В силе кроется слабость

Хобин действительно вырос. Он старательно взбирался по пищевой цепи этого мира, эволюционируя от мальчика для биться до любимца миллионов. Популярность, свалившаяся на него, не то чтобы сделала из обычного мальчугана совсем потерявшую от славы голову звезду, но однозначно повлияла на него в ряде аспектов. Во-первых, это были, конечно, деньги. Убогое убранство, вредные пищевые привычки, такие как рамэн на завтрак, обед и ужин, что привели к гастриту; поношенная и застиранная одежда, которая если и не зияла дырами, но бросалась в глаза на фоне брэндовых шмоток одноклассников - в таких обстоятельствах вырос подросток из неполной семьи, пока ситуацию еще сильнее не ухудшила болезнь матери, забирая последнюю опору и останавливая от покупки лишний раз даже базовых черных носков. Бедность переставала быть окружением Хобина и становилась уже частью него самого. Застиранной оказалась не только одежда, но и душа, которая стремилась реализовать нечто большее, чем вечную подработку в Вакдональдсе. Ньютуб обмазал робкую ранее душу брюнета щедрыми донатами и освежающим звуком колокольчика. Даже в унизительных чэллэнджах Хобин не видел ничего такого, ведь вернуться в прошлое с пересчетом каждой воны - означало пасть куда ниже, чем было. Причина в том, что его прошлый пьедестал давно потонул и сравнялся с Атлантидой в толще мутной воды. А значит, что его следующее необдуманное погружение опустит на самое дно без возможности выбраться на поверхность. Да, ранее у него получалось карабкаться, но поставить точку невозврата не хотелось вовсе. Деньги - это жизнь, а не наоборот. Это скорее все еще оставалось жизненным кредо Ю, которое держалось неизменно даже после знакомства с Боми, даже после болезни матери и тех моментов, когда его уже жизни что-то угрожало. Ведь каждый раз польза денег только укрепляла свои позиции. К сожалению, в мире материализма все можно было купить. Даже человеческую душу и собственную совесть. И таких людей старшеклассник встречал все чаще и чаще. Хотя, вторая польза Ньютуба могла посоперничать с ролью денег - и это был путь силы, который начался с Боевого Цыпы и победы над ночным кошмаром Хобина - а именно Пакго. Это растекающееся по телу удовлетворение при соприкосновении с ненавистной рожей и крепким телом, что ранее наводило ужас и казалось непробиваемым. То, как тело напротив из скалы трансформировалось в желе, а дерзкое выражение лица сменялось умоляющим и заискивающим, коль не хотелось заполучить в коллекцию смачный синяк под глазом - было верхом совершенства. Личная игла Ю Хобина. И это еще не все, путь силы также открыл Хобину путь дружбы. То, как к нему с открытием способности к обучению уличным дракам стали тянуться люди. Более того, как в самой банальной истории про всесильного главного героя враги постепенно вставали на сторону Хобина и следовали за ним дальше, уже как непобедимая команда. Ю Хобин company - вот что брюнету предстояло защищать как семью, что до этого состояла из матери, которая к тому же большую часть времени была прописана в больнице, делая их обитель холодной и одинокой. Первым стал Джихо с их эпичной кимчи дракой. Этот придурок предавал, бил Хобина, и даже нелестно отзывался о матери. Только кого это волновало, если в конечном счете Джихо своими неумелыми навыками боя был готов даль отпор любому, кто посягнет на честь и достоинство одноклассника? Этого уже стало достаточно, чтобы слово "враг" магическим образом обернулось словом "друг", а Чип нашел своего Дейла. Далее целым вихрем в его жизни появилась на вид легкомысленная Руми, которая так была похожа на самого Хобина в попытке вырваться из нищеты; прозорливая милашка-Гаыль, что так умело работала с редактурой и всегда могла поддержать добрым словом; скала-Мунсон, такой суровым снаружи, но мягкий внутри, о котором благодарное "товарищ" вырвалось раньше, чем то мог предположить сам Хобин; громила Манги, который находил контакт с женщинами еще хуже Хобина, но его воле к победе и джентельменству позавидовал бы каждый. И двоих в своем списке Хобин специально оставил напоследок: это были Боми и Тэхун, два конфликтующих звена в его жизни. Боми, главная красотка, казалось, всей Южной Кореи, явно оказывала ему знаки внимания, даже до того, как Ю стал хоть кем-то, достойным ее взгляда. Она была милой, но отважной, могла с кулаками броситься в бой. Ее волевой подбородок, решительно хмурящиеся брови, смеющиеся ореховые глаза. Хобин со временем осознал, насколько она значит больше, чем красивая картинка в его влажным юношеских мечтах. И нет, даже ныне он ее не заслуживал. Казалось, она от него очень далеко, и с каждым днем за ней все сложнее угнаться. Их неловкие свидания были сродни пытке, ведь Хобин все не знал, куда деть глаза и потеющие руки, к концу встречи походящие на мокрых куропаток. Он все еще сомневался, как охарактеризовать чувства к ней. И эти сомнения пришли не сразу, со временем, когда он перестал зацикливаться только на своей односторонней любви к красивой коллеге, что служила будто якорем в его несчастной однообразной жизни. Любовь ради любви никогда не была правильным решением. - Харе дрыхнуть! - Хобину прилетел пинок под зад. Этот нахальный голос и поведение с самим директором Ю Хонбин Company явно давали понять, кто находился за его спиной, пока Ю спокойно нежился под приятными лучами дневного солнца на диване в их общей гостиной. Так и завершился логичный монолог Хонбина с самим собой, где он так философски раздумывал над собой, песчинкой в этой параллельной вселенной в манящем бесконечном вечном. Хобин решил продолжить притворяться спящим и про себя додумать: "А вот и вторая проблема в моей жизни - Сон Тэхун. Первый про, которого я победил, в котором сразу за маской психа, склонного к насилию, разглядел просто одинокого парня. Прям как я сам. И теперь на каждом собрании или в каждой драке я украдкой смотрю по углам, откуда появится его русая макушка. Бесит!". - Я знаю, что ты не спишь, - вдруг раздалось над самым ухом, застав Хобина врасплох. Он перевернулся с бока на спину, чтобы лицезреть вплотную бледное лицо Тэхуна, того, кто оккупировал добрую часть размышлений Ю, - тебя выдало дыхание, со мной твои фишки не прокатят, - самодовольно ухмыльнулся русоволосый, неприлично близко нависая. В этом был весь Сон, ни грамма личного пространства не даст. Его такое просто не заботило, если речь конечно не заходила о драке, там то дистанция точно была важна. Хобин про себя отметил, чем пахло от Тэхуна. Друг наверняка пришел со своей послеобеденной тренировки, однако не было потного душка, только освежающий ментол с какой-то кислинкой. - У меня сладкий полудрем, Тэхун, что ты наделал, - простонал Хобин, упорно не выбираясь из-под Тэхуна, чьи волосы все еще щекотали лицо Ю. Либо волосы уже настолько успели отрасти, либо они находились действительно непозволительно близко. Хобин путался в собственных мыслях и не мог четко дать ответ на этот вопрос, продолжая растерянно моргать. - Ха, то есть то, как тебя отмудохал тот уебок Ли Джинхо, тебя ничему не научило? Наш зазвездившийся How to fight, жду в зале через пол часа. Через пол часа, потому что приму дань в виде яичного ролла за пропуск наших занятий целую неделю. Не опаздывай, - глаза Тэхуна угрожающе сверкнули, ментоловый аромат перестал щекотать нос, когда тхэквондист отстранился. Хобин смотрел на удаляющуюся мускулистую спину в обтягивающей белой футболке. Его мысли все еще путались. И это было не из-за дневной полудремы. Выяснилось, что у Ю есть еще игла, которая так и колется, подсаживая на себя все глубже.