако какого-либо вида подавать не стала. Войти в положение являлось для него единственным приемлемы решением. — Конечно. — спокойным тоном ответил юноша, подойдя к девушке. Канриэль прекрасно знал о том, что девушка была не одета, а потому, прежде чем помогать, нашел в шкафу белый банный халат. Отдав его Чаре, он развернулся лицом к стене. — Можешь смотреть, только я не уверена в том, смогу ли идти сама. — ответила Циалена, затянув пояс покрепче. Сделав первый шаг, она тут же оступилась. Заключив девушку в объятья, не дав той рухнуть на пол, Канриэль не придумал ничего лучше, чем попросту донести её на руках до самой уборной. При его телосложении надорвать спину с Чарой на руках можно было бы только разве что умышленно. К тому же, он и так нес её на руках до самого дома, а потому примерно понимал, с каким весом ему придется работать. При своём росте в метр семьдесят, Циалена весила до боли мало, чуть менее пятидесяти килограмм. К счастью, в заточении он провела не так много времени, как могло показаться ей самой, а поэтому, исхудать до состояния “кожа да кости” она не умудрилась. Истощение, скорее, было не физическим, а ментальным. На фоне пережитого стресса, как показалось самой девушке, за три дня пребывания в темнице форта, она наоборот даже поднабрала один-два килограмма. Как только ситуация с туалетом была разрешена, Канриэль принес девушку обратно в комнату, после чего решил пойти пообедать сам. На случай, если девушке что-либо понадобится – юноша оставил ей небольшой золотой колокольчик, обычно используемый для вызова прислуги. — Канриэль! — вновь окликнула его девушка, не дав тому уйти. — Да? — смачно зевнув, спросил драг. — Передай, пожалуйста, Азриэлю, что я не обижаюсь на него. Пусть он зайдет ко мне, как только появится дома, хорошо? — Лады... — пожав плечами, ответил Канриэль, аккуратно закрыв дверь. Уже глубокой ночью, спустя почти четыре часа, Азриэль вернулся обратно. Снаружи стало невыносимо холодно, что даже мех не спасал, так что другой альтернативы у него не оставалось. Вид у него был не самый лучший: заплаканное лицо и отекшие от усталости глаза выдавали его сильнейшие переживания, будто у него у самого кто-то умер. Свет в доме всё еще горел, однако лишь в комнате, где находилась Циалена, а также на кухне. Пройдя мимо главного холла, Азриэль сначала решил зайти в ванную комнату, чтобы умыться, откуда уже направился на кухню. От брожения по безлюдному пляжу у него изрядно пересохло в горле. Стакан воды должен был устранить эту проблему. Вдоволь напившись, он остался сидеть за большим столом из черного дуба, в ожидании чего-то... В его голове был полный кавардак, разобраться в котором ему было невероятно трудно. День не задался еще с самого пробуждения. В ожидании нового дня Азриэль собирался провести на кухне всю оставшуюся ночь. В сон его не клонило, так как он вдоволь поспал, пока отходил от ‘латания’ Чариных ран. Ему хотелось очень многое сказать девушке, и, в первую очередь, он хотел перед ней извиниться, да вот как и с чего начать он не имел ни малейшего понятия. На ум приходили разные мысли: цветы, конфеты или простая записка, но всё это не укладывалось лишь с одним обстоятельством – он не знал, сумеет ли она простить его. Вопреки всякому здравому смыслу, Азриэль считал, что он ранил девушку своим вопросом до того сильно, что теперь она даже не захочет с ним разговаривать. “Ну что за идиот”