Рай адских наслождений

Это не правда! Это происки дьявола! Я не дам ему завладеть моим разумом и душой. Моё тело храм господень, какие бы испытания дьявол мне не преподнёс, я вытерплю их все до самого конца и останусь верен Всевышнему. Душа моя никогда не падёт перед дьяволом. С трудом спустившись с подножек этого стекла, я отшагиваю назад на пару шагов, едва стоя на ногах. Голова кружится и подташнивает слегка, словно у меня разыгралась морская болезнь. Ваал делает пас рукой и стекло снова опускается ниже. Посередине дыра тоже закрывается, зато открывается дыра повыше, где-то на уровне моего солнечного сплетения. Мутным взглядом следя за этим всем, я пытаюсь понять, что будет дальше. Я уже не знаю, к чему готовится и есть ли в этом смысл. Даже молитвы из головы моей вылетели и оставили меня, потому просто мысленно повторяю одну и ту же фразу «Спаси и сохрани». — Что ж, а теперь настало главное блюдо вечера, — Ваал жестом подманивает меня к себе и я иду. Как только я оказываюсь рядом с ним, он притягивает меня к себе за талию, как я когда-то давно делал со своей женой. Мой пенис ударяется об его бедро и меня словно током прошибает от резкой боли, пронзившей поясницу так, что колени подогнулись. Я невольно впиваюсь в рубашку Ваала, пытаясь отстраниться от него чуть дальше, но он прижимает меня к себе ещё сильнее, отчего этот стержень внутри неприятно давит. — Будь мужиком, Жоэла, — тихо смеётся Ваал, но тут же возвращается к гостям. — Чтобы гостям не было слишком скучно наблюдать, я подумал о маленьком капризе. Сейчас Жоэла облокотиться грудью на эту дырку и предоставит вам в пользование свою грудь. Почему?! Зачем он это делает? Что ещё он собирается со мной сделать? Разве наказание уже не закончилось? За что мне выпало испытание стыдом и позором? — Мои работники уже должны были заменить коробочку с инструментами, где вы сможете найти различные игрушки для пыток сосков. — Я… Блядь! Ваал не даёт мне договорить, громко шлёпнув меня по заднице ладонью. Едва утихнувшее жжение возвращается, принеся с собой, пусть и кратковременную, но боль. Я запоздало вспоминаю дурацкие правила и страшусь того, что может произойти. — Ты всё никак не поймёшь, — тяжело вздыхает Ваал, но в глазах его видно лишь наслаждение моими страданиями. — Вставай давай, и зад свой оттопырить не забудь, — он подталкивает меня к стеклу. Растеряв остатки самообладания, я оглядываюсь на него, взглядом прося не делать этого. Но Ваал лишь склоняет голову набок, вздёрнув брови и словно бы спрашивая меня, почему я всё ещё не сделал то, что он приказал. И на меня такая обречённость наваливается, от осознания, что все мои попытки сопротивляться тщетны и сделают только хуже. Что я бессилен против него. Что если он захочет, я даже пикнуть не смогу. Тем не менее, повернувшись к нему спиной, я наклоняюсь, упираясь в стекло руками и прижимаюсь грудью к этой дыре. Поза эта странная, ибо по неволи оттопыриваю задницу, словно сам желаю подставить её под очередную пытку. Стараясь не слышать смешки и осуждения толпы, я зажмуриваюсь. Моё сердце клокочет в груди, а предвкушение заполняет разум. Мне и хочется, и не хочется, чтобы он коснулся меня. Мой зад уже изнывает от желания прикосновения, а лучше трения стенок ануса. И если до этого что-то отвлекало от этого, то сейчас, пока толпа не решила, с чего начнётся моя пытка, я остро ощущаю как подрагивает сфинктер. Как пульсирует кровь в пенисе, отчего головка, кажется, будто горит огнём. Несмотря на шум в толпе, я отчётливо слышу шаги за спиной. Вот он подходит ко мне почти вплотную. Я могу ощущать исходящее от него тепло. Неожиданное прикосновение к горящей и ноющей заднице, заставляет меня охнуть и вздрогнуть. — Твоя задница такая красная, — смеётся он, оглаживая ягодицы и тем самым только больше вызывая неприятные ощущения. — Интересно, твоя дырка будет такой же красной, когда я вставлю в тебя это? Раздираемый любопытством, я заглядываю себе за спину, в попытке узреть, что же он там собирается сделать, и вижу, как Ваал достаёт свой член из штанов и кладёт его на мой зад, словно демонстрирует. Я уже видел его член, но даже не обратил внимание, насколько он большой. Крупная, заострённая, словно собачья, головка, плавно переходит в длинный, не менее двадцати пяти сантиметров, ствол, в обхват как запястье подростка. Такой же длины и ширины хватит, чтобы зуд внутри прекратился? Что-то глубоко внутри меня начинает пульсировать от желания, наконец, ощутить этот член в себе. — Хэй, Жоэла, — моё внимание привлекает мой начальник, постучав по стеклу. — Своего муженька ты в любом случае ублажишь. Удели и нам внимание, — противно гогочет он, собирая ткань платья на груди и обвязывая его цепочкой, на концах которой висят какие-то прищепки. — Мы решили пока начать с этого. Но до того, как он нацепит на соски эти прищепки, он смазал их каким-то густым кремом, пахнущим мятой. Только после этого прищепки плотно, но не болезненно, впились в мои соски. — Будто я буду ждать, когда вы наиграетесь, — фыркает в ответ Ваал, приставляя к моему анусу свой член. Моё желания воспротивиться и дёрнуться с места, обрывается ещё до того, как я подумал об этой возможности. Мне страшно и совершенно не хочется знать, какое ещё испытание ждёт меня, если я нарушу правила. Но куда больше меня пугает коварная и жуткая мысль, посетившая меня, что я хочу ощутить этот член внутри себя. Но даже если бы я не хотел. Ваал всё равно вставляет его. Мой анус не готов к таким размерам. Я знаю, что задницу можно растянуть, но мой точно не готов! И боль, тянущая и пульсирующая, заставляет меня задыхаться. Я невольно тянусь руками к заднице, в попытке оттолкнуть от себя Ваала, но вместо этого Ваал просто хватает меня за руки, тем самым ещё натягивая на себя и заставляя выгнуться в спине. Боль и удовольствие от растягивающегося ануса и вместе с удовольствием от едва затихающего зуда, смешиваются между собой. Я не знаю, что должен чувствовать сейчас. Как должен реагировать. Мне страшно. Больно и плохо. Но в то же время становится хорошо. — Больше эмоций, — усмехается мой подчинённый и цепляет за прищепку какой-то продолговатый предмет, похожий на грузило для рыбалки, только больше. В тот же миг мой сосок начинает нещадно тянуть. — Блядь. Сними! Сними это сейчас же! — срывается с моих губ, но в ответ слышу лишь смешки. Мне кажется, будто сосок сейчас оторвёт, но я даже не могу этому помешать. Страх сковывает и я слышу, как за спиной протяжно рычит Ваал. — Ох, бля. Ты мне щас хуй откусишь своей пиздой, — смеётся он, продолжая мучительно медленно вставлять в меня свой член. И я отчётливо ощущаю, как он проталкивается всё глубже. Вот уже пересёк черту, докуда доставали пальцы. И чем глубже он проталкивается, тем сложнее мне становится дышать. Кажется, что он достаёт до самого желудка, отчего тошнота возвращается, но спазмы пустые и мой желудок пуст, чтобы было чем рвать. — Дыши, шлюха! — раздаётся в толпе, а в следующий миг к моему второму соску подносят что-то похожее на пьезу для газовых плит. — Аа! От соска к соску, по спине, куда-то в голову и резко вниз до паха, по всему телу проносится молния, заставляя меня содрогаться. На мгновение мне показалось, что я как будто бы кончил, но это не так. — Ебать, — Ваала, видимо, тоже ударило током. — Не торопитесь вы так, я ещё даже не вошёл в него толком, — смеётся он, жестом отгоняя зевак. Мои соски оставляют в покое, пока в толпе не утихает смех. Но от этого ощущения в моей заднице становятся ещё ярче. Мне лишь сложнее не чувствовать, как распирает мои внутренности. И как тяжело я дышу от этого. И как хорошо мне от этого чувства наполняемости. — Обожаю девственные дырки, — Ваал почти напевает это, неожиданно начав вытаскивать. Неужели он на этом закончит? Это же не может быть прав… — До… Аа! Подавившись вдохом, я впиваюсь руками в край стекла, боясь упасть, потому что от толчка мои колени подкосились. Но не успел я даже возмутиться, как Ваал ещё раз вытаскивает и вставляет свой член в мой зад. Плотное, тягучее трение внутри, отзывается такой сладкой болью, что я не могу сдержать стонов. Он задевает какую-то точку внутри, прикосновения к которой вызывают маленькие электрические удары в паху. Ритм толчков ускоряется, и мне кажется, что он пронзает мой живот насквозь. От накрывающего меня удовольствия затихающего зуда, ритмичных толчков, в моей голове становится так пусто. Но так хорошо! Жар, распространяющийся по всему телу заставляет меня льнут к стеклу ближе, но он так быстро нагревается от моего тела, что становится лишь жарче. И от этого невыносимо приятного жара так кружится голова, словно я слегка пригубил коньяк. Хорошо так, что хочется ещё. — А ещё противилась, — хмыкает кто-то, неожиданно дёрнув за цепочку. Прищепка срывается с соска, больно щёлкнув по самому кончику, отчего из горла вырвался стон, а на глаза навернулись слёзы. В этот же миг член Ваала входит так глубоко, наконец, коснувшись этой заветной точки внутри. Мои колени нещадно трясутся, а долгожданное и желанное удовольствие накрывает меня с головой. Блаженство накрывает меня от этой гремучей смеси боли и удовольствия. Вошедший в раж Ваал, продолжает трахать меня, как последнюю блядь. Использованный до этого крем на сосках даёт о себе знать — соски начинают зудеть и гореть ровно так же, как до этого горело моё очко. И каждый присутствующий посчитал своим долгом подойти и потискать мои соски. Они их тёрли какой-то грубой тканью, щекотали перьями, кололи тупыми спицами, теребили пальцами и крутили. Но чтобы они не делали, это не вызывало у меня той же боли, что и до этого. Я, как заправская блядь, от каждого прикосновения, вскрикиваю и стону, дрожа всем телом. Если бы не был облокочён на стекло и если бы Ваал не удерживал меня за бёдра, я бы уже упал на пол! Не могу сдерживать ни стонов, ни всхлипов. И уже не понимаю, где начинается боль, а где заканчивается удовольствие. Всё смешивается в моей голове настолько, что я едва слышу, как кричу «Ещё. Так хорошо! Ещё, да!». В какой-то момент на сосках опять оказываются прищепки с грузиками, но в этот момент Ваал рывком прижимает меня к стеклу целиком. Скользнув вверх по стеклу, я цепляюсь прищепками за край дыры. Их нещадно тянет вниз, причиняя мне невыносимую боль. — Соски! Мои соски оторвёт! — взревев, я пытаюсь оттолкнуться от двери. Паника подкрадывается к горлу. — Стой, пожалуйста. Мне больно. Ах! Но Ваал лишь сильнее вдалбливает меня в стекло. Мой пенис теперь трётся не только о ткань, но и о стекло. Ткань цепляется за стержень внутри моего пениса. Боль сковывает моё тело, я сжимаюсь всё сильнее от этого. — Да, сучка. Сжимай мой член крепче, блядь, — рычит Ваал, вдалбливаясь с новой силой. С очередным толчком его член преодолевает очередную точку внутри и чудится мне, что внутренности мои обвивают его пенис под головкой, словно губы смыкаются вокруг. И с каждым обратным движением он тянет мои внутренности за собой. — Нет! Нет, пожалуйста. Молю! Остановись! Ты вывернешь меня наизнанку-у-у! — Непослушная шлюха, — смеётся Ваал и мою задницу прожигает огнём от шлепка. Перед моими глазами неожиданно становится так ярко, что я на мгновение забываю, как дышать. А Ваал продолжает трахать меня. И с каждым новым грёбаным толчком, мне становится так хорошо, что стоны боли превращаются в стоны удовольствия. От наслаждения у меня закатываются глаза, и я как будто не хочу, чтобы это заканчивалось. Хочу, чтобы это блаженство не заканчивалось. В голове так пусто, моё тело одновременно тяжёлое и лёгкое. Каждая мышцы, каждое нервное окончание поёт и ноет, кричит и воркует. Я с трудом слышу, как сам же прошу сильнее долбить меня. Слышу, как надо мной смеются люди вокруг. Вспомнив, где нахожусь, я тщетно закрываю лицо руками, словно это сможет скрыть моё постыдное и ужасное состояние. Но это приводит меня в сознание и я мысленно молюсь о завершении всего этого. Но против воли обоих моих желаний, оргазм, подкравшийся ко мне незаметно, заставляет меня вожделеть его лишь сильнее. Ваал вколачивается в меня так сильно, что я буквально стучусь о стекло пенисом. А перед глазами всё пульсирует и мерцает. Всё внутри словно готовится к взрыву, напрягаясь и сжимаясь. Жар с тела заползает на и без того горящее от стыда и смущения лицо, заставляя задыхаться в трепетном ожидании этой земной благодати. Но даже если мне хочется кончить. Очень сильно хочется. Я не могу. Мне необходимо коснуться своего пениса. Вынуть из него этот стержень, который блокирует наступление оргазма. Просто приласкать головку нежно и ласково. Но как бы сильно я не хотел коснуться к пенису, я просто не опускаю руки, так и держась за край стекла. Толчок, за другим. Я чувствую, как пульсирует мой сфинктер, словно пытается заглотить член Ваала ещё глубже. Толпа в ожидании затихла и я лишь отчётливее слышу свои бесстыдные и позорные стоны сладострастия. — Кончай, сучка, — вдруг резко толкается Ваал, вжав меня в стекло всем телом с такой силой, что мне кажется, будто мой пенис сейчас раздавит. Его пенис не просто достал головкой до вожделенной точки внутри, он преодолел её и словно бы порвал последнюю плотину, преграждающую волну оргазма. В тот же миг с сосков сорвались прищепки, причинив острую боль. Горячее от моего тела стекло обожгло соски, вызывая спазм. И всё моё тело затряслось в словно бы предсмертной судороге от накрывшей меня эйфории. А перед глазами всё замерцало, словно бы я стою в эпицентре фейерверков. — Только я ещё не кончил, — надрывным голосом смеётся Ваал, продолжая трахать меня. — Ах. Стой. Пожа… Не надо! У-у-у! Я не могу не всхлипывать. Мои содрогающиеся от оргазма внутренности надрывно ноют и немеют от продолжающейся пытки. Чувство незавершённого оргазма тут же наполняет меня. Теперь зудят не только анус и соски, но и что-то внутри, где-то в паху. Я остро ощущаю каждый толчок. Как его член достаёт до моего живота так, что чудится мне, будто он может сквозь меня касаться стекла. Мой пенис немеет от невозможности выстрелить и опустошиться, а яйца конвульсивно содрогаются. — Непослушная шлюха, — Ваал неожиданно снова лупит меня по заднице. От прожигающей боли всё внутри сжимается, а перед глазами снова мерцает. На краткий миг показалось, будто я только что кончил, но это лишь иллюзия. Ваал шлёпает меня ещё и ещё, меня всего начинает лихорадочно трясти. Вместе с сильными толчками, трение сосков о стекло и сжатием моего уже немеющего пениса, всё это превращается во что-то невообразимое. Болезненно приятное, зверское, дикое, и такой удовлетворяющее, что я снова теряю связь с реальностью. — Кончай, блядь! — вдруг вскрикивает Ваал, с такой силой приложив ладони к моей заднице, что я давлюсь сорвавшимся криком. Мои глаза закатываются, а всё тело вмиг становится вялым от накрывшей меня конвульсии оргазма. И что-то горячее заполняет мои внутренности, стекая вниз по моим бёдрам. С трудом сделав вдох, я словно падаю в какую-то бездонную тьму, теряя остатки сознания. Когда я открываю глаза, то, слава Богу, оказываюсь в своей спальне. На столе мерно тикают электронные часы — половина шестого утра. Понедельник. Скоро вставать на работу. Неожиданно, мой живот сводит судорогой и я почти бегу до туалета. Точнее, едва иду до него, потому что всё тело так ломит и болит, будто я словив чёртов коронавирус. Опять. Справив нужду и умывшись, я плетусь до кухни, чтобы утолить жажду и немного смягчить скрипучее горло. — Доброе утро, жёнушка, — на кухне меня встречает тот, кого здесь не может быть. От его голоса мои колени подгибаются, но я не успеваю упасть, потому что этот дьявол подхватывает меня и прижимает к себе. Это не правда! Как это может быть сном во сне? Я же уже проснулся. Разве нет? — Добро пожаловать в рай адских наслаждений, жёнушка, — дьявольски улыбается Ваал, а я хочу плакать.