Единственный шанс на отношения

Тучи сгущались, скоро должен был полить дождь. Что-то кричало на затворках разума о побеге. Погода совсем не важна, когда твое сердце бешено бьется о грудную клетку, заставляя легкие судорожно сжиматься, а рот хватать воздух, чтобы не задохнуться от волны необъяснимого желания бежать. Ему нужно бежать от проблемы, на которую он с радость закроет глаза, чтобы забыться на долгое мгновение перед тем, как снова вернется в пустую захламленную квартиру, где никто его не ждет. Руки не слушались, не было никакой возможности накинуть на себя хоть что-то более теплое, ведь он не может оставаться здесь еще дольше, иначе его голова взорвется от бешеной пульсации и кричащего в голове возгласа "БЕГИ!" Как только он пробежал вниз по лестничной клетке и вылетел из подъезда, тонкие носки промокли от образовавшихся на улице луж. Холодные мелкие капли оставляли разводы на спортивных штанах и легкой белой футболке, которая посерела от многочисленных стирок и растянулась. Длинные сальные волосы растрепались и намокли, пока юноша бежал вперед по улице среди многоэтажных домов. Мышцы ног напряжены, в уших проносился свист, взгляд панически блуждал по окрестности, выискивая правильный заворот, чтобы побыстрее скрыться подальше прочь от жилого района. Людей не было, ни единой живой души, кроме мчащего вдаль парня, стремящегося как можно скорее покинуть это место. Одиночество, сжирающее его с головой, заставляло убегать от себя, от своего дома, от той жизни, до которой он себя довел. Никого нет рядом и не будет. Никогда. Это был его собственный выбор, который теперь перестал казаться таким притягательным, желанным, правильным. Никаких друзей. Только он и его свобода... и мерзкое одиночество, опускающее на дно. Люди мешаются, не дают ему быть тем, кто он на самом деле. Чтобы выйти в свет нужно помыться, почистить зубы, причесаться, надеть подходящую одежду. Это все так муторно, лучше вовсе не выходить из дома. Но его тело напряжено в неистовом желании спастись, убежать от той судьбы, которую он сам себе и уготовил, выбраться из собственноручно выкопанной могилы. Если он сейчас не скроется за горизонтом, то не вынесет мрака собственной квартиры, той пустоты. Лучше темнота ночи, холодный порыв ветра и хлестающие по лицу холодные капли, чем то убивающее одиночество. Улицы проносились мимо, а влажный асфальт под ногами создавал ощущение бегства в никуда, все та же вечная и скользкая дорога, замедляющая его движение и не имеющая конечной цели. Шаги становились все тяжелее, тело уставало, но страх поддерживал его движение. Он не знал, на какой уже улице находится, но в этот момент важнее всего было просто убежать, даже если он потом не сможет сориентироваться и вернуться обратно. Шум дождя был еле слышим из-за быстрого ритма сердца. Взгляд терялся в бездонных лужах, точно так же, как он сам терялся в своих мыслях в мраке собственных страхов и сомнений. Кричащий голос в голове смешивался с раскатами грома. Молнии ослепительными белыми вспышками затмевали ему взор, но он продолжал бежать, не разбирая дороги. Лишь бы убежать от себя, от своих мыслей, от тяготящей пустоты внутри, которую он несет в себе. Все было бы намного проще, если бы в этот побег от самого себя он не взял именно то, что его и преследует. Он сам. Насколько бы все было лучше, если бы он смог быть кем-то другим, не собой. Не тем человеком, который растерял все, что имел, искренне веря в свой "осознанный" выбор. Ему было хорошо с самим собой, но они не сошлись характерами, им явно нужно друг с другом расстаться. Он сам для себя слишком холодный абьюзер, не считающийся с его же мнением. Противоречивые желания и мысли ломали. Они хотели слишком разного. И как же жаль, что нет никаких "они", есть только он и не способность разобраться в самом себе. И вот он, вдали от того, что называет своим домом, но без понимания, куда именно теперь податься, к чему он вообще стремился этим глупым побегом. Дождь обрушивался на него, это был самый печальный ответ на все его внутренние вопросы, пока он продолжал бежать, стремясь забыться в дожде и поглотить свои собственные крики отчаяния. Ответом была безысходность и бессмысленность. Он снова загнал себя в ситуацию, где он беспомощен. Сбежал куда-то, а куда сам не знает и что делать, конечно же, тоже не понимает. Остается только выплескивать те накопившиеся эмоции. Резко остановившись, весь промокший юноша закричал, истошно и с болью срывая голос. Слезы побежали из глаз, он не мог сдержать этот внутренний порыв. Хотелось орать и рыдать, упасть в лужу на дороге и слиться с ней в одну бесформенную субстанцию. Но что-то не дало этого сделать. Несколько секунд юноша не понимал, что происходит, почему тело перестало слушаться. Кто-то схватил его поперек живота, не давая нырнуть лицом в набежавшую от проливного дождя лужу. Сильные руки не давали омеге в истерике выбраться, юноша начал визжать от страха, бить ногами куда-то назад и царапать в попытках выбраться предплечья, сжимающие его туловище. Страх охватил его, в рот набежало огромное количество слюны, а глаза не переставали слезиться, желудок сжался и начались позывы. Его тошнило от испуга и того, как грубо сжали его живот. Глаза в панике метались, пытаясь найти способ выбраться из этой ситуации, а писк в ушах стал еще громче, но внутренний крик ужаса перебивал даже его. Тело судорожной волной начало сгибаться в позыве выплеснуть все содержимое желудка. Юношу вырвало на мокрый асфальт в ту самую лужу, куда он и хотел упасть от безысходности. После нескольких позывов тело омеги расслабилось в чужих руках, ноги болели от бега, глаза слипались от накатившей усталости из-за бессонных ночей, которые предшествовали этому побегу. — Ты объяснишь, что вообще происходит? — Мужской растерянный голос сверху над ухом парня казался знакомым. — Куда ты ломанулся в ливень посреди ночи, да еще и без обуви? — Не обязан. — Измученный осипший голос омеги совсем не выходил таким твердым, как он хотел. — Значит, мне ты объяснять ничего не обязан, а я потом перед твоими родителями отчитывайся. — Мужчина выпустил юношу из захвата, но только для того, чтобы подхватить под колени и взять на руки. — Хорошо ты устроился. — Саркастично подметил Гена. — Я просто вышел на пробежку. Ночная мотивация у меня. — Угрюмо парировал омега, положив свою голову на плечо своего соседа, который понес его на руках обратно домой. — Какая мотивация? Жопу себе отморозить, отит и простатит получить? А, если бы не я заметил, как ты выбежал, а кто-то другой? Ты понимаешь, что произошло бы с тобой, если бы какой-то хмырь сейчас тебя поймал одного ночью и прямо перед самой течкой? — Гена невольно принюхался к омеге, замечая усилившийся запах, хоть и не так остро из-за дождя, который смывает большую часть аромата. — А меня какой-то хмырь и поймал. — Печально подытожил парень.

***

Иларий ладит с людьми, быстро находит общий язык, но так же быстро охладевает к собеседникам. Друзья утомляют, на них нужно тратить время, ставить их желания выше своих, чтобы оставаться в хороших отношениях. Ему нужно ходить на праздники, поздравлять людей с днем рождения, улыбаться им и смеяться с их шуток. Это легко, но он устает от этого. Прекрасно понимает, что никто не будет общаться с тем, кто постоянно игнорирует, забивает на дни рождения, молчаливо сидит с хмурым лицом, пока все веселятся, поэтому Иларий хочет оборвать все связи. Всем будет только лучше, если он перестанет притворятся, будто ему действительно хочется идти с ними куда-либо. Они все нравятся ему, но он любит себя намного больше, поэтому не станет ради них терять свой собственный комфорт. И странное чувство безразличия утаскивает его вниз. Нет, он не пойдет на вечеринку. Нет, у него нет дел, просто не хочет никуда идти. Нет, дело не в компании, а в нем самом. Да, им лучше перестать общаться. Ему всего восемнадцать, но ощущение внутри, будто бы все восемьдесят. За пару лет он растерял всех своих друзей. Хотя "растерял" слишком громко сказано, ведь это было его осознанное решение. Со скрипом окончил одиннадцать классов, почти и не посещая школу. Не стал дальше никуда поступать, остался в уже своей двушке, которую тетка на него переписала, с родителями не виделся лет так с пятнадцати после того, как они уехали в другой город к парализованной бабке. У него из общения только различные интернет-друзья, с которыми он все равно быстро теряет контакт из-за вечного игнора с его же стороны, ну и Гена из соседней квартиры. Иларий может общаться с людьми, у него нет проблем. Он просто не хочет. Не хочет тратить свое время на других людей без надобности. Не хочет выстраивать свой день из потребностей друзей, которым постоянно нужно куда-то вместе пойти, кому-то помочь. Ставить свой комфорт превыше всего не плохо, но он понимает, что сам бы тоже никогда не стал тесно держать контакт с человеком, который не станет тебе помогать, потому что просто не хочет. Иларий знает, что он плохой друг, поэтому не особо с кем-то дружит. Нежелание общаться с людьми резко стало больше, приобрело новые формы. Даже контакт с продавцами в магазине был нежелательным и немного неприятным. А возможность пересечься с каким-то знакомым на улице коробила. Он перестал ходить по магазинам, только доставки и предоплата, пусть кладут посылку у двери и побыстрее уходят. Стал выходить на улицу только ранним утром на пробежку, когда еще только светает. Или ночью, чтобы прогуляться и никого не встретить. По субботам рано уходил и возвращался следующим утром в воскресенье, медитировал в лесу от одного рассвета до другого, чтобы утихомирить мысли. Убираться стало тоже в тягость, не хотелось от слова совсем, поэтому попросил тетю Элю по субботам, пока его дома нет, убираться у него за не такую уж и маленькую сумму, лишь бы она ему все вещи постирала, всю хату отпидорила и делала это аккуратно, чтобы не задеть его пауков. У Илария домашние питомцы завелись сами собой. Тараканы у него были, но их ели пауки. И вот пауки ему нравились, не тонколапые и маленькие, а мохнатые черные. Тонколапых он сам прибил, оставил только черненьких, которые были покрупнее, и даже корм какой-то из жучков заказал, чтобы их подкармливать. Даже немного прикипел к этим незваным сожителям, возможно, из-за одиночества. В основном его единственным собеседником был только Гена, который слушал его и улыбался. Наверно, считал его юродивым каким-то, но забавным, поэтому никогда не прогонял. Знакомы они были с детства, Гена за ним присматривал когда-то, даже вожатым у него в лагере бывал. Но сильно общаться начали только после того, как Иларий стал аскетом, так сказать. Вроде бы в квартире ничего особо не изменилось, но теперь она кажется более пустой. У него есть все для жизни, но как будто чего-то не хватает. Не мебели или ковра, а какой-то иной наполненности. Видно, что комнаты жилые, ведь везде многочисленные пятна, бытовой мусор, захламленность. Понятно, что здесь кто-то проживает, но... какая-то пустота не дает покоя. Иларий действительно считал, что одиночество является лучшим решением для него. Ведь что еще нужно для умиротворения? Только покой, тишина и ты сам. И все было бы идеально, если бы не новые мысли, прожигающие в нем дыру изнутри. Он хотел остаться один, быть аскетом, выходить только ради самого себя, а не других людей и вообще с ними не пересекаться. Но противоречащая всему, к чему он стремился, идея не могла оставить его, покинуть голову и дать спокойно дальше жить. Иларий ненавидит ходить по врачам и принимать лекарства. У него нет никаких препаратов, чтобы купировать течку. После нее всегда морально плохо, он чувствует себя истощенным и изголодавшимся по обыкновенному человеческому вниманию. Конечно, ему хотелось, чтобы хоть кто-нибудь был рядом. Гладил по волосам, тепло закутывал в одеяло и целовал в лоб. Обнимал горячими руками за талию и шептал что-то приятное на ухо перед сном. А потом, когда он проснется, на столе уже будет идти пар от только что приготовленной с любовью еды, которая только и ждет, когда же он ее съест. Ему ничего не нужно, кроме вкусных блюд и внимания. Если нужны будут деньги, он готов платить, но это кажется слишком жалким и еще больше опускающим на дно. Юноша знает, что красотой не обделен, хвала генетике. Но терпеть его закидоны никто не будет. Да и на самом деле красивым он бывает от силы пару дней в неделю, когда все-таки сможет осилить поход в душ, а тетя Эля постирает его шмотье. Иларий не глупый и знает, что такой как он никому не уперся. Ничего по дому не делает, сидит жопу за компом просиживает, хоть и работает фрилансером и получает нормальные такие деньги. С ним банально не хочется общаться, ведь он даже не может послушать кого-то дольше пяти секунд, если это не Гена, которого омега всю жизнь знает. Фантазии о счастливой семейной жизни всего лишь инстинктивный порыв его омежьей сущности. В основном он затворник, который не хочет общаться с людьми, а о проявлении нежности какой-то вообще не думает. Грубый, довольно часто холодный со странным чувством юмора и каким-то видом мизантропии... действительно мечта любого альфы. Гена ему говорил, что найти партнера просто: зарегистрировался на сайте знакомств, и все. Только вот он не хочет любого, кто согласится. Ему нужен один и на всю жизнь, ведь искать каждый раз нового не хочется. Да и отношения на одну ночь его не интересуют, только серьезные, заканчивающиеся смертью в один день, детьми и браком, хотя это вроде как должно идти в обратном порядке, но не важно. Без альфы и подавителей течку пережить сложно, все естество бунтует, кричит и заставляет бежать куда-то. Обычно омеги в течку запираются дома, забираются в гнездо и, сгорая от внутренней жары, даже не могут встать. Иларий, конечно же, нитакусик, у которого все не как у людей. Ему нужно ломануться куда-то, загнать самого себя в угол, а потом разгребать проблемы, созданные своими же руками, иначе не интересно живется. Тело тряслось в лихорадке. Его тело было невероятно горячим, но чувство леденящего холода, пробирающего до костей, не утихало. Заболеть прямо в разгар течки... так нелепо, больно и мерзко. Никого нет рядом, кто позаботиться о нем. Он только усугубил все свои проблемы. Тишину нарушало только его хриплое дыхание и тиканье часов. Его биологические часики тоже тикали, разрывая его голову громким звуком изнутри. У него никогда никого не было. Никогда никого не любил, не испытывал романтических чувств. Но проблема не в нем! Не он виноват в том, что все настолько неправильные и слишком правильные одновременно. Нет никого подходящего. Они не понимают его, а он не в силах уместить в голове все их жизненные установки. Разве партнер не должен быть один на всю жизнь, разве секс не следует только после брака? Он не способен понять, как можно хотеть чего-то другого от отношений. Зачем начинать отношения, которые в итоге приведут к разрыву, это же бессмыслица. Не стоит даже начинать общаться с людьми, с которыми не хочешь остаться навсегда. Вот он и не общается больше ни с кем, кроме одного соседа. Ему не подойдет ни набожный христианин, ни развязный байкер, гоняющий под двести. Для добродушного верующего он слишком придурок, любящий черный юмор. Для любящего адреналин альфы Иларий покажется слишком домашним и скучным. Не существует такого мужчины, который бы понял его, захотел семью с таким человеком. И это не было минусом в одни дни и становилось абсолютной трагедией в другие. Он морально и физически страдал от того, что рядом никого нет. Совсем не осталось тех, кто помог бы ему в трудную минуту. Захлебываясь соплями и дрожа всем телом, юноша беспомощно смотрел в потолок. Нет сил поесть, встать и сходить в туалет. Нет никакого смысла волочить жалкое существование без обычных человеческих радостей в виде разогретого куриного бульона, заботливо поправленного одеяла и поцелуя в лоб. Иларию срочно нужен альфа, который позаботиться о нем, когда нужно. Пусть даже за деньги. Он готов заплатить приличную сумму лишь бы появился хоть кто-то, кто притворится тем самым альфой, о котором он мечтает.