***
Придя домой, Гарри вздохнул, устраиваясь на диване. Ну, по крайней мере, Том, кажется, в порядке. Целительница, насколько Гарри мог судить, проделала хорошую работу. Он был благодарен за то, что тот вышел из больницы, без повреждений от проклятия, предназначенного Гарри. Казалось, их отношения изменились после этого нехарактерного поступка. Не сильно, конечно, но то, что Гарри чувствовал, общаясь с Томом, неизбежно изменилось под влиянием его благодарности за то, что мужчина решил пострадать, вместо того чтобы позволить нанести удар Гарри. Как часто Гарри сталкивался с тем, что кто-то другой принимал на себя его боль, а не просто отходил в сторону, позволяя ей случиться или даже усугубляя её? Его родители умерли за него, а друзья пытались защитить его так же, как он пытался защитить их. Однако волшебный мир как единое целое умыл руки, отдав ответственность за Волдеморта несовершеннолетнему волшебнику, а затем порицая его, когда тот пытался защититься. Гарри заставил себя отвлечься от горечи, которая всё ещё разъедала его внутренности, и задумался о том, как изменились отношения между ним и Томом. Что это будет означать для них в будущем? Том теперь имел доступ к любой книге, которая была ему нужна для исследований, а значит, вся эта ситуация рано или поздно разрешится. И… он выражал некоторую озабоченность благополучием Гарри. По крайней мере, когда дело касалось общественных мест. Конечно, Гарри понимал, что, скорее всего, это было связано с его чувством самосохранения — если бы он присутствовал, то смог бы сделать всё возможное, чтобы его хозяин не погиб и тем самым предотвращая и свою смерть, — но было ли дело только в этом? Гарри не был уверен, стоит ли удовлетворять просьбу Тома об использовании защитной магии. Конечно, он мог бы ограничить её использование только необходимыми ситуациями, но всё же это был риск. Если бы Том использовал магию и причинил кому-то вред, а его прежняя личность раскрылась, Гарри бы распяли в прессе. И он не мог полагаться на то, что инстинкты самосохранения Тома не позволят ему воспользоваться преимуществом; любые последствия такого злоупотребления отразились бы на Гарри хуже, чем на Томе. Нет, пожалуй, это был слишком большой риск. Но если бы Том мог пользоваться защитной магией у Фортескью, он смог бы создать щит, чтобы поглотить проклятие, а не получить ужасные травмы. Но, с другой стороны, разве Гарри знал наверняка, что он поступил бы именно так? Что, если бы он отклонил проклятие в толпу и попал в кого-то? В кого-нибудь, кто бы умер? Кто-нибудь понял бы ситуацию? Смог бы Гарри простить себя за то, что позволил Тому получить доступ к магии, которая косвенно убила человека? Он вздохнул, не в силах ответить ни на один из этих вопросов. Огонь, на который он смотрел, вспыхнул зелёным. Он резко обернулся и наклонился вперёд как раз в тот момент, когда в нём появилась голова его лучшего друга. — Гарри! — крикнул Рон, не успев заметить, что человек, с которым он хотел поговорить, находится прямо перед ним. — Вот ты где, — нетерпеливо сказал Рон, как будто ему пришлось искать целую вечность. — Что, черт возьми, случилось сегодня утром? Почему ты отдал свой билет Джинни? — потребовал он. Ох. Наверное, Гарри следовало ожидать этого разговора. Ещё утром он понял, что ни за что не пойдёт на матч по квиддичу — он должен был начаться в три часа дня и мог продолжаться более двух часов. Захотев навестить Тома в отведённое целителем время, он понял, что не сможет прийти, но не хотел тратить билет впустую. К счастью, он знал кое-кого, кто был бы ему благодарен. — Извини, Рон, — извинился Гарри. — Мне нужно было навестить Тома в больнице. Рон нахмурился в замешательстве. — Навестить его в больнице? То есть ты сдал его целителям? Гарри покачал головой. — Нет, он в больнице. Замешательство на лице Рона не рассеялось. — То есть он ранен? Что случилось? Поблагодарив Рона за то, что хоть кто-то не обвиняет его в том, что он избил своего раба до такой степени, что тому понадобилась медицинская помощь, Гарри принялся объяснять, что произошло накануне. После того как он закончил, Рон на несколько мгновений замолчал. — Он действительно принял за тебя проклятие? — тихо спросил он. Гарри кивнул. — Ну, это… — замялся Рон. Гарри чувствовал то же самое. — Может быть, это какой-то коварный слизеринский план? — спросил Рон, оживившись. Гарри показалось забавным, что Рон предпочитал думать, что это манипуляция, чем хорошо отзываться о человеке, который раньше был Волдемортом. Он пожал плечами. — Только потому, что он знает: если я умру, то и он тоже. Но, Рон, это был серьёзный риск. У него сместилось несколько позвонков — если бы сила проклятия была больше, его могло бы парализовать. А если бы оно попало в другое место — могло убить. Он рисковал своей жизнью. Чертовски большой риск для манипуляции… Рон помрачнел. — В чём-то ты прав. Мне нечего сказать. Может быть… — он оборвал себя, наклонив голову на одну сторону. — Слушай, приятель, Гермиона дома, — он нахмурился, прислушиваясь внимательнее. — Мне кажется… мне кажется, она плачет. Подожди, — голова Рона исчезла. Но так как он не прервал связь по каминной сети, Гарри всё ещё мог слышать приглушённые звуки с другой стороны. — Гермиона, что случилось? — услышал он голос Рона. Раздался тихий звук, который Гарри принял за ответ, затем он стал громче, пока он не смог разобрать слова. — …и назвал меня сочувствующей Пожирателям смерти, потому что я сказала, что издевательства — несправедливое наказание! О, Рон! Чувствуя себя неловко от того, что она плачет, не зная о том, что он слышит, Гарри задумался, стоит ли ему вообще прерывать связь. Решение отпало само собой, когда мгновение спустя Рон снова просунул голову. — Слушай, мне нужно идти, Гарри. Гермиона в ужасном состоянии. Какой-то придурок на работе не дает ей покоя в последнее время. Просто… — он на мгновение замешкался. — А, неважно. Хорошего вечера — до завтра. Гарри кивнул и открыл рот, чтобы пожелать Рону того же в ответ, но его друг уже отстранился и прервал связь.***
Поскольку Гарри отправился в Хогвартс в понедельник, время летело незаметно, пока он не смог зайти за Томом. Предыдущий вечер был очень странным. Гарри и не подозревал, насколько сильно он привык к присутствию Тома, пока того не стало рядом. И дело было не в том, что Гарри скучал по его стряпне — Том совершенствовал готовку очень быстро, но Гарри всё ещё опережал его на несколько лет, — или чём-то подобном; скорее потому, что в доме было пусто и тихо. Когда Гарри засыпал, в доме не было никого, кроме него. К этому он не привык, и это ему не нравилось. Ведь сначала он жил с Дурслями, которые не делали никаких усилий, чтобы скрыть своё присутствие. Потом он оказался в Хогвартсе и жил в одном общежитии с четырьмя другими мальчиками. Потом он был в бегах с Роном и Гермионой, делил с ними палатку… И только после войны он начал жить в одиночестве. Он думал, что ему это нравится, но только когда Том появился, а потом покинул его, Гарри понял, насколько ему не нравится быть совершенно одному. А ведь он был неплохой компанией. Он не вторгался в каждый момент бодрствования Гарри ни словами, ни просто своим присутствием. На самом деле, в некоторые дни они виделись всего на несколько минут за ужином. Но Гарри считал, что осознания его присутствия, периодического напоминания в виде скрипа пола, шагов, раздражённого бормотания — этого достаточно, чтобы не чувствовать одиночества. А когда им удавалось спокойно сосуществовать по вечерам, когда каждый читал свою книгу в гостиной… в некотором роде эти моменты были самыми яркими в повседневной жизни Гарри. Поэтому, как только закончились занятия в школе, он заскочил в банк за тысячей галеонов, а затем в дом, чтобы найти свидетельство о праве собственности, которое дал ему Кингсли. Вернувшись в больницу Святого Мунго, он направился прямо к стойке регистрации, почувствовав нетерпение, когда ему пришлось простоять в очереди около десяти минут. — Больница Святого Мунго, чем могу помочь? — весело сказала женщина за стойкой, а затем её глаза расширились, когда она узнала его. — Мистер Поттер! Чем я могу вам помочь? Гарри внутренне вздохнул, но внешне сохранил доброжелательное выражение лица. — Здравствуйте, я пришел забрать Тома Риддла. Она просмотрела записи на своём столе, на её лице появилось хмурое выражение. — Простите, но у меня нет записей о Томе Риддле. На этот раз Гарри вздохнул по-настоящему и наклонился ближе. — Он может быть под моим именем — он мой раб, — тихо признался он. Глаза женщины ещё больше расширились, и на её лице появилось удивлённое выражение. — У вас… я понимаю, у вас есть раб, — повторила она с недоумением. Вернувшись к стопке пергамента, она снова начала листать его. — А, вот оно: раб Том для хозяина Гарри Поттера. Да, он готов быть переданным вам. Она выглядела смущённой. — По-видимому, я должна попросить вас предъявить свидетельство о праве собственности и попросить оплатить всю сумму, прежде чем его можно будет забрать… Гарри кивнул. — Всё в порядке, целительница позаботилась о том, чтобы я был в курсе требований больницы, — успокаивающе сказал он ей. Она благодарно улыбнулась ему, протягивая документ. Гарри взглянул на счёт. Он мало чем отличался от того, что ему ранее показывала целительница, — главное отличие заключалось в том, что за последние два дня Том принял четыре обезболивающих зелья и пробыл в больнице на несколько часов дольше, чем предполагалось, из-за того, что Гарри был в Хогвартсе. Тем не менее, тысяча галеонов легко покрыла расходы. В конце концов он отсчитал мелочь из своего мешочка с галеонами, а остальное просто отдал ей. Она на мгновение замешкалась, прежде чем наложить на него заклинание. Сверху высветилась цифра, и она снова улыбнулась Гарри. — Всё в порядке, мистер Поттер. Теперь могу я взглянуть… — Гарри протянул ей сертификат, и она внимательно его осмотрела. — Хорошо, всё отлично, спасибо, — она поставила печать на бланк и передала его Гарри. Он проверил его — это было просто краткое изложение всего лечения, факт оплаты и квитанция. Он подписал, секретарь продублировала его, и тогда он был готов забрать Тома домой. — Том всё ещё в той же палате, что и в прошлый раз? — уточнил он. Администратор проверила. — А, нет. Он в седьмой зоне ожидания — целительница хотела освободить его кровать, поскольку он полностью исцелился. — Хорошо, спасибо, — сказал Гарри, довольный тем, что спросил, а не просто бросился напролом, как ему хотелось. — Как мне туда попасть? — Просто следуйте по коридору, поверните направо, а потом второй поворот налево. Это там. Гарри улыбнулся администратору, и она слегка покраснела. — Ещё раз спасибо. — Без проблем, мистер Поттер. Пожалуйста, приходите ещё. Я имею в виду, чтобы навестить, а не потому, что вам нужно лечение, то есть. Ох! — продолжала она бормотать про себя, и на её лице появилось огорчённое выражение, когда он вежливо кивнул, а затем ушёл в том направлении, куда она указала. Он полагал, что искренняя лесть лучше, чем люди, обвиняющие его в том, что он Тёмный Лорд, и боящиеся его, но если бы у него был выбор, он бы предпочёл ни то, ни другое. Следуя указаниям, он вскоре нашёл комнату ожидания. Она была такой же унылой, как и все остальные больничные приёмные — белая, медицинская, с неудобными стульями. Том стоял, прислонившись к одной из стен, и выглядел скованным. В комнате также находились две женщины и мужчина. Гарри подошёл к нему. — Том, — сказал он, подходя ближе. — Хозяин, — поприветствовал его Том, склонив голову. Гарри заметил, как одна из женщин посмотрела на него, а затем начала шептаться с женщиной рядом с ней. Гарри постарался не выдать своего раздражения. — Почему ты стоишь? — спросил он, пытаясь отвлечься. Том оглянулся на тех же дам. — Я не думал, что сидение будет… оценено, — наконец тихо сказал он. Гарри оглянулся на сплетничающих девиц и бросил на них свирепый взгляд. Они на мгновение застыли в шоке, а затем вернулись к своему кудахтанию, теперь уже более яростному, чем изначально. — Хозяин, — обратился Том к Гарри, очевидно, заметив его гнев, — оно того не стоит. В конце концов, я раб, и если я нахожусь на людях, то должен либо быть на коленях, либо стоять. В отсутствие какого-либо конкретного приказа я предпочёл стоять, — Гарри смотрел на него, не понимая, откуда взялся этот внезапно сговорчивый Том. Мужчина заметил его взгляд и слегка пожал плечами. — Мы на людях, хозяин, — напомнил он Гарри. Возможно, это объясняло ситуацию. — Да, пойдём домой, — сказал ему Гарри, чувствуя внезапно накатившую усталость. Увидев, что Том вернулся к нормальной жизни, он почувствовал беспокойство, которое, как он не подозревал, тяготило его. Конечно, он не мог испытывать симпатии к Волдеморту, не так ли? Эта мысль не давала ему покоя на протяжении всего пути до выхода, Том шёл позади него в нужном темпе. Может быть, ему действительно начинает нравиться Том? Он, конечно, находил его привлекательным, но чтобы настолько? Он чувствовал себя защитником Тома сразу после несчастного случая, и потом, когда целительница отказалась его лечить. Ему не хватало этого человека, пока его не было дома. И… ему всё ещё нравилась мысль о том, что Том стоит перед ним на коленях и подчиняется его приказам, но перед кем-то другим…? Ему хотелось наброситься на старых девиц за то, что они считают себя вправе хоть в малейшей степени командовать Томом. Гарри сражался за это право, проливал за него кровь; никому другому это не было позволено. И, возможно, отчасти дело было ещё и в том, что Том теперь находился под его опекой, совершенно беспомощный перед его приказами. Если он и сомневался в том, что ошейник мешает Тому творить магию, то после субботних событий эти сомнения исчезли — если бы у Тома был другой выход, Гарри сильно сомневался, что он использовал бы собственное тело, чтобы остановить то, что, как он должен был знать, было мощным проклятием. — Хозяин? — спросил Том. Гарри резко вернулся к осознанию происходящего. Они стояли на Гриммо, задержавшись у входа, пока Гарри был погружён в размышления. Он смутно помнил, как аппарировал к ним, и внезапно почувствовал благодарность за то, что не расщепил ни одного из них, когда отвлёкся. По крайней мере, он так не думал. Повернувшись, он внимательно осмотрел Тома. Нет, он выглядел целым и невредимым. — Ты в порядке? — Гарри на всякий случай проверил, нет ли у него под одеждой повреждений, которые он не мог заметить. Мужчина недоуменно посмотрел на него, как бы задаваясь вопросом, почему его хозяин так обеспокоен. — Благодаря вам, хозяин, да. Гарри неловко отвёл взгляд и прочистил горло. — Тогда хорошо, — неловко сказал он. Несколько мгновений длилось молчание, прежде чем Том снова нарушил его. — Хотите, чтобы я приготовил ужин, хозяин? — Нет, не беспокойся об этом. Сегодня вечером ты не будешь напрягаться. Возьми книгу и почитай у камина, или что-нибудь в этом роде, — предложил он. — Сегодня вечером я приготовлю ужин. — Спасибо, хозяин, — ответил Том, прежде чем пройти мимо него и подняться наверх. Медленно вдыхая и выдыхая, Гарри решил приступить к приготовлению еды.***
После событий последних трёх дней Тому не очень-то хотелось читать что-то особенно напряжённое. В конце концов он просто выбрал роман, который нашёл в библиотеке и который показался ему неплохим, и, как посоветовал хозяин, отправился читать в гостиную. Сначала он сел в кресло у камина, но обнаружил, что ткань, прилегающая к спине, слишком сильно раздражает его — недавно выросшая плоть всегда была чувствительной. Вместо этого он решил лечь животом вниз на ковёр перед камином. Ковёр был снабжён дополнительной подушкой, чтобы было удобнее связываться по сети каминов, но и для чтения он тоже подходил. Через несколько минут он решил снять и рубашку — даже этот материал раздражал. Кроме того, тепло огня приятно ощущалось на коже. Через некоторое время его даже начало клонить в сон. Отложив книгу, он сложил руки и положил на них голову. В какой-то момент он проснулся. Сначала он был дезориентирован, его взгляд упал на Гарри в дверном проёме. Тот смотрел на него, слегка приоткрыв рот, в его глазах читался голод. Внезапно ощутив озноб, несмотря на жар от огня, Том открыл глаза шире и почувствовал, как напряглось его тело. Его хозяин резко отвел взгляд и прочистил горло. — Ужин готов, — пробормотал он, отворачиваясь. Том медленно встал, натягивая рубашку. Ему стало не по себе, когда подтвердилось его прежнее подозрение, что хозяин считает его привлекательным. В том, что люди находили его привлекательным, не было ничего необычного — по крайней мере, до того, как его внешность была затуманена глубоким погружением в Тёмные искусства. И он пользовался этим, причём весьма эффективно. Но это… это было другое. О, Том мог бы признать, что Гарри хорош собой, более того, в другой ситуации он мог бы быть просто восхитительным. Эти ясные зелёные глаза, мягкие губы и волосы, в которые так легко было бы запустить руку и крепко сжать, чтобы притянуть к себе для поцелуя… Но это была не обычная ситуация. Здесь Том не мог забыть, что Гарри — не просто привлекательный мужчина; он — хозяин Тома. Ему не нужно было соблазнять, не нужно убеждать, достаточно было приказывать и брать. То, что Том до сих пор видел в характере Гарри, указывало на то, что он этого не стал бы делать, но ключевое слово было «не стал бы». А не «не смог бы», его приговор не был быстрым и не закончится раньше, чем Гарри успеет преодолеть свои моральные сомнения по поводу того, чтобы взять то, что было перед ним… Что ж, будем надеяться, что он сбежит отсюда до того, как придётся проверить, насколько долго продлится решимость Гарри. Особенно если он поймёт, что Том находит его привлекательным в ответ — возможно, он убедит себя, что просто проявляет инициативу, что Том действительно этого хочет. Том содрогнулся от ужаса. Нет. Между ними ничего не могло получиться. Во всяком случае, не так. Гарри избегал его взгляда, даже когда уже сидел за столом и ел. Это было что-то вроде спагетти со сливочным соусом, усеянных кусочками бекона и лука. Том откусил немного. О! Это было вкусно. Он непроизвольно издал благодарный звук, почти похожий на стон. Внезапно осознав, что натворил, он с ужасом посмотрел на хозяина. Гарри сидел, по-прежнему стараясь не смотреть ему в глаза, но на его щеках появился небольшой румянец. Чёрт! Он решил, что поощрять интерес хозяина в любом виде опасно! Напряжение между ними нарастало. Том отчаянно искал какую-нибудь тему для разговора. — Хозяин, — наконец начал он, сдерживая голос, чтобы не выдать страха, который он испытывал при мысли о том, что его… заставят взять на себя роль, которую обычно должны были играть рабы. — Что это? Рецепт, я имею в виду. — А, это? — Гарри почувствовал облегчение от того, что есть о чём поговорить, кроме как о напряжении, которое было между ними настолько сильным, что его можно было резать ножом. — Это спагетти «Карбонара». Я взял его из той книги, — сказав это, он ткнул большим пальцем в сторону книги на полке, которую Том знал очень хорошо. Или, по крайней мере, он хорошо знал один рецепт из этой книги. Учитывая их нынешнюю относительную дружелюбность, Том решил задать вопрос, который давно не давал ему покоя. — У меня есть вопрос, хозяин, — начал он, глядя на Гарри в поисках ответа. Гарри поднял на него глаза, впервые встретившись с ним взглядом с тех пор, как увидел полуобнажённым. Румянец исчез, и Том с облегчением заметил это. — Конечно, продолжай, — с любопытством сказал Гарри. — Когда я только приехал сюда, я стал… практиковаться в одном рецепте… — он запнулся, ища хоть какого-то признания в лице сидящего через стол от него человека. Вместо этого в его глазах читалось непонимание. — Правда? — тупо спросил Гарри. Вероятно, это был ответ на его вопрос, но он всё равно решил его задать. — Неужели вы так и не поняли, что первые две недели я готовил только спагетти «Болоньезе»? — неуверенно спросил Том. Гарри уставился на него. — …Нет? — ответил он. Тому с огромным трудом удалось удержаться от того закатывания глаз. — Зачем ты это делал? Ну вот и всё. Закатывание глаз состоялось. Как и ожидалось, за «неуважительное поведение» ошейник слегка поразил его, но ему было всё равно. — Я пытался досадить тебе, — признался он в отчаянии. — В конце концов я сдался, потому что ты, похоже, не заметил, а спагетти «Болоньезе» мне уже надоели. Наступила пауза, во время которой Гарри с изумлением смотрел на него. — Ну что ж, значит, попытка провалилась, — заметил он. Том пристально посмотрел на него, размышляя, будет ли считаться нападением то, что он бросит кусок спагетти в своего хозяина. Решив не рисковать, он сердито вернулся к еде. Честное слово! С чем он иногда мирился. Как кто-то может быть настолько проницательным в одних случаях, но таким тупым — в других? Осознав, что подумал об этом с оттенком симпатии, он мысленно развёл руками и послал всю ситуацию к чертям собачьим.***
— Поттер. Гарри обернулся на звук своего имени и увидел Робардса, который шёл по коридору навстречу ему. Он как раз выходил из класса вместе с остальными новобранцами Аврората, и все они были голодны и хотели пообедать после тяжелого утра лекций. — Да, сэр? — спросил он, подавая знак Невиллу идти дальше без него, когда увидел, что его друг приостановился. — Пойдёмте со мной. Нужно поговорить. Гарри согласился, всё ещё задаваясь вопросом, о чём будет идти речь. Тон Робардса ни о чём не говорил. Гарри надеялся, что у него нет проблем с программой… Порывшись в памяти, он решил, что ничего такого не припоминает — с другими новобранцами у него не было проблем, и он не провалил ни одного задания. Войдя в кабинет, главный аврор жестом пригласил его сесть. — Я вызвал вас по поводу того инцидента с вашим рабом в субботу. — Том не сделал ничего плохого… — горячо начал Гарри, но прервал себя, когда Робардс поднял руку. — Я знаю это, Поттер, — сказал он слегка нетерпеливо. — Речь идёт о человеке, который напал. Мне нужно знать, собираетесь ли вы выдвигать обвинения в связи с его попыткой нападения на вас. Гарри нахмурился. — На меня? А как же его нападение на Тома? Мужчина пристально посмотрел на него — Ваш раб подпадает под действие законов о собственности. Вы уже должны знать, что это значит. Гарри понял. — Законы о собственности гласят, что ущерб, нанесённый имуществу стоимостью менее десяти тысяч галеонов, не преследуется по закону, однако владелец имущества может потребовать компенсацию за потерю дохода или оплаченный ремонт, — заявил он. Главный аврор кивнул. — Но ведь у Тома технически нет стоимости, — возразил Гарри после минутного раздумья. — Кингсли подарил его мне. Робардс пожал плечами. — И споры по этому поводу могут привести к годам напрасных расходов на адвокатов и отсутствию реального урегулирования. Конечно, вы вправе так поступить, но я бы не советовал. Гарри неохотно согласился. Примеры, которые они изучали до сих пор, не сулили ничего хорошего в плане результатов в аналогичных ситуациях. Тем не менее ему не нравилось, что человека приравнивают к собственности до такой степени, что он мог умереть, и единственным действием, которое можно было бы предпринять, была бы «компенсация за ущерб». И почему-то ему казалось ещё хуже, что этим человеком был Том. Наверное, потому, что он сделал это, чтобы спасти жизнь Гарри. — Тогда да, я хочу выдвинуть обвинение в покушении на убийство, — холодно заявил Гарри. Робардс уверенно кивнул. — В таком случае вот три визитки прокуроров, которые вы можете использовать. Все они хороши в своём деле, но кого из них вы выберете, зависит от вас, — он протянул три карточки. Гарри положил их в карман, не глядя. — Спасибо, — тихо сказал он. — Не за что, Поттер, — маленькая улыбка тронула уголки его губ. — Я слышал, ты хорошо учишься и являешься одним из лучших в классе. Гарри смущённо опустил глаза, наслаждаясь комплиментом, но в то же время комплекс неполноценности, вбитый в него Дурслями, поднял голову, чтобы сказать, что он этого не заслуживает. Однако он был полон решимости побороть его, поэтому просто изящно принял похвалу. Робардс заколебался, но затем продолжил: — Тот инцидент… Вы приказали своему рабу защищать вас или…? Гарри покачал головой. — Нет, — честно признался он. — Я понятия не имел, что он собирается это сделать. До сих пор не знаю, почему, собственно говоря. Он говорит… ну, он говорит, что это было из чувства самосохранения, но… это был большой риск для самосохранения, — признался он. Робардс на мгновение серьёзно посмотрел на него. — Очевидно, что всё, что вы делаете, чтобы вызвать в нём преданность, работает. Продолжайте в том же духе — если бы больше людей могли положительно относиться к своим рабам, наше общество стало бы намного лучше после их освобождения. Гарри беспомощно пожал плечами. — Я просто… отношусь к нему как к человеку. Потому что он им и является — неважно, что говорит закон, — затем, опасаясь, что сказал слишком много — ведь авроры должны были соблюдать закон, — Гарри поднял глаза на Робардса. В его взгляде не было неодобрения, скорее наоборот. — Надеюсь, вы и дальше будете так думать, Поттер, — мягко сказал главный аврор. — Может, это и не будет популярно, но ведь работа аврора заключается не в том, чтобы быть популярным, а в том, чтобы отстаивать правду и справедливость, — затем, вернувшись к своему обычному суровому выражению лица, он кивнул и указал на дверь. — А теперь убирайтесь из моего кабинета, — приказал он. Гарри улыбнулся ему, встал и отправился на обед.***
Том стоял на коленях, оттирая пол на кухне. Почему-то, несмотря на то что он каждый вечер убирал за собой, он всё равно возвращался в то же состояние. После нескольких месяцев однообразной работы по дому Том дошёл до того, что ему уже не нужно было думать о том, что он делает, и стал размышлять над своими исследованиями и перебирать в уме расчёты, пока выполнял уборку за день. Те или иные мысли, которые часто уводили его в неудобном направлении. Он предпочитал думать о своей свободе. По крайней мере, любой вид мыслительного процесса избавлял от скуки при выполнении утомительных задач. Вдруг он услышал, как из другой комнаты донесся шум, но он был слишком озабочен своими мыслями, чтобы интерпретировать звук. Поэтому, когда с порога к нему обратился голос, его душа ушла в пятки. — Где Гарри? Он обернулся, чтобы увидеть рыжеволосого приятеля своего хозяина. Чувствуя себя неуютно на коленях перед этим человеком, Том быстро поднялся на ноги. Скрестив руки, он, тем не менее, осознал, что вряд ли представляет собой устрашающую фигуру: мокрые колени от пола, пот стекает по лбу, лицо красное от напряжения. — Его здесь нет, — коротко ответил Том. Рыжеволосый бросил на него взгляд. — Я вижу. Где он? Том посмотрел на него, раздумывая, отвечать или нет. Этот человек не был его хозяином — пока он не проявлял прямого неуважения, его не следовало наказывать. Поэтому он перевёл взгляд в сторону рыжего, но не стал смотреть на него прямо или опускать глаза. — Не здесь, — был его ответ. Мужчина разочарованно вздохнул. — Мерлин, я не знаю, как Гарри с тобой справляется! — Он мой хозяин, — ехидно ответил Том. — Ему и не нужно со мной «справляться». Наступила пауза, и Том с ужасом понял, что предатель крови задумчиво смотрит на него. — Знаешь, я никогда бы не подумал, что ты добровольно признаешь его своим хозяином, учитывая историю ваших отношений, — Том заставил себя не реагировать. На самом деле… рыжий был прав, как бы Тому ни хотелось это признавать. Ещё пару месяцев назад он не признал бы этого без принуждения ошейника. Что же изменилось? — Послушай, — продолжил рыжий. — Я просто хочу передать Гарри сообщение. — Ты не мог послать сову? — презрительно заметил Том. Мужчина слегка вздрогнул. — Я бы предпочел этого не делать. Просто… когда он вернется домой, скажи ему, чтобы он связался со мной по каминной сети. Хорошо? Том задумался. — Хорошо, — ответил он, в конце концов решив, что так и сделает, но только потому, что был уверен: если он этого не сделает, его хозяин узнает, и тогда у него будут неприятности. А не потому, что он был склонен оказывать этому… человеку какие-либо услуги. — Ладно. Хорошо, — рыжеволосый повернулся, чтобы уйти, но остановился. Том мысленно закатил глаза. Что теперь? — Эм. Помнишь, что ты сделал для Гарри неделю или около того назад? — Прыгнул перед проклятием ради него — да, я смутно припоминаю это, — резко заявил Том. — Да, это. Просто… мы ценим это, ладно. Друзья Гарри, то есть. И, в общем, я никогда не думал, что смогу сказать это Волдеморту, но… спасибо. На этот раз Том встретился с его глазами неверящим взглядом. Неужели он действительно… Да. Да, это так, и выражение его лица выглядело искренним. Не зная, что сказать, Том просто кивнул. Мальчик Уизли неловко кивнул в ответ, а затем исчез из кухни. Том подождал, пока не услышал, что камин снова активировался, и вернулся к своим делам, покачивая головой. Уизли благодарит его? Неужели чудеса никогда не прекратятся?